Римо все время держался поблизости от полицейских. Те разговаривали между собой хриплым шепотом. Самый рослый из них, видимо, начальник, сказал:
– Текс, двигай за дом. И повнимательнее – там может оказаться парочка баб.
– А вы что будете делать? – спросил техасец.
– Попробуем пробраться с фасада.
До дома оставалось ярдов тридцать. Внезапно огонек на первом этаже погас, зато весь двор перед домом залил ослепительный зеленоватый свет установленных на прожекторов. Прогремел выстрел. Пуля выбила камешек на дорожке рядом с полицейскими, и они рассыпались в стороны, ища убежища в кустарнике.
Римо посмотрел, как неуклюже они ползают в траве, и, укоризненно покачивая головой, встал за дерево.
Выстрелов больше не было. Он прислушался.
– Вот поганец! – прошептал южанин. – Ворота, наверное, были с сигнализацией.
– Нам лучше сматываться отсюда, – сказал техасец. – Он, видимо, уже позвонил и вызвал помощь.
– Нет! Мы прибыли сюда для выполнения задания и мы его выполним! Этот недоношенный стряпчий на днях избавил от ответственности двух бандитов, убивших полицейского. Ему это дорого будет стоить!
– Но все это не стоит и клочка моей шкуры.
– Он и не получит ни клочка, – сказал южанин. Послушайте, вот что мы сделаем…
Римо уже достаточно наслушался. Он бесшумно и проворно двинулся, скользя среди деревьев и кустарника, налево, к тыльной стороне дома.
Там было темно, но через окно Римо заметил, как в комнате что-то сверкнуло – видимо, отблеск луча света на металле.
Эти типы упоминали женщину. Видимо, именно она и стоит у окна с пистолетом.
Римо свернул за угол и стал карабкаться вверх по торцевой стене дома. Пальцы рук и ног впились в грубо отесанный камень, упор ногами перемещает тело вверх, затем перехват руками, и так постепенно все выше и выше, пока Римо не оказался рядом с открытым окном на втором этаже. Ловкое движение – и он уже в небольшой гостевой спальне. Перед тем как выйти в коридор, Римо на всякий случай выглянул во двор. Двое полицейских притаились в кустах у дорожки. Римо видел их тени. Третий скорее всего, это был техасец, – наверное, сейчас подбирается к дому.
Ступая по мягкому ковру, Римо вышел в коридор.
Он быстро поморгал, нагнетая в мозг кровь, заставляя расшириться зрачки. Теперь он видел в темноте почти так же, как если бы в доме горел свет. Он обнаружил, что находится на балконе второго этажа, а весь первый этаж по существу представлял собой одну громадную комнату. Там, у окна, задернутого плотными шторами, сидел на полу низкорослый мужчина в домашнем парчовом пиджаке. В руке он держал пистолет.
Римо перегнулся через балконные перила и осмотрелся. Там действительно была девушка. Она стояла у окна, что было совсем неразумно, и к тому же держала перед собой пистолет, что было тем более неразумно, потому что блеск от него можно заметить снаружи.
Девушка была молода, темноволоса. И нага.
Римо подумал о притаившихся снаружи полицейских, намеревавшихся перебить этих людей. Дурное намерение! Но, с другой стороны, этот адвокат только что добился освобождения из-под стражи двух бандитов, убивших полицейского, и ему тоже не следовало так поступать. Что шесть, что полдюжины – один черт!
Римо не долго колебался. В прошлом ему самому не раз приходилось выполнять аналогичные поручения. Но если подобные акции КЮРЕ считались вполне нормальными, то почему же они неправомерны теперь?
Римо пошел на компромисс: он позволит им разобраться с адвокатом, но девушку им не отдаст!
Он тихо перелез через перила балкона и, спрыгнув с двенадцатифутовой высоты вниз, практически бесшумно опустился на пол, выложенный каменной плиткой.
Он тут же откатился в сторону, недовольный собой, потому что при приземлении все-таки слегка прищелкнул каблуком по полу.
– Ты ничего не слышала? – прошептал человек у окна.
У него был маслянистый тонкий голос. Римо увидел, как он повернулся лицом к девушке.
– Нет, – ответила та. – Когда же, наконец, доберутся сюда твои друзья? Не нравится мне все это!
– Заткнись, сучка, и не спускай глаз с окна. Стреляй, как только кого-нибудь увидишь. Осталось ждать всего несколько минут.
Итак, сначала мужчина. Римо, не таясь, шел во весь рост по темной комнате. Сквозь щель в шторах ему был виден ярко освещенный двор. Двое полицейских скорее: всего, по-прежнему сидят, затаившись в кустах, в ожидании, когда техасец начнет штурм здания с тыла. Римо надеялся, что он не станет торопиться. Достаточно и одного Аламо.
Римо оказался у адвоката за спиной. Взглянув на него сверху, он медленно протянул руку и быстро защемил большим и указательным пальцами нервный узел на шее. Адвокат, не издав ни единого звука, повалился лицом вниз. Римо удержал его от падения, а когда тот окончательно впал в забытье, осторожно уложил его на пол… К черту! Если полицейским нужно, пусть сами с ним и возятся, а он, Римо, совсем не собирается делать чужую работу.
А теперь девушка.
– Эмиль, – тихо позвала она, – я так никого и не вижу.
– Эмиля с нами больше нет, – шепотом ответил Римо.
Девушка испуганно повернулась к нему, все так же держа пистолет прямо перед собой. Ладонь Римо легла на пистолет.
Она открыла было рот, готовясь закричать, но Римо тут же зажал его свободной рукой.
– Если хочешь жить, молчи!
Опустив пистолет в карман пиджака, Римо усыпил ее и взял на руки, словно манекен, чтобы отнести в безопасное место. Невольно прижимая ее к груди, он попытался воскресить в памяти ощущение, испытанное им во время последнего свидания с женщиной, и понял, что эта девушка была для него сейчас всего лишь стодесятифунтовым человеческим телом и только. Чиун остался бы очень доволен!
Взглянув во двор, Римо заметил, как что-то блеснуло в кустах слева Видимо, это был техасец с револьвером в руке. Похоже, он вот-вот ворвется через заднюю дверь в кухню.
С девушкой на руках Римо направился к большому окну, обращенному в тыльную сторону приусадебного участка. Там, в сотне ярдов от дома, стояли несколько посаженных в ряд деревьев, а за ними – густой лес. Он осторожно открыл окно и замер, вглядываясь в темноту.
– И-й-я-ааыа! – услышал он вдруг. Ну и идиот! Конечно же, это тот самый дерьмоход-техасец с воплями штурмует кухонную дверь. Римо даже подумал, не пойти ли да отшлепать его как следует, но решил, что не стоит.
К черту! Глупость сама себя наказывает. И техасцу в свое время достанется по заслугам, и пусть тогда не пеняет на гнев Божий или на злосчастные превратности судьбы.
С револьвером в руке техасец ломился в дверь, не переставая вопить, как обезумевшая сирена. Дверь стонала под ударами плеч и кулаков техасца. Пули со звоном и свистом рикошетили от металлического замка.
Римо вздохнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39