Поэтому мы стали оперативной бригадой "Д", а штурмовой отряд Мэв перекочевал под литеру "Н".
Время для этих пертурбаций было выбрано удачно — как только переименование завершилось, полк «Гамма» под командованием Пареллы нанес серьезный удар по Красному сектору. Первоначальным успехом, которого при этом достиг Парелла, незамедлительно воспользовался Алпин, став во главе его соединения; было ясно, что никто иной, как этот тип, самовольно объявивший себя Ханом, спровоцировал Пареллу выложиться в этом сражении.
Удар пришелся по оперативной бригаде "Н", усиленной батальоном «Паучья Сеть», и еще по паре батальонов брони, но Мэв остановила их атаку с тем же успехом, что и на линии продвижения «Беты». Наступление противника застопорилось, рассеявшись в отдельные налеты, которые нам пришлось отражать почти с неделю.
Находясь в полевых условиях, Драгуны обычно действовали, имея хорошо обеспеченные тылы. Однако непродуманная система обеспечения в этой операции — точнее, в целой серии операций с постоянной переброской войск — привела к тому, что нам приходилось оставаться без многих насущно необходимых вещей. Лишения делали жизнь на суровых пространствах Форта еще более несносной. От сетований не становилось лучше, но все же надо было отводить на чем-то душу.
В секторе оперативной бригады "Д" на несколько дней воцарилось затишье, и мы могли почти целую неделю действовать за пределами базового лагеря. Это отчасти скрасило нашу походную жизнь.
Одним из главных наших преимуществ была главтех Бинфилд. Эта старая перечница, несмотря на всю свою неуживчивость, считалась просто асом среди техов. Она знала боевые машины, даже «Омнисы», так, словно сама была одним из боевых роботов. Как я слышал, ей довелось долгое время проработать среди ученых, так что знания ее в области вооружения были весьма и весьма перспективными. Не без помощи Гафа Шломо она наладила наши машины так, что мы только диву давались. Двое техов вместе составляли просто непревзойденную команду, даже несмотря на то, что они не сошлись мнениями по поводу настройки нейрошлемов. Не сработай в этом вопросе ее сторона — и мы оказались бы ограничены в управлении боевыми роботами, а если не были бы приняты в расчет доводы Шломо, наши возможности в координации действий с пехотой оказались бы еще более куцыми.
Обычно техи не проводят свое свободное время вместе с воинами, однако Бинфилд и Шломо являлись столь незаменимыми членами нашей бригады, что никто из воинов, даже старожилов, которые, кстати, неодобрительно относились к нарушениям субординации, не возражали против соседства техов у походных костров, где мы поедали свой вечерний походный паек.
Только отсутствие воздушного патрулирования со стороны противника позволяло нам иметь эту роскошь — разведение костров на открытой местности. Хотя временами нам приходилось сетовать именно по поводу отсутствия патрулирования, из-за чего мы находились в полном неведении относительно продвижения войск противника. Но никто не сетовал на это в промозглые холодные ночи.
Естественно, у костров мы обсуждали то, что происходило вокруг нас, делились своими догадками и предположениями. И, само собой, никто не допускал и мысли, что мы можем проиграть войну.
Говорили и о будущем, когда все образуется, хотя прекрасно отдавали себе отчет в том, что у многих из нас могло и не быть никакого будущего. Грант был самым разговорчивым.
— Как только мы вернемся домой, все пойдет своим порядком. Все наладится. Это уж точно. Получу права Драгуна и займу достойное место. То, что мне, так сказать, причитается. Вот что я сделаю.
Ухмыльнувшись, он обвел всех взглядом, в котором светилось самодовольство.
— А ты, парнишка, что собираешься поделывать, а, Брайен? Эта девчушка Мэв, которую ты так милуешь, — хорошая почва для возделывания. Верно, будете с ней производить этаких маленьких Драгун, чтобы пополнять ими наши ряды?
Я спасся под прикрытием костра, который окрашивал лица всех сидевших вокруг него пунцовым румянцем, но вот голос сейчас мог меня подвести. Поэтому я только пожал плечами, насколько мог непринужденнее — мол, чего уж там, и попытался состроить на лице ухмылку, которая могла послужить достаточным ответом.
— Надо бы проверить ее линию крови, — обронил Циркони.
— Старик, очнись, мы уже давно не в клане. Вольнорожденные давно доказали свое право занимать место среди Драгун.
Циркони рассмеялся:
— Да, черт подери, и еще как доказали. Я про другое — надо проверить записи и убедиться, не получится ли кровосмешения. Ведь она из сибов, как и наш бесстрашный вождь Брайен, хотя он и завоевал свое Имя Крови.
— Конечно, я вам не какой-нибудь ученый-крученый, но не вижу здесь никаких проблем, — заметил капитан Слезак, мой заместитель в командовании оперативной бригадой. Он был одним из тех детей, что покинули кланы с первыми Драгунами. — Разуйте глаза. Откуда могут быть общие гены у долговязого ухаря Брайена с маленькой ерепенистой волчицей?!
— Что видишь, то и получишь, — зевая во весь рот, присовокупил Грант.
И тут Шломо выронил свою кружку. Горячий чай плеснул на старика, досталось и Слезаку. Оба вскочили на ноги.
— Что, Шломо, не по себе от наших разговоров? — ухмыльнулся Грант. — Уж, верно, ты как ученый профильтровал через себя весь генофонд.
— Многие генотипы находят одинаковое выражение в фенотипах, — выдавил Шломо вымученным голосом. Надо сказать, выражался он все-таки как истый ученый, книгознай и пробиркотряс.
Некоторое время Грант озадаченно размышлял над тем, что хотел сказать Шломо, но затем тряхнул головой, словно сгоняя с нее научный туман.
— Не знаю даже, чего это мы позволили тебе сидеть возле нас. Все, что нужно ученым, — это заниматься пропагандой и ковыряться в своих амбулаториях. А раз амбулатория от нас сейчас далеко, так ты решил заниматься пропагандой. А я было решил, что уже оставил весь этот мусор за спиной, когда вышел из учебки. Если улучу свободную минуту между сражениями, обязательно пораскину мозгами, для чего меня на самом деле сделали. И тогда, может, и в самом деле перевербуюсь на броневики. Им, по крайней мере, не пудрят мозги всякой пропагандой.
Почти все ответили на это дружным смехом, и обстановка разрядилась. Снова завладевая общим вниманием, Грант стал рассказывать забавную историю о том, как ему довелось столкнуться со взводом пехоты и одноногим боевым роботом. Я уже слышал этот анекдот, но болтовня Гранта дала мне возможность оправиться от смущения, вызванного его неуместным обсуждением наших с Мэв отношений, и заодно обмозговать его слова насчет потомства. Прежде я действительно никогда не задумывался над этим.
Не успел Грант закончить, свою историю, как охранник с кордона принес сообщение о прибытии «Пыльной Крысы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Время для этих пертурбаций было выбрано удачно — как только переименование завершилось, полк «Гамма» под командованием Пареллы нанес серьезный удар по Красному сектору. Первоначальным успехом, которого при этом достиг Парелла, незамедлительно воспользовался Алпин, став во главе его соединения; было ясно, что никто иной, как этот тип, самовольно объявивший себя Ханом, спровоцировал Пареллу выложиться в этом сражении.
Удар пришелся по оперативной бригаде "Н", усиленной батальоном «Паучья Сеть», и еще по паре батальонов брони, но Мэв остановила их атаку с тем же успехом, что и на линии продвижения «Беты». Наступление противника застопорилось, рассеявшись в отдельные налеты, которые нам пришлось отражать почти с неделю.
Находясь в полевых условиях, Драгуны обычно действовали, имея хорошо обеспеченные тылы. Однако непродуманная система обеспечения в этой операции — точнее, в целой серии операций с постоянной переброской войск — привела к тому, что нам приходилось оставаться без многих насущно необходимых вещей. Лишения делали жизнь на суровых пространствах Форта еще более несносной. От сетований не становилось лучше, но все же надо было отводить на чем-то душу.
В секторе оперативной бригады "Д" на несколько дней воцарилось затишье, и мы могли почти целую неделю действовать за пределами базового лагеря. Это отчасти скрасило нашу походную жизнь.
Одним из главных наших преимуществ была главтех Бинфилд. Эта старая перечница, несмотря на всю свою неуживчивость, считалась просто асом среди техов. Она знала боевые машины, даже «Омнисы», так, словно сама была одним из боевых роботов. Как я слышал, ей довелось долгое время проработать среди ученых, так что знания ее в области вооружения были весьма и весьма перспективными. Не без помощи Гафа Шломо она наладила наши машины так, что мы только диву давались. Двое техов вместе составляли просто непревзойденную команду, даже несмотря на то, что они не сошлись мнениями по поводу настройки нейрошлемов. Не сработай в этом вопросе ее сторона — и мы оказались бы ограничены в управлении боевыми роботами, а если не были бы приняты в расчет доводы Шломо, наши возможности в координации действий с пехотой оказались бы еще более куцыми.
Обычно техи не проводят свое свободное время вместе с воинами, однако Бинфилд и Шломо являлись столь незаменимыми членами нашей бригады, что никто из воинов, даже старожилов, которые, кстати, неодобрительно относились к нарушениям субординации, не возражали против соседства техов у походных костров, где мы поедали свой вечерний походный паек.
Только отсутствие воздушного патрулирования со стороны противника позволяло нам иметь эту роскошь — разведение костров на открытой местности. Хотя временами нам приходилось сетовать именно по поводу отсутствия патрулирования, из-за чего мы находились в полном неведении относительно продвижения войск противника. Но никто не сетовал на это в промозглые холодные ночи.
Естественно, у костров мы обсуждали то, что происходило вокруг нас, делились своими догадками и предположениями. И, само собой, никто не допускал и мысли, что мы можем проиграть войну.
Говорили и о будущем, когда все образуется, хотя прекрасно отдавали себе отчет в том, что у многих из нас могло и не быть никакого будущего. Грант был самым разговорчивым.
— Как только мы вернемся домой, все пойдет своим порядком. Все наладится. Это уж точно. Получу права Драгуна и займу достойное место. То, что мне, так сказать, причитается. Вот что я сделаю.
Ухмыльнувшись, он обвел всех взглядом, в котором светилось самодовольство.
— А ты, парнишка, что собираешься поделывать, а, Брайен? Эта девчушка Мэв, которую ты так милуешь, — хорошая почва для возделывания. Верно, будете с ней производить этаких маленьких Драгун, чтобы пополнять ими наши ряды?
Я спасся под прикрытием костра, который окрашивал лица всех сидевших вокруг него пунцовым румянцем, но вот голос сейчас мог меня подвести. Поэтому я только пожал плечами, насколько мог непринужденнее — мол, чего уж там, и попытался состроить на лице ухмылку, которая могла послужить достаточным ответом.
— Надо бы проверить ее линию крови, — обронил Циркони.
— Старик, очнись, мы уже давно не в клане. Вольнорожденные давно доказали свое право занимать место среди Драгун.
Циркони рассмеялся:
— Да, черт подери, и еще как доказали. Я про другое — надо проверить записи и убедиться, не получится ли кровосмешения. Ведь она из сибов, как и наш бесстрашный вождь Брайен, хотя он и завоевал свое Имя Крови.
— Конечно, я вам не какой-нибудь ученый-крученый, но не вижу здесь никаких проблем, — заметил капитан Слезак, мой заместитель в командовании оперативной бригадой. Он был одним из тех детей, что покинули кланы с первыми Драгунами. — Разуйте глаза. Откуда могут быть общие гены у долговязого ухаря Брайена с маленькой ерепенистой волчицей?!
— Что видишь, то и получишь, — зевая во весь рот, присовокупил Грант.
И тут Шломо выронил свою кружку. Горячий чай плеснул на старика, досталось и Слезаку. Оба вскочили на ноги.
— Что, Шломо, не по себе от наших разговоров? — ухмыльнулся Грант. — Уж, верно, ты как ученый профильтровал через себя весь генофонд.
— Многие генотипы находят одинаковое выражение в фенотипах, — выдавил Шломо вымученным голосом. Надо сказать, выражался он все-таки как истый ученый, книгознай и пробиркотряс.
Некоторое время Грант озадаченно размышлял над тем, что хотел сказать Шломо, но затем тряхнул головой, словно сгоняя с нее научный туман.
— Не знаю даже, чего это мы позволили тебе сидеть возле нас. Все, что нужно ученым, — это заниматься пропагандой и ковыряться в своих амбулаториях. А раз амбулатория от нас сейчас далеко, так ты решил заниматься пропагандой. А я было решил, что уже оставил весь этот мусор за спиной, когда вышел из учебки. Если улучу свободную минуту между сражениями, обязательно пораскину мозгами, для чего меня на самом деле сделали. И тогда, может, и в самом деле перевербуюсь на броневики. Им, по крайней мере, не пудрят мозги всякой пропагандой.
Почти все ответили на это дружным смехом, и обстановка разрядилась. Снова завладевая общим вниманием, Грант стал рассказывать забавную историю о том, как ему довелось столкнуться со взводом пехоты и одноногим боевым роботом. Я уже слышал этот анекдот, но болтовня Гранта дала мне возможность оправиться от смущения, вызванного его неуместным обсуждением наших с Мэв отношений, и заодно обмозговать его слова насчет потомства. Прежде я действительно никогда не задумывался над этим.
Не успел Грант закончить, свою историю, как охранник с кордона принес сообщение о прибытии «Пыльной Крысы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109