***
Когда Ирма Вальберс была еще школьницей в старших классах, она по три раза в неделю ходила в бассейн. Тогда, в те, с одной стороны, уже далекие, а с другой – еще и не столь стародавние времена она ездила в бассейн на метро до «Динамо», а оттуда на трамвае до «ЦСКА», и ничего такого особенного для себя в этом не видела. И в бассейн «Москва», что на Кропоткинской, тоже ходила частенько. А теперь там на месте бассейна – Храм Христа Спасителя.
Это она к чему вдруг вспомнила? Да к тому, что теперь она плавает в бассейне каждый день. По часу.
И никуда при этом ей ездить уже не надо, потому что двадцатиметровый бассейн теперь есть в доме ее нынешнего гражданского мужа. Вот как жизнь изменилась.
А ведь и тогда, когда она была школьницей, ее семью по московским меркам никак нельзя было отнести к числу бедных. Наоборот, ее отец – Генрих Вальберс – был высокопоставленным чиновником, работал в республиканском ЦК партии.
Жили Вальберсы в Москве, но в Латвии имели и рижскую квартиру, и домик на взморье, в районе Гарциемс.
Каждое лето юная москвичка Ирма Генриховна ездила в Ригу, где резвилась с соотечественницами на нежном песочке тонкого помола, омываемом волнами Рижского залива. Но всегда чувствовала себя москвичкой. На родном говорила едва-едва, зная, может, всего пять десятков слов, «майза да пиенс», как подшучивал над ней папа.
Подрастающей Ирме, поступившей уже в университет (естественно, московский – какой же еще!) было всегда приятно, что в Москве ее все воспринимали как немножечко иностранку. В этом был какой-то особенный ее шарм.
Но когда Латвия отделилась, когда там перестали почитать коммунистов, выяснилось, что ехать на иностранную родину ей с папой совершенно не след. Потому как папу местные новые латвийские власти вообще хотели теперь отдать чуть ли не под суд за так называемый коллаборационизм. Ирма пару раз наведалась в Гарциемс, но от поездок этих только пришла в расстройство и теперь предпочитала отдыхать на Мальдивах или в Таиланде.
К чему Ирма все это вспомнила?
А к тому, что даже во время папиной службы в ЦК партии на Старой площади Ирма дома бассейна не имела и в бассейн ездила на метро.
А теперь у ее гражданского мужа – члена правления «Алекс Групп Капитал» – и свой бассейн, и такой выводок автомобилей, что Ирма вообще напрочь забыла, как внутри выглядит московское метро. Спроси ее – сколько стоит жетон или в метро пускают по магнитным карточкам? – Ирма бы и не ответила.
Папу, кстати говоря, Игорь – так звали гражданского мужа Ирмы – папу Игорь взял к себе в банк советником в отдел внешних связей. У папы в Прибалтике такие обширные знакомства остались, что ими грех не пользоваться! Генрих Карлович жил все в той же цековской сталинской квартире на Кутузовском проспекте, где и раньше. Только ездил теперь на работу не в черной «Волге», а в темно-синей «Ауди» с номерами типа «флаг», за которые банк Игоря дал гаишникам такие деньги, на какие иной простой москвич из района Текстильщиков мог бы безбедно жить год, а то и два.
***
– Хорошо поплавала? – спросил Игорь, целуя жену.
– Отлично, – ответила Ирма, присаживаясь за стол.
– Как дела на телевидении?
Он вообще всегда живо интересуется ее делами. Зря говорят, будто финансисты – это зачерствелые сухари без сердца в груди.
– Зарайский обещает, что осенью запустит мое новое шоу, а пока так, реклама и немного эфира на радио «Москва-Сити».
Она теперь иногда вдруг начинала говорить с сильным прибалтийским акцентом, хотя в школе и в университете всегда говорила на чистом московском диалекте с классическим «аканьем».
Послушалась совета директора программ одной радиостанции, что в таком акценте будет особый имиджевый блеск, стала говорить «под прибалтку», а потом и привыкла. И вот теперь дома с мужем с акцентом говорить вдруг начала. Папа на это усмехнулся бы и сказал: «майза да пиенс».
Звонил Зарайский. Игорь, умница и молодец, никогда – по крайней мере внешне – не проявляет и тени какой-либо ревности. Потому как настоящий, уверенный в себе мужчина не станет дергаться по поводу каких-либо сомнений в верности своей жены. Ирма это знает и позволяла мужчинам открыто звонить ей домой. Тем более что если Игорю понадобится, он все ее телефонные разговоры прослушает с легкостью. Зарайский сказал, что надо бы подъехать в Останкино, поговорить кое о чем и заодно засвидетельствовать главному.
– Я тебя могу подбросить до телевидения, – сказал Игорь, заканчивая завтрак.
– Не надо, я на своей доеду, мне потом еще по Москве надо будет туда-сюда в пару мест.
Игорь не стал уточнять, что это за места и к кому в гости она собирается после рандеву с Зарайским. «Совершенно не ревнует», – отметила про себя Ирма.
***
Они с Игорем познакомились пять лет назад, когда Ирма была на пике своей популярности с ее телешоу на НТА. Познакомились в «Балчуге».
Там пиарщики Игоря организовали годовщину его «Алекс Групп».
«Имениннику» Игорю сам Бог велел пригласить на танец самую-самую интересную даму вечеринки.
На ней было красное платье от Кардена, не прет-а-порте, как на некоторых, а оригинальное, из Парижа, купленное ей ныне покойным Володей Мигуновым – продюсером ее шоу, после разгона правительством команды НТА перешедшего на канал Норма ТВ и трагически погибшего год назад. Ирма очень-очень переживала потерю.
Но тогда… Тогда, в тот вечер, она была изюминкой бала, а Игорь – принцем, который ну никак не мог миновать если не жестокого аргентинского танго, начавшего благодаря Шварценеггеру входить в столичную моду, как некогда вошел в нее ельцинский теннис, то уж обязательного топтания на месте обнявшись, которое в студенческие времена называли танцем-обжиманцем.
Гремел благородным мельхиором джазовый биг-бэнд. Ее представили Игорю. Тот сказал ей пару дежурных комплиментов – видел вас по телевизору, восхищен и так далее. А она, посчитав, что в таком красивом платье ей многое в такой вечер дозволено, взяла пальчиками кисть Игоревой руки и потянула его танцевать.
С вечеринки они уехали вместе. И вот уже пять лет без двух месяцев.
Уже разогнали ту ее команду НТА и закрыли то ее шикарное телешоу. И нет уже ее продюсера Володи Мигунова. Но Ирму помнят. Зарайский уже нашел богатых спонсоров под новый проект. Зарайскому, конечно, далеко до Володи Мигунова. Но все же он пробивной, с ним можно работать.
***
– Может, мне вмешаться? – спросил Игорь. – Я могу Гресину слово замолвить, у меня с ним на этой неделе как раз встреча намечена.
– Ну зачем главного нервировать? – махнула рукой Ирма. – Через министров на главного нажимать можно тогда, когда дело не идет, а у нас с Зарайским все на мази.
– Ну дай вам бог, – вздохнув, сказал Игорь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61