Несомненно одно, о:ш были очень трогательны.
- Сказать вам не могу, как было противно глядеть на Би, когда она упивалась этими письмами.
- Замечательные письма! Ты никогда не писал мне таких.
- Ты бы первая сочла меня за идиота, если бы я вздумал тебе так писать, - ухмыльнулся он.
- Может, и сочла бы. И все-таки я была без памяти влюблена в тебя. Только бог его знает, почему.
Постепенно ход событий стал проясняться. Автор писем, таинственный Дж., по-видимому мелкий служащий из министерства иностранных дел, безумно полюбил леди Кастеллан, и она отвечала ему тем же. Первые письма любовников были полны нежной страсти. Они наслаждались счастьем, они верили, что любовь их будет длиться вечно. Не успевали они расстаться, как он уже брался за перо. Он писал ей, что обожает ее, что она для него все на свете. Каждую секунду он думал о ней. Ее чувства, казалось, были столь же горячи: в одном из писем он оправдывался, отвечая на ее упреки, что он не пришел туда, где они могли встретиться. Он рвался к ней, но ему неожиданно поручили срочную работу, и он так страдал из-за этого.
И вдруг - удар. Лорд Кастеллан узнал все. Откуда, каким образом - можно только гадать. Он не просто подозревал жену, у него были доказательства ее измены. Произошло бурное объяснение, она оставила мужа и вернулась в дом отца. Лорд Кастеллан сообщил ей, что намерен начать дело о разводе. Тон писем сразу изменился. Дж. настаивал на немедленном свидании, она просила его не приходить к ней. Отец - против их встреч. Дж. мучился оттого, что любимая несчастна, его убивала мысль, что она страдает по его вине, он очень жалел ее, понимая, что дома ей несладко, что родители ее в ярости. Но в то же время чувствовалось, что он рад случившемуся. Для него ничто на свете не имело значения, кроме их любви. Он писал, что презирает Кастеллана. Пусть затевает процесс. Чем раньше они смогут пожениться, тем лучше.
В свертке были только его письма, от нее ни одного. О том, что писала она, можно судить лишь по его ответам. По-видимому, она смертельно перепугалась и никакие его слова не могли успокоить ее. Ему придется уйти из министерства иностранных дел. Он уверял, что для него это пустяки. Можно найти работу в колониях. Там заработаешь больше. Он не сомневался, что она будет с ним счастлива. Конечно, скандала не миновать, но все скоро забудется. А вдали от Англии о них вообще никто знать не будет. Только не надо падать духом. В ее письмах, видимо, появились нотки недовольства. Ее расстраивала мысль о разводе. Кастеллан отказался взять вину на себя и предстать на суде ответчиком. Она не сможет расстаться с Лондоном, здесь вся ее жизнь. Она не хочет похоронить себя в какой-нибудь богом забытой дыре на краю света.
По его ответам было видно, что он очень страдал. Он обещал сделать все, что она захочет. Заклинал ее любить по-прежнему. Сходил с ума оттого, что несчастье охладило ее. Леди Кастеллан попрекала его случившимся, а он и не защищался. Да, он один виноват во всем. Вдруг словно бы луч надежды блеснул для нее. Кто-то неведомый поговорил с Кастел-ланом, и тот согласился пойти на мировую. Она сообщила об этом Дж., и это привело нашего таинственного Дж. в отчаяние. Его ответ был почти бессвязен. Он снова умолял о встрече, он просил ее не терять мужества. Повторял, что она для него все на свете. Он боялся, что окружающие будут влиять на нее. Он писал, что ей надо сжечь за собой мосты и бежать с ним в Париж. Он обезумел. Несколько дней она не отвечала ему. Он ничего не понимал. Думал, что его письма не доходят до нее. Он метался, как загнанный зверь. Наконец грянул гром. Она написала ему, что, если он подаст в отставку и покинет Англию, муж согласится простить ее и принять обратно в дом. Сердце его было разбито.
- Он так и не раскусил ее, - сказала миссис Лоу.
- Было разве что раскусывать? - заметил я.
- Вы не знаете, что она писала ему, нет? А я знаю.
- Что за дурацкие рассуждения, Би. Ну разве ты можешь все это знать?
- Это у тебя дурацкие. Знаю, как нельзя лучше! Леди Кастеллан все предоставила решать ему, взывая к его великодушию. А сама в это время писала ему об отце с матерью, поминала детишек, хотя, держу пари, тут она первый раз о них вспомнила с тех пор, как они на свет появились. Она была уверена, что он любит ее так, что ради ее счастья пойдет на все, даже на разлуку с ней. Она знала, что он без колебания принесет ей в жертву все: свою любовь, жизнь, карьеру. И он пошел на это - она его заставила. Она подстроила так, что он не только все сам предложил, а еще и уговорил ее принять его жертву.
Я слушал миссис Лоу с улыбкой, но и с вниманием. Она сама была женщиной и инстинктивно знала, как при таких обстоятельствах женщина будет вести себя. Она с негодованием говорила о леди Кастеллан, однако на ее месте - и она это смутно чувствовала - вела бы себя точно так же. Бесспорно, ее рассуждения - лишь домыслы, основанные на письмах Дж., но, думается, в них есть доля истины.
На этом переписка кончалась.
Я недоумевал. Я был знаком с л.еди Кастеллан давно, правда не очень близко. Мужа ее я знал и того меньше. Он занимался политикой и ко времени знаменитого приема у леди Кастеллан, куда были приглашены и мы с Лоу, был уже товарищем министра внутренних дел. Мы встречались с ним только у него в доме. Леди Кастеллан слыла красавицей. Великолепная, несколько крупная фигура, прекрасная кожа, большие голубые глаза, широко расставленные, роскошные белокурые волосы. Держалась она всегда с большим достоинством и хорошо владела собой. Казалось невероятным, что эта женщина способна уступить страсти, о какой свидетельствовали письма. Она была честолюбива и, безусловно, способствовала продвижению мужа на политическом поприще. Я считал, что она не может поступить опрометчиво. Порывшись в памяти, я припомнил ходивший несколько лет назад слушок, что Кастелланы не ладят, однако подробности ускользнули от меня, к тому же, когда бы я ни встречал эту пару, у них, казалось, все обстояло благополучно. Кастеллан был крупный мужчина, с красным лицом, черными прилизанными волосами, громкоголосый, веселый и радушный, но с хитрыми, крохотными глазками, которые за всем следили и все примечали. Он был трудолюбив, хороший оратор, но говорил немного напыщенно. Пожалуй, он чересчур мнил о себе. И никогда не позволял вам забывать, что он человек с положением и богач. С людьми, стоящими ниже его, он был склонен принимать покровительственный тон.
Меня не удивило, что, узнав о связи своей жены со скромным чиновником из министерства иностранных дел, он пришел в неописуемую ярость. Отец леди Кастеллан был много лет бессменным товарищем министра иностранных дел. Какой позор - разводиться с женой из-за подчиненного ее отца! Кастеллан, вполне возможно, любил свою жену, так что его могла терзать и самая обычная ревность.
1 2 3 4 5 6 7
- Сказать вам не могу, как было противно глядеть на Би, когда она упивалась этими письмами.
- Замечательные письма! Ты никогда не писал мне таких.
- Ты бы первая сочла меня за идиота, если бы я вздумал тебе так писать, - ухмыльнулся он.
- Может, и сочла бы. И все-таки я была без памяти влюблена в тебя. Только бог его знает, почему.
Постепенно ход событий стал проясняться. Автор писем, таинственный Дж., по-видимому мелкий служащий из министерства иностранных дел, безумно полюбил леди Кастеллан, и она отвечала ему тем же. Первые письма любовников были полны нежной страсти. Они наслаждались счастьем, они верили, что любовь их будет длиться вечно. Не успевали они расстаться, как он уже брался за перо. Он писал ей, что обожает ее, что она для него все на свете. Каждую секунду он думал о ней. Ее чувства, казалось, были столь же горячи: в одном из писем он оправдывался, отвечая на ее упреки, что он не пришел туда, где они могли встретиться. Он рвался к ней, но ему неожиданно поручили срочную работу, и он так страдал из-за этого.
И вдруг - удар. Лорд Кастеллан узнал все. Откуда, каким образом - можно только гадать. Он не просто подозревал жену, у него были доказательства ее измены. Произошло бурное объяснение, она оставила мужа и вернулась в дом отца. Лорд Кастеллан сообщил ей, что намерен начать дело о разводе. Тон писем сразу изменился. Дж. настаивал на немедленном свидании, она просила его не приходить к ней. Отец - против их встреч. Дж. мучился оттого, что любимая несчастна, его убивала мысль, что она страдает по его вине, он очень жалел ее, понимая, что дома ей несладко, что родители ее в ярости. Но в то же время чувствовалось, что он рад случившемуся. Для него ничто на свете не имело значения, кроме их любви. Он писал, что презирает Кастеллана. Пусть затевает процесс. Чем раньше они смогут пожениться, тем лучше.
В свертке были только его письма, от нее ни одного. О том, что писала она, можно судить лишь по его ответам. По-видимому, она смертельно перепугалась и никакие его слова не могли успокоить ее. Ему придется уйти из министерства иностранных дел. Он уверял, что для него это пустяки. Можно найти работу в колониях. Там заработаешь больше. Он не сомневался, что она будет с ним счастлива. Конечно, скандала не миновать, но все скоро забудется. А вдали от Англии о них вообще никто знать не будет. Только не надо падать духом. В ее письмах, видимо, появились нотки недовольства. Ее расстраивала мысль о разводе. Кастеллан отказался взять вину на себя и предстать на суде ответчиком. Она не сможет расстаться с Лондоном, здесь вся ее жизнь. Она не хочет похоронить себя в какой-нибудь богом забытой дыре на краю света.
По его ответам было видно, что он очень страдал. Он обещал сделать все, что она захочет. Заклинал ее любить по-прежнему. Сходил с ума оттого, что несчастье охладило ее. Леди Кастеллан попрекала его случившимся, а он и не защищался. Да, он один виноват во всем. Вдруг словно бы луч надежды блеснул для нее. Кто-то неведомый поговорил с Кастел-ланом, и тот согласился пойти на мировую. Она сообщила об этом Дж., и это привело нашего таинственного Дж. в отчаяние. Его ответ был почти бессвязен. Он снова умолял о встрече, он просил ее не терять мужества. Повторял, что она для него все на свете. Он боялся, что окружающие будут влиять на нее. Он писал, что ей надо сжечь за собой мосты и бежать с ним в Париж. Он обезумел. Несколько дней она не отвечала ему. Он ничего не понимал. Думал, что его письма не доходят до нее. Он метался, как загнанный зверь. Наконец грянул гром. Она написала ему, что, если он подаст в отставку и покинет Англию, муж согласится простить ее и принять обратно в дом. Сердце его было разбито.
- Он так и не раскусил ее, - сказала миссис Лоу.
- Было разве что раскусывать? - заметил я.
- Вы не знаете, что она писала ему, нет? А я знаю.
- Что за дурацкие рассуждения, Би. Ну разве ты можешь все это знать?
- Это у тебя дурацкие. Знаю, как нельзя лучше! Леди Кастеллан все предоставила решать ему, взывая к его великодушию. А сама в это время писала ему об отце с матерью, поминала детишек, хотя, держу пари, тут она первый раз о них вспомнила с тех пор, как они на свет появились. Она была уверена, что он любит ее так, что ради ее счастья пойдет на все, даже на разлуку с ней. Она знала, что он без колебания принесет ей в жертву все: свою любовь, жизнь, карьеру. И он пошел на это - она его заставила. Она подстроила так, что он не только все сам предложил, а еще и уговорил ее принять его жертву.
Я слушал миссис Лоу с улыбкой, но и с вниманием. Она сама была женщиной и инстинктивно знала, как при таких обстоятельствах женщина будет вести себя. Она с негодованием говорила о леди Кастеллан, однако на ее месте - и она это смутно чувствовала - вела бы себя точно так же. Бесспорно, ее рассуждения - лишь домыслы, основанные на письмах Дж., но, думается, в них есть доля истины.
На этом переписка кончалась.
Я недоумевал. Я был знаком с л.еди Кастеллан давно, правда не очень близко. Мужа ее я знал и того меньше. Он занимался политикой и ко времени знаменитого приема у леди Кастеллан, куда были приглашены и мы с Лоу, был уже товарищем министра внутренних дел. Мы встречались с ним только у него в доме. Леди Кастеллан слыла красавицей. Великолепная, несколько крупная фигура, прекрасная кожа, большие голубые глаза, широко расставленные, роскошные белокурые волосы. Держалась она всегда с большим достоинством и хорошо владела собой. Казалось невероятным, что эта женщина способна уступить страсти, о какой свидетельствовали письма. Она была честолюбива и, безусловно, способствовала продвижению мужа на политическом поприще. Я считал, что она не может поступить опрометчиво. Порывшись в памяти, я припомнил ходивший несколько лет назад слушок, что Кастелланы не ладят, однако подробности ускользнули от меня, к тому же, когда бы я ни встречал эту пару, у них, казалось, все обстояло благополучно. Кастеллан был крупный мужчина, с красным лицом, черными прилизанными волосами, громкоголосый, веселый и радушный, но с хитрыми, крохотными глазками, которые за всем следили и все примечали. Он был трудолюбив, хороший оратор, но говорил немного напыщенно. Пожалуй, он чересчур мнил о себе. И никогда не позволял вам забывать, что он человек с положением и богач. С людьми, стоящими ниже его, он был склонен принимать покровительственный тон.
Меня не удивило, что, узнав о связи своей жены со скромным чиновником из министерства иностранных дел, он пришел в неописуемую ярость. Отец леди Кастеллан был много лет бессменным товарищем министра иностранных дел. Какой позор - разводиться с женой из-за подчиненного ее отца! Кастеллан, вполне возможно, любил свою жену, так что его могла терзать и самая обычная ревность.
1 2 3 4 5 6 7