В революционную эпоху Конвент не обладал таким командным составом, и возложение на него политической работы в армии могло повести лишь к отрыву армии от революции и прямой угрозе последней. Проводя определенную социально-экономическую политику, передовая партия революции-якобинцы, стремилась к спайке армии с пародом и постепенную работу в армии вела через особые органы.
Критические дни для Австро-Венгрии наступили ранее, чем для Германии, и в толще армии они отражались как в зеркале. Командный состав армии Габсбургов терял свой авторитет в толковании солдатской массе событий внутренней политики, ибо таковая шла далеко не в интересах отдельных национальностей страны. Да и сам командный состав оказался втянутым в борьбу, близко принимая к сердцу интересы той национальности или того трудящегося класса, из недр которых он вышел. Опираться на такой командный состав в политической работе в армии Конрад не признавал возможным и требовал: 1) его смешения, дабы уничтожить ультранационалистические тенденции в отдельных частях, 2) классового подбора и 3) повышения моральных качеств.
Таким образом, представители правительства Габсбургов уже не могли оставить в руках своего командного состава дело политического воспитании армии, и начальник генерального штаба искал выхода не только в вышеуказанных мерах, но в политической работе вне армии, считая это более важным. Он, может быть, инстинктивно сознавал, что проводить особую политическую пропаганду в армии от таковой же во всей стране нельзя. Отчаявшись в советах выправить внутреннее состояние монархии, Конрад оказывался готовым даже завязать войну на внешнем фронте, лишь бы спасти династию, «единое» государство и свое любимое детище – армию.
Осуществление идеи «вооруженного народа» возможно лишь при внутренней политике, опирающейся на трудящиеся массы. Последние являются воспитателем своих вооруженных кадров, а не наоборот. Иными словами, та задача, которую пытался разрешить буржуазный генеральный штаб, должна быть решена от обратного.
Принципиально нужно признать, что командный состав армии является проводником внутренней политики в армии. Однако, в этом нельзя придерживаться неуклонно голого принципа. Прежде всего, должна быть гарантии единства политической работы в армии и в стране. В направлениях политической работы в армиях Конвента мы видели один путь, который требовался обстановкой, но который не исключал работы командного состава, а лишь направлял ее. В армиях «солдатских» и «буржуазных» перед нами прошел путь «воспитания» нации через армию при помощи командного состава, и мы видели, что в Австро-Венгрии, с приближением «критических дней», этот путь казался негодным начальнику генерального штаба.
Автор настоящего труда не намерен ставить читающего в положение богатыря на перекрестие дорог, раздумывающего о выборе пути к истине. Мы предлагаем крепко держаться принципа единой политики а армии и в стране, тесной связи между последними, для чего считаем необходимым наличие особою органа, проводящего это единение, рука об руку с которым должен работать командный состав армии.
Что для такой деятельности командного состава необходимы соответствующая его политическая подготовка, его моральный авторитет, основанный не только на «беспрекословном», но и на сознательном «послушании», об этом говорить много не придется, ибо ясно и без нас. «Людям, требующим себе полной политической и социальной свободы, нельзя навязывать послушание, дисциплину и даже патриотизм в их устарелых формах» – справедливо говорит Жорес. От командного состава современной армии требуются иные методы завоевания авторитета, чем в старых буржуазных армиях, генеральные штабы которых боялись отойти от традиционно установленных средств и искали выхода в строгости и безоговорочной дисциплине. Видя, что нападки имеют за собой основания и стремясь поддержать падавший авторитет командного состава, генеральный штаб пытался охранить его извне от нападок общества и прессы. Учитывая это, им вносились предложения соответствующего политического и морального подбора командного состава, но коренное излечение лежало не в этом.
По понятным причинам, мы не можем подробно останавливаться на вопросе дисциплины, так как это расширило бы рамки нашего труда. Нет сомнения, что укрепление дисциплины необходимо во всякой армии, но только в наши дни должны быть и соответствующие к этому методы.
Раньше высказывалось, что вопрос дислоцирования армии также тесно связан с внутренней политикой, и отмечалось, что ее требования сталкиваются с чисто военными требованиями быстрой боевой готовности армии. В сущности, такой вопрос остро дает себя чувствовать там, где, по мнению Мольтке, в наличии в населении «худшие» элементы, которых нельзя вооружать, где армия оторвана от страны и предназначена для защиты политики буржуазных слоев населения. В здоровом же государственном организме и здоровой, вследствие этого, армии должны превалировать интересы боевой готовности вооруженных сил, а не их ослабление. Только в таких странах возможно исчерпывающее осуществление идеи «вооруженного народа».
Нам вправе бросить упрек в том, что, увлекшись рассуждениями о значении внутренней политики, мы уклонились от прямой задачи освещения в ней роли генерального штаба. Да не подумают читающие эти страницы, что литературные лавры Людендорф, Краусса и т. п. модернизованных остатков прошлого не дают нам спать. Нет… Мы не охвачены чувством зависти, но считали необходимым установить определенный взгляд на внутреннюю политику и войну, дабы легче разобраться в деяниях генерального штаба в этой области жизни.
Все сказанное выше говорит о том, что внутренние отношения государства накладывают печать на его внешнюю политику и на военную деятельность или, иными словами, в последней отражается, как в зеркале, внутренняя политика страны.
Таким образом, если внутренние отношения государства, проистекающие в свою очередь из экономической его структуры, так широко распространяют свое влияние в иные области деятельности страны, то едва ли допустимо отмежевание от них генерального штаба, того вещества, которое называется и общежитии «мозгом армии».
Если ныне можно считать твердо установленным, что «армия – слепок с общества», что «война – политический акт», а не одно военное действие, то излишне доказывать истину, что войну ведет государство в целом, а не одни его вооруженные силы, брошенные на фронт.
На приведенных выше примерах мы наблюдали и иное, когда, наоборот, вооруженные силы предназначались для побед на внешних фронтах, а тыл жил своей собственной жизнью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121