Его плечи были широкими и сильными, а грудь могучей. Хотя повязка, поддерживающая его ребра, скрывала часть тела, она не могла спрятать его эффектную фигуру.
С благоговейным трепетом Пенелопа скользнула оценивающим взглядом по его крепкой груди, затем вниз, остановившись, когда дошла до брюк.
Жадно уставившись на черную ткань, она осторожно провела пальцем по ремню, представляя крепкие мышцы живота, скрывавшиеся под брюками. Она больше не могла ждать и потянулась к ширинке.
Сет с громким стоном перехватил ее руку. Он тоже с трудом сдерживал себя и знал, что, едва она расстегнет брюки и прикоснется к нему, его страсть вырвется наружу. Но он слишком долго мечтал об этом моменте, чтобы допустить такой бесславный конец.
Не обращая внимания на ее протестующий стон, он поднес ее руку к губам и поцеловал.
— Ну нет, моя жадная принцесса. Не сейчас. Есть определенные правила, которые следует соблюдать, и одно из них гласит: мы должны насладиться нашими телами. И все делается постепенно, чтобы я раньше времени не сошел с ума от страсти. Поэтому теперь настала моя очередь снять с тебя платье. — Сет искренне надеялся, что нудное занятие по расстегиванию всех этих крючков даст ему шанс собрать оставшиеся крохи самообладания.
Пенелопа взглянула на него сквозь пушистые ресницы, словно размышляя над его предложением, затем кивнула.
Сет с готовностью прижал ее к себе. Стараясь не принимать во внимание то, что ее мягкое прикосновение обжигало кожу на его груди, он откинул ее волосы и начал расстегивать застежку на спинке платья. Как он и надеялся, когда был расстегнут последний крючок, его страсть несколько улеглась.
Уже владея собой, он наклонил голову и нежно куснул розовое ушко Пенелопы. Сет скорее почувствовал, чем услышал, как она застонала на его груди.
— Милая, — прошептал он, — тебе нужно встать, чтобы я мог снять твое платье.
Тихо вздохнув, она покорно встала.
Никогда она не была такой неотразимой, как сейчас, когда стояла между его коленями; ее платье соскользнуло с одного плеча, а распущенные волосы красиво обрамляли раскрасневшееся от пылких чувств лицо. Она посмотрела на него с таким обожанием, с такой неприкрытой страстью, что Сету пришлось ухватиться за край кресла, чтобы не скинуть с себя брюки и не овладеть ею прямо там, где они сидели.
Почувствовав его замешательство и желая побудить его к действию, Пенелопа начала сама снимать платье. Ее движения сделались медлительными и дразнящими, она вытащила одну руку из маленького пышного рукава, затем другую, продолжая удерживать лиф на месте и не давая Сету возможности видеть скрытые прелести.
Когда он вытаращил глаза, совсем как одурманенный страстью глупец, каким он и в самом деле был в тот момент, Пенелопа соблазнительно потрясла оборками платья.
— Правила есть правила, ты сам сказал, что это твоя работа — раздеть меня. — Она немного приспустила шелковый лиф платья, открывая ему кусочек корсета. — Или ты забыл об этом?
Дразнящий вызов в ее голосе вывел Сета из оцепенения. Зарычав в ответ, он выхватил платье из ее рук и отбросил в сторону. Его смелый рык сразу утих. Неужели он думает, что сможет и дальше сдерживать себя, глядя на такое женское совершенство?
Тут он улыбнулся от неожиданно осенившей его идеи. Возможно, проблему можно решить очень просто, нужно только выключить свет. В прошлом они всегда занимались любовью в темноте.
Но сработает ли это сейчас, когда он уже увидел ее роскошное тело? Решив попытаться, Сет потянулся через плечо Пенелопы к выключателю настольной лампы.
— Не нужно, — остановила его она. — Я не против, если ты увидишь меня обнаженной.
— Зато я против, — проворчал он.
Установилась короткая пауза, затем она неуверенно произнесла:
— Тебе… тебе не нравится мое тело?
— Не нравится? — Сет откинулся на спинку кресла, изумленно уставившись на нее. — Я в безумном восторге от него. Один его вид сводит меня с ума. Вот почему мне нужно потушить лампу.
Она посмотрела ему в глаза, а затем рассмеялась низким хриплым смехом.
— Неужели такой мужчина, как ты, может потерять голову при виде полуобнаженной женщины? Право, Сет, это абсурд.
— Никакой не абсурд, когда этой полуобнаженной женщиной являешься ты, — возразил он. Его терпение почти иссякло, когда ее юбки тихо соскользнули на пол. Ткань ее панталон оказалась очень тонкой, и темный треугольник, соединявший стройные ноги, был ясно виден, что привело Сета в полное замешательство.
Когда она выпрямилась перед ним, положив одну руку на бедро, а другую застенчиво прижав к нежным округлостям груди, что-то перевернулось в груди Сета.
Застонав от давно подавляемого вожделения, он схватил Пенелопу, покрывая жаркими поцелуями ее лицо и грудь, а затем нежно положил ее на красный плюшевый ковер. Когда она распростерлась под ним, покорно принимая поцелуи, он приподнялся на задрожавших локтях, чтобы заглянуть в ее пылающее лицо.
— Я не шутил, когда говорил о твоей красоте, — хрипло произнес он. — Если я сейчас не погашу свет, то не думаю, что смогу продержаться настолько, чтобы наша любовь доставила удовольствие нам обоим.
Ласково улыбнувшись, она обвила руками его шею и приблизила к себе его лицо.
— Помнишь то первое утро, когда я стала твоим камердинером? Я увидела тебя таким возбужденным, ты метался во сне, охваченный страстью. С тех пор я мечтаю увидеть тебя таким снова, только чтобы ты метался не во сне, а в ответ на мои прикосновения. — Прижавшись к нему лбом и погрузившись в его глаза, девушка взмолилась: — Позволь осуществиться моей мечте. Мне не нужно большего удовольствия, чем смотреть, как твое тело отвечает на мои прикосновения, видеть восторг в твоих глазах.
От этих слов и близости любимой женщины Сет загорелся. Он высвободился из ее объятий и раздвинул ее ноги. Понимая, что ему, возможно, придется пожалеть о своих словах, но не в силах противостоять ее томной мольбе, он произнес:
— Ну хорошо, моя обольстительница. Лампа останется гореть, только при условии, что ты согласишься позволить мне сначала доставить удовольствие тебе.
— Ты хочешь заключить сделку» не так ли? — прошептала Пенелопа, проводя пальцем по его телу возле ремня.
Сет громко вскрикнул, словно его ударило молнией. Задержав дыхание, он отвел ее руку и прижал к ковру.
— Это привилегия мужчины — оговаривать условия удовлетворения его страсти. Особенно если он сильно любит свою искусительницу и хочет доставить ей удовольствие.
— А каковы условия?
— Ты обещаешь не притрагиваться ко мне и не возбуждать меня, пока я не подарю наслаждение тебе. Она бросила на него искушающий взгляд.
— И тогда ты позволишь облегчить твои страдания?
Он кивнул.
— Разве у меня есть выбор?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97