- Я полечу напр-рр-ямик, - продолжал Корах, - а тебе пр-рридется идти пешком. Не бойся, я тебя не упущу из виду и пок-ккажу дор-рр-огу. Мы пр-рр-ойдем лес в сторрону восхода солнца, потом будет небольшая рр-речка с лесистыми берегами. Там мы и будем охотиться. Запомни: поляны с небольшими бер-рр-езами… с небольшими берр-ррезами…
На берегу реки оказались большие поляны, наверное оставшиеся от недавней вырубки. Молодые березки тут и там качали своими нежными ветками с только что распустившимися листочками. Когда Тимка с Кораком оказались на поляне, солнце едва встало и промозглая сырость пропитывала все вокруг.
«Хорошо еще, - подумал Тимка, - что нет высокой травы, а то быть бы мне насквозь мокрому от росы».
Осторожно принюхиваясь - не повеет ли откуда запахом тухлого мяса, - шел Тимка между березок. Корак был где-то рядом: Тимка слышал тяжелые взмахи его крыльев и треск веток.
- Как хорошо мы успели! Карр! Как хорошо мы успели! - тихонько каркал Корак, сев на тонкую березку, которая согнулась под его тяжестью.
Тимка с удивлением наблюдал, как Корак что-то схватывал на, ветках и с видимым удовольствием глотал.
- Эге-ге! Да это майские жуки! - наконец-то рассмотрел Тимка. И в самом деле, на тонких ветвях березок висели кое-где, крепко держась за веточки, серовато-коричневые лохматые жуки. Их было очень много, но схватить их было не так-то просто. Лишь прикоснешься к ветке, как они тотчас же падают вниз, поджав лапки, а уж в жухлой прошлогодней траве, которая покрывала всю землю, сколько ни ищи - не найдешь.
- Подожди здесь, - услышал Тимка карканье Корака, - я сейчас слетаю к гнезду и сменю Кору: ей тоже надо поесть, а здесь столько добычи!
Пока не прилетела Кора, Тимка занялся сбором майских жуков; он сначала расчищал под березой место от прошлогодней травы, а потом сильно качал тоненький ствол березы. С веток градом сыпались майские жуки, которых он поскорее собирал в свою майку, превращенную в мешок.
- Почему так долго нет Коры? - забеспокоился Тимка. - На верное, что-то случилось! Надо скорей бежать обратно!
Схватив майку с жуками, он бросился в лес к знакомой березе.
- Кора! Корак! Что случилось? Почему не прилетели на поляну? - закричал он во весь голос, подбежав к гнезду.
- Не кричи так громко! У нас большая радость! Поднимайся скорее.
В гнезде Тимка увидел четырех голых, противных, мягких, розовато-синих птенцов. Два яйца лежали рядом целые.
Кора заботливо осматривала свое потомство и приговаривала:
- Какие они у меня хоррошенькие! Какие хоррошенькие! «Вот так хорошенькие!» - подумал про себя Тимка, но вслух протянул:
- Да, ничего птенчики! - боясь обидеть заботливую мать. И полюбопытствовал: - А что же с последними двумя яйцами? Ты их позже снесла?
- Не спеши! Под-дд-ождем не много… - отвечала Кора, аккуратно переворачивая яйца клювом.
И вдруг на одном из них появилось маленькое отверстие, сквозь которое показался бугорок и замер…
- Ну-ну-ну, - подбодрила Кора, - действуй скорее!
Бугорок не шевелился. Кора нежно тюкнула клювом по скорлупе, разбивая ее вокруг отверстия. И вот из скорлупы появился мокрый комочек, в котором Тимка лишь с большим трудом мог различить крылья, голову, ноги. Птенец был заметно меньше братьев и, наверное, гораздо слабее их. Шестое яйцо осталось лежать неподвижно.
- Теперь уже ясно: из него ничего не выведется, - сказала Кора и выбросила яйцо из гнезда.
Пять маленьких голых птенцов копошились на дне гнезда.
- Кора! А почему твои птенцы такие голые? Вот у уток и куриц птенцы сразу бегают за матерью, - не мог скрыть своего любопытства Тимка.
- Чудак! Краа! Краа! Птенцы-то голые не только у нас, но и у всех птиц, котор-ррые могут долго выкар-карр-мливать их в гнезде. У кур-рр-опаток, тетерревов, глухар-рр-ей, перрелелок нет своего постоянного дома. Как птенцы выведутся, все семейство пускается в путешествие. Очень много птенцов прри этом гибнет, - терпеливо объясняла Кора, внимательно следя за птенцами. - Знаешь, сколько птенцов бывает у всех этих лесных курр-рр-иц? Штук по десять, а то и по пятнадцать, а выррастет, как и у нас, один-два…
- Неужели только один или два останется? Почему же вы, такие сильные, не можете сохранить всех своих детей? - удивился Тимка. - Ну, я понимаю, лягушки или растения там всякие приносят семян или икринок видимо-невидимо: они их и не охраняют… Но ведь вы самые, наверное, сильные птицы в лесу и такие заботливые… Не верю, что у вас останется только один или два детеныша. Не веррр-рю! Краак! - решительно закаркал Тимка.
- Тогда поживи еще с нами… Кра-кра! - кракнула Кора. - Не вер-рр-ишь? Посмотрришь, повер-рр-ишь…
- Ну, Кора, на старрости лет ты стала очень болтливой! Пор-рра за дело приниматься! Смотрри, сколько теперрь у нас рртов! - решительно прервал их разговор Корак.
Тимка тоже взглянул в гнездо и увидел пять больших желтых раскрытых ртов, как большие желтые тюльпаны, колыхавшиеся на неправдоподобно тоненьких шеях. Птенцы даже не умели еще кричать, у них не было глаз, и они только тянулись и тянулись вверх навстречу родительским клювам. А в этих клювах пока ничего не было.
- А у меня есть целая куча жуков! - С этими словами Тимка протянул воронам свою майку.
- Как хорро-рошо! Хор-рошо! - прокаркала Кора. - Я так и не успела слетать покормиться из-за этих малюток. - И она начала с жадностью глотать жуков.
- Скоррее! Скоррее, Кора! Полетим за кормом для маленьких! - опять вмешался Корак.
- Ты думаешь, мы можем лететь вдвоем? - спросила Кора. - А как же оставить одних птенцов? Одно гнездо без присмотра?
- Попрросим мальчиш-шш-ку посмотр-рреть за птенцами! Скор-ррее! Скор-ррее за кор-корр-мом!
Тимка залез чуть повыше гнезда и удобно устроился в знакомой развилке. Птенцы притихли и опустили головы, почувствовав, видно, что родители улетели.
Вскоре прилетела Кора и принесла каких-то мелких гусениц. Стоило ей коснуться края гнезда, как все птенцы встрепенулись и, как по команде, вытянули вверх раскрытые рты. Кора быстро положила в каждый из ртов что-то съестное и улетела. Прилетел Корак, все повторилось в том же порядке. Но Тимка заметил, что рот птенца, который вылупился последним, всегда открывался позже и был чуть-чуть ниже, чем рты его братьев и сестер. Правда, совсем чуть-чуть, но отцу и матери некогда было рассматривать, кому достается больше, - они только успевали класть добычу в тянущиеся рты. И конечно, самым бойким доставалось побольше.
Птенцы росли очень быстро. У них открылись глаза, их лысые тельца стали покрываться нежным пухом, а потом среди этого пуха появились первые перышки. А самый маленький так и оставался самым маленьким: у него позже всех появились перья и день ото дня он становился все слабее и слабее. Теперь уж ему и вовсе не доставалось ни кузнечиков, ни жуков, ни лягушек, ни гусениц:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38