каждый отказ или запрет в таких случаях связан для ребенка с ожиданием вознаграждения. Они пробуждают в детях опасные ожидания удивительного, сказочного будущего, поддерживают в них иллюзорные желания и представления вместо того, чтобы направлять их на реальное восприятие действительности. Они не дают детям правильного руководства и умений для дальнейшего жизненного пути, благоразумных наставлений и необходимого опыта, и позже это приводит к жизненным разочарованиям. С одной стороны, они привязывают к себе ребенка, с другой – внезапно отталкивают его от себя. Когда им предъявляют претензии, они ссылаются на жизненные трудности и призывают к ответственности, когда требуется понимание проблем ребенка, они оставляют его одного, не понимая, что доброе слово, сказанное во время, стоит больше последующих клятв в любви. Они не переносят, когда их критикуют дети, принимая это как личную обиду и лишь увеличивая тем самым число совершаемых ими ошибок. В отличие от лиц с навязчивым развитием, они действуют, руководствуясь не претензиями на власть и собственную непогрешимость, а тщеславием и уязвленным самолюбием. Если они призывают детей к ответу, то при этом говорят не столько о проступке ребенка, сколько о том, как они жертвуют собой ради ребенка, как о нем заботятся, так что дети испытывают вину за свою неблагодарность. Опасной является их склонность воспитывать в детях демонстративность: дети должны все делать для того, чтобы прославить родителей, и не вправе разочаровывать их даже тогда, когда их лишают родительской любви. При этом возрастает опасность того, что ребенок начнет злоупотреблять навязанной ему ролью. Отчасти это связано с тем, что ребенок начинает злоупотреблять впечатлением, которое он производит, а также заменяет собственные неудовлетворенные желания выполнением желаний других (при этом я вспоминаю приведенный выше пример с манекенщицей). В политике истерические личности охотно представляют либеральные или революционные партии не в последнюю очередь из-за жажды сенсаций, а также в связи с некоторой неудовлетворенностью и неопределенными ожиданиями будущего. Они, однако, отнюдь не такие жестокие и бескомпромиссные революционеры, как шизоиды. Истерики иногда очень наивно верят в прогресс, надеясь, что новое уже тем хорошо, что оно отличается от настоящего. Этим они отличаются от лиц с навязчивым развитием, которые держатся за старое только потому, что оно известно и апробировано. Таким политиком истерического формата, по представлению Андре Моруа, был Бенджамин Дизраэли. Будучи политиками, они являются также вдохновенными, увлекающимися ораторами, которые много и охотно обещают своим слушателям. Среди них часто встречаются натуры, склонные к лидерству, имеющие новые подходы и намечающие новые пути, но пренебрегающие рутинной, мелочной работой для претворения в жизнь своих идей. Они могут соблазнять и совращать своих избирателей, используя их для выполнения своих тайных желаний. В основе этих «высоких игр» лежит принцип «после нас хоть потоп». Они не жалеют о том, что произошло, часто напоминая игроков, ставящих ва-банк. Рискуя, они не разочаровываются при проигрыше и все начинают сначала, напоминая «ваньку-встаньку». В социальных областях им подходят все профессии, которые требуют персонифицированного отношения, гибкого реагирования, мгновенной оценки ситуации, маневренности, умения наладить доброжелательные контакты, способности приспособиться к быстро меняющимся обстоятельствам – короче говоря, они предупредительны и любезны там, где могут быть быстро реализованы их желания. Сюда относятся все виды деятельности, где они могут представительствовать, где сан и звание предпочтительнее должности, так как символизируют почет и награды; причем они идентифицируют себя с высоким саном и званием. При этом сан и должность для них связаны не столько с исполнением обязанностей и долгом, как у навязчивых личностей, сколько с теми возможностями, которые могут возвысить их личность и сделать ее блистательной. Особенно их привлекают ордена и титулы. Им подходит любая деятельность, при которой их способность к установлению контактов и потребность в межчеловеческих отношениях соответствуют задаче удивить и обрадовать публику. Будучи представителями фирмы или продавцами, они обладают большой силой внушения и сбывают покупателю залежалый товар, представляя это как необыкновенно удачную покупку и заставляя покупателя приобрести, к примеру, галстук, как будто это главная часть одежды. Они всегда занимают то место, где могут поразить окружающих своей привлекательностью, представительностью, ловкостью и показной целеустремленностью. Их привлекают все профессии, которые соответствуют их неопределенным упованиям на то, чтобы попасть в высший свет, и которым сопутствует рек лама и упоминания об их достоинствах: фотомодели, манекенщицы, мастера по украшениям и украшательству, организаторы гостиничного обслуживания – все это подходящие для истериков занятия. В своей работе они проявляют больше персональных, чем деловых качеств, и там, где их личные качества востребованы, они справляются со своими обязанностями. При соответствующей одаренности они могут сублимировать в искусство, прежде всего изобразительное и хореографическое, свои задатки и свойства, свои фантазии и желания, силу своего воображения, способность к самовыражению и радость от перевоплощения. Старость и смерть, в конечном итоге, являются неизбежной реальностью нашей жизни, которую мы не можем отодвинуть надолго. Из-за неумения воспринимать реальность и склонять голову перед необходимостью истерические личности склонны как можно более длительное время закрывать глаза на эту реальность. Старость и смерть совершенно естественны, от них нельзя уклониться – с этим они согласны, но относят, по преимуществу, к другим, а не к самим себе. В связи с этим они пытаются, по возможности, поддерживать иллюзию вечной молодости и считают, что перед ними простирается безграничное будущее, богатое неожиданными возможностями. Особенно чувствительны они к тем методикам и практическим советам, которые соответствуют их стремлению остаться молодыми, и к учениям, касающимся продолжения жизни после смерти и дальнейшего существования их личности. Наиболее частым следствием их попыток ускользнуть от собственной смерти является несвоевременное составление завещания и беспорядок в делах, что часто приводит к хаосу. В старости под давлением приближающейся смерти у них нередко наступает внезапное, кажущееся радикальным изменение поведения, напоминающее о выражении «Junge Hure, alte Betschwester» («В юности – блудница, в старости – святоша»).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77