Не знаю, что на нас нашло, раньше никогда такого не случалось; быть может, всё дело в том, что Яна держалась с нами на равных, без всякого превосходства, но в то же время была на десять лет старше нас и обладала гораздо большим житейским опытом.
– Ах, ребятки, даже не знаю, что вам посоветовать, – сочувственно сказала она. – Никогда не попадала в подобную ситуацию. У меня-то и личной жизни почти не было. У нас, лётчиков Астроэкспедиции, редко складываются благополучные семьи. Или хотя бы пары. Идеальный вариант – чтобы оба служили на одном корабле. Как вот вы... Но у вас другая проблема. Вы дорожите своей дружбой, и вам действительно есть чем дорожить. Такая дружба бывает раз в жизни, и то не у всех. А когда расстаются супруги или любовники... да, часто можно услышать: «они остались добрыми друзьями», но это как правило означает, что порой они созваниваются, а изредка обедают вместе. И я понимаю ваши опасения. На твоём месте, Элис, я бы до дрожи в коленках боялась потерять такого друга, как Алекс. Ведь ради тебя он не побоялся сунуть голову в волчью пасть. Если бы сегодня ты провалила испытание, то... нет, конечно, его бы не понизили, он по-прежнему оставался бы на хорошем счету, но в его личном деле появилась бы запись: «проявляет субъективность в оценке профессиональных качеств». В будущем это здорово затруднило бы ему получение должности старшего пилота, а тем более – шкипера.
– Ну, до этого ещё далеко... – возразил я.
– Время бежит быстро. А ты, Алекс, поверь мне на слово, ещё до своего тридцатника будешь зачислен в программу подготовки капитанов... Но ладно, что толку от нашей болтовни. Лучше потанцуйте. Мне нравится смотреть, как вы танцуете.
В каюте было тесновато, но для хороших танцоров это не может быть серьёзным препятствием, при необходимости они должны довольствоваться и крохотным пятачком. В танцах Элис была хороша, я – если в паре с ней – тоже. Мы танцевали под тихую медленную музыку, а Топалова, забравшись с ногами на койку, с меланхоличной улыбкой смотрела на нас. Не знаю, чем была вызвана её меланхолия – то ли она думала про нас, то ли вспоминала свою юность.
– Саша, – прошептала мне на ухо Элис. – А может, попробуем? Всего один раз.
– А потом будет ещё и ещё, – напомнил я её собственные слова. – Пока не войдёт в привычку.
– Думаю, нам понравится эта привычка.
– Мне кажется, мы поменялись ролями, – заметил я. – Давай лучше остановимся. Сейчас мы пьяные и можем совершить глупость, о которой потом пожалеем.
У Элис хватило благоразумия согласиться со мной.
Вскоре после полуночи поприветствовать нового члена нашей команды явилась в полном составе Четвёртая группа, которая только что сменилась с вахты. Вместе с ними, как я и ожидал, пришла Лина. В её взгляде, устремлённом на Элис, я прочёл нечто новенькое – восхищение на грани преклонения. Из рассказов я знал, что Лина просто боготворила лётчиков и раньше, до появления Элис, не могла отказать никому, будь то мужчина или женщина, кто носил значок с золотыми крылышками. Теперь-то она была счастлива. Теперь две её страсти слились в одну...
Мы ещё немного поболтали, затем выпили, что называется, на посошок и разошлись, оставив Элис в обществе Лины. В коридоре Топалова меня задержала:
– Я думала о твоих проблемах, Алекс. И вот что тебе скажу: есть друзья, а есть подруги. Дорожи Элис как другом, но не ищи в ней подругу. Найди себе кого-то. На свете много милых девушек, а ты очень славный парень.
Запершись у себя в каюте, я поначалу собирался лечь спать, но сна у меня не было ни в одном глазу. Я выбрал наугад один из множества фильмов в нашей бортовой видеотеке, но через полчаса мне уже стало ясно, чем всё закончится. Тогда я взял монографию «Прикладная физика вакуума» – настольную книгу каждого звёздного лётчика – и принялся читать раздел о нерегулярных возбуждениях энергетических уровней в области переменной гравитации. Ясное дело, на пьяную голову я не смог вникнуть в громоздкие формулы и уравнения, а тем более – понять их физический смысл. В конце концов я откинулся на подушку, закрыл глаза и стал думать о своей причудливой личной жизни.
В том, что она причудлива и ненормальна, не было никаких сомнений. К моим двадцати трём годам у меня было свыше двух дюжин девушек – а этим может похвастаться далеко не каждый молодой человек моего возраста. То есть, похвастаться, конечно, может любой – но в подавляющем большинстве случаев это не будет соответствовать истине. В моём случае это соответствовало, хотя я никогда ни перед кем не хвастался. Во-первых, я считал подобное хвастовство признаком плохого воспитания; а во-вторых, все упомянутые девушки, все без исключения, не были моей заслугой. Меня ими снабжала Элис – на протяжении всей нашей учёбы в колледже. Единственный мой самостоятельный роман имел место ещё в интернате, но тогда всё ограничилось невинными прогулками по вечерам и поцелуями.
А в колледже я повстречал Элис и, насколько могу судить о прошлом с расстояния в пять лет, полюбил её с первого взгляда. Наверное, она сразу почувствовала это – почувствовала то, о чём я сам не подозревал, и очень тонко, ненавязчиво, но вполне определённо дала мне понять, что в сексуальном плане парни её не интересуют. С тех пор мы стали только друзьями, и чем дальше, тем крепче становилась наша дружба, а Элис, не в силах мне дать того, чего я всегда подсознательно хотел от неё, делилась со мной своими подружками. И так – целых пять лет. Хоть смейся, хоть плачь...
Где-то в полвторого, когда я уже начал дремать, раздался звонок в дверь.
– Кто там? – машинально спросил я.
От этих слов интерком автоматически включился и уже в записи повторил мой вопрос для посетителя.
– Это я, Лина, – послышалось из динамика.
Удивлённый, я поднялся с койки и набросил рубашку.
– Что ж... Заходи, пожалуйста.
Ключевая фраза разблокировала дверной замок, и в каюту вошла Лина, одетая в розовый халатик и пушистые тапочки на босу ногу. Её белокурые волосы были всклокочены, а губы слегка припухшие – ну, конечно же, от поцелуев.
– Элис попросила меня прийти к тебе, – сказала она.
– Ага, – протянул я. – Понятно.
Лина смущённо потупилась.
– Только не подумай ничего такого. Она не принуждала меня. Я сама не против. Ты мне всегда нравился. Но раньше я думала, что Элис будет возражать.
– Всё в порядке, – сказал я, подступил к ней и легонько обнял девушку. Под халатом у неё больше ничего не было – только тело, которое ещё сохраняло теплоту прикосновений Элис... – Ты горяченькая?
– Как это?
– Ну, прямо с постели?
– Да... – Лина застенчиво улыбнулась. – Если хочешь, я приму душ.
– Ни в коем случае, – заявил я и прижался губами к мягким губам девушки. К тем самым губам, которые совсем недавно целовала Элис и которые целовали её.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96