– Сегодня ночью уехать тоже, наверно, уже не удастся? – спросил бородатый юноша.
– Совершенно исключено, – ответил капитан. Он сидел прямой как палка на раскладном кресле и барабанил пальцами по подлокотнику. – Не понимаю, зачем собирать нас, когда еще ничего не готово, – сказал он. – Мы ждем уже больше суток.
– Нам никто не обещал, что нас переправят в точно назначенное время, – возразил рыжий.
– Вся эта история плохо пахнет, – сказал капитан. – Каким образом здесь мог появиться мертвецки пьяный человек в четыре часа утра? Как он вообще нашел это место?
– Ничего странного, этого крикуна за квартал слыхать, -ответил медик, кивая в сторону ребенка.
Маленький портной рывком вскочил на ноги.
– А я вам говорю – нет, – сказал он. – Наверху – да, слышно. На улице – нет, не слышно. – Голос его сорвался на фальцет. Широко раздвинув коротенькие ножки, он размахивал руками с растопыренными пальцами.
– Давайте я сделаю ему укол, – предложил медик. – Ему это не повредит, просто будет спать. Господи, да поймите вы, все равно придется. Нельзя же, чтобы он и в лодке кричал.
– Замолчите, вам говорят, – взвизгнул маленький портной.
Его большая, одетая в черное жена поднялась с колен. Руки висят вдоль бедер, рот между мясистыми бледными щеками перекошен от страха.
– Иосиф, – сказала она с мольбой в голосе, – позволь ему. Ведь и в самом деле…
– Молчи, – сказал портной. – Что в самом деле? Имею я право решать, что делать с моим собственным ребенком?
– Вопрос не в том, кто имеет право, – сказал рыжий, – вопрос в том, что необходимо.
– Я ведь только помочь вам хочу, – сказал медик. Портной переводил взгляд с одного на другого.
– Не понимаю, – сказал он. – Я просил этого молодого человека помочь мне? Нет, не просил. Мне от него ничего не нужно. Пусть не лезет не в свое дело. Этот молодой… этот молодой…
– Сбавь обороты, Мойше, – сказал медик. Маленький портной расправил плечи.
– Меня зовут Иосиф Шваненфлюгель, если вам угодно знать мое имя, – с достоинством произнес он.
Вперед выступил бородатый юноша.
– Может, обойдемся без оскорблений? – обратился он к медику. – Мы ведь здесь не антисемиты!
Маленький портной протестующе повернулся к своему защитнику:
– Я могу сам за себя ответить? По-вашему, носить еврейское имя для меня оскорбление? Я горжусь, что ношу еврейское имя.
– Он ненормальный, – сказал медик.
– Заткнись, – посоветовал рыжий.
Пастор встал с места. Держа очки на весу, он собирался было что-то сказать, но передумал, покачал головой, складки вокруг рта страдальчески дернулись. Капитан, задрав подбородок, барабанил по подлокотнику. Человек в исландском свитере сидел, упираясь локтями в раздвинутые колени и уставившись в пол. Женщина в черном подошла поближе и теперь стояла перед мужем, возвышаясь над ним на целую голову.
– Иосиф, – сказала она, – позволь ему…
Медик открыл саквояж.
– Подержите его, вдвоем, – приказал он.
Внезапно в середине кружка оказалась девушка с узким бледным лицом.
– И вам не стыдно! -крикнула она и огляделась.
– Бенедикта, – сказал бородатый юноша, протягивая к ней руку. Девушка оттолкнула ее. На ее лнце сейчас были видны только глаза, маленькая грудь вздымалась и опускалась.
– О чем вы думаете! Ведь не для того же мы… – Она трясла головой,
погрузив пальцы в волосы. – Ну нельзя же… Нельзя… – Она вдруг разрыдалась и закрыла ладонями лицо.
– Бенедикта, – сказал юноша, обнимая ее за плечи.
– Нет, – крикнула она, пытаясь стряхнуть его руку, – нет, нет, нет! – Она кричала, топала ногами, черные распущенные волосы закрыли лицо и руки. Никто не промолвил ни слова. Юноша увел ее подальше от света, туда, где метались причудливые чердачные тени; усадив ее на канатную бухту, он примостился рядом и стал гладить девушку по голове. – Мужчины, – проговорила она, ударив его по руке, – и это называется мужчины…
Воцарилось странное неловкое молчание, все разом вдруг посмотрели в сторону ребенка. Плач незаметно стих, человек в исландском свитере стоял на коленях, опустив голову в обтянутый клеенкой кузов. Ребенок водил ручонками по его лицу, потом вырвал трубку и засунул себе в рот. Сара, – сказал маленький портной, бросив боязливый взгляд на жену, но она с улыбкой покачала головой.
– Пусть ребенок играет, – сказала она. – Он просто голоден. Давно не кормлен.
– Так дай ему попить, – сказал портной.
– Она забрала его бутылочку.
– Что же она не возвращается с ней? Надо ее позвать. А почему бы нет?
– Освободится, придет, – сказал рыжий.
– Знаете, ребенок здесь – самое главное.
– Знаете, поищите другую гостиницу, – сказал медик.
– Заткнись, – сказал рыжий.
Они замолчали. Из сумрака за фонарем доносилось чмоканье младенца. На чердаке над их головой шагали взад и вперед беспокойные ноги.
– Этот фриц там, наверху, неужели он не устал? – поинтересовался медик.
– Его зовут не Фриц, – отозвался рыжий.
– Он разве не немец?
– Австриец, я же говорил.
– Из венских детей!? – спросил капитан.
– Очевидно.
– Да, хороши венские детки, – сказал капитан, продолжая барабанить по подлокотнику.
– С ним все в порядке, – сказал рыжий.
– Почему же тогда он не спустится к нам сюда? – послышался из темноты дрожащий голос девушки. – Почему он бродит там один?
– Спроси у него. Может, ему хочется побыть в одиночестве.
– Ну уж нет, ради Бога, не надо его нам тут, – сказал капитан. – Гестаповец! Фу!
– Крысы бегут с корабля, – сказал медик, посасывая незажженную сигарету.
– Я же сказал, он свой, – сказал рыжий.
– Откуда вы знаете? – спросил капитан. – В любом случае он – изменник родины. Как вообще можно доверять людям такого сорта?
– Может, хватит разговаривать о нем? – сказал рыжий.
1Так называли детей из Вены, которых после первой мировой войны на какое-то время взяли на воспитание датчане.
Капитан продолжал барабанить по подлокотнику.
– Все это подозрительно. Почему нас не отправляют? Почему здесь появляется неизвестное лицо? Кто может поручиться, что ваш гестаповский герой не ведет двойную игру?
– Во всяком случае, помещать его вместе с нами – неправильно, – сказал медик.
– Вот как? Ну так знайте, – сказал рыжий. – Он работал на нас с тех пор, как появился здесь. Теперь они начали его подозревать. Мы вынуждены переправить его как можно быстрее. А он, видите ли, не желает. Не желает. Хочет попасть им в лапы. Мы не можем пойти на такой риск.
– Кому в лапы? – спросил капитан. – Гестапо?
– Кому же еще? Знаете, как они расправляются с такими, как он? Рассказать?
На мгновение все замолчали.
– Но почему же тогда он хочет попасть им в лапы? – послышался из темноты голос девушки.
– Потому что у него там остались жена и дети. Рассказать вам, что произойдет с его женой и детьми, когда станет известно, что он находится в Швеции?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78