— Ладно, это не важно. Вы находились на репетиции. Вы хотя бы раз выходили из комнаты?
— Конечно. Пребывание там было просто выброшенным временем для большинства из нас. Кемпбелл и Лейн работали всю репетицию.
— Во сколько вы выходили?
— Около половины третьего.
— Как долго вы отсутствовали?
— Может быть, пятнадцать, может быть, двадцать минут. Я поднялся наверх и выкурил сигарету.
— Значит, вы вернулись в комнату примерно без четверти три.
— Весьма возможно.
— Хорошо, но не точно. Вы не помните, другие актеры выходили из репетиционного зала после полудня?
— Конечно. Все выходили рано или поздно. Пребывание там нельзя назвать очень воодушевляющим.
— Выходил ли кто-нибудь после того, как вы сделали перекур?
Хенли пожал плечами:
— Я не знаю, но полагаю, что да. Я не обратил внимания.
— Но вы также не были сосредоточены на репетиции. О чем же вы думали?
— О Нью-Йорке. Мне следовало остаться на лето в городе. — Внезапная улыбка Хенли оказалась открытой и приятной. — Я понял это еще до того, как девушка спровоцировала убийство.
— Спровоцировала?
— Вы никогда не видели ее живой, верно?
— Не видел.
— Она расставляла ловушки вокруг себя. Похоже, кто-то попался в капкан.
— Для вас она тоже ставила ловушки? На сей раз Хенли улыбнулся насмешливо:
— Я ношу брюки, а стало быть, она целила и в меня. Но это не означает, что я убил ее. У меня не было необходимости убивать ее.
— Хорошо, — произнес Сондгард, размышляя о том, что подумает Джойс, когда доберется до этого места в допросе. — Я полагаю, что это все. Пришлите сюда Макги, ладно?
— Конечно.
Хенли встал, и Сондгард понял, почему его пригласили на роль футбольного игрока в рекламе. Хотя актер был не слишком высок — около пяти футов восьми дюймов, — он выглядел мощным. В первый момент Хенли казался толстым, но это было не так. Уилл Хенли был очень крепким и, вероятно, очень сильным.
Хенли вышел из комнаты, а через минуту туда вошел Род Макги. Макги был полной противоположностью Хенли. Худой как щепка, гибкий, он словно излучал нервную энергию. Возникало ощущение, что, если прикоснуться к нему, ударит током. И если Уилл Хенли выглядел несколько старше своих двадцати семи, то Макги явно казался моложе, чем был на самом деле. Костлявое, некрасивое лицо с удивительно яркими карими глазами и возбужденный открытый взгляд подростка. На вид не старше девятнадцати или двадцати.
Макги пересек кухню и плюхнулся на стул:
— Это “Воллензек”?
Его быстрые пальцы постучали по крышке магнитофона.
— Да.
— Старый или одна из новых моделей?
— Я не знаю, сколько ему лет.
— Раньше, когда их выпускала немецкая компания, машины были лучше. Теперь они — дочерняя компания “Ревере”. Вы знали об этом?
— Нет. Род — сокращенное от чего? Роберт?
— Нет, меня звали Фредрик, затем это превратилось во Фреда, а уж затем в Рода.
— Хорошо. Прошу прощения. — Сондгард включил магнитофон и произнес:
— Предварительный допрос Фредрика Макги, известного как Род Макги. Сколько вам лет, Род?
— Двадцать шесть.
— Ваш постоянный адрес?
— Вам нужен адрес моих родственников или тот, где я живу в Нью-Йорке?
— Вы постоянно живете в Нью-Йорке?
— Да. Кармайн-стрит, 37-а.
— Вы когда-нибудь работали в этом театре раньше?
— Нет, никогда. Я приехал сюда только вчера. Я вообще впервые оказался в этой части страны. Мне здесь понравилось.
— Хорошо. Теперь, пожалуйста, расскажите мне коротко о себе. Где вы жили, кем работали, вашу театральную историю.
— Ох, минуточку. Вам нужны адреса?
— Нет, называйте только город и какой период вы там жили.
— Ладно. Для начала Олбани, штат Нью-Йорк. Я имею в виду, я там родился. И вырос там. Я работал неполный день, когда был ребенком... Вам это тоже нужно?
— Нет, не так подробно.
— Затем, когда я закончил школу, я поехал... Ох, вам нужно название школы?
— Нет, меня не очень интересует ваше детство.
— Тогда... Колледж?
— Вы учились в колледже?
— Да, сэр, конечно. Меркьюри-колледж, Меркьюри, штат Нью-Йорк. Драма и американская литература, объединенный главный предмет. Затем меня призвали в армию... Я имею в виду сразу после того, как я закончил колледж. Меня призвали, и я уехал в Техас для базовой подготовки, а потом в Нью-Джерси, а оттуда в Род-Айленд. Когда меня демобилизовали, я уехал в Нью-Йорк, чтобы брать уроки актерского мастерства. У меня была рекомендация от моего преподавателя драмы в Монекью к Джулу Кемпу. Это преподаватель. И с тех пор я занимался с ним.
— У вас были профессиональные актерские работы?
— Видите ли, Джул не любит, когда студенты этим занимаются, но у меня действительно была парочка таких работ. Я работал в шоу для детей по уик-эндам, в субботу и в воскресенье после полудня. Я был глупым рыцарем, я заблудился, съел отравленное яблоко и тому подобное. И несколько раз я работал на дневном телевидении; один раз я три недели участвовал в мыльной опере — я был армейским приятелем главного героя, он привел меня домой из лагеря и всякое такое, и я попал в массовку на телевидение. Я надел арабский костюм, и я встретил смерть, она заговорила со мной, а ответ был: “Встреча в Самарре”.
— Вы состоите в актерском профсоюзе?
— Да, конечно. Меня приняли два лета назад в Театре южного тира в Бингхемптоне, штат Нью-Йорк.
— Почему вы не поехали туда и этим летом?
— А... Понимаете, это не такой репертуарный театр, как здесь, а просто готовые шоу. В тот год, когда я там работал, у нас были Талалу Бенкхид, и Артур Тричер, и Виктор Зочу, и...
— Ладно, хватит. Как насчет прошлого лета?
— Ну, я оставался в Нью-Йорке прошлым летом. У меня была очень хорошая работа с компанией, производящей кремы для загара. “Бронзо”, так он назывался. Я ходил по большим и маленьким магазинам и демонстрировал этот крем для загара. Очень хороший крем, кстати.
— Вы еще работали где-нибудь в Нью-Йорке помимо ваших актерских занятий?
— Да, конечно. Я работал в компании по перевозке... Вы, наверное, знаете, перевозка мебели. Братья Скаппали. И я работал для городских властей каждый раз во время снегопада. Я убирал снег, понимаете? А еще я некоторое время работал в благотворительном учреждении на Восточной Пятой улице: я преподавал драматическое искусство группе детей, мы поставили “Наш городок”. Получилось очень хорошо.
— Хорошо, — улыбнулся Сондгард.
Контраст между Родом Макги и Уиллом Хенли оказался куда больше чисто физических различий. Перед капитаном стоял увлеченный парень, добровольный рабочий, тот, кто всегда участвует в колледже во всех комитетах по увеселениям, кто никогда не получил ни одной оценки выше “В”, но и ни одной ниже “С”, кто не задумываясь одалживает деньги и кто на вечеринке дома у профессора вскакивает с места, чтобы помочь профессорской жене с закусками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54