Воспитательницы по прежнему источали любовь и ласку, но теперь детей поощряли за неучастие в общих играх: чем меньше ребенок общался с другими и чем больше времени смотрел мультики в полном одиночестве, тем большие похвалы он заслуживал.
Однако Бэт помалкивала о своей ненависти к кукле, ничем себя не выдавала. Она заметила, что детей, которые мало играли со своей куклой или дурно с ней обращались, регулярно наказывали. Похоже, только нелюбовь к кукле воспитатели считали серьезным проступком и соответственно строго карали.
Бэт терялась в догадках, почему она так не любит свою куклу. Ее электронная девочка ничем не отличалась от кукол других девочек (у мальчиков были куклы мужского пола). Маленькая такая куколка с худенькими ножками и ручками и большой головой; на лице постоянная счастливая улыбка – Бэт считала эту улыбку идиотской. Но однажды поздно вечером, когда кукла ласково прижалась к ней в постели, засюсюкала и зашептала обычную просьбу поведать ей девчачьи тайны, Бэт внезапно взорвалась. В приступе бешенства она швырнула куклу на пол. И тут же обмерла от ужаса. Что она натворила!
– Кукла, кукла, не умирай...
Кукла открыла глаза и проникновенным голоском спросила:
– Бэт, ведь ты счастлива, моя дорогая, да?
Бэт кивнула.
– Тогда ложись и прижми меня к своей грудке, и мы сможем поведать... поведать... поведать друг другу наши маленькие секреты.
– Хорошо, кукла.
Она подняла куклу с пола и покорно уложила ее рядом с собой. Кукле падение, похоже, не причинило вреда – разве что стала изредка заикаться.
На самом же деле куклы были сложнейшими дистанционными сенсорами центрального компьютера спецпитомника. Они были снабжены всем необходимым для контроля за эмоциональным и физическим состоянием подопечных детей. Особый встроенный прибор следил за тем, чтобы ребенок не удалялся из пределов звукового контакта с куклой, а по ночам был совсем рядом с ним. Потому было очень важно, чтобы дети по ночам укладывали куклу в постель вместе с собой, только тогда маленький робот мог делать им необходимые инъекции. Эти уколы замедляли как физический рост, так и умственное развитие ребенка, увеличивали его эмоциональную зависимость – то есть лояльность – и одновременно притормаживали половое созревание.
После того, как Бэт швырнула в сердцах куклу на пол, ее сенсоры стали давать искаженную информацию. Они продолжали докладывать, что в своем умственном и физическом развитии она остается десятилетней девочкой. Очень скоро Бэт отнесли к разряду детей с очевидными признаками быстро наступившей дебильности – и уменьшили дозу отупляющего лекарства. Девочка была и прежде до того скрытная и неразговорчивая, так что воспитательницы только подтверждали выводы компьютера о ее безнадежном умственном отставании.
Через два года Бэт с ужасом осознала перемены, происшедшие с другими детьми, с которыми она почти не общалась. У мальчиков оставались пухлые щечки малышей, они не проявляли ни малейших признаков физического или умственного роста. Девочки глупо хихикали и играли в игры шестилетних.
Бэт приучила себя к постоянному одиночеству. Даже в общий душ она ходила одна, когда остальные уже помылись, – с тех пор, как у нее начали округляться грудки и расти волосы на лобке. Она с удивлением замечала, что этим она сильно отличается от других девочек, и пряталась от их любопытных взглядов. К счастью, ее половое созревание не оказалось ранним – и месячные еще не начинались.
Но Бэт отлично понимала, что вокруг происходит нечто ужасное, необъяснимое. И дети какие-то не такие, и воспитательницы какие-то не такие. Ей чудилось, что все это закончится чем-то уже совершенно страшным – но чем? И что можно против этого предпринять?
Стэну казалось, что Бэт и Фадал заходят слишком далеко. Наряженные проститутками, они дразнили дюжего спеца, отдыхавшего между рабочими сменами. Стэн наблюдал за ними из своего укрытия и качал головой. Его неодобрение вызывали не действия девушек, – это было частью плана, – а то, сколько побрякушек они на себя нацепили. А ну как этот осел допетрит, что эти побрякушки – настоящие! Стэн придвинулся к самой решетке воздушного фильтра и внимательно слушал.
– Эй, вертихвостки, – говорил спец, похотливо облизывая губы, – ведь вы же совсем пацанки?
– Не беспокойся, мы с сестрой хоть и молоденькие, но опытные! И тебя чему-нибудь можем научить!
– Ах, так это твоя сестричка. Ничего у тебя сестричка, аппетитненькая... А вы уверены, что ваш папашка не будет в обиде – если, конечно, я еще захочу с вами...
– А чего ему? Это он нас посылает. Говорит, два года так вот поработаем и деньжат хватит, чтоб откупиться от контракта с Компанией и убраться восвояси.
– Так это он вас посылает? Да-а, слышал я, что дети мигров быстро созревают, но думал – это просто байки.
Бэт и Фадал подхватили парня под руки и потащили к его квартире.
– Не робей! – смеялась Фадал. – Давай славно проведем время.
Когда Стэн ногой открыл дверь, спец стоял со спущенными до пола штанами.
– Черт побери! Это что такое? – завопил он.
Спеца чуть кондрашка не хватила. Одной рукой он прикрывал срам, а другой тянулся к своим штанам.
– Вы... вы кто та-такой?
Стэн стоял посередине комнаты с монтировкой в руке.
– Это мои сестры. Вот кто я такой.
Он повернулся в сторону кровати, где Бэт и Фадал, якобы насмерть перепуганные, прикрывались простыней.
– А ну марш домой, засранки!
Девушки поспешно оделись и упорхнули. Стэн закрыл за ними дверь и стал наступать на спеца, который хоть и привел свою одежду в порядок, но все еще не мог опомниться.
– А с тобой у меня будет особый разговор. Я тебя, жеребец, проучу! Сестричек моих совращать надумал?
– По-послушайте... они же сами сказали, что...
– Ах ты, сукин сын! Не хочешь ли ты назвать моих сестричек шлюхами? Боже, каков наглец!
Стэн высоко занес монтировку, словно хотел опустить ее на лысеющую голову спеца.
– Погодите! – взвыл тот. – Давайте договоримся!
Стэн опустил монтировку.
– К чему ты клонишь?
Техник сунул руку в карман и выхватил оттуда свою статкарточку. Он потряс ей перед Стэном.
– У меня на счету много денег... очень много! Только назовите свою цену.
Стэн про себя усмехнулся. Орон был прав: это до смешного простой способ добывать деньги!
Голоса. Бэт зашевелилась и проснулась – кукла вводила ей дозы снотворного, недостаточные для обеспечения беспробудного сна двенадцатилетний девочки.
Бэт встала на постели. Под дверью дортуара виднелась полоска света. В коридоре, где-то далеко, какие-то люди говорили приглушенными голосами. Бэт спустила ноги на пол и остановилась в нерешительности. Кукла «понимает», есть ли рядом с ней человеческое существо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71