Чтобы не слышать тех пакостей, что вы тут рассказываете!
— Да врет он всё, — мне даже стало немного не по себе. — Ничего у нас с ним не было.
— Конечно, — тут же квакнул Пликли. — Теперь не признаешься, шалунишка. А мне ни разу не возразил, разве только насчет запаха… Помнишь, как мы с тобой обработали тот холодильничек, на пару? А?
— Холодильник на пару? — заинтересовался флегматичный водитель. Единственный человек в катере с крепким желудком. — Обычно они на фреоне. Занятная, должно быть, штуковина, холодильник на пару.
— Ну да, — не стал спорить Пликли. — Занятная. Ею можно заниматься не один час. Кстати, ребята, вы дадите нам с Вонючкой попрощаться как следует? Может быть, запрете нас в какой-нибудь глухой пещерке на пару часов? А потом хоть на куски режьте! Лично мне хотелось бы, чтобы вы порезали нас на куски! Сначала — Вонючку, потом — меня. Еще можно нас пожарить на медленном огне.
— Почему меня — сначала? — поинтересовался я.
— Да потому, что я тоже хочу получить удовольствие, — объявил бородавочник.
— Непременно всё это осуществлю, — пообещал Вова Моль, кривясь от отвращения. — Можете не сомневаться, уроды. Сейчас, только отлетим в горы подальше. Есть у нас там сборное место, как раз для таких дел.
— А паяльную лампу вы с собой не захватили? — поинтересовался Пликли. — После холодильников я больше всего люблю паяльные лампы!
Бледный подручный Моли, сидевший на среднем сиденье, тихо сказал боссу:
— Вова, давай мочканем этих извращенцев по-тихому. Они же мазохисты.
— Кто? — удивился Моль.
— Ну, извращенцы. Ты будешь их на куски резать, а им только в кайф. А если их грохнуть по-быстрому, и нам спокойно, и им — никакой радости!
— Нет, нет, — заюлил Пликли, неожиданно схватил мою руку и припал к ней слюняво-сопливым поцелуем. — Скажи им, Вонючка, — мы хотим помучиться! Мы Кабанчику это сказали, и вам говорим!
Я вырвал руку из бородавчатых лап, а другой заехал Пликли в глаз.
— Так! Так! — заорал бородавочник. — Еще, мой хороший! Вспомни нашу первую ночь!
— Сажай катер, я выйду! — заорал хорошо одетый смуглый парень, похожий на итальянца. Говорил он с сильным акцентом макаронника. — Не могу видеть этого!
— Сидеть! — приказал Вова Моль.
— Можешь меня грохнуть! — заорал итальянец. — Я выпрыгну на ходу! Кабан прислал к нам сумасшедших извращенцев, — а ты повелся! Не удивлюсь, если он сдал их копам — и те только и ждут, когда мы начнем резать их на куски! Или просто спустим в реку. Там нас всех и повяжут!
Тут Пликли выхватил из-за голенища нож — брезгливые идиоты даже не обыскали его. Я было воодушевился — решил, что бородавочник сейчас всадит его в беззащитную шею Вовы Моли, а, может, и еще кого порежет. Но Пликли и не подумал нападать на бандитов. Вместо этого он вновь схватил мою руку и ударил острым клинком в кисть — да так, что едва не пробил ее насквозь. Хлынула кровь, а бородавочник спрятал нож и начал эту кровь слизывать.
Я просто впал в ступор. И от дикой выходки Пликли, и от того, что мне было совершенно не больно!
И вообще, сознание мое затуманилось. То ли от кровопотери, то ли, что гораздо вероятнее, от того, что мне впиталось в кожу с языка Пликли, — когда он целовал руку в первый раз. Бородавочник тем временем пнул меня ногой — так, чтобы никто не видел, а я слегка в себя пришел. Хотя, если бы и увидели — что толку, еще одна извращенческая ласка…
Но я понял, к чему клонит Пликли, который ни разу даже косо на меня не взглянул на почтовом катере — всё же предметом его любви были вовсе не люди, а интеллектуальные холодильники! Он размышлял логично, хотел произвести впечатление на бандитов Моли — чтобы они мучили нас не слишком сильно. А мне было не больно потому, что, облизывая мою руку, бородавочник пропитал ее анестетиком — я слышал, что они на это способны. Ведь бородавочники, по сути, те же жабы, только плотоядные. Когда-то в своих первобытных джунглях они охотились на огромных животных, похожих на слонов. Точнее, пили их кровь. Прокусив кожу, они впрыскивали своим бородавочным слонам обезболивающее — и слонам процедура даже нравилась!
— О да, — пересилив рвотный позыв, проговорил я. — Чувствую, мы не дождемся снисхождения от жалких людишек. Поэтому будем любить друг друга прямо здесь!
Не дожидаясь, пока катер снизится хотя бы до десяти метров над землей, итальянец открыл дверь и выпрыгнул на лету. Может быть, у него был парашют. Но, в общем-то, я в этом сомневаюсь. Следом за итальянцем прыгнул еще один. Моль попытался ухватить его за воротник, но опоздал на считаные секунды. Дверь за самоубийцами захлопнулась.
— Сидеть на местах, идиоты! — заорал Вова. — Подумаешь, извращенцы, меня таким не возьмешь!
— Не могу больше сдерживаться! — громко объявил Пликли и ко всеобщему ужасу выпустил в атмосферу газы такой степени зловонности, что все принялись чихать и кашлять, а водитель и вовсе схватился за горло и захрипел:
— Задыхаюсь!
Мне, конечно, тоже пришлось несладко, но я вел себя молодцом — сидел не двигаясь, только глаза сильно щипало.
— Возь… возьмите кто-нибудь штур…вал, — приказал Моль. По лицу было видно, что процесс говорения дается ему с трудом. Несколько бандитов кинулись оттаскивать хрипящего водителя от управления катером. Один из них занял его место.
— Тебе понравилось? — поинтересовался Пликли.
— Замечательно, — отозвался я. — Можно еще раз пукнуть, на бис?!
— Я вас пристрелю прямо сейчас! — глаза босса пылали безумной яростью. — Как вы мне надоели, уроды! — Пистолет отплясывал в его руке. — Ну, с кого начать? Говорите, подонки?
— С меня… нет, с меня… пожалуйста, с меня… — запричитали мы с бородавочником хором.
— Суицидники! — крикнул один из бандитов. — Я так и знал!
— Кто? — побагровел Моль.
— Погляди-ка на них. Они же только о том и мечтают, чтобы на тот свет поскорее отправиться. Помучиться им, видите ли, приятно. Да это же больные извращенцы!
— Ну да, ну да, — Вова поглядел на нас как-то странно. По его лицу было заметно, что в голове у него стремительно прокручиваются мысли, пока одна из них не оформилась в стойкую идею. — Значит, смерть им не страшна, и боли они не боятся? Сам черт им не брат? И Вова-бугор их не беспокоит? Ну, я тебе устрою. — Бандит погрозил потолку катера. — Ладно, Кабан, ты у меня еще попляшешь. Посмотрим, кто из нас хитрее. Так что, уроды, как насчет того, чтобы вернуться обратно к Кабану с кучей денег и спецзаданием?
— Нас не интересуют твои дешевые предложения, — заметил я. — Мы рассчитывали принять здесь смерть в страшных муках, а ты предлагаешь нам деньги! Тьфу на тебя, противный!
— Еще успеете умереть, — ответил Моль. — Это я вам обещаю. Кабан обработает вас гораздо лучше меня!
— Не очень-то верится, — заявил Пликли.
1 2 3 4