Вы ведь хотите стать «очищенной»?
- Да, очень хочу!
- Итак, начнем… Марина… Можно мне вас так называть? Марина, сколько вам лет в данный момент?
- Двадцать.
- Еще раз? Сколько вам лет?
- Двадцать. (Отклонение стрелки М-метра.)
- Спасибо. Дайте мне число, пожалуйста.
- Двадцать.
Итак, мы в самом начале пути. Здравствуйте, Мариночка! (Слабая улыбка студентки.) Сейчас мы с вами углубимся в прошлое, спустимся по траку времени в самые глубины вашей памяти, в логово реактивного ума. Все граммы, психические записи, которые там будут обнаружены, будут стерты. Мы вернемся с вами в ваше детство, в младенчество и даже в пренатальное, дородовое состояние. Наша с вами цель - дойти до самого начала, до начала начал, до момента вашего зачатия. Возможно, вы увидите себя летящей по огромной узкой трубе, похожей на туннель, к источнику теплого света в конце. Это будет означать, что мы с вами поймали состояние вашего рождения. Это состояние называется «последовательность спермы»… Вы еще боитесь, Марина?
- Нет, спасибо… Уже нет!
- Знаете, Мариночка, открою вам один профессиональный секрет… Когда проводишь кого-то по траку времени в прошлое, в далекое прошлое, а потом он возвращается в настоящее, то пациент всегда ждет, что я с ним поздороваюсь так, как будто он долго путешествовал и наконец вернулся… Вот и вы почувствуете, что побывали в своем детстве и благополучно вернулись назад. Вы вспомните то, что уже давно забыли, что невозможно вспомнить. Ну хорошо… Скажите, Марина, вы в детстве часто болели?
- Нет.
- Хорошо, спасибо… Скажите, а те, кто вас окружал в детстве, как вы считаете, были сильно аберрированы? Душевно искажены?
- Да, я думаю - очень. Моя мать «и отчим… Они были очень сильно аберрированы. Теперь я это понимаю…
- Вы это теперь понимаете. Хорошо, спасибо… А как насчет вашей взрослой жизни? Скажите, а были ли у вас сильные потрясения в последнее время?
- Да. (Слабая улыбка студентки.) Было очень много потрясений.
- Какого рода?
- Ну, рождение сына… Смерть матери… И потом…
- Ваша мать умерла?
- Да.
- Наверное, она долго болела?
- Нет… Она умерла быстро. Несчастный случай.
- О… Это очень интересно! Пожалуй, займемся этим. Вы готовы?
- Да.
- Скажите, кто в вашей семье всегда был наименее уверенной личностью?
- Наверное, я…
- Вы так считаете? А ваши родители?
- О, они были такими людьми… Мне трудно точно описать их.
- Что вы подразумеваете под словом «такие»?
- Ну, они всегда твердо знали, чего хотят, что хорошо и что плохо… Мне кажется, они никогда ни о чем особенно глубоко не задумывались. Не хотели задумываться.
- Они вас подавляли?
- Да, пожалуй.
- А вы сопротивлялись их подавлению?
- Нет, не сопротивлялась. Пожалуй, нет. Ведь они родители.
- А как они вам демонстрировали свое подавление?
- Ну, мать говорила… разное…
- Что именно?
- Я не помню… Столько лет прошло…
- Например?
- Что со мной все будет в порядке, если я буду слушать ее, делать, как она говорит. (Отклонение стрелки на экране.)
- О! Какой замечательный контур! Повторите, что именно она говорила? Дословно!
- Это были разные фразы, но…
- Марина, у вас сейчас есть поток сознания?
- Что это?
- Я имею в виду, ваши мысли представляются вам последовательностями слов?
- Я думаю, скорее картинками.
- Вы видите картины?
- Я думаю, да… Мне кажется, что я думаю картинами.
- Чудно… Итак, что говорила вам мать?
- Разное… Что я старшая. Что я должна зарабатывать деньги.
- Повторите еще раз «зарабатывать деньги».
- Зарабатывать деньги.
- Спасибо, еще раз.
- Зарабатывать деньги.
- Повторите несколько раз, пока не почувствуете, что грамма ушла. Пока не почувствуете, что ее слова вас не волнуют.
- Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Деньги зарабатывать. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Кажется, она уходит…
- Вы уверены?
- Да… (Нерешительно.)
- У-гу, не уверены. Скажите, вы считаете, что должны зарабатывать деньги?
- Ну, не знаю… (Сильное отклонение стрелки на шкале М-метра.)
- Ну вот, это была пока только первая попытка… Хорошо, теперь вернитесь в настоящее время. Вы в настоящем времени?
- Я думаю, да.
- Сколько вам лет?
- Двадцать.
- Прекрасно. Закройте глаза. В будущем, в любое время, когда я скажу слово «аннулировано», оно отменит то, что я говорил вам, пока вы лежали здесь, на кушетке. Хорошо?
- Да.
- Ну, поехали…
***
Барак стоял возле самой железнодорожной насыпи, возвышаясь над окрестной болотистой низиной. В нарушение всех норм техники безопасности одним углом, правым, он заехал на полосу отчуждения, и, когда, надсадно пыхтя, по рельсам неторопливо катил тепловоз, хлипкие деревянные стены, крашенные желтой и синей краской, испуганно дрожали. Звенела посуда в горке, величаво колыхалась вода в рукомойнике, а отчим привычно матерился, расплескивая суп в щербатой тарелке, которую нес к столу. Ночью маневровые тепловозы, возвращаясь в депо, тоненько свистели, словно подвывали, зимой - февральской скулежной метели, а весной - разоткровенничавшемуся соловью на тонкой ветке клена возле дровяного сарая.
Барак был рассчитан на двух хозяев. Семья Жалейко жила в правой половине, той самой, что опасно подпирала путейную насыпь. В другой половине обитала восьмидесятилетняя бабка Катя, полвека проработавшая на станции, и ее сизый от пьянства сын Петька с дочками. Жена Петьки Клавдюха давным-давно сбежала с залетным проводником из Краснодара, в награду за семь лет супружеской жизни оставив мужу застарелый триппер и двух малолетних девчонок, глупых и жадных, с картофельно-белыми лицами и пухлыми животами.
Хлопала обитая потрескавшимся дерматином дверь, и крыльцо барака, перекошенное, исхлестанное дождями и снегом, серое от облупившейся краски, надсадно крякало, когда на него выходила с ведром помоев мать. Рассохлые ступени пели разноголосо, как клавиши расстроенного пианино.
И сразу же овчарка Вильма, заслышав из кухни сладостный запах вареных костей для супа, подбиралась ближе и принималась ласково вилять хвостом. Она садилась у двери, сторожко вытянув шею, и требовательно стучала твердым хвостом по доскам, изредка с вожделением облизываясь и буравя преданными карими глазами растрескавшийся дерматин. Каждое лето Вильма была на сносях. Ее живот разбухал, продолговатые сосцы отвисали, она становилась испуганно-ласковой и отказывалась лаять даже на чужих, от каждого человека ожидая помощи себе и своим будущим беспородным детям.
Кроме Вильмы в семье Жалейко жили еще две кошки, хитрые и прожорливые, шесть кур, предводительствуемых наглым самовлюбленным петухом, не дававшим проходу своим заполошным женам, и матерый хряк Васька, которого собирались резать на октябрьские праздники, когда стукнут первые холода и можно будет безбоязненно развесить в подвале шматки просоленного сала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
- Да, очень хочу!
- Итак, начнем… Марина… Можно мне вас так называть? Марина, сколько вам лет в данный момент?
- Двадцать.
- Еще раз? Сколько вам лет?
- Двадцать. (Отклонение стрелки М-метра.)
- Спасибо. Дайте мне число, пожалуйста.
- Двадцать.
Итак, мы в самом начале пути. Здравствуйте, Мариночка! (Слабая улыбка студентки.) Сейчас мы с вами углубимся в прошлое, спустимся по траку времени в самые глубины вашей памяти, в логово реактивного ума. Все граммы, психические записи, которые там будут обнаружены, будут стерты. Мы вернемся с вами в ваше детство, в младенчество и даже в пренатальное, дородовое состояние. Наша с вами цель - дойти до самого начала, до начала начал, до момента вашего зачатия. Возможно, вы увидите себя летящей по огромной узкой трубе, похожей на туннель, к источнику теплого света в конце. Это будет означать, что мы с вами поймали состояние вашего рождения. Это состояние называется «последовательность спермы»… Вы еще боитесь, Марина?
- Нет, спасибо… Уже нет!
- Знаете, Мариночка, открою вам один профессиональный секрет… Когда проводишь кого-то по траку времени в прошлое, в далекое прошлое, а потом он возвращается в настоящее, то пациент всегда ждет, что я с ним поздороваюсь так, как будто он долго путешествовал и наконец вернулся… Вот и вы почувствуете, что побывали в своем детстве и благополучно вернулись назад. Вы вспомните то, что уже давно забыли, что невозможно вспомнить. Ну хорошо… Скажите, Марина, вы в детстве часто болели?
- Нет.
- Хорошо, спасибо… Скажите, а те, кто вас окружал в детстве, как вы считаете, были сильно аберрированы? Душевно искажены?
- Да, я думаю - очень. Моя мать «и отчим… Они были очень сильно аберрированы. Теперь я это понимаю…
- Вы это теперь понимаете. Хорошо, спасибо… А как насчет вашей взрослой жизни? Скажите, а были ли у вас сильные потрясения в последнее время?
- Да. (Слабая улыбка студентки.) Было очень много потрясений.
- Какого рода?
- Ну, рождение сына… Смерть матери… И потом…
- Ваша мать умерла?
- Да.
- Наверное, она долго болела?
- Нет… Она умерла быстро. Несчастный случай.
- О… Это очень интересно! Пожалуй, займемся этим. Вы готовы?
- Да.
- Скажите, кто в вашей семье всегда был наименее уверенной личностью?
- Наверное, я…
- Вы так считаете? А ваши родители?
- О, они были такими людьми… Мне трудно точно описать их.
- Что вы подразумеваете под словом «такие»?
- Ну, они всегда твердо знали, чего хотят, что хорошо и что плохо… Мне кажется, они никогда ни о чем особенно глубоко не задумывались. Не хотели задумываться.
- Они вас подавляли?
- Да, пожалуй.
- А вы сопротивлялись их подавлению?
- Нет, не сопротивлялась. Пожалуй, нет. Ведь они родители.
- А как они вам демонстрировали свое подавление?
- Ну, мать говорила… разное…
- Что именно?
- Я не помню… Столько лет прошло…
- Например?
- Что со мной все будет в порядке, если я буду слушать ее, делать, как она говорит. (Отклонение стрелки на экране.)
- О! Какой замечательный контур! Повторите, что именно она говорила? Дословно!
- Это были разные фразы, но…
- Марина, у вас сейчас есть поток сознания?
- Что это?
- Я имею в виду, ваши мысли представляются вам последовательностями слов?
- Я думаю, скорее картинками.
- Вы видите картины?
- Я думаю, да… Мне кажется, что я думаю картинами.
- Чудно… Итак, что говорила вам мать?
- Разное… Что я старшая. Что я должна зарабатывать деньги.
- Повторите еще раз «зарабатывать деньги».
- Зарабатывать деньги.
- Спасибо, еще раз.
- Зарабатывать деньги.
- Повторите несколько раз, пока не почувствуете, что грамма ушла. Пока не почувствуете, что ее слова вас не волнуют.
- Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Деньги зарабатывать. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги. Кажется, она уходит…
- Вы уверены?
- Да… (Нерешительно.)
- У-гу, не уверены. Скажите, вы считаете, что должны зарабатывать деньги?
- Ну, не знаю… (Сильное отклонение стрелки на шкале М-метра.)
- Ну вот, это была пока только первая попытка… Хорошо, теперь вернитесь в настоящее время. Вы в настоящем времени?
- Я думаю, да.
- Сколько вам лет?
- Двадцать.
- Прекрасно. Закройте глаза. В будущем, в любое время, когда я скажу слово «аннулировано», оно отменит то, что я говорил вам, пока вы лежали здесь, на кушетке. Хорошо?
- Да.
- Ну, поехали…
***
Барак стоял возле самой железнодорожной насыпи, возвышаясь над окрестной болотистой низиной. В нарушение всех норм техники безопасности одним углом, правым, он заехал на полосу отчуждения, и, когда, надсадно пыхтя, по рельсам неторопливо катил тепловоз, хлипкие деревянные стены, крашенные желтой и синей краской, испуганно дрожали. Звенела посуда в горке, величаво колыхалась вода в рукомойнике, а отчим привычно матерился, расплескивая суп в щербатой тарелке, которую нес к столу. Ночью маневровые тепловозы, возвращаясь в депо, тоненько свистели, словно подвывали, зимой - февральской скулежной метели, а весной - разоткровенничавшемуся соловью на тонкой ветке клена возле дровяного сарая.
Барак был рассчитан на двух хозяев. Семья Жалейко жила в правой половине, той самой, что опасно подпирала путейную насыпь. В другой половине обитала восьмидесятилетняя бабка Катя, полвека проработавшая на станции, и ее сизый от пьянства сын Петька с дочками. Жена Петьки Клавдюха давным-давно сбежала с залетным проводником из Краснодара, в награду за семь лет супружеской жизни оставив мужу застарелый триппер и двух малолетних девчонок, глупых и жадных, с картофельно-белыми лицами и пухлыми животами.
Хлопала обитая потрескавшимся дерматином дверь, и крыльцо барака, перекошенное, исхлестанное дождями и снегом, серое от облупившейся краски, надсадно крякало, когда на него выходила с ведром помоев мать. Рассохлые ступени пели разноголосо, как клавиши расстроенного пианино.
И сразу же овчарка Вильма, заслышав из кухни сладостный запах вареных костей для супа, подбиралась ближе и принималась ласково вилять хвостом. Она садилась у двери, сторожко вытянув шею, и требовательно стучала твердым хвостом по доскам, изредка с вожделением облизываясь и буравя преданными карими глазами растрескавшийся дерматин. Каждое лето Вильма была на сносях. Ее живот разбухал, продолговатые сосцы отвисали, она становилась испуганно-ласковой и отказывалась лаять даже на чужих, от каждого человека ожидая помощи себе и своим будущим беспородным детям.
Кроме Вильмы в семье Жалейко жили еще две кошки, хитрые и прожорливые, шесть кур, предводительствуемых наглым самовлюбленным петухом, не дававшим проходу своим заполошным женам, и матерый хряк Васька, которого собирались резать на октябрьские праздники, когда стукнут первые холода и можно будет безбоязненно развесить в подвале шматки просоленного сала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65