– Одуреешь тут… – ответил дворник.
– Как называется этот переулок?
– Прошлый… Называется «Прошлый переулок».
– Странное название.
– Ничего странного, – сказал дворник. – Единственный переулок, где сохранилась булыжная мостовая. Музей-заповедник под открытым небом. Сейчас это модно. Здесь живут всякие знаменитости.
– Иду, Валентина Николаевна, иду! – сказала официантка Семина и побежала принимать заказ у знаменитой артистки.
Она приняла заказ, стараясь не смотреть на спящего. Знаменитая артистка дотронулась до ее локтя.
– Как-то странно, – сказала артистка. – Правда? Не то душно, не то холодно? Ты не находишь?
– Нет… – сказала официантка Семина и содрогнулась. – Что вы? Ничуть не холодно.
– Ты как думаешь, можно в этом доме снять комнату? – спросил приезжий, оглядывая одноэтажный дом позади кафе.
– Сомневаюсь, – сказал дворник. – В первой квартире живет Венера.
– Какая Венера?
– Какая! Обыкновенная. Милосская, – сказал дворник. – Сдасть она тебе комнату? Не сдасть. У ей любовники. Она стесняется… Во второй квартире живет Теодор Амедей Гофман, фантаст. Ты ему не подойдешь. Он любит людей обстоятельных. Которые не удивляются. А ты все удивляешься.
– Я не удивляюсь, – сказал приезжий. – А в третьей квартире кто?
– В третьей квартире проживает Александр Македонский. К нему сам не пойдешь. Он цельный день кричит. Командует.
– А они не психи? – спросил приезжий.
– Сам ты псих ненормальный. Они вот трудятся, а не шастают тут по утрам.
– Кем они трудятся? – спросил приезжий.
– По специальности, – сказал дворник. – Венера акушеркой, Гофман парикмахером, Саша Македонский гробовщиком.
– Слушай, – сказал приезжий нерешительно. – Слушай, а может, ты тоже…
– Что «тоже»?…
– Ну, какая-нибудь знаменитость…
– Какая там знаменитость? – скромно сказал дворник. – Я крокодил.
– Не понял вас… – растерянно сказал приезжий. – Ага… Понял… Да… Скажите, я не произвожу впечатления больного человека?
– Я думал, вы умнее, – сказал дворник.
– Ты какая-то чумовая сегодня, – сказала официантке Семиной ее подруга. – Третий раз один заказ заказываешь.
– Я думала, вы умнее, – сказала официантка Семина.
– Ты какая-то чумовая, – сказала подруга. – В тебе и есть-то всего красивого, что ты натуральная блондинка.
… – Простите… – сказал приезжий, когда оправился от удивления. – И как же это вы?
– Что как? – спросил дворник.
– Ну вообще…
– Да, вот, подметаю… (Вжик… вжик… метла.)
– Ага. Подметаете… Крокодил… А зубы, извиняюсь, а хвост?…
– А почему, собственно, я должен быть с хвостом? – спросил дворник. – Странно слышать от поэта!…
– Ага… Значит, вообразить? – спросил приезжий.
– Вот именно!
Приезжий совсем растрогался.
– Дайте я пожму вашу лапу, простите, руку… – сказал он. – Вы все поставили на место… Почему, собственно, я должен видеть хвост и прочее? Разве то, что мы воображаем, не так же реально для нас, как то, что мы видим? Разве оно не так же влияет на нашу жизнь?… Спасибо вам… э-э, не знаю, как вас по батюшке…
– Дворник, – сказал дворник. – Просто дворник. Зовите меня просто – дворник… А вот и жильцы на работу потянулись.
И запел:
Тут он мощною рукой
Стиснул пе-эр-сиянки стан…
– Доброе утречко, Венера Михайловна, – сказал он проходившей мимо женщине, которая грызла яблоко.
– Доброе утро, – ответила женщина.
– Скажите, как вышло, что вы акушерка? – спросил приезжий.
– Смешной вопрос, – сказала женщина. – Дайте закурить. Самое главное, чтобы люди безболезненно рожали. – Она раскурила сигарету. – Благодарю вас… Влюбиться – это пустяки, половина дела, А вот выносить и родить – на это решается не каждый… Всего доброго. Хотите яблочка? Тодик, вы опаздываете.
Тут вышел великий писатель Гофман. Волосы его стояли дыбом.
– Послушайте, вы же фантаст, – сказал приезжий. – Почему вы стали парикмахером?
– Я отказался от фантастики, милый. Я теперь могу только улучшать прически. Я понял, что люди влюбляются не в людей, а в прически… Мои растрепанные волосы – это просто сигнал бедствия. Венера Михайловна, постучите Саше в окно.
– Сам идет, – сказал дворник. – Этот никогда не запоздает.
И тут вошел Александр Македонский, вытирая рукавом пожарную каску.
– Неужели ты ничего не понимаешь, – спросила официантка Семина у своей подруги. – Мы ведь живем в Прошлом переулке.
– Я понимаю так, что тебе надо брать отпуск. Вот как я понимаю, – сказала подруга.
… – А мне сказали, что вы по профессии гробовщик, – сказал приезжий Македонскому.
– Александр Македонский, – представился тот. – Очень приятно. Это вы насчет пожарной каски?… Просто я гашу пожар жизни. Увы, обо мне сложилось ошибочное мнение, меня считали завоевателем. Я всегда страдал от этого.
– Почему?
– Потому что это соблазняло многих, и я оказался в плохой компании. – Чингисхан, Наполеон, Гитлер… Сборище подонков! – горячо добавил он.
– Помолчал бы, – сказал дворник. – За тобой тоже кое-что числится!
– Да, числится, – сказал Македонский. – Но я хотел путешествовать! В моих завоеваниях была заложена идея туризма!
– Ну, хорошо, а почему гробовщик?
– Ну это же так понятно, – сказал Македонский. – Так грациозно! Это единственная нестареющая профессия!
– Пошел вон, – сказал дворник.
– Иду-иду… – сказал Македонский.
– Неужели вы ничего не замечаете? – спросила официантка Семина.
– Совсем разомлела девка, – сказал метрдотель. – Соня, подмените ее.
– Нет-нет! Что вы! – сказала официантка Семина и схватила поднос.
Она подоспела как раз к тому моменту, когда приезжий проснулся.
– Привет! – весело сказал он, оглядывая обеих женщин – знаменитую артистку и официантку Семину.
– Привет, – сказала актриса. – Ну и здоров ты спать, батюшка.
Официантка Семина молча ставила еду на стол.
– А мне приснился Прошлый переулок, – сказал он. – Не иначе это для того, чтобы мне было куда вернуться. Вы не умеете разгадывать сны? – спросил он официантку.
– Не умею, – сказала она, гремя посудой.
– Это может означать только одно – кто-то меня здесь здорово ждет.
Это он сказал громко. И все кафе уставилось на него. Жара спала, и много народу сидело за столиками. Прошел слух о разговорчивом посетителе, и столики заполнились.
И тут он увидел проходившего дворника. Того самого, с которым болтал во сне.
– Дворник! – возопил он.
– Да, – сказал дворник.
– Дво-о-орник!
– Да-да… Ну в чем дело?
– А-а… привет!
– Привет, – равнодушно сказал дворник.
– Ты меня не узнаешь?
– Первый раз вижу, – сказал дворник.
– Что значит первый раз?! Ты же крокодил?
– А ты фулюган, – сказал дворник. – Сам ты крокодил.
– Ничего не понимаю, – сказал приезжий. – Ты мне снишься или нет?
– Это, наверно, ты мне снишься, – сказал дворник и покрутил пальцем у виска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22