Перед тем, как они приехали? Ты в самом деле предлагаешь мне… — она запнулась, не решаясь выговорить, — и руку и сердце?
Вот когда он почувствовал себя самым несчастным человеком на свете! Как он смеет втягивать ее в такую заваруху! Конечно, он сказал ей правду, и те его слова выражали всю глубину чувств, охвативших его с первой их встречи. Но когда он вспомнил о Джиме Колберне и остальных членах шайки, то похолодел от ужаса. Связь с ними рано или поздно все равно выйдет наружу. Что тогда? Он заколебался.
По-своему истолковав его замешательство, Мария побледнела, отпрянула и пошла к двери.
— Пожалуйста, выслушай меня!
— Ты так не думал… — потерянно произнесла она, — ты солгал!
— Нет, это правда, — настаивал он, — но я не имею права. Я…
Она выбежала из дома и бросилась к своей лошади, которую Круз уже подвел к порогу. Райли выскочил вслед, но остановился. Что он мог сказать? Как просить ее разделить с ним то, что его ожидает? По крайней мере половина его ранчо принадлежит его друзьям-преступникам, которым он обязан первыми шагами честной жизни. А еще надвигаются эти неприятности, которые поделят Римрок на два лагеря. И разве не подло с его стороны просить Марию при таких обстоятельствах соединиться с ним? Особенно, если учесть, что Дэн Шатток непременно окажется на другой стороне?
Прошла неделя, другая. Клеймение затягивалось: стало трудно искать в стаде коров без тавро. Но теперь они хорошо знали местность и действовали по-другому. Каждый всадник возил с собой клеймо и ставил его, когда находил где-либо непомеченных животных.
Масса неотложных дел их просто захлестывала. На склонах холмов ковбои строили дюжину маленьких плотин-распределителей, чтобы стекающая вода попадала в землю, увлажняя пастбища; возле дальних загонов пришлось соорудить жилье для работников. Что ни говори, а уже грядет осень, за ней зима со снегом и холодными ветрами. Кое в чем помогала природа. Не было необходимости ставить щиты от ветра: горы, каньоны, нагромождения валунов и скал оказались более надежными укрытиями для животных.
На обширном лугу с сочными травами возле источника Райли и Сэкетт накосили несколько тонн сена. Телль, добродушный верзила из Теннесси, обращался с косой легко и ловко. Он косил сено и скирдовал его. Зная, как ковбои ненавидят ручной труд, Райли взял на себя заготовку дров. Соорудив ограду из камней, он таскал туда все, что могло гореть. Первым делом собрал поваленные деревья, чтобы очистить место для травы и уменьшить опасность пожаров.
Занятые бесконечными хозяйственными хлопотами, обитатели ранчо никого не видели и не получали никаких вестей. Ни один из них не ездил в Римрок, и к ним из города или с других ранчо никто не приезжал. Однажды, прогулявшись в Денди-Кроссинг за табаком, Дарби Луис услышал, что доктор Бимэн якобы возбуждает дело по поводу смерти своего племянника, утверждая, что он убит, а его стадо похищено. Дошла до затворников и еще неприятная новость. Юстис окончательно рассорился с шерифом и вместе с Бигелоу и некоторыми другими начал добиваться его отставки.
Каньон Фейбл — ущелье глубиной в тысячу пятьсот — две тысячи футов, такое узкое, что только в полдень солнечные лучи достигали его дна, — давно привлекал внимание Райли, но только теперь он стал выбирать время, чтобы обследовать его. Начинался каньон возле Элк-Ридж, в нескольких милях восточнее ранчо, и простирался до Колорадо. На дне его буйно росли деревья и кустарники, между ними мерцали озерца с холодной прозрачной водой, стекавшей тонкими струйками со скалистых стен, украшенных разноцветными рисунками, созданными природой из песчаных и известковых отложений с примесями солей металлов. По дну каньона бежала едва заметная тропа, проложенная дикими животными.
Как-то путешествуя по каньону, Гейлорд попал в такое узкое место, что спешился и, пустив перед собой лошадь, шел за ней, предоставив ей самой выбирать дорогу. Узко было настолько, что время от времени стремена задевали стены. Где-то очень высоко над головой сверкало небо. Тишина стояла такая, что всадник и лошадь невольно застыли на месте, прислушиваясь к ней.
Наконец скалы расступились и открылась небольшая долина, усеянная огромными валунами. Над спокойным холодным озером склонились ивы. Мирно журчал ручей и жужжали пчелы. Даже падение случайного камня подчеркивало тишину и уединение. Райли шел вперед почти неслышно. «Если станет совсем скверно, — подумал он, — переберусь сюда. Здесь можно укрыться».
Миновав еще несколько миль, Гейлорд выбрался на небольшую лужайку, поросшую сочной зеленой травой. Осмотревшись, он понял, что эту поляну нельзя разглядеть сверху. В этом месте, внизу, стены каньона были совершенно отвесны, а дальше расходились под углом.
Трудно поверить, но здесь, в скалистой пустыне юго-восточной части штата Юта неожиданно для себя он открыл настоящий Эдем.
За ивами и тополями, недалеко от лужайки Райли заметил нависающую скалу, скрывавшую большую пещеру с ровным песчаным дном. Рядом бежал ручей, образуя неподалеку глубокое затененное озеро.
Он нашел, что искал, — в случае опасности в пещере можно укрыться и жить долго. Для банды Колберна тоже вполне подходящее убежище — и близко, и постороннему недоступно.
Но исследуя каньон, Гейлорд не переставал думать о Марии.
Когда Мария вернулась, Дэн ни о чем не спросил ее, ожидая, что она все расскажет сама. Но девушка молчала, хотя было очевидно, с ней что-то случилось. Пару раз, проходя мимо дверей ее спальни, Дэн даже слышал, как она плачет. Он всей душой сочувствовал ей, понимал, что Мария нуждается в помощи, но как подступиться к ней, не знал. Он никогда ничего не понимал в женских делах. Его собственная женитьба оказалась не очень счастливой, вероятно, в большей мере по его вине. Но пережив нелегкие времена, он научился уважать чувства других. После того, как жена ушла от него, Дэн рвал и метал, наделал много глупостей, чего потом стыдился. Он так и не понял, что было тому причиной — любовь или просто уязвленные чувства, — но постепенно все прошло.
Шатток чувствовал себя одиноким, пока в доме не появилась Мария. Девочка была не только очаровательна, но и умна, весела, ласкова. Она совершенно изменила его жизнь, и эти перемены доставили ему радость. Он больше не испытывал одиночества, редко грустил. Ему приятно было заботиться о ком-то еще помимо себя. Растить ребенка помогал Пико, который за свою жизнь узнал вторую половину человечества гораздо лучше, чем его хозяин, — в этом Дэн готов был признаться хотя бы самому себе…
Сейчас у Шаттока пропадал скот, утрата таких коров грозила крахом, но он больше об этом не заговаривал, хотя кругом только и судачили о его потерях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Вот когда он почувствовал себя самым несчастным человеком на свете! Как он смеет втягивать ее в такую заваруху! Конечно, он сказал ей правду, и те его слова выражали всю глубину чувств, охвативших его с первой их встречи. Но когда он вспомнил о Джиме Колберне и остальных членах шайки, то похолодел от ужаса. Связь с ними рано или поздно все равно выйдет наружу. Что тогда? Он заколебался.
По-своему истолковав его замешательство, Мария побледнела, отпрянула и пошла к двери.
— Пожалуйста, выслушай меня!
— Ты так не думал… — потерянно произнесла она, — ты солгал!
— Нет, это правда, — настаивал он, — но я не имею права. Я…
Она выбежала из дома и бросилась к своей лошади, которую Круз уже подвел к порогу. Райли выскочил вслед, но остановился. Что он мог сказать? Как просить ее разделить с ним то, что его ожидает? По крайней мере половина его ранчо принадлежит его друзьям-преступникам, которым он обязан первыми шагами честной жизни. А еще надвигаются эти неприятности, которые поделят Римрок на два лагеря. И разве не подло с его стороны просить Марию при таких обстоятельствах соединиться с ним? Особенно, если учесть, что Дэн Шатток непременно окажется на другой стороне?
Прошла неделя, другая. Клеймение затягивалось: стало трудно искать в стаде коров без тавро. Но теперь они хорошо знали местность и действовали по-другому. Каждый всадник возил с собой клеймо и ставил его, когда находил где-либо непомеченных животных.
Масса неотложных дел их просто захлестывала. На склонах холмов ковбои строили дюжину маленьких плотин-распределителей, чтобы стекающая вода попадала в землю, увлажняя пастбища; возле дальних загонов пришлось соорудить жилье для работников. Что ни говори, а уже грядет осень, за ней зима со снегом и холодными ветрами. Кое в чем помогала природа. Не было необходимости ставить щиты от ветра: горы, каньоны, нагромождения валунов и скал оказались более надежными укрытиями для животных.
На обширном лугу с сочными травами возле источника Райли и Сэкетт накосили несколько тонн сена. Телль, добродушный верзила из Теннесси, обращался с косой легко и ловко. Он косил сено и скирдовал его. Зная, как ковбои ненавидят ручной труд, Райли взял на себя заготовку дров. Соорудив ограду из камней, он таскал туда все, что могло гореть. Первым делом собрал поваленные деревья, чтобы очистить место для травы и уменьшить опасность пожаров.
Занятые бесконечными хозяйственными хлопотами, обитатели ранчо никого не видели и не получали никаких вестей. Ни один из них не ездил в Римрок, и к ним из города или с других ранчо никто не приезжал. Однажды, прогулявшись в Денди-Кроссинг за табаком, Дарби Луис услышал, что доктор Бимэн якобы возбуждает дело по поводу смерти своего племянника, утверждая, что он убит, а его стадо похищено. Дошла до затворников и еще неприятная новость. Юстис окончательно рассорился с шерифом и вместе с Бигелоу и некоторыми другими начал добиваться его отставки.
Каньон Фейбл — ущелье глубиной в тысячу пятьсот — две тысячи футов, такое узкое, что только в полдень солнечные лучи достигали его дна, — давно привлекал внимание Райли, но только теперь он стал выбирать время, чтобы обследовать его. Начинался каньон возле Элк-Ридж, в нескольких милях восточнее ранчо, и простирался до Колорадо. На дне его буйно росли деревья и кустарники, между ними мерцали озерца с холодной прозрачной водой, стекавшей тонкими струйками со скалистых стен, украшенных разноцветными рисунками, созданными природой из песчаных и известковых отложений с примесями солей металлов. По дну каньона бежала едва заметная тропа, проложенная дикими животными.
Как-то путешествуя по каньону, Гейлорд попал в такое узкое место, что спешился и, пустив перед собой лошадь, шел за ней, предоставив ей самой выбирать дорогу. Узко было настолько, что время от времени стремена задевали стены. Где-то очень высоко над головой сверкало небо. Тишина стояла такая, что всадник и лошадь невольно застыли на месте, прислушиваясь к ней.
Наконец скалы расступились и открылась небольшая долина, усеянная огромными валунами. Над спокойным холодным озером склонились ивы. Мирно журчал ручей и жужжали пчелы. Даже падение случайного камня подчеркивало тишину и уединение. Райли шел вперед почти неслышно. «Если станет совсем скверно, — подумал он, — переберусь сюда. Здесь можно укрыться».
Миновав еще несколько миль, Гейлорд выбрался на небольшую лужайку, поросшую сочной зеленой травой. Осмотревшись, он понял, что эту поляну нельзя разглядеть сверху. В этом месте, внизу, стены каньона были совершенно отвесны, а дальше расходились под углом.
Трудно поверить, но здесь, в скалистой пустыне юго-восточной части штата Юта неожиданно для себя он открыл настоящий Эдем.
За ивами и тополями, недалеко от лужайки Райли заметил нависающую скалу, скрывавшую большую пещеру с ровным песчаным дном. Рядом бежал ручей, образуя неподалеку глубокое затененное озеро.
Он нашел, что искал, — в случае опасности в пещере можно укрыться и жить долго. Для банды Колберна тоже вполне подходящее убежище — и близко, и постороннему недоступно.
Но исследуя каньон, Гейлорд не переставал думать о Марии.
Когда Мария вернулась, Дэн ни о чем не спросил ее, ожидая, что она все расскажет сама. Но девушка молчала, хотя было очевидно, с ней что-то случилось. Пару раз, проходя мимо дверей ее спальни, Дэн даже слышал, как она плачет. Он всей душой сочувствовал ей, понимал, что Мария нуждается в помощи, но как подступиться к ней, не знал. Он никогда ничего не понимал в женских делах. Его собственная женитьба оказалась не очень счастливой, вероятно, в большей мере по его вине. Но пережив нелегкие времена, он научился уважать чувства других. После того, как жена ушла от него, Дэн рвал и метал, наделал много глупостей, чего потом стыдился. Он так и не понял, что было тому причиной — любовь или просто уязвленные чувства, — но постепенно все прошло.
Шатток чувствовал себя одиноким, пока в доме не появилась Мария. Девочка была не только очаровательна, но и умна, весела, ласкова. Она совершенно изменила его жизнь, и эти перемены доставили ему радость. Он больше не испытывал одиночества, редко грустил. Ему приятно было заботиться о ком-то еще помимо себя. Растить ребенка помогал Пико, который за свою жизнь узнал вторую половину человечества гораздо лучше, чем его хозяин, — в этом Дэн готов был признаться хотя бы самому себе…
Сейчас у Шаттока пропадал скот, утрата таких коров грозила крахом, но он больше об этом не заговаривал, хотя кругом только и судачили о его потерях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31