"Странник! На мужа худого иль глупого ты не походишь.
Счастье Зевес меж людей благородного ль, низкого ль рода
Распределяет, кому пожелает, по собственной воле.
То, что послал и тебе он, ты вытерпеть должен отважно.
Нынче же, раз к нам сюда ты приходишь, в наш город и в край наш,
Ты ни в одежде нужды не увидишь, ни в чем-либо прочем,
Что несчастливцам мы встречным даем, о защите молящим.
Город тебе покажу. Назову и людей, в нем живущих.
Городом этим и этой землею владеют феаки.
Дочерью я прихожусь Алкиною, высокому духом;
Держится им у феаков могущество их и величье".
Так сказав, приказала подругам своим густокосым:
"Стойте, подруги! Куда разбежались вы, мужа увидев?
Можно ли было подумать, что враг между нами явился?
Нет средь живых человека такого – и нет и не будет,
Кто бы в стране феакийских мужей дерзнул появиться
С целью враждебною: слишком нас любят бессмертные боги.
Здесь мы живем, ото всех в стороне, у последних пределов
Шумного моря, и редко нас кто из людей посещает.
Здесь же стоит перед нами скиталец какой-то несчастный.
Нужно его приютить: от Зевса приходит к нам каждый
Странник и нищий. Хотя и немного дадим, но с любовью.
Дайте ж, подруги мои, поесть и попить чужеземцу
И искупайте его на реке, где потише от ветра".
Остановились подруги, одна ободряя другую;
В месте затишном его посадили, как им приказала
Дочь Алкиноя, могучего сердцем, сама Навсикая.
Плащ и хитон перед ним положили, чтоб мог он одеться,
Нежное масло в сосуде ему золотом передали
И предложили в прекрасноструистой реке искупаться.
Так обратился тогда Одиссей богоравный к служанкам:
"Станьте, прислужницы, так вот, подальше, чтоб сам себе мог я
Плечи от грязи отмыть и тело намазать блестящим
Маслом; давно уж оно моего не касалося тела.
А перед вами я мыться не стану. Мне было бы стыдно
Голым стоять, очутившись средь девушек в косах прекрасных".
Так говорил он. Они, удалившись, сказали царевне.
Черпая воду из речки, отмыл Одиссей богоравный
С тела всю грязь, у него покрывавшую плечи и спину.
И с головы своей счистил насевшую пену морскую.
После того как он вымылся весь и намазался маслом,
Также и платье надел, что дала незамужняя дева,
Сделала дочь Эгиоха Зевеса, Паллада Афина,
Выше его и полнее на вид, с головы же спустила
Кудри густые, цветам гиацинта подобные видом.
Как серебро позолотой блестящею кроет искусный
Мастер, который обучен Гефестом и девой Афиной
Всякому роду искусств и прелестные делает вещи, –
Прелестью так и Афина всего Одиссея покрыла.
В сторону он отошел и сел на песок перед морем,
Весь красотою светясь. В изумлении дева глядела
И к густокосым служанкам с такой обратилася речью:
"Вот что, подруги мои белорукие, я сообщу вам:
Не против воли богов, Олимпом владеющих светлым,
Муж этот здесь очутился, средь богоподобных феаков.
Мне показался сперва незначительным он человеком,
Вижу теперь, что похож на богов он, владеющих небом.
Если б такого, как он, получить мне супруга, который
Здесь бы у нас обитал и охотно у нас бы остался!
Дайте, однако, подруги, поесть и попить чужеземцу".
Так сказала. Охотно приказу они подчинились,
Пред Одиссеем еду и питье поставили тотчас.
Жадно взялся за питье и еду Одиссей многостойкий:
Очень давно ничего уж не ел, ничего и не пил он.
Новая мысль между тем белорукой пришла Навсикае.
Выгладив, что постирала, в повозку белье уложила,
Крепкокопытных впрягла в нее мулов, сама в нее стала
И, ободрить Одиссея стараясь, к нему обратилась:
"Встань, чужеземец, и в город иди! Тебя провожу я
К дому отца Алкиноя разумного. Там ты увидишь,
Думаю я, наилучших, знатнейших людей из феаков.
Вот как теперь поступи – мне не кажешься ты неразумным:
Время, пока проезжать чрез поля и чрез нивы мы будем, –
Все это время за мулами вслед со служанками вместе
Быстро иди. А дорогу сама я указывать буду.
В город когда мы придем… Высокой стеной обнесен он
С той и другой стороны – превосходная гавань, но сужен
К городу вход кораблями двухвостыми: справа и слева
Берег ими уставлен, и каждый из них под навесом.
Вкруг Посейдонова храма прекрасного там у них площадь.
Вкопаны в землю на ней для сиденья огромные камни.
Запасены там для черных судов всевозможные снасти –
И паруса, и канаты, и гладко скобленные весла.
Ибо феакам нужны не колчаны, не крепкие луки,
Надобны им корабли равнобокие, весла и мачты;
Радуясь им, испытуют они гладь моря седого.
Толков враждебных хочу избежать я, чтоб в спину насмешки
Мне не пустил кто-нибудь. Наглецов у нас много в народе.
Кто-нибудь скажет из худших, меня повстречавши с тобою:
– Что там за странник, большой и красивый, идет с Навсикаей?
Где его дева нашла? Не будет ли ей он супругом?
Кто он? Морскою ли бурею к нам занесенный из дальних
Стран человек? Ведь вблизи от себя мы не знаем народов.
Или же бог к ней какой по молитвам ее неотступным
С неба спустился и будет теперь обладать ею вечно?
Лучше б, уехав отсюда, она себе мужа сыскала
В странах других. Оскорбляет жестоко она здесь феаков
Многих и знатных, желавших ее получить себе в жены! –
Так они скажут. Большим для меня это будет позором.
В негодованье и я бы пришла, поступи так другая, –
Если б, имея и мать и отца, без согласья их стала,
В брак не вступивши открытый, иметь обращенье с мужчиной.
Быстро слово мое, чужеземец, исполни, чтоб скоро
Мог тебе дать мой отец возможность домой воротиться.
Встретишь ты близко к дороге священную рощу Афины
Из тополей. В ней источник струится, вокруг же лужайка.
Там у отца моего участок и сад плодоносный,
Пышный: от города он на крик отстоит человека.
В роще этой останься и жди там все время, покуда
В город прибыть мы успеем и в дом воротиться отцовский.
Только дождись, чтоб достигли мы дома царя Алкиноя,
В город феаков отправься тогда и расспрашивай встречных,
Как тебе к дому пройти Алкиноя, высокого сердцем.
Это нетрудно узнать, проводить без труда тебя сможет
Малый самый ребенок. Нигде у других ты феаков
Дома такого не встретишь, как дом Алкиноя героя.
После того как тебя там строенья и двор в себя примут,
Быстро пройди через залу мужскую и прямо направься
К матери нашей. Она пред огнем очага восседает,
Тонкие нити прядущая цвета морского пурпура,
Подле высокой колонны. Рабыни ж работают сзади.
Кресло отца моего пододвинуто к той же колонне,
В нем он сидит и вино, как бог бессмертный, вкушает.
Мимо него ты пройдешь и обнимешь руками колени
Матери нашей, чтоб радостный день возвращенья увидеть
Скоро наставшим, хоть очень далек ты от родины милой.
Если, скиталец, к тебе моя мать отнесется с вниманьем,
Можешь надеяться близких увидеть и снова вернуться
В дом благозданный к себе и в милую землю родную".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97