Сначала ей показалось, что, конечно, не сможет. Аниматрон прыгнул на свою жертву сверху, но гибкие тени Сына Мрака, всегда готовые встать на защиту хозяина, схватили Фило за ноги и захлестнули туловище. Несколько штук даже обвили шею, пытаясь, вероятно, оторвать ему голову.
«Но почему Голландец ему не поможет?» Она взглянула на скитальца и тут же получила ответ. Его удерживал не столько Рошаль, сколько он сам. Но это еще не все. Правда состояла в том, что удерживала его Майя. Она прочла это в его глазах, когда их звездный свет встретился с ее взглядом.
Голландец боялся за нее, даже если в случае победы Властелина Теней они все в конце концов погибнут.
Майя никак не могла придумать, как заставить Голландца действовать. Ее крепко держали, а сил у нее было мало.
Ядовитый укол Рошаля все еще на нее действовал.
«У тебя есть только один выход, дорогая моя дочь. Ты должна мне поверить».
Она метнула взгляд на своего отца, который казался таким же беспомощным, как она сама. Майя об этом ему напомнила.
«Моя энергия ушла, но способность вступать в ментальную связь — нет. Моя воля — самая сильная из всех. Убеди остальных связаться через тебя со мной, если это тебя успокоит. Если потом вы сфокусируете свою силу через меня, мы справимся с Рошалями и их предателем-хозяином».
«Поверить дьяволу?» Майя задумалась. Сначала она хотела сказать отцу, куда ему деть свой план, но то, что он говорил, было вполне реально. У него действительно хватит воли, чтобы использовать их объединенную мощь, если они установят связь. Если кто и мог это сделать, то только Август де Фортунато.
С неохотой она быстро пересказала план Гилбрину, который, разумеется, был целиком и полностью против. А когда она потребовала сообщить, может ли он сам сделать то, что предлагает Август, Гилбрин все же согласился.
Оставалось уговорить Голландца. Но, как ни странно, его единственной заботой было, не повредит ли такая операция ей. Когда она его убедила, что Август не может причинить ей вред, если надеется осуществить свой план, Голландец тоже согласился.
Пространство мыслей обладает высокими скоростями.
Весь план был предложен, подвергся горячему обсуждению и принят за время двух-трех ударов сердца.
Но больше у Фило времени и не было Хотя он напал внезапно, его собственных сил недоставало, чтобы справиться с Сыном Мрака. Хозяин теней схватил его и поднял высоко над головой, и единственное, что спасало его от полной разукомплектации, — это призрачное судно, которое все еще плавало за окном и отвлекало часть силы Черного Принца.
Майя удивилась, почему Сын Мрака не затянет отверстие, которое он сделал в своем пристанище.
«Потому что он не может, — раздался нетерпеливый голос Августа. — То ли корабль, то ли птица ему мешают. Теперь сосредоточься. Связь! Подумай о себе, мой драгоценный ребенок».
Он назвал ее ласковым именем, и возмущение этим придало ей необходимый импульс, чтобы заставить связь действовать.
Она ненавидела Августа, но все же он был известным, хорошо изученным злом, не то что Сын Мрака. Сначала надо покончить с Сыном Мрака, и лишь тогда она сможет окончательно выяснить отношения со своим отцом, у которого больше не осталось силы творить зло. Когда этот час наступит, Август будет совсем беззащитен.
Майя ждет этого с нетерпением.
«Но сначала эти твари, создания Сына Мрака…»
Она соединилась с Гилом, затем с Голландцем, и наконец с отцом.
***
Ментальное касание оказалось мерзким, пропитанным злобой и ненавистью. Оно вызвало у Голландца такое отвращение, что он чуть не разорвал связь. Остановили его две вещи. Первая — это Майя, которая хотела, чтобы он помог.
Вторая — начавшаяся у них над головами битва, битва, которую Фило наверняка проиграет.
Он никогда не думал, что аниматрон так похож на живое существо. Конечно, относился он к нему именно так, но в глубине души всегда считал, что все следы человечности существуют лишь в его собственном воображении и больше нигде. И вот теперь, он понял, что механический человек так же реален, как и он сам.
Если бы не страх за жизнь Майи, он бы тут же вступил в бой. Хотя бы своей физической силой. Но план Августа де Фортунато давал шанс разделаться со стерегущими их Рошалями, особенно с тем, который держал все еще одурманенную девушку. В то же время этот план грозил смертью, если воли ренегата окажется недостаточно. То, что хотел сделать де Фортунато, было очень трудно. Голландец сомневался, хватит ли на это его собственной воли.
«Приготовиться», — слова прозвучали прямо у него в мозгу. Голландец сосредоточился.
— Я был терпелив! — прорычал Сын Мрака. — Я все прощал, но теперь — хватит!
Он швырнул Фило в окно. Как ни удивительно, стекло выдержало. Аниматрон бешено отбивался, а тени снова потащили его вверх.
Август нанес удар.
Рошали, все как один, зашипели от боли. Многие согнулись пополам.
Голландец почувствовал, как ослабел захват его стражей, боровшихся теперь за свою жизнь. Тела их дико затряслись, как будто на них накатила одна из разрушительных волн, всегда предшествующих Концу света.
— Сработало! — закричал Гилбрин. Говорил ли он вслух или же только в мозгу Голландца, скиталец не понял.
— Тихо! — вмешался де Фортунато. — Сконцентрируйтесь!
Рошали отступили, двигаясь так, будто кто-то тянул их всех за ниточку. С каждым мгновением чернильные монстры тряслись все сильнее. Те, что поменьше, начали таять.
Голландец стал кое-что понимать. Рошали не принадлежали реальности. Сами они не смогли бы жить и благоденствовать, эту способность дает им только Сын Мрака. Видимо, Август де Фортунато, который знал их лучше всех, разумеется, за исключением их хозяина, разобрался, что тут существуют пределы. Вот почему, умирая, они растворяются. Когда сила, которой насытил их Сын Мрака, оказывается подорвана или же высвобождена, они больше не в состоянии поддерживать свое существование. Они в буквальном смысле перестают быть. Ему самому следовало бы это понять давным-давно. Ведь он достаточно часто был свидетелем их кончины.
Тут Рошаль, который прежде держал Майю, вновь кинулся вперед; в его полосатых глазах горел смертоносный огонь. Майя в это время стояла к чудовищу спиной.
Голландец пытался предупредить ее по ментальной связи, но натыкался только на разум Августа де Фортунато, все внимание которого было обращено на текущие задачи сражения. Он попробовал еще раз, но получил быстрое предупреждение отца Майи прекратить свои попытки.
Рошаль двигался медленно, на него, так же как на других, действовала атака де Фортунато, но этот был крупнее и сильнее. Громадная лапа с клешней протянулась к Майе, но не достала. Майя, вкладывающая все силы в атаку, к тому же не оправившаяся до конца от плена, даже не заметила грозящей опасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90