В момент прибытия графа де Виллье комендант сидел за столом, покрытым зеленым сукном, на котором было разложено множество планов и географических карт. Он весь погрузился в чтение толстой рукописи, лежавшей перед ним на столе. При входе капитана де Виллье, о котором доложил вестовой, комендант поднял голову и протянул молодому человеку руку.
— Э! Беглец нашелся, — приветствовал он его дружеским тоном. — Я начинал уже приходить в отчаяние, не понимая, почему вы не возвращаетесь так долго; клянусь честью, я очень беспокоился и хотел послать разыскивать вас, если бы вы не явились еще через несколько часов.
— Я весь к вашим услугам, господин комендант.
— Садитесь возле меня, вот здесь; так, хорошо. Нам нужно серьезно поговорить. — Затем, бросив вопросительный взгляд на канадца, который скромно стоял возле двери, опершись на ружье, он прибавил: — Какого, однако, телохранителя привели вы с собою… Это охотник-канадец?
— Да, комендант.
— Вы ручаетесь за него?
— Как за самого себя.
— Поручительство надежное, и я принимаю его. Вы предполагаете, вероятно, что он может быть полезен нам?
— Надеюсь. Бержэ был всей душой предан моему несчастному брату, при смерти которого он даже присутствовал.
— Вы уже и это знаете? — спросил полковник, лицо которого сразу стало грустно и серьезно.
— Да. И только благодаря этому честному человеку, — отвечал печально молодой офицер, — я видел место, где так изменнически был убит мой несчастный брат, и я мог поплакать на его могиле. Это и было причиной моего долгого отсутствия.
Граф де Контркер снова протянул ему руку.
— Мы отомстим за него, друг мой, — сказал он взволнованно.
— Благодарю вас, — отвечал капитан и затем, сделав над собою усилие отогнать грустные мысли, вызванные этими словами, он продолжал твердым голосом: — мой брат умер на своем посту, как солдат, и я могу только молить Господа, чтобы и мне умереть такой же славной смертью! Теперь я позволю себе обратить ваше внимание на этого охотника: он предан мне так же, как был предан и моему брату, и я сказал ему, что он мне нужен. Это объяснит вам, комендант, почему он счел себя не только вправе, но даже обязанным придти сюда и присутствовать при нашем разговоре.
— Совершенно верно. Если я не ошибаюсь, вы назвали его Бержэ?
— Да, милостивый государь, я назвал его именно так.
— Уж не знаменитый ли это охотник — гроза индейцев и англичан, прозванный краснокожими…
— Бесследным? — перебил канадец, улыбаясь, — да, полковник, это я.
Граф де Контркер одну минуту с интересом и любопытством смотрел на охотника, а затем любезно сказал ему:
— Добро пожаловать, милейший мой, давным-давно желал я познакомиться с вами: я много слышал о ваших подвигах и очень благодарен г. де Виллье за то, что он привел вас с собой сюда. Кроме того, вы пришли как нельзя более кстати, потому что именно такой человек, как вы, мне особенно нужен в настоящее время.
— Я весь к вашим услугам, полковник, — весело отвечал канадец, — приказывайте, что вам угодно, и я обещаюсь все исполнить.
— Спасибо, голубчик, я даже сейчас же испытаю на деле, насколько вы готовы исполнять мои приказания.
— Испытайте, полковник, а теперь, так как вы, конечно, будете говорить с графом де Виллье о том, что касается вас одних, я прошу позволения удалиться.
— Ну нет! Я не отпущу вас так скоро. Напротив, останьтесь, я ничего не могу сообщить такого г. де Виллье, чего бы не должны были слышать и вы… к тому же я хочу кое о чем порасспросить и вас.
Канадец почтительно поклонился, сел на табурет, поставил ружье между колен и приготовился отвечать на вопросы.
— Дорогой де Виллье, — продолжал де Контркер, обращаясь к капитану, — я могу сообщить нам приятную новость: барон де Гриньи, к которому вы питаете такую горячую привязанность, находится здесь.
— Я сейчас только узнал об этом, господин комендант, от часового у ваших дверей.
— Этот шельма Смельчак болтлив, как сорока, он не может ни на минуту удержать свой язык на привязи, но вы, вероятно, еще не видели своего друга?
— Нет, еще, господин комендант. Я знаю только, что он остановился у меня и дожидается моего возвращения. Вы, значит, просили г. де Мэнневилля об усилении гарнизона?
— Честное слово, нет. Рота де Гриньи нежданно-негаданно явилась ко мне; мне нет надобности говорить вам, что появление ее доставило мне большое удовольствие, особенно же в такое тревожное время. Барон привез депеши от губернатора,
— А! И важные депеши?
— До известной степени. В них мне сообщают, что англичане сильно заволновались и делают большие приготовления, имея, конечно, в виду воспользоваться удобным моментом и нанести нам серьезный урон.
— Тем лучше! Эти известия, по-моему, пришлись как раз кстати: мы должны расквитаться с ними.
— И мы поквитаемся, будьте уверены, к несчастью, придется выждать еще несколько дней.
— Ждать! — проговорил с досадой молодой человек.
— О! Успокойтесь, всего несколько дней.
— Слава Богу! Вы испугали меня, полковник.
— Нам придется ждать всего каких-нибудь две недели и самое большее месяц.
— Это очень долгий срок, полковник. За это время убийцы моего брата успеют скрыться от меня.
— Они не станут прятаться. Наоборот, они готовятся напасть на нас и захватить нас врасплох.
— Да это просто безумие… Я их положительно не понимаю.
— Молодость самонадеянна, — отвечал, улыбаясь, полковник, — но мы помешаем этому пылкому майору привести в исполнение свои планы.
— Дай Бог, полковник!
— Даю вам мое честное слово, дорогой мой де Виллье.
— Я теперь совершенно спокоен, полковник. К тому же я хорошо знаю, как вы были расположены к моему покойному брату Жюмонвилю. Теперь расскажите мне, в чем дело?
— Нужно проделать с ними то же самое, что они хотят устроить с нами, больше ничего. Вот вам в двух словах, чего ожидает от нас губернатор: вы знаете, что англичане стараются во что бы то ни стало изгнать нас отовсюду и что в 1668 году, около восьмидесяти лет тому назад, они построили форт Руперт на берегу открытого ими Гудзонова залива.
— Да, полковник, я знаю это.
— Хорошо. Затем вы, конечно, знаете тоже, что, спустя год после этого, для эксплуатации территорий, примыкающих к Гудзонову заливу, была основана компания, поставившая себе вместе с тем задачей и возможно более широкое развитие торговли мехами. Но, может быть, по нерадению, а может, и вследствие неумелой организации предприятия, вновь образовавшаяся компания никогда не могла оказаться серьезным конкурентом для нас. Все время на нашей стороне был неоспоримый перевес. Почему? Я не умею дать вам утвердительного ответа.
— А я могу вам сказать, почему, господин комендант, если только вы пожелаете меня выслушать, — проговорил, кланяясь, канадец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53