Они успели добраться до узкого ущелья, где струился один из притоков Ясеневого ручья. Это дикое безлюдное место неплохо подходило для обороны. Однако, судя по следам, люди Белена застали их врасплох.
На снегу лежала мертвая лошадь, а чуть поодаль — мертвый человек. Кажется, я его знал, где-то встречал… Его вроде бы звали Крукшенк. Грудь мертвеца была пробита пулей — мгновенная смерть.
Других тел я поначалу не заметил, и во мне вновь вспыхнула надежда. Может быть, подумал я, им все же удалось спастись, может быть… И тут я заметил, что обрыв на берегу ручья весь разрыт, словно кто-то, не имея подходящих инструментов, ковырял землю палкой.
Я подъехал к обрыву, спешился и, на всякий случай привязав коня, спрыгнул вниз. Сердце мое бешено колотилось.
В обрыве, наполовину засыпанные землей, лежали три тела. Возможно, убийцы намеревались вернуться сюда позже, чтобы завершить работу.
Фило был буквально нашпигован свинцом. Эдди, как я сразу заметил, получил пулю в ногу. Но вытащив его из-под песка, я заметил, что еще две пули засели у него в груди. Рубашка его задралась, и я заметил первую его рану, полученную незадолго до того, как мы расстались. Помнится, он тогда заявил, что рана пустяковая, но теперь-то я разглядел ее: пуля вырвала у него из бока кусок мяса. Должно быть, бедняга истекал кровью… Он перевязал рану обрывком рубахи и закрепил повязку ремнем. Но было совершенно очевидно, что сразу началось заражение.
Я никак не мог собраться с духом и взглянуть на Энн. Я отказывался признавать, что она мертва.
Наконец я повернулся к ней. Я испытал величайшее потрясение в своей жизни — рядом с ее пальцами протянулись бороздки! Значит, когда ее скинули с обрыва, она была еще жива. И, после того как ее засыпали землей, пыталась выбраться наверх.
Опустившись рядом с девушкой, я перевернул ее на спину. Рот Энн чуть приоткрылся, и я заметил, что ее язык шевельнулся. У меня не было с собой ни кружки, ни фляжки с водой. Схватив искореженную, валявшуюся рядом винтовку, я наколол прикладом льда и, завернув его в чистый носовой платок, который обнаружил в седельной сумке среди прочих вещей, выдавил ей на губы несколько капель воды.
Уложив Энн на мою окровавленную куртку, я внимательно осмотрел ее раны. У девушки было прострелено плечо. По-видимому, холод спас ее, как прежде Коротышку, остановив кровотечение и не дав ей истечь кровью. Судя по всему, у нее еще была сломана нога.
Не теряя ни минуты, я собрал в кучу несколько веток, присыпал их сухими листьями и, вытащив свою последнюю спичку, попытался разжечь костер. Спичка сломалась.
В лихорадочной спешке я обшарил карманы Энн. Ни одной спички. У Эдди тоже их не оказалось. Большая часть насыпанной сверху земли лежала на Фило. Скидывать эту землю пришлось бы очень долго; к тому же вся она могла бы осыпаться прямо на Энн. Поэтому я вскарабкался наверх и помчался к телу Крукшенка.
В кармане его рубашки лежала старая медная гильза с несколькими спичками, пакет табака и какие-то бумаги.
Пустив бумагу на растопку, я быстро разжег костер. Когда он как следует разгорелся, я разложил ветки таким образом, чтобы языки пламени полыхали вдоль тела Энн. Затем направился к мертвой лошади, на которой ехал Фило. В седельных сумках лежало все, что осталось от его вещей. Остальное мы потеряли вместе с санями. В одной из сумок я нашел пакетик чая.
Порывшись среди разбросанных по всему обрыву вещей, я отыскал кружку и наш старенький котелок для кофе. Похоже, люди Белена ужасно спешили, поэтому ограничились тем, что второпях забросали тела землей, а затем умчались восвояси. Должно быть, они спешили добраться до Майлс-Сити, чтобы намозолить глаза горожанам.
Я как можно осторожнее наложил на сломанную ногу Энн лубки и привязал их ремешками, вырезанными из уздечки. Нож я позаимствовал у Крукшенка. Собственно, это был даже не нож, а складной ножичек. В детстве мы называли такие ножики «жаборезами». Впрочем, этот резал отлично, за что я мысленно от всей души возблагодарил Крукшенка.
Когда Энн приоткрыла глаза, вода в помятом котелке как раз начала закипать. Волосы девушки были в грязи пополам с запекшейся кровью; одежда изорвалась в клочья; а лицо осунулось и стало белым как мел.
— Лежи тихо, — предупредил я Энн прежде, чем она смогла вымолвить хоть слово. — У тебя прострелено плечо и сломана нога.
— Я знаю, — прошептала она.
Про остальных она ничего не сказала, поэтому я решил, что она знает об их смерти. Энн глядела на меня с таким выражением, что я невольно поднес руки к лицу. И только сейчас, впервые за последние часы, я вспомнил, что со мной сделали.
— Ну, — проговорил я, — все равно меня никогда нельзя было назвать красавчиком. Никто и не заметит.
Плюхнув в котелок весь чай, который был в пакетике, я отставил котелок в сторону, чтобы питье настоялось. Затем ополоснул кружку в ручье и немного нагрел ее над костром, чтобы чай мигом не остыл в ледяной посудине. Когда все было готово, наполнил кружку и протянул ее Энн.
Она пила, я рассказывал ей обо всем, что со мной произошло — как меня оставили умирать, как, по счастью, к моему костру прибрел ее конь и как я на нем отправился разыскивать друзей.
— По моим догадкам, Белен и его люди сделают крюк и прискачут в Майлс-Сити с севера или востока. Они станут утверждать, что ездили в другом направлении, ну, скажем, куда-нибудь в Бедленд. При первой же возможности они, разумеется, вернутся сюда, чтобы скрыть все следы преступления. Вообще-то народ в Майлс-Сити славный. Правда, некоторые, например, Стюарт, симпатизируют виджилантам, но лишь до тех пор, пока дело не заходит слишком далеко. Никто не одобрит того, что произошло. Я считаю, что, едва только вся эта история выйдет наружу, Белену конец. Его выгонят из страны… или я с ним посчитаюсь.
— Барни, не смей. Кроме тебя, у меня никого не осталось.
— Но я уже решил, что проучу его.
— Не надо, Барни. Если я потеряю тебя…
Видно, она сама не понимала, что говорит.
— В Англии у тебя брат, там твой дом. Там у тебя будет все, что тебе нужно.
— У меня ничего там не осталось, решительно ничего. Я всегда тянулась к Фило, уж он-то меня понимал. Когда он служил в армии, я завидовала ему. А когда он поехал сюда, я хотела сразу же отправиться с ним.
Притащив к костру поваленное бурей дерево, я ободрал ветки и бросил их в огонь.
— У тебя хватит сил, чтобы проехать тридцать миль? — спросил я у Энн.
— Да.
Девушка протянула мне чашку.
— Там есть еще? — Потом она сказала: — Примерно в миле отсюда, там, где с запада бежит ручей, Эдди застрелил одного из них. Тот упал с лошади. Я видела, что, ударившись о землю, он отбросил винтовку куда-то в сторону. Может, они ее не нашли?
Уже близился полдень. Я прикинул, что, сидя вдвоем на одной лошади, мы не попадем в Майлс-Сити раньше завтрашнего дня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40