Внутренняя логика ООО «Национальное достояние», разумеется, вполне понятна: газ нужен для высокоприбыльного экспорта, способствующего росту капитализации, тут уж размениваться на население никак не приходится. Just business.
• «Газпром» – причем устами самого Владимира Путина, формально не имеющего к корпорации никакого отношения – провозгласил в 2006 году курс на существенное сокращение поставок газа российской промышленности и энергетике. Президент призвал промышленных потребителей переходить на уголь и мазут – т. е. на менее эффективные виды топлива – а также приготовиться к повышению цен на «голубое топливо» до европейского уровня. Так, поставки газа энергетикам в 2007 г. сокращены на 10 млрд. кубометров, хотя структуры РАО «ЕЭС России» готовы были платить $185 за каждую тысячу кубометров дополнительного газа (Украина, напомним, платит по $130). Как мы видим, «Газпром» активно способствует архаизации и деградации отечественной промышленности.
• Газовая монополия анонсировала постепенное, но немилосердное повышение цен на газ для населения.
Через 4 года (в 2011) простой россиянин будет платить 70% от европейской цены, т. е. втрое больше, чем сегодня. Если, конечно, у россиянина от таких расходов карман окончательно не треснет. Естественные преимущества России в виде собственного газа (себестоимость добычи которого не превышает $35 за тысячу кубометров) – уже не в счет. Это когда нужно брать у страны, «Газпром» – национальное достояние. А когда нужно хоть что-то отдать, «Газпром» немедленно превращается в коммерческую структуру, главная цель которой – получение большой, очень большой прибыли. И нет такой России, которой «Газпром» не пожертвовал бы ради главной цели.
Развеселая наука
Ну что все так привязались к мебельщику Сердюкову, честное слово? Ну да, очень логичное (с точки зрения путинской бизнес-машины) назначение. Но ведь не единственное же такое!
Почему никто не говорит, что еще в позапрошлом году Михаил Ковальчук, инкогнито из Петербурга, родной старший брат Юрия Ковальчука (который тоже считается одним из кошельков своего политического начальства), возглавил не что-нибудь, а легендарный Курчатовский институт. И очень хорошо, что г-н Ковальчук никогда не занимался ядерной физикой. Это позволит ему легко трансформировать некоторые избыточные помещения состарившегося «Курчатника» в автосалоны и другие нужные массовому потребителю культовые места.
Но, кажется, и на этом ядерном посту Мих. Ковальчук надолго не задержится. Вскоре, как ожидается, он будет назначен финансовым директором Российской академии наук (РАН). И, подобно сверхновому министру обороны, развернет северные реки академического финансирования в единственно верном лазоревом направлении. А заодно – избавит научную общественность от совершенно лишних, обременяющих ее коллективный фаустовский ум двух миллионов квадратных метров недвижимости. Если наука стоит на пути у большого бизнеса – тем хуже для науки.
А на излете 2007 года Анатолий Сердюков и Михаил Ковальчук могли бы провести совместную пресс-конференцию, чтобы поведать заинтригованному миру, как они собираются создавать новейшее супероружие. То самое, способное проткнуть американскую ПРО, словно тростинка – лист папиросной бумаги. Главное, чтобы в ходе пресс-конференции эти перспективные руководители не погибли от собственного смеха.
У двойной черты
Теоретики т. наз. «путинского большинства» учат нас, что президент Путин если и не останется на третий срок, то уж во всяком случае политического тленья убежит и станет российским Дэн Сяо Пином, бодрым, подтянутым и архимудрым – не по годам.
Смысл этой пропагандистской кампании вполне понятен: В. В. очень не хочет, чтобы его прежде срока посчитали «хромой уткой». И грозит всем из теплого новоогаревского подполья: не торопитесь меня списывать, я еще ко всем вам приду в капиталистическое далеко и спрошу, что вы там делаете и чем живете! Путин понимает: в ту секунду, когда олигархо-бюрократическая элита окончательно уверует в его полный уход, элитные тормоза откажут на все сто. И всеобщая война всех против всех за остатки национальных ресурсов, прошлых, настоящих и будущих, превратится в кровавую мясорубку, из гущи которой будут лишь изредка доноситься хамски сдавленное: «Президент? Какой президент? Какой Владим Владимыч? Позвоните завтра, а то сейчас мы заняты – война, понимаешь…» И – пулеметная очередь гудков – самых коротких, какие только бывают на свете.
В общем, зачем лукавый Путин пытается отдэнсяопинизировать публику, ясно. Но дела его, лежащие за строгими рамками уполномоченной пропаганды, говорят о прямо противоположном: В. В. уходит насовсем. Бесповоротно и безвозвратно.
Разве лидер (мягче – большой начальник), который собирается хоть в каком-то качестве / количестве оставаться, обрушил бы с такой небесной легкостью постсоветский мир? уничтожил бы столь популярную в русском народе дружбу с Белоруссией? оставил бы промышленность и народ свой без газа? плюнул бы в армейскую душу столь откровенно мебельным назначением? порешил бы на корню фундаментальную Академию наук? испортил бы, наконец, свой родной город многоэтажным кукурузным початком?
Нет – самому себе такого наследства не оставляют. Мы наблюдаем решительное окончание эпохи под названием «Бизнес Владимира Путина». Расхлебывать сладкую деловую кашу, заваренную в процессе окончания, придется смелым преемникам, сколько бы их ни случилось. И Дэн Сяо-Пина рядом тогда уже не будет.
Путин никогда никому не обещал проводить модернизацию. Строить новое государство. Брать приступом небывалые горизонты. Он вообще не хотел президентской власти и дважды отказывался от нее. Путина в 1999-м уговорили, потому что только он, тихий, праведный и надежный, суверенно понимающий астрономическую разницу между риторикой (для доверчивого народа) и большим бизнесом (для мнительного себя), мог исполнить триединую сверхзадачу нынешней российской элиты: 1) закрепление итогов приватизации; 2) обналичивание властесобственности; 3) легализация обналиченного на Западе.
Он это и делал. Четко, почти безукоризненно. Не больше, но и не меньше, чем должен был.
Учебник русской истории будет к Владимиру Владимировичу и его бизнесу совершенно и основательно добр.
ПОНИМАТЬ ВЛАДИМИРА ПУТИНА
Саммит G8 в Хайлигендамме оказался действительно удачным – и для Владимира Путина, и для его правящих собеседников. Участники саммита расстались, вполне довольные друг другом. Критика в адрес президента РФ за отступление от демократии была весьма скромной – да и ту поручили озвучить британскому премьеру Тони Блэру, которому, можно сказать, почти все равно – через 2 недели он уходит в отставку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
• «Газпром» – причем устами самого Владимира Путина, формально не имеющего к корпорации никакого отношения – провозгласил в 2006 году курс на существенное сокращение поставок газа российской промышленности и энергетике. Президент призвал промышленных потребителей переходить на уголь и мазут – т. е. на менее эффективные виды топлива – а также приготовиться к повышению цен на «голубое топливо» до европейского уровня. Так, поставки газа энергетикам в 2007 г. сокращены на 10 млрд. кубометров, хотя структуры РАО «ЕЭС России» готовы были платить $185 за каждую тысячу кубометров дополнительного газа (Украина, напомним, платит по $130). Как мы видим, «Газпром» активно способствует архаизации и деградации отечественной промышленности.
• Газовая монополия анонсировала постепенное, но немилосердное повышение цен на газ для населения.
Через 4 года (в 2011) простой россиянин будет платить 70% от европейской цены, т. е. втрое больше, чем сегодня. Если, конечно, у россиянина от таких расходов карман окончательно не треснет. Естественные преимущества России в виде собственного газа (себестоимость добычи которого не превышает $35 за тысячу кубометров) – уже не в счет. Это когда нужно брать у страны, «Газпром» – национальное достояние. А когда нужно хоть что-то отдать, «Газпром» немедленно превращается в коммерческую структуру, главная цель которой – получение большой, очень большой прибыли. И нет такой России, которой «Газпром» не пожертвовал бы ради главной цели.
Развеселая наука
Ну что все так привязались к мебельщику Сердюкову, честное слово? Ну да, очень логичное (с точки зрения путинской бизнес-машины) назначение. Но ведь не единственное же такое!
Почему никто не говорит, что еще в позапрошлом году Михаил Ковальчук, инкогнито из Петербурга, родной старший брат Юрия Ковальчука (который тоже считается одним из кошельков своего политического начальства), возглавил не что-нибудь, а легендарный Курчатовский институт. И очень хорошо, что г-н Ковальчук никогда не занимался ядерной физикой. Это позволит ему легко трансформировать некоторые избыточные помещения состарившегося «Курчатника» в автосалоны и другие нужные массовому потребителю культовые места.
Но, кажется, и на этом ядерном посту Мих. Ковальчук надолго не задержится. Вскоре, как ожидается, он будет назначен финансовым директором Российской академии наук (РАН). И, подобно сверхновому министру обороны, развернет северные реки академического финансирования в единственно верном лазоревом направлении. А заодно – избавит научную общественность от совершенно лишних, обременяющих ее коллективный фаустовский ум двух миллионов квадратных метров недвижимости. Если наука стоит на пути у большого бизнеса – тем хуже для науки.
А на излете 2007 года Анатолий Сердюков и Михаил Ковальчук могли бы провести совместную пресс-конференцию, чтобы поведать заинтригованному миру, как они собираются создавать новейшее супероружие. То самое, способное проткнуть американскую ПРО, словно тростинка – лист папиросной бумаги. Главное, чтобы в ходе пресс-конференции эти перспективные руководители не погибли от собственного смеха.
У двойной черты
Теоретики т. наз. «путинского большинства» учат нас, что президент Путин если и не останется на третий срок, то уж во всяком случае политического тленья убежит и станет российским Дэн Сяо Пином, бодрым, подтянутым и архимудрым – не по годам.
Смысл этой пропагандистской кампании вполне понятен: В. В. очень не хочет, чтобы его прежде срока посчитали «хромой уткой». И грозит всем из теплого новоогаревского подполья: не торопитесь меня списывать, я еще ко всем вам приду в капиталистическое далеко и спрошу, что вы там делаете и чем живете! Путин понимает: в ту секунду, когда олигархо-бюрократическая элита окончательно уверует в его полный уход, элитные тормоза откажут на все сто. И всеобщая война всех против всех за остатки национальных ресурсов, прошлых, настоящих и будущих, превратится в кровавую мясорубку, из гущи которой будут лишь изредка доноситься хамски сдавленное: «Президент? Какой президент? Какой Владим Владимыч? Позвоните завтра, а то сейчас мы заняты – война, понимаешь…» И – пулеметная очередь гудков – самых коротких, какие только бывают на свете.
В общем, зачем лукавый Путин пытается отдэнсяопинизировать публику, ясно. Но дела его, лежащие за строгими рамками уполномоченной пропаганды, говорят о прямо противоположном: В. В. уходит насовсем. Бесповоротно и безвозвратно.
Разве лидер (мягче – большой начальник), который собирается хоть в каком-то качестве / количестве оставаться, обрушил бы с такой небесной легкостью постсоветский мир? уничтожил бы столь популярную в русском народе дружбу с Белоруссией? оставил бы промышленность и народ свой без газа? плюнул бы в армейскую душу столь откровенно мебельным назначением? порешил бы на корню фундаментальную Академию наук? испортил бы, наконец, свой родной город многоэтажным кукурузным початком?
Нет – самому себе такого наследства не оставляют. Мы наблюдаем решительное окончание эпохи под названием «Бизнес Владимира Путина». Расхлебывать сладкую деловую кашу, заваренную в процессе окончания, придется смелым преемникам, сколько бы их ни случилось. И Дэн Сяо-Пина рядом тогда уже не будет.
Путин никогда никому не обещал проводить модернизацию. Строить новое государство. Брать приступом небывалые горизонты. Он вообще не хотел президентской власти и дважды отказывался от нее. Путина в 1999-м уговорили, потому что только он, тихий, праведный и надежный, суверенно понимающий астрономическую разницу между риторикой (для доверчивого народа) и большим бизнесом (для мнительного себя), мог исполнить триединую сверхзадачу нынешней российской элиты: 1) закрепление итогов приватизации; 2) обналичивание властесобственности; 3) легализация обналиченного на Западе.
Он это и делал. Четко, почти безукоризненно. Не больше, но и не меньше, чем должен был.
Учебник русской истории будет к Владимиру Владимировичу и его бизнесу совершенно и основательно добр.
ПОНИМАТЬ ВЛАДИМИРА ПУТИНА
Саммит G8 в Хайлигендамме оказался действительно удачным – и для Владимира Путина, и для его правящих собеседников. Участники саммита расстались, вполне довольные друг другом. Критика в адрес президента РФ за отступление от демократии была весьма скромной – да и ту поручили озвучить британскому премьеру Тони Блэру, которому, можно сказать, почти все равно – через 2 недели он уходит в отставку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56