Мгновение — и куль с плеском исчез в омуте.
— Подождем, — сказал Ярослав, кладя на колени лук — Я не допущу ошибки, которую хазарин совершил со мной в овраге…
В появлении сотника не было ничего загадочного. Его хватились у Любавы сразу же, как только пришли с уловом два других дружинника, рыбачивших с ним. Решив, что Ярослав попросту где-то задержался и прибудет позже, все спокойно поужинали и легли спать, и лишь ночное нападение варягов заставило по-новому воспринять исчезновение сотника. Взяв пса убитого дротта, дружинники вернулись на берег реки, откуда Ярослав один ушел к Любаве, дали понюхать собаке плащ сотника, оставленный им утром у девушки, и пустили по следу. Так был найден и спасен Ярослав. Это после его рассказа тысяцкому Микуле о всем виденном и слышанном у костра был встречен и уничтожен на поляне у Черного болота отряд викингов, это он с помощью пса дротта выследил и обезвредил у Двины челядников Хозроя и встретил вместо них хазарина…
Поверхность реки оставалась неподвижной. Как и прежде, слабо шумел и клубился водяным туманом бездонный омут, ничто не напоминало о принятом им даре. Сотник отложил в сторону лук, взял в руки весла.
— В путь, друже. Мы должны быть в Киеве раньше варягов.
29
Хазарская конница шла на рысях. Старый хан Узбой, не первый раз совершающий набег на Русь, вел ее только по ночам, сверяя маршрут по звездам и по ему одному известным степным приметам. Приказ, полученный им от самого кагана, был короток и ясен: внезапно напасть на Киев, уничтожить и сжечь его и также внезапно уйти в степь. Кагану на сей раз не нужны русское золото и драгоценные меха, не прельщают его даже светлотелые и голубоглазые красавицы-славянки и толпы сильных и трудолюбивых смердов-полонянников. Кагану требуется просто стереть с лица земли Киев, вызвав этим недовольство русов княгиней, ушедшей против древлян и оставившей стольный град всей Руси на произвол судьбы. А всякие смуты на Русской земле лишь на руку кагану, мечтающему сейчас о подчинении славян великой и могучей Хазарин.
На третий день пути хан велел позвать к себе сотника Савла.
— Ты знаешь степь не хуже меня, — сказал Узбой, — знаком и с русами. Не сегодня-завтра мы должны встретить их заставы и дозоры, стерегущие Русь от набегов. Скачи со своей сотней вперед, и пусть ни одна русская застава не даст сигнала об опасности.
Сотник согнул спину в низком поклоне.
— Твое решение мудро, славный хан. Я понял тебя, а потому не тревожься: все будет сделано, как ты сказал…
Первый русский сторожевой пост хазары обнаружили уже на следующий день. На вершине степного кургана стояла высокая дозорная вышка. На ней под навесом была сложена готовая каждую минуту вспыхнуть куча сухого валежника, рядом с которой виднелась большая охапка сырой травы. К коновязи сбоку от вышки были привязаны две оседланные лошади. На смотровой площадке вышки маячила пара русских дозорных с копьями в руках. Остальные русы должны быть группами рассыпаны по степи, именно они обязаны сообщить на вышку о замеченной опасности. Тогда на смотровой площадке вспыхнет огонь, на него сверху будет брошена влажная трава, и в безоблачное небо поползет густой столб дыма, сообщая следующему посту о надвигающейся на Русь угрозе. И так, от поста к посту, тревожная весть примчится в Киев. Но чтобы этого не случилось, и выбросил опытный хан впереди орды быстрые незаметные щупальца — поднаторевших в набегах конников своего лучшего сотника.
Спешившись, хазары осторожно подползли в высокой траве как можно ближе к вышке. Еще немного, и тогда они окажутся у подножия кургана, там, где из предосторожности трава была выкошена. И тут тревожно заржали русские кони. Дозорные тотчас насторожились, один из них склонился над сложенным валежником. И хотя до русов оставалось еще не меньше трехсот шагов, хазары вскочили на ноги и выпустили по ним стаю стрел. После чего изо всех сил бросились к вышке, над которой уже тонкой, едва заметной струйкой вился дым. Дозорные, оставив копья, прямо со смотровой площадки прыгнули на лошадей, забросили за спину щиты, на скаку стали рвать из сагайдаков луки.
Хазары не преследовали их. Зачем? Предполагаемые дороги к следующему посту были ими предусмотрительно перекрыты, так что русы, лишенные возможности предупредить товарищей, не представляли никакой опасности. Ну а что можно взять в качестве добычи с этих дозорных, хотя и смелых, но простых воинов? Изрубленную в бою кольчугу, залитую кровью рубаху, стоптанные и потертые стременами сапоги? Зато можно было легко получить в горло метко пущенную стрелу, удар в грудь острым прямым мечом или дробящей кости тяжелой палицей-булавой. Нет уж, пусть русы скачут куда угодно, хазарам не до них. Главное сейчас — не дать разгореться огню… Несколько степняков, взобравшись на смотровую площадку вышки, руками и ногами разбросали костер, тщательно затоптали тлеющие ветви.
Сотник Савл довольно прищурил узкие глаза, потер руки. Первый сторожевой пост — самый опасный. Другие дозорные, надеясь на товарищей с расположенных впереди вышек, будут менее осторожны и бдительны. И взмахом короткой ременной нагайки он послал конников вперед, где, по его расчетам, должен находиться следующий русский дозор.
В одном переходе от Днепра хан велел остановиться. Сотник Савл сделал свое дело: ни один сигнальный русский костер не загорелся. Русь не знала о приближении к ее границам степных воинов. Завтра утром, проведя ночь на берегу безвестной речушки, притоке Днепра, отдохнувшая хазарская конница полным наметом, уже нисколько не таясь, понесется на Киев. И ничто не спасет славянский град, не отведет занесенной над ним кривой вражеской сабли.
30
В небольшой укромной бухточке Днепра расположились у берега несколько десятков варяжских лодий. Их паруса бессильно обвисли, весла были вытащены из воды. Яркая луна заливала желтым светом речную гладь, подступающий к самой воде лес. Вокруг догорающих костров, на скамьях лодий, прямо на брошенных на песок плащах, спали викинги. За их плечами был долгий, утомительный путь из далекого Полоцка почти до самого Киева. Ведь до стольного града всей Руси им оставалось всего полдня плавания.
Кроме не смыкающей глаз стражи не спал в шатре и ярл Эрик с двумя ближайшими сотниками-единомышленниками. Напротив варягов стоял высокий, сутулящийся человек. Он до подбородка был закутан в старый дырявый плащ, верхнюю часть лица скрывала надвинутая на самые глаза облезлая шапка.
— Говори, трел, — произнес Эрик. — Что велел передать мне твой хозяин?
— Он ждет тебя, славный ярл, и готов сделать все, что ты прикажешь. Но прежде он хотел бы знать, что ты задумал.
— Мне нужен стол великих киевских конунгов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
— Подождем, — сказал Ярослав, кладя на колени лук — Я не допущу ошибки, которую хазарин совершил со мной в овраге…
В появлении сотника не было ничего загадочного. Его хватились у Любавы сразу же, как только пришли с уловом два других дружинника, рыбачивших с ним. Решив, что Ярослав попросту где-то задержался и прибудет позже, все спокойно поужинали и легли спать, и лишь ночное нападение варягов заставило по-новому воспринять исчезновение сотника. Взяв пса убитого дротта, дружинники вернулись на берег реки, откуда Ярослав один ушел к Любаве, дали понюхать собаке плащ сотника, оставленный им утром у девушки, и пустили по следу. Так был найден и спасен Ярослав. Это после его рассказа тысяцкому Микуле о всем виденном и слышанном у костра был встречен и уничтожен на поляне у Черного болота отряд викингов, это он с помощью пса дротта выследил и обезвредил у Двины челядников Хозроя и встретил вместо них хазарина…
Поверхность реки оставалась неподвижной. Как и прежде, слабо шумел и клубился водяным туманом бездонный омут, ничто не напоминало о принятом им даре. Сотник отложил в сторону лук, взял в руки весла.
— В путь, друже. Мы должны быть в Киеве раньше варягов.
29
Хазарская конница шла на рысях. Старый хан Узбой, не первый раз совершающий набег на Русь, вел ее только по ночам, сверяя маршрут по звездам и по ему одному известным степным приметам. Приказ, полученный им от самого кагана, был короток и ясен: внезапно напасть на Киев, уничтожить и сжечь его и также внезапно уйти в степь. Кагану на сей раз не нужны русское золото и драгоценные меха, не прельщают его даже светлотелые и голубоглазые красавицы-славянки и толпы сильных и трудолюбивых смердов-полонянников. Кагану требуется просто стереть с лица земли Киев, вызвав этим недовольство русов княгиней, ушедшей против древлян и оставившей стольный град всей Руси на произвол судьбы. А всякие смуты на Русской земле лишь на руку кагану, мечтающему сейчас о подчинении славян великой и могучей Хазарин.
На третий день пути хан велел позвать к себе сотника Савла.
— Ты знаешь степь не хуже меня, — сказал Узбой, — знаком и с русами. Не сегодня-завтра мы должны встретить их заставы и дозоры, стерегущие Русь от набегов. Скачи со своей сотней вперед, и пусть ни одна русская застава не даст сигнала об опасности.
Сотник согнул спину в низком поклоне.
— Твое решение мудро, славный хан. Я понял тебя, а потому не тревожься: все будет сделано, как ты сказал…
Первый русский сторожевой пост хазары обнаружили уже на следующий день. На вершине степного кургана стояла высокая дозорная вышка. На ней под навесом была сложена готовая каждую минуту вспыхнуть куча сухого валежника, рядом с которой виднелась большая охапка сырой травы. К коновязи сбоку от вышки были привязаны две оседланные лошади. На смотровой площадке вышки маячила пара русских дозорных с копьями в руках. Остальные русы должны быть группами рассыпаны по степи, именно они обязаны сообщить на вышку о замеченной опасности. Тогда на смотровой площадке вспыхнет огонь, на него сверху будет брошена влажная трава, и в безоблачное небо поползет густой столб дыма, сообщая следующему посту о надвигающейся на Русь угрозе. И так, от поста к посту, тревожная весть примчится в Киев. Но чтобы этого не случилось, и выбросил опытный хан впереди орды быстрые незаметные щупальца — поднаторевших в набегах конников своего лучшего сотника.
Спешившись, хазары осторожно подползли в высокой траве как можно ближе к вышке. Еще немного, и тогда они окажутся у подножия кургана, там, где из предосторожности трава была выкошена. И тут тревожно заржали русские кони. Дозорные тотчас насторожились, один из них склонился над сложенным валежником. И хотя до русов оставалось еще не меньше трехсот шагов, хазары вскочили на ноги и выпустили по ним стаю стрел. После чего изо всех сил бросились к вышке, над которой уже тонкой, едва заметной струйкой вился дым. Дозорные, оставив копья, прямо со смотровой площадки прыгнули на лошадей, забросили за спину щиты, на скаку стали рвать из сагайдаков луки.
Хазары не преследовали их. Зачем? Предполагаемые дороги к следующему посту были ими предусмотрительно перекрыты, так что русы, лишенные возможности предупредить товарищей, не представляли никакой опасности. Ну а что можно взять в качестве добычи с этих дозорных, хотя и смелых, но простых воинов? Изрубленную в бою кольчугу, залитую кровью рубаху, стоптанные и потертые стременами сапоги? Зато можно было легко получить в горло метко пущенную стрелу, удар в грудь острым прямым мечом или дробящей кости тяжелой палицей-булавой. Нет уж, пусть русы скачут куда угодно, хазарам не до них. Главное сейчас — не дать разгореться огню… Несколько степняков, взобравшись на смотровую площадку вышки, руками и ногами разбросали костер, тщательно затоптали тлеющие ветви.
Сотник Савл довольно прищурил узкие глаза, потер руки. Первый сторожевой пост — самый опасный. Другие дозорные, надеясь на товарищей с расположенных впереди вышек, будут менее осторожны и бдительны. И взмахом короткой ременной нагайки он послал конников вперед, где, по его расчетам, должен находиться следующий русский дозор.
В одном переходе от Днепра хан велел остановиться. Сотник Савл сделал свое дело: ни один сигнальный русский костер не загорелся. Русь не знала о приближении к ее границам степных воинов. Завтра утром, проведя ночь на берегу безвестной речушки, притоке Днепра, отдохнувшая хазарская конница полным наметом, уже нисколько не таясь, понесется на Киев. И ничто не спасет славянский град, не отведет занесенной над ним кривой вражеской сабли.
30
В небольшой укромной бухточке Днепра расположились у берега несколько десятков варяжских лодий. Их паруса бессильно обвисли, весла были вытащены из воды. Яркая луна заливала желтым светом речную гладь, подступающий к самой воде лес. Вокруг догорающих костров, на скамьях лодий, прямо на брошенных на песок плащах, спали викинги. За их плечами был долгий, утомительный путь из далекого Полоцка почти до самого Киева. Ведь до стольного града всей Руси им оставалось всего полдня плавания.
Кроме не смыкающей глаз стражи не спал в шатре и ярл Эрик с двумя ближайшими сотниками-единомышленниками. Напротив варягов стоял высокий, сутулящийся человек. Он до подбородка был закутан в старый дырявый плащ, верхнюю часть лица скрывала надвинутая на самые глаза облезлая шапка.
— Говори, трел, — произнес Эрик. — Что велел передать мне твой хозяин?
— Он ждет тебя, славный ярл, и готов сделать все, что ты прикажешь. Но прежде он хотел бы знать, что ты задумал.
— Мне нужен стол великих киевских конунгов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28