Подписывая обязательства перед МВФ по уступкам в отношении таможенных пошлин, правительство автоматически резко ухудшило позицию России на ведущихся переговорах о присоединении России к ВТО. Фактически мы сделали уступки еще до переговоров, ничего не получив взамен и не имея возможности исправить ошибки в последующем.
Денежно-кредитная политика, как и макроэкономическая политика, заявляло правительство, в целом останется неизменной: «макроэкономическая стабильность должна поддерживаться на основе жесткой налогово-бюджетной и денежно-кредитной политики…» [40, с.1]. Далее в первом Заявлении уточняется, что «денежно-кредитная программа на 1998 год нацелена на дальнейшее снижение уровня инфляции и накопление международных резервов органов денежно-кредитного регулирования»[40, с. 6].
В Заявлении совершенно отчетливо фиксировался приоритет поддержания высокодоходных финансовых спекуляций в ущерб производственным инвестициям в качестве главной цели денежной политики: «органы денежно-кредитного регулирования будут нацеливать политику установления процентных ставок на поддержание стабильного валютного курса и повышение уровня международных резервов. С этой целью в случае возникновения давления на валютный рынок Банк России будет воздерживаться от компенсирующих мер при продаже валюты, к которой он может прибегнуть для поддержания валютного курса, а также обеспечит условия, при которых сокращение ликвидности будет отражаться в повышении процентных ставок. В то же время Банк России станет воздерживаться от интервенций на рынке государственных краткосрочных обязательств, направленных на ограничение роста ставок, и будет корректировать процентные ставки по своим кредитным операциям в соответствии с рыночными условиями» [40, с. 6–7]. За этой туманной фразой кроется простая мысль: для снижения риска потери сверхприбылей нерезидентов на спекуляциях с долгами российского правительства в случае угрозы девальвации рубля Центробанк поднимет процентную ставку в ущерб производственным инвестициям.
Обменный курс был превращен в новый фетиш макроэкономической политики, поддержание которого стабильным рассматривается как ее главная задача. По-видимому, чтобы не допустить изменения денежно-кредитной политики в направлении улучшения финансового положения производственной сферы и в первом, и во втором заявлении фиксируются исключительно административные методы борьбы с неплатежами, которые без соответствующего расширения денежного предложения в производственной сфере приведут лишь к еще большему обострению платежного кризиса и увеличению числа неплатежеспособных предприятий. Во втором Заявлении содержится подробный перечень таких методов: переход к уплате НДС по факту отгрузки товаров, упрощение «процедуры прекращения или ограничения подачи электроэнергии, тепловой энергии и природного газа организациям и потребителям в случае неоплаты ими поставленных топливно-энергетических ресурсов» [41, с. 10]; ликвидация «предусмотренного в законе о банкротстве положения о предпочтении реорганизации предприятий их банкротству» [41, с.10].
Нет сомнений, что главный эффект применения этих методов заключался бы в стремительном росте числа предприятий-банкротов. По-видимому, для их ликвидации правительство во втором заявлении высказывает намерение предоставить «налоговым органам широкие полномочия по взысканию основной суммы задолженности по уплате налогов, а также начисленных на нее пеней и штрафов без необходимости обращаться в суд…, наделение налоговых органов правом взыскания средств с банковских счетов неплательщиков» [41, с. 6]. Так проводится расчистка экономического пространства России для долгожданных «иностранных инвесторов». Фактически главным приоритетом проводившейся денежной политики должно было оставаться поддержание стабильных условий извлечения сверхприбылей на финансовых спекуляциях, главным инструментом которых стала заботливо выращиваемая правительством и Центральным банком финансовая «пирамида» ГКО.
Именно для ее поддержания так важно было любой ценой держать стабильным обменный курс рубля, чтобы гарантировать отсутствие риска для иностранных спекулянтов. Для этого же в первом Заявлении берутся следующие обязательства: «…ни Правительство Российской Федерации, ни Банк России не будут вводить или ужесточать ограничения, касающиеся платежей и трансфертов по текущим международным операциям, вводить или изменять практику в отношении множественности валютных курсов, заключать двусторонние платежные соглашения, противоречащие статье VIII „Статей Соглашения“ МВФ, либо вводить или ужесточать меры по ограничению импорта в целях поддержания платежного баланса. При внесении изменений в механизм контроля за капиталом будут проводиться консультации с сотрудниками МВФ» [40, с.7].
Цель бюджетной политики в обоих заявлениях правительства и Центрального банка сводится к трем основным направлениям: 1) секвестирование федерального бюджета, что находится в вопиющем противоречии с публичными обязательствами Правительства по исполнению текущих обязательств, действующих законов (включая социальные) и погашения долгов; 2) ужесточение налоговой дисциплины по отношению к крупным производственным предприятиям; 3) согласие на продолжение сложившейся практики частного присвоения принадлежащих государству доходов (от денежной эмиссии и регулирования денежного предложения – руководящим аппаратом Центрального банка, от экспорта природной ренты – соответствующими коммерческими организациями, специализирующимися на вывозе сырья, от оборота алкоголя – мафиозными структурами).
При этом правительство считало себя свободным от всех бюджетных обязательств, кроме обязательств перед внешними кредиторами: «ни Правительство Российской Федерации, ни Банк России не будут накапливать задолженность ни по каким внешним платежам…» [40, с.7]. Фактически бюджетная политика оставалась неизменной, что предопределяло продолжение бюджетного кризиса с переносом его тяжести на секвестирование социальных расходов. Не планировалось правительством и реальных мер по преодолению долгового кризиса, практически единственным направлением работы указывалась конверсия внутренних краткосрочных обязательств во внешние долгосрочные, о недостатках и опасности которой уже говорилось выше.
Приватизация рассматривалась в заявлениях как одна из важнейших целей политики правительства. Из основных мер, планировавшихся правительством в этой области, следует упомянуть: сокращение перечня ограничений по приватизации предприятий, стратегически важных для государства, из которого предлагается исключить предприятия 20 отраслей, включая энергетику, гражданскую науку, приборостроение, химическую и металлургическую промышленность;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Денежно-кредитная политика, как и макроэкономическая политика, заявляло правительство, в целом останется неизменной: «макроэкономическая стабильность должна поддерживаться на основе жесткой налогово-бюджетной и денежно-кредитной политики…» [40, с.1]. Далее в первом Заявлении уточняется, что «денежно-кредитная программа на 1998 год нацелена на дальнейшее снижение уровня инфляции и накопление международных резервов органов денежно-кредитного регулирования»[40, с. 6].
В Заявлении совершенно отчетливо фиксировался приоритет поддержания высокодоходных финансовых спекуляций в ущерб производственным инвестициям в качестве главной цели денежной политики: «органы денежно-кредитного регулирования будут нацеливать политику установления процентных ставок на поддержание стабильного валютного курса и повышение уровня международных резервов. С этой целью в случае возникновения давления на валютный рынок Банк России будет воздерживаться от компенсирующих мер при продаже валюты, к которой он может прибегнуть для поддержания валютного курса, а также обеспечит условия, при которых сокращение ликвидности будет отражаться в повышении процентных ставок. В то же время Банк России станет воздерживаться от интервенций на рынке государственных краткосрочных обязательств, направленных на ограничение роста ставок, и будет корректировать процентные ставки по своим кредитным операциям в соответствии с рыночными условиями» [40, с. 6–7]. За этой туманной фразой кроется простая мысль: для снижения риска потери сверхприбылей нерезидентов на спекуляциях с долгами российского правительства в случае угрозы девальвации рубля Центробанк поднимет процентную ставку в ущерб производственным инвестициям.
Обменный курс был превращен в новый фетиш макроэкономической политики, поддержание которого стабильным рассматривается как ее главная задача. По-видимому, чтобы не допустить изменения денежно-кредитной политики в направлении улучшения финансового положения производственной сферы и в первом, и во втором заявлении фиксируются исключительно административные методы борьбы с неплатежами, которые без соответствующего расширения денежного предложения в производственной сфере приведут лишь к еще большему обострению платежного кризиса и увеличению числа неплатежеспособных предприятий. Во втором Заявлении содержится подробный перечень таких методов: переход к уплате НДС по факту отгрузки товаров, упрощение «процедуры прекращения или ограничения подачи электроэнергии, тепловой энергии и природного газа организациям и потребителям в случае неоплаты ими поставленных топливно-энергетических ресурсов» [41, с. 10]; ликвидация «предусмотренного в законе о банкротстве положения о предпочтении реорганизации предприятий их банкротству» [41, с.10].
Нет сомнений, что главный эффект применения этих методов заключался бы в стремительном росте числа предприятий-банкротов. По-видимому, для их ликвидации правительство во втором заявлении высказывает намерение предоставить «налоговым органам широкие полномочия по взысканию основной суммы задолженности по уплате налогов, а также начисленных на нее пеней и штрафов без необходимости обращаться в суд…, наделение налоговых органов правом взыскания средств с банковских счетов неплательщиков» [41, с. 6]. Так проводится расчистка экономического пространства России для долгожданных «иностранных инвесторов». Фактически главным приоритетом проводившейся денежной политики должно было оставаться поддержание стабильных условий извлечения сверхприбылей на финансовых спекуляциях, главным инструментом которых стала заботливо выращиваемая правительством и Центральным банком финансовая «пирамида» ГКО.
Именно для ее поддержания так важно было любой ценой держать стабильным обменный курс рубля, чтобы гарантировать отсутствие риска для иностранных спекулянтов. Для этого же в первом Заявлении берутся следующие обязательства: «…ни Правительство Российской Федерации, ни Банк России не будут вводить или ужесточать ограничения, касающиеся платежей и трансфертов по текущим международным операциям, вводить или изменять практику в отношении множественности валютных курсов, заключать двусторонние платежные соглашения, противоречащие статье VIII „Статей Соглашения“ МВФ, либо вводить или ужесточать меры по ограничению импорта в целях поддержания платежного баланса. При внесении изменений в механизм контроля за капиталом будут проводиться консультации с сотрудниками МВФ» [40, с.7].
Цель бюджетной политики в обоих заявлениях правительства и Центрального банка сводится к трем основным направлениям: 1) секвестирование федерального бюджета, что находится в вопиющем противоречии с публичными обязательствами Правительства по исполнению текущих обязательств, действующих законов (включая социальные) и погашения долгов; 2) ужесточение налоговой дисциплины по отношению к крупным производственным предприятиям; 3) согласие на продолжение сложившейся практики частного присвоения принадлежащих государству доходов (от денежной эмиссии и регулирования денежного предложения – руководящим аппаратом Центрального банка, от экспорта природной ренты – соответствующими коммерческими организациями, специализирующимися на вывозе сырья, от оборота алкоголя – мафиозными структурами).
При этом правительство считало себя свободным от всех бюджетных обязательств, кроме обязательств перед внешними кредиторами: «ни Правительство Российской Федерации, ни Банк России не будут накапливать задолженность ни по каким внешним платежам…» [40, с.7]. Фактически бюджетная политика оставалась неизменной, что предопределяло продолжение бюджетного кризиса с переносом его тяжести на секвестирование социальных расходов. Не планировалось правительством и реальных мер по преодолению долгового кризиса, практически единственным направлением работы указывалась конверсия внутренних краткосрочных обязательств во внешние долгосрочные, о недостатках и опасности которой уже говорилось выше.
Приватизация рассматривалась в заявлениях как одна из важнейших целей политики правительства. Из основных мер, планировавшихся правительством в этой области, следует упомянуть: сокращение перечня ограничений по приватизации предприятий, стратегически важных для государства, из которого предлагается исключить предприятия 20 отраслей, включая энергетику, гражданскую науку, приборостроение, химическую и металлургическую промышленность;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76