Бывший товарищ председателя правления Центросоюза Д. С. Коробов, члены правления А. Н. Лаврухин и В. А. Кузнецов обвинялись в том, что, являясь ответственными руководителями русских кооперативных организаций, создали в Центросоюзе антисоветскую группу для противодействия экономической политике Советской власти. Под разными вымышленными предлогами они командировали за границу, на Украину и в Сибирь членов правления Центросоюза, известных как антисоветские деятели, поддерживали с ними связь и совместно с ними вели подрывную антисоветскую работу, они же отдали распоряжение о массовой закупке у спекулянтов товаров по произвольным ценам и разрешили вести расчеты со спекулянтами денежными знаками, изъятыми из обращения, и иностранной валютой.
Члены правления Центросоюза Сахаров и Прусс обвинялись в содействии Коробову, Лаврухину и Кузнецову.
Председатель комитета по делам кооперации Юга России А. М. Никитин обвинялся в том, что вместе с бывшим министром Временного правительства К. А. Гвоздевым и членом правления Центросоюза Н. М. Михайловым (эмигрировавшими за границу) направлял деятельность кооперативных организаций Юга России в антисоветское русло.
Ряд сотрудников кооперативных организаций обвинялись в содействии спекулятивным операциям. Были привлечены к ответственности и спекулянты.
Дело рассматривалось в Верховном революционном трибунале с 31 августа по 4 сентября 1920 г. под председательством И. К. Ксенофонтова, с участием обвинителя Н. В. Крыленко и защитников Брусиловского, Мажбица и других.
Суд приговорил Коробова, Лаврухина, Кузнецова и Никитина к лишению свободы сроком на 15 лет каждого, ряд других обвиняемых – к различным срокам заключения. Освобождены от наказания были, трое подсудимых, условно осуждены также трое; оправданы двое.
2. Шахтинское дело.
15 декабря 1923 г. жена главного инженера Кадиевского рудоуправления в Донбассе Гулякова, порвавшая отношения с мужем, явилась в ГПУ и сообщила, что ее муж занимается экономическим шпионажем. Она рассказала, что по поручению Гулякова несколько раз ездила в Харьков к представителю польского консульства Ружицкому, передавала ему сведения о состоянии угольных шахт Кадиевского рудоуправления и получала от него крупные суммы денег, которые распределялись затем среди работников рудоуправления.
Экономический отдел ГПУ УССР произвел расследование заявления Гуляковой и вскоре выявил группу инженерно-технических работников Кадиевского рудоуправления, занимавшихся экономическим шпионажем и вредительством. Выяснилось, что в 1919 г., после разгрома деникинцев, члены правления Днепровского южнорусского металлургического общества, в состав которого входили и Кадиевские угольные рудники, бежали в Польшу. Покидая пределы России, правленцы (директор правления Макомацкий) поручили некоторым своим доверенным старослужащим, оставшимся на месте, сохранить в целости предприятия и информировать их о положении дел. Из-за границы правленцы организовали связь со своей агентурой и, в частности, использовали для этого аппарат польского консульства в Харькове, куда коммерческим советником был назначен один из бывших совладельцев Кадиевских рудников Ружицкцй. Этот-то Ружицкий и руководил шпионской работой главного инженера Кадиевского рудоуправления Гулякова и расплачивался с ним от имени бывших хозяев.
В течение 1921–1923 гг. Гуляков передавал Ружицкому сведения о техническом и хозяйственном состоянии шахт и выполнял его вредительские задания, пользуясь услугами нескольких вовлеченных им в «работу» инженеров и техников (Балтайтиса, Манукьяна, Годзевича, Овсяного, Вейцмана), с которыми делился хозяйскими подачками. Гуляков и его сообщники, выполняя задания Ружицкого, создавали видимость работы шахт, но фактически старались не истощать ценные участки разработок, сохранять в исправности оборудование рудников до «скорого» возвращения бывших шахтовладельцев. Они стремились не вывозить угольных запасов, не производили в достаточной степени подготовительные работы к выемке угля. В результате их вредительства рудоуправление не выполняло план добычи угля для советской промышленности.
Дело это рассматривалось Верховным судом УССР с 14 по 21 июля 1924 г.
Свидетели-рабочие на суде рассказали о недобросовестном отрешении Гулякова и его сообщников к своим служебным обязанностям и бездействии. Месяцами вредители не посещали мест разработки угля. В рудоуправлении добывались, только худшие сорта угля, лучшие же оберегались. Заявления рабочих об этих ненормальных явлениях Гуляков оставлял без внимания.
Верховный суд УССР приговорил Гулякова к десяти годам лишения свободы, Балтайтиса – к семи, Манукьяна – к пяти, Годзевича и Овсяного – к трем и Вейцмана – к двум годам лишения свободы.
Дальнейшее наблюдение органов ГПУ дало возможность вскрыть вредительские группы и в других районах Донбасса. Стало известно, что и другие инженеры поддерживали конспиративные связи с бывшими шахтовладельцами, эмигрировавшими за границу, и получали от них деньги. Так, например, инженер Щяхтинского района Г. А. Шадлун поддерживал отношения с бывшим директором французского акционерного общества Берестово-Богодуховского района французским капиталистом Ремо; инженер Ю. Н. Матов – с бывшим директором-распорядителем Донецко-Грушевского акционерного общества Дворжанчиком, находившимся в Польше; А. В. Детер – с белоэмигрантом, бывшим владельцем Кондратьевских рудников Фениным, в 1918–1919 гг. состоявшим членом антисоветского «донского правительства»; инженер Д. М. Сущевский – с бывшим членом правления акционерного общества по разработке угля и соли на Юге России французским капиталистом Сансе; главный механик рудоуправления В. М. Кувалдин – с бывшим капиталистом белоэмигрантом Парамоновым и т. д.
В 1927 – начале 1928 г. чекисты арестовали группу специалистов угольной промышленности Донбасса, связанных с белоэмигрантами.
В сообщении прокурора Верховного суда СССР от 12 марта 1928 г. говорилось, что работа раскрытой «контрреволюционной организации, действовавшей в течение ряда лет, выразилась в злостном саботаже и скрытой дезорганизаторской деятельности, в подрыве каменноугольного хозяйства методами нерационального строительства, ненужных затрат капитала, понижения качества продукции, повышения себестоимости, а также в прямом разрушении шахт, рудников, заводов и т. д. При этом задача злоумышленников в случае интервенции, на которую они неизменно рассчитывали, состояла в том, чтобы организовать катастрофический срыв всей промышленности, резко понизить обороноспособность страны и тем помочь интервентам одолеть сопротивление Рабоче-Крестьянской Красной Армии».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110