И воды там почти нет.
Слоан бросила взгляд в сторону лагеря. Кто-то все еще сидел у костра, попивая кофе.
– Думаю, некоторые наши спутники окажутся неприятно удивлены, – произнесла она.
– А что значит «воды почти нет»?
– Это значит, что изредка там попадаются рытвины, наполненные мутной жижей. Чем дальше, тем их становится меньше. Но это еще не все. – Слоан вытащила из кармана карту и лазерную указку. – Я тут хорошенько изучила план местности. Ваш отец отыскал Квивиру вот здесь, в самом верху каньона.
– Верно.
Нора нахмурилась. Наличие у дочери профессора собственной карты ей не понравилось.
– А мы сейчас здесь. – Слоан передвинула луч указки. – Поглядите, что отделяет нас от Квивиры.
И она обвела участок, где линии высот сплелись в зловещий темный клубок. Горный хребет, высокий, неприступный, опасный.
– Я знаю, – произнесла Нора уверенным голосом. Самой уверенности она, правда, не испытывала. – Отец назвал его Хребет Дьявола. И пока что не вижу никаких причин для беспокойства.
– Значит, вы считаете, кони сумеют преодолеть подобную преграду? – Слоан выключила указку и сложила карту.
– Отец там прошел вместе с лошадью. Значит, и мы сумеем.
Слоан устремила на нее долгий, испытующий взгляд. Лицо ее, против обыкновения, сделалось серьезным, и все же веселые огоньки, доселе неизменно плясавшие в глазах девушки, окончательно не угасли. Она молча кивнула, по-видимому, сочтя довод Норы вполне убедительным.
18
На следующее утро после завтрака, по изысканности совершенно не уступавшего ужину, Нора собрала участников экспедиции возле оседланных лошадей.
– Сегодня нас ждет трудный день, – сообщила она. – Возможно, значительную часть пути нам придется проделать пешком.
– Меня это только радует, – подал голос Холройд. – А то от этой верховой езды у меня уже мозоли на… в таких местах, где мозолям быть не полагается.
В ответ на его слова раздался сочувственный гул.
– А мне можно выделить другую вьючную лошадь? – поинтересовался Смитбэк.
– Что, с Задирой общего языка не нашли? – усмехнулся Свайр, выпуская из ноздрей клубы табачного дыма.
– Этот зверь достал меня своими шутками. Он все время пытается попробовать, каков я на вкус.
Лошадь, словно понимая, о ком идет речь, затрясла головой и насмешливо заржала.
– Видно, догадывается, что ваши окорока не хуже ветчины, – предположил Свайр.
– Можете угостить его своими собственными!
– Напрасно вы боитесь. Он и правда шутит. Если бы он хотел вас укусить, он бы давно это сделал. Странно все-таки, что вы не поладили. Обоим чувства юмора не занимать. – Ковбой переглянулся с Норой.
К своему стыду, начальница экспедиции разделяла мнение Свайра и находила конфликт, возникший между журналистом и лошадью, не столько проблематичным, сколько забавным.
– Роско прав, – заявила она. – Перемены в пути нам ни к чему. Особенно когда в них нет крайней необходимости. Надеюсь, сегодня вы с Задирой лучше поймете друг друга.
Она вскочила в седло. Остальные последовали ее примеру.
– Мы со Слоан поедем вперед и будем выбирать дорогу. Роско – замыкающий.
Они двинулись по руслу пересохшего ручья. Лошади с трудом продирались сквозь густые заросли. Извилистый каньон оказался невероятно тесным, и несмотря на утренний час, камни уже дышали зноем. Путешествие становилось далеко не таким приятным, как накануне. Одна стена оставалась погруженной в густую лиловую тень, другую заливал солнечный свет, беспощадный, режущий глаза. Ветви кедров и ив смыкались над головами всадников, образуя подобие душного зеленого тоннеля. Отвратительные слепни невероятных размеров сопровождали их с беспрестанным гудением.
Заросли становились все гуще. Вскоре Норе и Слоан пришлось спешиться и прорубать путь. Работа оказалась тяжелой и утомительной, с обеих градом катил пот. В довершение всех бед редкие рытвины со стоячей водой не позволяли лошадям утолить жажду. И все же, несмотря на тяготы путешествия, участники экспедиции держались бодро. Исключение составлял Блейк. Узнав о необходимости беречь питьевую воду, он разразился целым потоком жалоб и негодования. Следовало подумать, как профессор покажет себя у подножия Хребта Дьявола. Судя по нынешнему поведению, Блейк уже пребывал на грани истерики. Постепенно Нора приходила к выводу, что необходимость терпеть бесконечное брюзжание и капризы – слишком высокая плата за возможное применение его знаний и опыта.
Через пару часов они добрались до большой мутной лужи, укрытой в тени широкого скального выступа. Лошади, почуяв воду, ускорили шаг, и Холройд выронил поводья вьючной лошади. Мерин по кличке Чарли не замедлил воспользоваться обретенной свободой. Со всех ног он поскакал к водоему.
– Назад! – заорал Свайр, но было слишком поздно.
Лишь у самой воды лошадь почувствовала, как ее копыта уходят в зыбучий песок. Животное испуганно заржало и забилось, пытаясь высвободиться. Чудовищно напрягая мускулы, мерин месил ногами песок и тину, вздымая фонтаны грязной воды. Всего за несколько секунд его затянуло на пару футов. Чарли в ужасе таращил глаза, бока его ходили ходуном.
Свайр бросился к лошади, выхватил нож и двумя ударами рассек ремни, крепившие вьюк. На глазах всей группы двести фунтов провизии соскользнули в жидкую грязь. Схватив поводья, ковбой что есть силы потянул, одновременно нахлестывая мерина кнутом по перемазанному крупу. С жутковатым чмокающим звуком песок неохотно выпустил жертву. Свайр с трудом освободил собственные ноги и отполз на безопасное расстояние, волоча седельные сумки. Оказавшись на твердой земле, он убрал нож в ножны, подхватил поводья Чарли и без единого слова вручил Холройду.
– Простите, – виновато пробормотал Питер, переводя взгляд с дрожащей лошади на растерянную начальницу экспедиции.
– Ладно, не переживай. – Свайр сунул за щеку пластину жевательного табака. – Со всяким может случиться.
И ковбоя, и тюки покрывал толстый слой вонючей грязи.
– Думаю, сейчас самое время сделать привал, – объявила Нора. – Заодно и перекусим.
Наскоро утолив голод и напоив лошадей, экспедиция двинулась дальше. К середине дня каньон затопила тяжелая удушливая жара, навевающая дремоту. Мертвую тишину нарушало лишь цоканье копыт да проклятия Смитбэка, адресованные вьючной лошади.
– Черт возьми! Убери, бандюга, от меня свои проклятые губищи!
– Он так выражает симпатию, – заметил Свайр. – А зовут его Задира.
– Когда мы вернемся в лоно цивилизации, этому чертову мерину придется забыть, как его зовут! – мрачно пообещал журналист. – Я лично отведу его на ближайшую мыловарню.
– Напрасно это вы. – Ковбой сплюнул желтой табачной слюной. – Парень не хотел вас обидеть.
Из Хард-Твист группа свернула в другой каньон, безымянный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
Слоан бросила взгляд в сторону лагеря. Кто-то все еще сидел у костра, попивая кофе.
– Думаю, некоторые наши спутники окажутся неприятно удивлены, – произнесла она.
– А что значит «воды почти нет»?
– Это значит, что изредка там попадаются рытвины, наполненные мутной жижей. Чем дальше, тем их становится меньше. Но это еще не все. – Слоан вытащила из кармана карту и лазерную указку. – Я тут хорошенько изучила план местности. Ваш отец отыскал Квивиру вот здесь, в самом верху каньона.
– Верно.
Нора нахмурилась. Наличие у дочери профессора собственной карты ей не понравилось.
– А мы сейчас здесь. – Слоан передвинула луч указки. – Поглядите, что отделяет нас от Квивиры.
И она обвела участок, где линии высот сплелись в зловещий темный клубок. Горный хребет, высокий, неприступный, опасный.
– Я знаю, – произнесла Нора уверенным голосом. Самой уверенности она, правда, не испытывала. – Отец назвал его Хребет Дьявола. И пока что не вижу никаких причин для беспокойства.
– Значит, вы считаете, кони сумеют преодолеть подобную преграду? – Слоан выключила указку и сложила карту.
– Отец там прошел вместе с лошадью. Значит, и мы сумеем.
Слоан устремила на нее долгий, испытующий взгляд. Лицо ее, против обыкновения, сделалось серьезным, и все же веселые огоньки, доселе неизменно плясавшие в глазах девушки, окончательно не угасли. Она молча кивнула, по-видимому, сочтя довод Норы вполне убедительным.
18
На следующее утро после завтрака, по изысканности совершенно не уступавшего ужину, Нора собрала участников экспедиции возле оседланных лошадей.
– Сегодня нас ждет трудный день, – сообщила она. – Возможно, значительную часть пути нам придется проделать пешком.
– Меня это только радует, – подал голос Холройд. – А то от этой верховой езды у меня уже мозоли на… в таких местах, где мозолям быть не полагается.
В ответ на его слова раздался сочувственный гул.
– А мне можно выделить другую вьючную лошадь? – поинтересовался Смитбэк.
– Что, с Задирой общего языка не нашли? – усмехнулся Свайр, выпуская из ноздрей клубы табачного дыма.
– Этот зверь достал меня своими шутками. Он все время пытается попробовать, каков я на вкус.
Лошадь, словно понимая, о ком идет речь, затрясла головой и насмешливо заржала.
– Видно, догадывается, что ваши окорока не хуже ветчины, – предположил Свайр.
– Можете угостить его своими собственными!
– Напрасно вы боитесь. Он и правда шутит. Если бы он хотел вас укусить, он бы давно это сделал. Странно все-таки, что вы не поладили. Обоим чувства юмора не занимать. – Ковбой переглянулся с Норой.
К своему стыду, начальница экспедиции разделяла мнение Свайра и находила конфликт, возникший между журналистом и лошадью, не столько проблематичным, сколько забавным.
– Роско прав, – заявила она. – Перемены в пути нам ни к чему. Особенно когда в них нет крайней необходимости. Надеюсь, сегодня вы с Задирой лучше поймете друг друга.
Она вскочила в седло. Остальные последовали ее примеру.
– Мы со Слоан поедем вперед и будем выбирать дорогу. Роско – замыкающий.
Они двинулись по руслу пересохшего ручья. Лошади с трудом продирались сквозь густые заросли. Извилистый каньон оказался невероятно тесным, и несмотря на утренний час, камни уже дышали зноем. Путешествие становилось далеко не таким приятным, как накануне. Одна стена оставалась погруженной в густую лиловую тень, другую заливал солнечный свет, беспощадный, режущий глаза. Ветви кедров и ив смыкались над головами всадников, образуя подобие душного зеленого тоннеля. Отвратительные слепни невероятных размеров сопровождали их с беспрестанным гудением.
Заросли становились все гуще. Вскоре Норе и Слоан пришлось спешиться и прорубать путь. Работа оказалась тяжелой и утомительной, с обеих градом катил пот. В довершение всех бед редкие рытвины со стоячей водой не позволяли лошадям утолить жажду. И все же, несмотря на тяготы путешествия, участники экспедиции держались бодро. Исключение составлял Блейк. Узнав о необходимости беречь питьевую воду, он разразился целым потоком жалоб и негодования. Следовало подумать, как профессор покажет себя у подножия Хребта Дьявола. Судя по нынешнему поведению, Блейк уже пребывал на грани истерики. Постепенно Нора приходила к выводу, что необходимость терпеть бесконечное брюзжание и капризы – слишком высокая плата за возможное применение его знаний и опыта.
Через пару часов они добрались до большой мутной лужи, укрытой в тени широкого скального выступа. Лошади, почуяв воду, ускорили шаг, и Холройд выронил поводья вьючной лошади. Мерин по кличке Чарли не замедлил воспользоваться обретенной свободой. Со всех ног он поскакал к водоему.
– Назад! – заорал Свайр, но было слишком поздно.
Лишь у самой воды лошадь почувствовала, как ее копыта уходят в зыбучий песок. Животное испуганно заржало и забилось, пытаясь высвободиться. Чудовищно напрягая мускулы, мерин месил ногами песок и тину, вздымая фонтаны грязной воды. Всего за несколько секунд его затянуло на пару футов. Чарли в ужасе таращил глаза, бока его ходили ходуном.
Свайр бросился к лошади, выхватил нож и двумя ударами рассек ремни, крепившие вьюк. На глазах всей группы двести фунтов провизии соскользнули в жидкую грязь. Схватив поводья, ковбой что есть силы потянул, одновременно нахлестывая мерина кнутом по перемазанному крупу. С жутковатым чмокающим звуком песок неохотно выпустил жертву. Свайр с трудом освободил собственные ноги и отполз на безопасное расстояние, волоча седельные сумки. Оказавшись на твердой земле, он убрал нож в ножны, подхватил поводья Чарли и без единого слова вручил Холройду.
– Простите, – виновато пробормотал Питер, переводя взгляд с дрожащей лошади на растерянную начальницу экспедиции.
– Ладно, не переживай. – Свайр сунул за щеку пластину жевательного табака. – Со всяким может случиться.
И ковбоя, и тюки покрывал толстый слой вонючей грязи.
– Думаю, сейчас самое время сделать привал, – объявила Нора. – Заодно и перекусим.
Наскоро утолив голод и напоив лошадей, экспедиция двинулась дальше. К середине дня каньон затопила тяжелая удушливая жара, навевающая дремоту. Мертвую тишину нарушало лишь цоканье копыт да проклятия Смитбэка, адресованные вьючной лошади.
– Черт возьми! Убери, бандюга, от меня свои проклятые губищи!
– Он так выражает симпатию, – заметил Свайр. – А зовут его Задира.
– Когда мы вернемся в лоно цивилизации, этому чертову мерину придется забыть, как его зовут! – мрачно пообещал журналист. – Я лично отведу его на ближайшую мыловарню.
– Напрасно это вы. – Ковбой сплюнул желтой табачной слюной. – Парень не хотел вас обидеть.
Из Хард-Твист группа свернула в другой каньон, безымянный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135