все вожди, желающие получить лены, дадут императору вассальную присягу, от которой освобождается один лишь дож Венеции.
За подписанием этого договора последовал подробный план распределения частей империи. Можно заметить, что этот план составляли хорошо знающие империю люди: на долю Венеции выпал самый лакомый кусок: приморские области, важные в торговом, промышленном и военном отношении. Так написана была история ближайших судеб империи.
Между тем, с той и другой стороны шли деятельные приготовления к окончательной развязке. В военном совете у латинян решено было сделать штурм со стороны Золотого Рога у Влахернского дворца. Выгода византийского положения заключалась в высоких стенах и рвах. Долго крестоносцы напрягали крайние усилия, чтобы засыпать рвы и подойти к стенам с лестницами, но сверху осыпали их градом стрел и камней. К вечеру 9 апреля была взята башня, и крестоносцы ворвались в город, но не посмели воспользоваться занятым положением и на ночь оставили позицию. В городе произошел третий, начиная со времени осады, пожар, истребивший две трети города. Второй штурм имел место 12 апреля, и это был день взятия Константинополя. Алексей Дука, отчаявшись в благоприятном исходе, бежал; в городе началась паника, народ разбежался по отдаленным кварталам и организовал отчаянную защиту в тесных улицах, устраивая заграждения латинянам. Утром 13 апреля вступил в город Бонифаций, греки просили у него пощады, но он обещал войску трехдневный грабеж и не отменил своего слова.


Штурм Константинополя. Французская миниатюра
Эти три дня грабежа при зареве пожара превосходят всякое описание. По истечении многих лет, когда все уже пришло в обычный порядок, греки не могли без ужаса вспоминать о пережитых сценах. Отряды крестоносцев бросились по всем направлениям собирать добычу. Магазины, частные дома, церкви и императорские дворцы были тщательно обысканы и разграблены, безоружные жители подвергались избиению. Счастливыми почитали себя те, кто успел в общей суматохе пробраться к стенам и бежать из города; так спаслись патриарх Каматир и сенатор Акоминат, который впоследствии картинно описал ужасные дни грабежа. В особенности нужно отметить варварское отношение латинян к памятникам искусства, к библиотекам и святыням византийским. Врываясь в храмы, крестоносцы бросались на церковную утварь и украшения, взламывали раки с мощами святых, похищали церковные сосуды, ломали и били драгоценные памятники, жгли рукописи. Многие частные лица составили себе богатства в это время, и потомство их в течение целых столетий гордилось похищенными в Константинополе древностями. Епископы и аббаты монастырей впоследствии подробно описали в назидание потомству, какие святыни и как приобрели они в Константинополе. Хотя они описывали историю хищений, но называли это святым хищением. Некто Мартин, аббат монастыря в Париже, вошел в эти дни в греческий храм, куда греки снесли из окрестных домов свои сокровища и святыни в надежде, что носители креста пощадят церкви Божии. Аббат, предоставив солдатам расправляться с толпой, искавшей защиты в церкви, сам стал обыскивать на хорах и в ризнице, не попадется ли чего поценней. Тут он наткнулся на старого священника и потребовал от него под угрозой смерти показать, где скрыты мощи святых и сокровища. Священник, видя, что имеет дело с духовным лицом, указал ему на окованный железом сундук, в который аббат запустил руки и выбрал то, что ему казалось более важным. Так аббату удалось похитить ковчежец с кровью Спасителя, кусочек дерева крестного, кость Иоанна Крестителя, часть руки св. Иакова. Такими святынями украшались западные церкви и монастыри.
А вот другой ряд наблюдений о деяниях других отрядов. «Заутра же солнцу восходящу внидоша во св. Софию и одраша двери и рассекоша эмболь окованный серебром и столпы серебряные 12, и 4 иконостаса и тябло иссекоша и 12 престолов, и преграды алтарныя, а то все было из серебра, и со св. трапезы отодраша дорогие камни и жемчуг. Захватили 40 кубков и паникадила и светильники серебряные, им же несть числа. С бесценными сосудами похитили евангелие и кресты и иконы, последния снимали с мест и отдирали с них ризы. А под трапезой нашли 40 кадей чистого золота, а на хорах и в ризнице и не сочтешь сколько взяли драгоценностей. Так обобрали св. Софию, св. Богородицу Влахернскую, идеже св. Дух схождаше по вся пятнице, и ту одраша, а о других церквах и сказать нельзя, яко без числа. Черниц и чернецов и попов облупиша, а некоторых избиша». Свирепостью и неумолимостью отличался более всех Бонифаций и сопутствовавший ему отряд немецких крестоносцев; один из немецких графов по фамилии Катценелленбоген по преимуществу запятнал себя поджогами.
Когда насыщена была жадность победителей, приступили к исполнению статьи договора о разделе добычи. Нельзя, конечно, думать, что все крестоносцы честно выполняли обязательство и показали все награбленное. Тем не менее, об оценке и той части, которая была показана, добыча французов простиралась на 400 тысяч марок (8 миллионов). По удовлетворении обязательств царевича Алексея и по выплате перевозной платы Венеции, остаток был разделен между крестоносцами: досталось каждому пехотинцу по 5 марок, кавалеристу — по 10, рыцарю по 20 (в дележе участвовало всего по 15 тысяч человек). Если принять во внимание еще долю Венеции, да долю главных вождей, то общая сумма добычи будет простираться до 20 миллионов рублей. Лучше всего о громадных богатствах, найденных в Константинополе, может свидетельствовать предложение венецианских банкиров взять на откуп всю добычу и выплатить по 100 марок каждому пехотинцу, по 200 кавалеристу и по 400 рыцарю. Но это предложение не было принято, ибо было сочтено невыгодным. Что касается памятников искусства, в которых крестоносцы не понимали толку, то в этом отношении никакие цифры не могут изобразить сумму вреда и порчи. Латиняне придавали некоторое значение только металлу, который переливали в слитки, а мрамор, дерево, кость шли нипочем. Только Дандоло оценил четырех бронзовых с позолотой коней на ипподроме, которые и доныне украшают портик св. Марка в Венеции.
Затем приступили к осуществлению второй статьи плана — об организации власти. Всех более на титул императора имел, конечно, права главнокомандующий походом Бонифаций. Но когда наступила пора выборов, то шесть избирателей от Венеции и шесть от Франции далеко не расположены были подать голос за итальянского князя. Бонифаций хотел было повлиять на избирателей тем, что заявил желание жениться на вдове Исаака, императрице Маргарите, но и это не помогло. Так как шесть венецианских избирателей естественно склонялись подать голос за своего дожа, то результат голосования непременно должен был решиться французскими избирателями, составленными наполовину из духовенства Шампани и прирейнских областей Германии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53