Неужто тигры прочитали «Шулхан Арух» и «неправильно» его поняли?
Но поди ж ты – из статьи в статью кочует: «у Кураева поистине палеозоологический антисемитизм»[352] ; «зоологический антисемит и православный демагог Кураев»[353].
А может ли антисемитизм быть не «животным», не «зоологическим», не «клиническим»? Никто ведь, кажется, не говорит, что каждый, кто не симпатизирует исламу или синтоизму, есть «животное» и «скотина».
Но любой человек, несимпатичный евреям, тут же расчеловечивается под их пером и превращается в скота.
Вот А. Будберг из “Московского комсомольца” своих оппонентов вообще за людей не считает: “Становиться на четвереньки гораздо проще, чем постараться подняться. Недаром ведь люди, которые оказываются в обезьяньей стае, моментально превращаются в бабуинов. Но еще ни одна обезьяна ни в каком городе не превратилась в человека. Для этого, как правило, требуются миллионы лет. Или очень крепкий удар, как его получили немцы в 45-м”[354]. В статье, направленной против национализма, целая нация обзывается обезьянами-недочеловеками…
Так где же расизм более устойчив – у немцев, или у Будберга, по сю пору обзывающего немцев обезьянами? И кто это “обезьянами” тут обзывается? Так кто же делает антисемитами?..
Но обезъяна-антисемит – это еще далеко не предельное оскорбление, на которое способный культурные еврейские полемисты. Очередной пропагандистский кульбит состоит в следующем:
Христиане в порядке толерантного перевоспитания должны изъять из Евангелия слова Христа, представляющие иудеев как «сборище сатанинское». Но еврейская публицистсика своих оппонентов и сегодня готова демонизировать.
Иегуда Л. Пинскнер еще в 1882 сказал: «мы рассматриваем юдофобию как особую наследственную дьяволоболезнь (демонопатию) человеческого рода»[355].
«За окнами проплывала Галилея… Друг мой! Сердце мое переполнялось любовью к этой древней земле… О, я почти наверное знаю, какую печать оттиснут на моей любви многие из наших с тобой братьев-православных! У них давным-давно заготовлено для меня расхожее клеймо: жидо-масон. Тебе известно, как они меня честят в своих изданиях – дьякон Кураев и вся его Ko, имя же ей – легион. Увы. В нашем с тобой Отечестве образовался целый мир несчастных, отравленных лютой злобой людей, именующих себя православными христианами. От их православия хочется бежать, сломя голову, и кричать: чур меня! А встанешь с ними в ряд – будешь, будто цепной пес, ненавидеть евреев, грызть протестантов, плевать в католиков и всяческими клеветами и поношениями при поддержке сильных мира сего вытравливать из России всякого, кого тошнит от их любимой застольной песни, как еврейские дети мучили маленького Христа. Иногда мне кажется, что это дьявол обморочил их»[356].
Прекрасный образец пропагандистской дебилизации и демонизации оппонента!
Ну – где именно я и "вся его Ko " честили Нежного жидо-масоном?
И при чем тут любовь к Галилее? Это земля, дорогая для любого христианина и признание паломника в этой любви никого не может смутить в православной среде.
И кого же это власти современной России вытравили из страны за неверие в то, «как еврейские дети мучили маленького Христа»? И кто вообще из православных христиан верит в эту «песню»? В Евангелиях и творениях Отцов Церкви нет ничего подобного, а апокрифическое «евангелие детства Иисуса» именно потому, что оно апокрифично, запрещено Церковью и распространяется как раз нецерковными и антицерковными издательствами.
Но главное, конечно – евангельская цитата «имя им легион», описание признаков бесноватости («грызть и плевать»), и прямое обвинение в дьявольском мороке. Получается очень толератно: любите нас, а иначе вы скоты и бесноватые!
«Книгу Кураева можно разбирать главу за главой, страницу за страницей – везде ложь, передергивания, подтасовки. Она подобно тлетворному анчару. К несчастью, слово иногда попадает вначале к дьяволу, точнее, к дьяволятам. В известном смысле дьяволята даже опаснее для рода человеческого, ибо они расчищают дорогу дьяволу, заражая вирусом безумия дотоле богобоязненных, добропорядочных людей. И когда слово, наконец, оказывается в руках дьявола, начинает литься кровь. Этих неуемных дьяволят развелось нынче тьма-тьмущая, как навозных мух в доме, где перестали убирать нечистоты. Они (навозные мухи) зудят в ухо, гадят в пищу и распространяют вокруг себя заразу. Так что, будем ждать, пока начнется эпидемия, или позаботимся о чистоте в родном доме?»[357].
Ну, какими средствами евреи могут заботиться о чистоте «в родном доме», мы видели на примере персидского Пурима. Кто не превозносит евреев – тот антисемит. А антисемитизм есть признак принадлежности к потомкам амалекитянин. А с Амаликом у нас война. В средствах можно не разбираться.
Тем более, что речь идет всего лишь о санации – о скотах, бесах и безумцах: «юдофобское безумие Андрея Кураева»[358] ; “диакон в своем воспаленном антисемитизмом мозгу… только больной человек может фантазировать с подобным отчаянным упоением… Объяснить это я могу только одним: помрачнением мозгов. Он, несомненно, болен. Болезнь эта называется ксенофобией… вирус безумия… в своей совершенно патологической юдофобии”[359] «человек или с очень пониженным уровнем совести, или с очень повышенной температурой мозга»[360] «такие вот „диаконы“ с явно шизофреническим поведением и идеями»[361].
Моей болезни “Еврейская газета” дала имя: “ксенофобия”. Что ж, если меня назвали больным и даже назвали диагноз – неплохо узнать, что же у меня за болезнь завелась такая. “Энциклопедический словарь медицинских терминов”, равно как и обычный энциклопедический словарь утверждают, что “ксенофобия – боязнь незнакомых лиц”[362], “навязчивый страх перед чужими лицами”[363]. Поскольку работать мне приходится миссионером, то такая болезнь была бы несовместима с моей работой. Еженедельно мне нужно выезжать в новые города; почти ежедневно мне приходится входить в незнакомые аудитории, встречаться с новыми лицами, причем зачастую заведомо недружественно настроенными по отношению ко мне и той Церкви, о которой я рассказываю… Честное слово, никакого “навязчивого страха” я при этом не испытываю.
Закрытие дискуссии через перевод ее из содержательного (например, исторического) ракурса в психиатрический – это хорошо известный метод советских апологетов. В советские годы тоже считалось, что только патологически больной человек думать иначе, чем нужно. Вместо дискуссии тогда предлагалась психушка. Так почему же еврейская пресса так любит и сегодня говорить о том, что антисемитизм (определяемый ею на свой вкус) есть именно болезнь?
А помните ли, кто ввел в советскую репрессивную практику карательную медицину?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Но поди ж ты – из статьи в статью кочует: «у Кураева поистине палеозоологический антисемитизм»[352] ; «зоологический антисемит и православный демагог Кураев»[353].
А может ли антисемитизм быть не «животным», не «зоологическим», не «клиническим»? Никто ведь, кажется, не говорит, что каждый, кто не симпатизирует исламу или синтоизму, есть «животное» и «скотина».
Но любой человек, несимпатичный евреям, тут же расчеловечивается под их пером и превращается в скота.
Вот А. Будберг из “Московского комсомольца” своих оппонентов вообще за людей не считает: “Становиться на четвереньки гораздо проще, чем постараться подняться. Недаром ведь люди, которые оказываются в обезьяньей стае, моментально превращаются в бабуинов. Но еще ни одна обезьяна ни в каком городе не превратилась в человека. Для этого, как правило, требуются миллионы лет. Или очень крепкий удар, как его получили немцы в 45-м”[354]. В статье, направленной против национализма, целая нация обзывается обезьянами-недочеловеками…
Так где же расизм более устойчив – у немцев, или у Будберга, по сю пору обзывающего немцев обезьянами? И кто это “обезьянами” тут обзывается? Так кто же делает антисемитами?..
Но обезъяна-антисемит – это еще далеко не предельное оскорбление, на которое способный культурные еврейские полемисты. Очередной пропагандистский кульбит состоит в следующем:
Христиане в порядке толерантного перевоспитания должны изъять из Евангелия слова Христа, представляющие иудеев как «сборище сатанинское». Но еврейская публицистсика своих оппонентов и сегодня готова демонизировать.
Иегуда Л. Пинскнер еще в 1882 сказал: «мы рассматриваем юдофобию как особую наследственную дьяволоболезнь (демонопатию) человеческого рода»[355].
«За окнами проплывала Галилея… Друг мой! Сердце мое переполнялось любовью к этой древней земле… О, я почти наверное знаю, какую печать оттиснут на моей любви многие из наших с тобой братьев-православных! У них давным-давно заготовлено для меня расхожее клеймо: жидо-масон. Тебе известно, как они меня честят в своих изданиях – дьякон Кураев и вся его Ko, имя же ей – легион. Увы. В нашем с тобой Отечестве образовался целый мир несчастных, отравленных лютой злобой людей, именующих себя православными христианами. От их православия хочется бежать, сломя голову, и кричать: чур меня! А встанешь с ними в ряд – будешь, будто цепной пес, ненавидеть евреев, грызть протестантов, плевать в католиков и всяческими клеветами и поношениями при поддержке сильных мира сего вытравливать из России всякого, кого тошнит от их любимой застольной песни, как еврейские дети мучили маленького Христа. Иногда мне кажется, что это дьявол обморочил их»[356].
Прекрасный образец пропагандистской дебилизации и демонизации оппонента!
Ну – где именно я и "вся его Ko " честили Нежного жидо-масоном?
И при чем тут любовь к Галилее? Это земля, дорогая для любого христианина и признание паломника в этой любви никого не может смутить в православной среде.
И кого же это власти современной России вытравили из страны за неверие в то, «как еврейские дети мучили маленького Христа»? И кто вообще из православных христиан верит в эту «песню»? В Евангелиях и творениях Отцов Церкви нет ничего подобного, а апокрифическое «евангелие детства Иисуса» именно потому, что оно апокрифично, запрещено Церковью и распространяется как раз нецерковными и антицерковными издательствами.
Но главное, конечно – евангельская цитата «имя им легион», описание признаков бесноватости («грызть и плевать»), и прямое обвинение в дьявольском мороке. Получается очень толератно: любите нас, а иначе вы скоты и бесноватые!
«Книгу Кураева можно разбирать главу за главой, страницу за страницей – везде ложь, передергивания, подтасовки. Она подобно тлетворному анчару. К несчастью, слово иногда попадает вначале к дьяволу, точнее, к дьяволятам. В известном смысле дьяволята даже опаснее для рода человеческого, ибо они расчищают дорогу дьяволу, заражая вирусом безумия дотоле богобоязненных, добропорядочных людей. И когда слово, наконец, оказывается в руках дьявола, начинает литься кровь. Этих неуемных дьяволят развелось нынче тьма-тьмущая, как навозных мух в доме, где перестали убирать нечистоты. Они (навозные мухи) зудят в ухо, гадят в пищу и распространяют вокруг себя заразу. Так что, будем ждать, пока начнется эпидемия, или позаботимся о чистоте в родном доме?»[357].
Ну, какими средствами евреи могут заботиться о чистоте «в родном доме», мы видели на примере персидского Пурима. Кто не превозносит евреев – тот антисемит. А антисемитизм есть признак принадлежности к потомкам амалекитянин. А с Амаликом у нас война. В средствах можно не разбираться.
Тем более, что речь идет всего лишь о санации – о скотах, бесах и безумцах: «юдофобское безумие Андрея Кураева»[358] ; “диакон в своем воспаленном антисемитизмом мозгу… только больной человек может фантазировать с подобным отчаянным упоением… Объяснить это я могу только одним: помрачнением мозгов. Он, несомненно, болен. Болезнь эта называется ксенофобией… вирус безумия… в своей совершенно патологической юдофобии”[359] «человек или с очень пониженным уровнем совести, или с очень повышенной температурой мозга»[360] «такие вот „диаконы“ с явно шизофреническим поведением и идеями»[361].
Моей болезни “Еврейская газета” дала имя: “ксенофобия”. Что ж, если меня назвали больным и даже назвали диагноз – неплохо узнать, что же у меня за болезнь завелась такая. “Энциклопедический словарь медицинских терминов”, равно как и обычный энциклопедический словарь утверждают, что “ксенофобия – боязнь незнакомых лиц”[362], “навязчивый страх перед чужими лицами”[363]. Поскольку работать мне приходится миссионером, то такая болезнь была бы несовместима с моей работой. Еженедельно мне нужно выезжать в новые города; почти ежедневно мне приходится входить в незнакомые аудитории, встречаться с новыми лицами, причем зачастую заведомо недружественно настроенными по отношению ко мне и той Церкви, о которой я рассказываю… Честное слово, никакого “навязчивого страха” я при этом не испытываю.
Закрытие дискуссии через перевод ее из содержательного (например, исторического) ракурса в психиатрический – это хорошо известный метод советских апологетов. В советские годы тоже считалось, что только патологически больной человек думать иначе, чем нужно. Вместо дискуссии тогда предлагалась психушка. Так почему же еврейская пресса так любит и сегодня говорить о том, что антисемитизм (определяемый ею на свой вкус) есть именно болезнь?
А помните ли, кто ввел в советскую репрессивную практику карательную медицину?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67