Как и в случае с кротоном, если вы надышитесь дымом тамботи или даже приготовите еду, используя его сучья в качестве хвороста, это грозит вам жестоким расстройством желудка и сильной рвотой. Бесспорно, лучшее топливо в буше — это комбретум. Его деревья с необычайно твердой древесиной достигают порой возраста двух тысяч лет. Дрова, полученные из комбретума, дают прекрасное пламя и ровно горят на протяжении целой ночи.
Наша первая автомобильная экскурсия по Чобе ошеломила нас. Зверья было множество, но более всего производил впечатление разгром, учиненный здесь слонами. Вдоль берега реки, насколько хватало глаз, стояли огромные деревья, голые и безжизненные. Среди них были деревья, известные под местным названием марула, желтые плоды которых .служат любимым кормом многих африканских животных. Но сейчас с их стволов кора была содрана кольцами, и деревья медленно умирали. Бледные акации, чьи ветви и побеги составляют основу питания копытных, использующих в качестве корма листья, стояли вокруг, словно обтесанные телеграфные столбы. Сама основа существования целой экологической системы подвергалась уничтожению основательно и бесповоротно.
Проблема непомерного увеличения численности слонов в Чобе в значительной степени связана с охотой на этих животных в ближайших окрестностях национального парка. Слоны — весьма интеллектуальные существа. Я думаю, что по уровню интеллекта они не уступают человекообразным обезьянам и, вероятно, дельфинам. Как только ту или иную территорию отводят под заповедник, местные слоны, хорошо знакомые с округой, тут же наводняют охраняемые угодья, понимая, что здесь они будут в безопасности. Именно это и произошло в Чобе, куда слоны собрались в огромном числе из окрестных мест, уходя от тамошних охотников. Правительство Ботсваны затем запретило отстрел слонов вокруг Чобе, надеясь, что после этого стада их вновь рассредоточатся по более обширным территориям. Таким образом попытались уменьшить концентрацию слонов в Чобе, где их разрушительная деятельность настолько изменила растительность в долине реки, что это создало угрозу существованию других обитателей национального парка. К примеру, бушбок — эта бойкая антилопа средних размеров, чья отвага хорошо известна любителям природы, — лишился своих убежищ в густом подлеске, вытоптанном тысячными стадами слонов. Мужественный бушбок, который, будучи раненным, способен убить собаку, человека и даже леопарда, стал жертвой сложного и непредсказуемого стечения обстоятельств.
Когда становишься свидетелем подобного разрушения ландшафта, первое, что приходит в голову, — это мысль об искусственном разреживании популяции путем выбраковки части животных. И действительно, ученые уже думали об этом, но никакого решения относительно регулирования численности слонов до сих пор не принято, поскольку существует слишком много привходящих обстоятельств, так что последствия могут оказаться непредсказуемыми. Слоны Чобе живут на неогороженном пространстве и при желании могут переходить куда им вздумается, например, в национальный парк Хванге в Зимбабве. По существу, здесь мы имеем единственное место во всей Африке, где слоны сохранили свои вековые трассы миграций и пользуются ими, сообразуясь с общей обстановкой. Решение о выбраковке легче было бы принять, если бы Чобе имел сплошное ограждение. В национальном парке Крюгера численность слонов удерживают на постоянном уровне — около семи с половиной тысяч голов, поскольку уже известно, что именно это их количество оптимально согласуется с площадью территории резервата и тех или иных его угодий. Коль скоро парк Крюгера обнесен оградой, слоны лишены возможности странствовать, но они, по крайней мере, могут существовать здесь в безопасности. Этот резерват, будучи заключен в жесткие рукотворные границы, представляет собой искусственную экосистему, и люди здесь сами контролируют ситуацию. Чобе же лишен ограды, и, хотя это очень здорово с теоретической точки зрения, что слоны могут свободно перемещаться туда и сюда, как это тысячелетиями проделывали их предки, будущее этой популяции не внушает оптимизма. Слоны быстро изменяют среду своего обитания, и далеко не всем прочим обитателям этих мест удается приспособиться к столь быстрым изменениям. Да и сами слоны могут внезапно оказаться перед крахом, когда окончательно уничтожат все вокруг себя. Запрет на отстрел слонов может на время уменьшить пагубное их влияние на долинные леса Чобе, но если вдруг охота будет вновь разрешена, все те же самые проблемы с неизбежностью возникнут вновь.
В общем, дело это весьма запутанное, и я не уверен, что даже широкомасштабная выбраковка слонов может решить вопрос. Коль скоро нам неизвестны все возможные последствия, не исключено, что такое мероприятие окажет длительное отрицательное воздействие на тех животных, которые останутся в живых. То, что мы называем «выбраковкой», в действительности может оказаться слепым орудием судьбы. Пуля, отправляющая на тот свет старую слониху, стоящую во главе стада, уносит с собой мудрость опытного зверя и его познания о местности, накапливавшиеся десятилетиями. Маршруты, которыми слоны пользовались веками, уже не смогут служить им, и нерасчетливый винтовочный выстрел может привести к тому, что животные окажутся неспособными согласовывать свои передвижения с циклической сменой сухих и влажных лет или предвидеть наступление очередных засух, регулярно наступающих в Ботсване. Увы, выбраковка хороша лишь для уменьшения числа животных, но массовый отстрел грозит тем, что слоны просто уйдут из резервата и окажутся в тех местах, которых они десятилетиями избегали, не чувствуя себя здесь в безопасности. Вопрос о судьбе слонов Чобе находится в критической стадии, и мы не знаем, сколько времени отвела природа для его решения. Можем ли мы ждать, пока еще одна ветвь сломается и еще одно искалеченное дерево рухнет на землю?
В этот вечер по возвращении из истерзанной долины Чобе я мирно любовался далекой рекой, когда донесшийся с расстояния менее километра вибрирующий призыв льва-самца нарушил плавное течение моих мыслей. Было еще светло — львы обычно не подают голос в это время, — и я решил спуститься поближе к воде и пройти к излучине, за которой надеялся увидеть зверя. Разумеется, он не попался мне на глаза, но я вновь услышал его рыканье, словно олицетворявшее собой дух девственной природы. В эту ночь, внимая визгливым крикам множества павианов, снующих туда и сюда в кронах деревьев, я с нетерпением ожидал утра. Я надеялся найти отпечатки мягких лап на песке, которые вывели бы меня на скрытного хищника.
Мы вышли из лагеря на рассвете, и вскоре на дороге я увидел следы льва.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Наша первая автомобильная экскурсия по Чобе ошеломила нас. Зверья было множество, но более всего производил впечатление разгром, учиненный здесь слонами. Вдоль берега реки, насколько хватало глаз, стояли огромные деревья, голые и безжизненные. Среди них были деревья, известные под местным названием марула, желтые плоды которых .служат любимым кормом многих африканских животных. Но сейчас с их стволов кора была содрана кольцами, и деревья медленно умирали. Бледные акации, чьи ветви и побеги составляют основу питания копытных, использующих в качестве корма листья, стояли вокруг, словно обтесанные телеграфные столбы. Сама основа существования целой экологической системы подвергалась уничтожению основательно и бесповоротно.
Проблема непомерного увеличения численности слонов в Чобе в значительной степени связана с охотой на этих животных в ближайших окрестностях национального парка. Слоны — весьма интеллектуальные существа. Я думаю, что по уровню интеллекта они не уступают человекообразным обезьянам и, вероятно, дельфинам. Как только ту или иную территорию отводят под заповедник, местные слоны, хорошо знакомые с округой, тут же наводняют охраняемые угодья, понимая, что здесь они будут в безопасности. Именно это и произошло в Чобе, куда слоны собрались в огромном числе из окрестных мест, уходя от тамошних охотников. Правительство Ботсваны затем запретило отстрел слонов вокруг Чобе, надеясь, что после этого стада их вновь рассредоточатся по более обширным территориям. Таким образом попытались уменьшить концентрацию слонов в Чобе, где их разрушительная деятельность настолько изменила растительность в долине реки, что это создало угрозу существованию других обитателей национального парка. К примеру, бушбок — эта бойкая антилопа средних размеров, чья отвага хорошо известна любителям природы, — лишился своих убежищ в густом подлеске, вытоптанном тысячными стадами слонов. Мужественный бушбок, который, будучи раненным, способен убить собаку, человека и даже леопарда, стал жертвой сложного и непредсказуемого стечения обстоятельств.
Когда становишься свидетелем подобного разрушения ландшафта, первое, что приходит в голову, — это мысль об искусственном разреживании популяции путем выбраковки части животных. И действительно, ученые уже думали об этом, но никакого решения относительно регулирования численности слонов до сих пор не принято, поскольку существует слишком много привходящих обстоятельств, так что последствия могут оказаться непредсказуемыми. Слоны Чобе живут на неогороженном пространстве и при желании могут переходить куда им вздумается, например, в национальный парк Хванге в Зимбабве. По существу, здесь мы имеем единственное место во всей Африке, где слоны сохранили свои вековые трассы миграций и пользуются ими, сообразуясь с общей обстановкой. Решение о выбраковке легче было бы принять, если бы Чобе имел сплошное ограждение. В национальном парке Крюгера численность слонов удерживают на постоянном уровне — около семи с половиной тысяч голов, поскольку уже известно, что именно это их количество оптимально согласуется с площадью территории резервата и тех или иных его угодий. Коль скоро парк Крюгера обнесен оградой, слоны лишены возможности странствовать, но они, по крайней мере, могут существовать здесь в безопасности. Этот резерват, будучи заключен в жесткие рукотворные границы, представляет собой искусственную экосистему, и люди здесь сами контролируют ситуацию. Чобе же лишен ограды, и, хотя это очень здорово с теоретической точки зрения, что слоны могут свободно перемещаться туда и сюда, как это тысячелетиями проделывали их предки, будущее этой популяции не внушает оптимизма. Слоны быстро изменяют среду своего обитания, и далеко не всем прочим обитателям этих мест удается приспособиться к столь быстрым изменениям. Да и сами слоны могут внезапно оказаться перед крахом, когда окончательно уничтожат все вокруг себя. Запрет на отстрел слонов может на время уменьшить пагубное их влияние на долинные леса Чобе, но если вдруг охота будет вновь разрешена, все те же самые проблемы с неизбежностью возникнут вновь.
В общем, дело это весьма запутанное, и я не уверен, что даже широкомасштабная выбраковка слонов может решить вопрос. Коль скоро нам неизвестны все возможные последствия, не исключено, что такое мероприятие окажет длительное отрицательное воздействие на тех животных, которые останутся в живых. То, что мы называем «выбраковкой», в действительности может оказаться слепым орудием судьбы. Пуля, отправляющая на тот свет старую слониху, стоящую во главе стада, уносит с собой мудрость опытного зверя и его познания о местности, накапливавшиеся десятилетиями. Маршруты, которыми слоны пользовались веками, уже не смогут служить им, и нерасчетливый винтовочный выстрел может привести к тому, что животные окажутся неспособными согласовывать свои передвижения с циклической сменой сухих и влажных лет или предвидеть наступление очередных засух, регулярно наступающих в Ботсване. Увы, выбраковка хороша лишь для уменьшения числа животных, но массовый отстрел грозит тем, что слоны просто уйдут из резервата и окажутся в тех местах, которых они десятилетиями избегали, не чувствуя себя здесь в безопасности. Вопрос о судьбе слонов Чобе находится в критической стадии, и мы не знаем, сколько времени отвела природа для его решения. Можем ли мы ждать, пока еще одна ветвь сломается и еще одно искалеченное дерево рухнет на землю?
В этот вечер по возвращении из истерзанной долины Чобе я мирно любовался далекой рекой, когда донесшийся с расстояния менее километра вибрирующий призыв льва-самца нарушил плавное течение моих мыслей. Было еще светло — львы обычно не подают голос в это время, — и я решил спуститься поближе к воде и пройти к излучине, за которой надеялся увидеть зверя. Разумеется, он не попался мне на глаза, но я вновь услышал его рыканье, словно олицетворявшее собой дух девственной природы. В эту ночь, внимая визгливым крикам множества павианов, снующих туда и сюда в кронах деревьев, я с нетерпением ожидал утра. Я надеялся найти отпечатки мягких лап на песке, которые вывели бы меня на скрытного хищника.
Мы вышли из лагеря на рассвете, и вскоре на дороге я увидел следы льва.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63