Самое неприятное, что на линолеуме были обнаружены кровавые следы, ведущие к выходу. Легко вообразить переживания родственников. Какие выродки могут развлекаться подобным образом?.. »
Сэм медленно отложила газету.
– Точно так же, как было с мисс Аннабеллой, – прошептала она. – Та умерла, но в морге пришла в себя и, голая, ушла ночью на улицу. Я прочла это в ее дневнике…
– Я звонил в Альбукерк, – прервал ее Герби. – Как раз перед звонком Хейса, пока ты была в ванной.
– Прекрасно, начинаем тайное расследование! Кстати, Уилкокс, напоминаю, что агент ФБР – это я. А ты – просто деревенщина, выписывающая штрафы.
– Это не смешно, Сэм.
– Ах, не смешно? Ладно, я просто старалась подражать тебе… тоже быть крепким орешком.
– Я не говорил об этом, чтобы зря тебя не нервировать. Хотел сначала собрать побольше информации. Ты ведь только вчера приехала!
– Ну, так какова информация?
– Бренде было восемь лет, а Язону четыре года. Машину вел их отец, Аллан Мак-Мюллен. Он был пьян. И пошел на обгон, поднимаясь на пригорок. Навстречу выскочил грузовик. Страшное лобовое столкновение. Малыши погибли на месте. Мак-Мюллен лежит в больнице в коме. Его жена скончалась два года тому назад. От рака.
– Мерзкая история, – сказала Саманта.
– По крайней мере, ей не довелось увидеть, как погибли ее малыши. Но в газете ничего не говорится об одной подробности. Прозектор начал свое дело еще накануне. Он уже зашил их и в значительной степени подготовил к тому, чтобы выставить для прощания. Но малышу нужно было еще пришить кисть руки.
Сэм сделала гримасу. Уилкокс продолжал:
– Кисть положили в такое приспособление, знаешь… мешочки-термосы, в которых они держат органы. Так вот, мешочка там не оказалось. Это означает, что типы, которые сыграли эту… шутку, знали, где находится кисть руки. Не очень-то правдоподобно, правда?
Саманта вздрогнула и потуже стянула на груди махровое полотенце.
– А что говорят в Альбукерке? – спросила она глухим голосом.
– А что они могут говорить? Они думают, что все это подстроил один из служащих. Пока дело буксует.
– Ты говорил об этом с Марвином?
– Да. Он первым же самолетом летит к Аньелло.
– К Аньелло?
– К Ральфу Аньелло. Ему передано дело Джема. Я знаю, как о нем отзываются. Одержимый крайне правого толка, но крепкий коп, из тех, кто вцепляется в дичь мертвой хваткой и разжимает зубы только тогда, когда добыча уже не шевелится. Достаточно жесткий, но весьма результативный.
– Знакомый стиль… Герби, этот морг… Ты думаешь, что это они? Ты думаешь, что все начинается заново?
Он подошел к окну и стал рассматривать горизонт, затянутый тучами.
– Я думаю, что это уже началось.
Лейтенант Аньелло зажег сигариллу и стал разглядывать огромного негра, сидевшего напротив. На этом мерзавце федерале был костюмчик из дорогой ткани и кожаные туфлишки, которые тянули на трехмесячный оклад. Аньелло выпустил облако дыма и гнусаво произнес:
– На мальчишку был выдан ордер на арест, а вы просите меня закрыть дело?
– Я не прошу вас закрыть дело, – устало объяснил ему Марвин. – Я прошу вас соизволить на время прекратить заниматься этим делом и предоставить расследование мне.
Аньелло, маленький худенький человечек с осунувшимся лицом, начал ёрничать:
– Что, затронута безопасность государства? Или это программа VICAP?
– Лейтенант, мы заинтересованы в этом парне. Я не собираюсь спасать его от правосудия. Я просто хочу уладить это по-своему.
– Ну да. Ведь вы, федеральные агенты, полагаете себя выше законов?
– Я выше большинства законов этой страны, лейтенант. И у меня направление, подписанное лично директором, – с апломбом солгал Марвин.
На самом деле никто не просил его разыскивать Джема. Дело «Джексонвилль» было официально закрыто, и в значительной степени благодаря той лжи, которую сообщили они шестеро. Марвин не стремился возобновлять это дело, потому что ему хотелось оставаться на своем посту, а не угодить в какой-нибудь центр психиатрической помощи. Таким образом, он сам себе поручил это дело и занялся им без ведома Джеймса Болдуина, своего выдающегося начальника.
– Опять эти ваши истории, связанные с военными секретами? – выкрикнул Аньелло. – Но я тоже провел свое маленькое расследование. Этот парнишка – один из уцелевших в Джексонвилле. В огне города погибли три тысячи человек. Жуткий грозовой денек! Правда, довольно любопытно? И никто не воспользовался своей тачкой, чтобы дать деру. Нет, что вы, все они смирно согласились подохнуть. Кроме шестерых. И вы один из них. А парнишка рассказывал каждому встречному, что город был логовом оголодавших зомби, которые пытались взять контроль над живыми… И случилось все это из-за пролома во Вселенной, через который бесы проникли в наше пространство-время… И как раз этот-то малыш и попытался убить одного из своих товарищей. Он сумасшедший, Хейс. Я не знаю, что там такое произошло, но сейчас-то он точно сумасшедший.
– Я найду и верну его. Но скажите своим людям, чтобы они не вмешивались.
Аньелло вздохнул:
– Заметьте, я спорю просто ради развлечения. Я ведь всего лишь коп, берущий под козырек, мистер важная шишка из Вашингтона.
Хейс встал.
– Спасибо, лейтенант, за сотрудничество.
Когда он закрывал дверь, ему показалось, что он расслышал шепот, что-то вроде «паршивый черный идиот», но, вероятно, ему это просто почудилось.
Около полуночи Джем бесшумно выскользнул из пустующего дома, занятого бродягами. Самая разнообразная публика, завернувшись в старые заплесневелые газеты, спала в коридорах. Перешагнув через тела, он вышел на улицу, совершенно пустынную в этот час, если не считать двух пьянчужек, которые грелись возле импровизированной жаровни. Подгоняемый голодом, он быстро шел вдоль полуразрушенных домов. Весь квартал был предназначен на снос, поэтому вокруг слонялись только бомжующие да ханурики-наркоманы. И еще беглые пацаны. Он решил сгонять в открытый всю ночь супермаркет, который заприметил в двух улицах отсюда. Он постарается что-нибудь стибрить. Накануне ему удалось свистнуть монету у одного из наркоманов под кайфом, отрубившихся в этом пустующем доме. Хватит, чтобы купить батончики мюсли и апельсиновый сок.
Он опасливо продвигался вперед, поминутно бросая вокруг осторожные взгляды. Главное – не попасться по глупости. Он уже собирался пересечь проспект с разбитым асфальтом, когда вдруг замер на месте.
Какого черта делают на улице эти малыши? В такой час да еще в таком тухлом районе? Их было двое, мальчик и девочка, они приближались неуверенной походкой, держась за руки, по другой стороне улицы. Девочке не было и десяти лет, а мальчишечке – всего три или четыре годика. Неужели их бросили родители? Или они убежали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Сэм медленно отложила газету.
– Точно так же, как было с мисс Аннабеллой, – прошептала она. – Та умерла, но в морге пришла в себя и, голая, ушла ночью на улицу. Я прочла это в ее дневнике…
– Я звонил в Альбукерк, – прервал ее Герби. – Как раз перед звонком Хейса, пока ты была в ванной.
– Прекрасно, начинаем тайное расследование! Кстати, Уилкокс, напоминаю, что агент ФБР – это я. А ты – просто деревенщина, выписывающая штрафы.
– Это не смешно, Сэм.
– Ах, не смешно? Ладно, я просто старалась подражать тебе… тоже быть крепким орешком.
– Я не говорил об этом, чтобы зря тебя не нервировать. Хотел сначала собрать побольше информации. Ты ведь только вчера приехала!
– Ну, так какова информация?
– Бренде было восемь лет, а Язону четыре года. Машину вел их отец, Аллан Мак-Мюллен. Он был пьян. И пошел на обгон, поднимаясь на пригорок. Навстречу выскочил грузовик. Страшное лобовое столкновение. Малыши погибли на месте. Мак-Мюллен лежит в больнице в коме. Его жена скончалась два года тому назад. От рака.
– Мерзкая история, – сказала Саманта.
– По крайней мере, ей не довелось увидеть, как погибли ее малыши. Но в газете ничего не говорится об одной подробности. Прозектор начал свое дело еще накануне. Он уже зашил их и в значительной степени подготовил к тому, чтобы выставить для прощания. Но малышу нужно было еще пришить кисть руки.
Сэм сделала гримасу. Уилкокс продолжал:
– Кисть положили в такое приспособление, знаешь… мешочки-термосы, в которых они держат органы. Так вот, мешочка там не оказалось. Это означает, что типы, которые сыграли эту… шутку, знали, где находится кисть руки. Не очень-то правдоподобно, правда?
Саманта вздрогнула и потуже стянула на груди махровое полотенце.
– А что говорят в Альбукерке? – спросила она глухим голосом.
– А что они могут говорить? Они думают, что все это подстроил один из служащих. Пока дело буксует.
– Ты говорил об этом с Марвином?
– Да. Он первым же самолетом летит к Аньелло.
– К Аньелло?
– К Ральфу Аньелло. Ему передано дело Джема. Я знаю, как о нем отзываются. Одержимый крайне правого толка, но крепкий коп, из тех, кто вцепляется в дичь мертвой хваткой и разжимает зубы только тогда, когда добыча уже не шевелится. Достаточно жесткий, но весьма результативный.
– Знакомый стиль… Герби, этот морг… Ты думаешь, что это они? Ты думаешь, что все начинается заново?
Он подошел к окну и стал рассматривать горизонт, затянутый тучами.
– Я думаю, что это уже началось.
Лейтенант Аньелло зажег сигариллу и стал разглядывать огромного негра, сидевшего напротив. На этом мерзавце федерале был костюмчик из дорогой ткани и кожаные туфлишки, которые тянули на трехмесячный оклад. Аньелло выпустил облако дыма и гнусаво произнес:
– На мальчишку был выдан ордер на арест, а вы просите меня закрыть дело?
– Я не прошу вас закрыть дело, – устало объяснил ему Марвин. – Я прошу вас соизволить на время прекратить заниматься этим делом и предоставить расследование мне.
Аньелло, маленький худенький человечек с осунувшимся лицом, начал ёрничать:
– Что, затронута безопасность государства? Или это программа VICAP?
– Лейтенант, мы заинтересованы в этом парне. Я не собираюсь спасать его от правосудия. Я просто хочу уладить это по-своему.
– Ну да. Ведь вы, федеральные агенты, полагаете себя выше законов?
– Я выше большинства законов этой страны, лейтенант. И у меня направление, подписанное лично директором, – с апломбом солгал Марвин.
На самом деле никто не просил его разыскивать Джема. Дело «Джексонвилль» было официально закрыто, и в значительной степени благодаря той лжи, которую сообщили они шестеро. Марвин не стремился возобновлять это дело, потому что ему хотелось оставаться на своем посту, а не угодить в какой-нибудь центр психиатрической помощи. Таким образом, он сам себе поручил это дело и занялся им без ведома Джеймса Болдуина, своего выдающегося начальника.
– Опять эти ваши истории, связанные с военными секретами? – выкрикнул Аньелло. – Но я тоже провел свое маленькое расследование. Этот парнишка – один из уцелевших в Джексонвилле. В огне города погибли три тысячи человек. Жуткий грозовой денек! Правда, довольно любопытно? И никто не воспользовался своей тачкой, чтобы дать деру. Нет, что вы, все они смирно согласились подохнуть. Кроме шестерых. И вы один из них. А парнишка рассказывал каждому встречному, что город был логовом оголодавших зомби, которые пытались взять контроль над живыми… И случилось все это из-за пролома во Вселенной, через который бесы проникли в наше пространство-время… И как раз этот-то малыш и попытался убить одного из своих товарищей. Он сумасшедший, Хейс. Я не знаю, что там такое произошло, но сейчас-то он точно сумасшедший.
– Я найду и верну его. Но скажите своим людям, чтобы они не вмешивались.
Аньелло вздохнул:
– Заметьте, я спорю просто ради развлечения. Я ведь всего лишь коп, берущий под козырек, мистер важная шишка из Вашингтона.
Хейс встал.
– Спасибо, лейтенант, за сотрудничество.
Когда он закрывал дверь, ему показалось, что он расслышал шепот, что-то вроде «паршивый черный идиот», но, вероятно, ему это просто почудилось.
Около полуночи Джем бесшумно выскользнул из пустующего дома, занятого бродягами. Самая разнообразная публика, завернувшись в старые заплесневелые газеты, спала в коридорах. Перешагнув через тела, он вышел на улицу, совершенно пустынную в этот час, если не считать двух пьянчужек, которые грелись возле импровизированной жаровни. Подгоняемый голодом, он быстро шел вдоль полуразрушенных домов. Весь квартал был предназначен на снос, поэтому вокруг слонялись только бомжующие да ханурики-наркоманы. И еще беглые пацаны. Он решил сгонять в открытый всю ночь супермаркет, который заприметил в двух улицах отсюда. Он постарается что-нибудь стибрить. Накануне ему удалось свистнуть монету у одного из наркоманов под кайфом, отрубившихся в этом пустующем доме. Хватит, чтобы купить батончики мюсли и апельсиновый сок.
Он опасливо продвигался вперед, поминутно бросая вокруг осторожные взгляды. Главное – не попасться по глупости. Он уже собирался пересечь проспект с разбитым асфальтом, когда вдруг замер на месте.
Какого черта делают на улице эти малыши? В такой час да еще в таком тухлом районе? Их было двое, мальчик и девочка, они приближались неуверенной походкой, держась за руки, по другой стороне улицы. Девочке не было и десяти лет, а мальчишечке – всего три или четыре годика. Неужели их бросили родители? Или они убежали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69