Кто-то поспешно стал перчаткой протирать стекло, и получилось оконце, через него можно было смотреть. Девочка взглянула и снова залилась слезами и затрясла помпончиком:
– Не туда едем! Не хочу-у-у!
Пассажиры зароптали и с неудовольствием посмотрели на женщину. «Вот ведь, как разбаловали ребёнка!» – подумали все.
У женщины было усталое лицо, и ей было очень стыдно…
– Пожалуйста, товарищи, не обращайте внимания на мою внучку! Леночка у меня хорошая, но сейчас её, наверное, опять Капризка подговаривает.
– Как?! Что такое?! В нашем городе Капризка?! – заговорили в трамвае. – Да что вы! А где он? Вон он! Вон он! – вскрикнул кто-то.
– Ах, ты! А ну кыш! Брысь!
Никто не знал, как к нему обращаться.
Я изо всех сил вытягивал шею, чтобы хоть мельком на него взглянуть, но было много народа, а я, как назло, самого среднего роста. В это время трамвай доехал до остановки, двери открылись, кто-то опять крикнул:
– Кыш, брысь!
– Убежал, убежал! – радостно сообщила чья-то бабушка. Двери захлопнулись, и трамвай пошёл дальше. И всё же мне показалось, что я вроде бы, будто бы, вероятно, похоже одну секундочку видел его…
Я взглянул на Леночку.
Она сидела очень довольная. Её глаза, ещё влажные, весело сияли, как, бывало, сияло летом небо после дождичка. Слёзы большими каплями ещё висели на щеках, совсем ненужные теперь. «Так что же произошло? – размышлял я. – Капризка убежал, и девочка перестала капризничать».
Выходит, Капризка есть на самом деле. Не знаю, не знаю… Может быть, читатели рассудят иначе и даже напишут мне об этом в своих письмах?

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22