Возможно, в нем даже была доля истины.
– Сэр Роналд посчитал, что смерть Марка имеет какую-то связь с его жизнью в университете. Вы, наверное, знаете, что Марк бросил учебу неожиданно для всех, и никто не знает почему. Сэру Роналду показалось, что мне лучше удастся найти общий язык с его друзьями, чем обычному детективу. Вмешивать сюда полицию он не хочет, потому что она вряд ли сможет помочь.
– А мне как раз кажется, – угрюмо сказал майор, – что это именно их работа. То есть если сэру Роналду обстоятельства смерти его сына кажутся странными…
– О нет! – горячо перебила его Корделия. – Об этом нет и речи. Он вполне удовлетворен заключением следствия. Ему только хочется уточнить мотивы, узнать, почему Марк сделал это.
– Это был потерянный человек! – с неожиданной силой произнесла мисс Маркленд. – Он потерял себя в университете, он совершенно определенно был лишним в семье и точно так же оказался лишним в этой жизни.
– Нет, Элеонора, ты несправедлива к нему, – возразила ей родственница. – Мальчик работал у нас очень хорошо. Мне он понравился…
– Никто и не говорит, что деньги ему платили зря. Но факт остается фактом: ни по происхождению, ни по воспитанию он не годился быть сезонным рабочим. Поэтому я и считаю его потерянным. А почему с ним это случилось, я не знаю, да и не моего ума это дело.
– Как получилось, что вы взяли его на работу? – спросила Корделия.
– Он отозвался на мое объявление в газете и прикатил из Кембриджа на велосипеде. Это было недель пять назад, во вторник, если не ошибаюсь.
В разговор снова вмешалась мисс Маркленд:
– Это было во вторник, девятого мая. Майор раздраженно зыркнул на нее.
– Да, это было девятого числа. Он сказал, что решил прервать занятия в университете и поработать немного. В том, что садовник он неопытный, он признался сразу, но обещал, что будет прилежно учиться. Отсутствие опыта меня не смутило. Нам нужен был человек, чтобы стричь лужайки и пропалывать овощи. Цветами мы занимаемся сами. И вообще парень пришелся мне по душе, и я решил посмотреть, на что он годится.
– Не надо, – перебила его мисс Маркленд. – Ты нанял его потому, что больше не нашлось дураков работать за те гроши, которые ты предлагал.
Майор, против ожидания, спокойно реагировал на эту реплику.
– Я платил ему не больше, чем он стоил. Кстати, если бы все работодатели платили, исходя из этого принципа, в стране не было бы инфляции.
Он говорил тоном человека, который с экономикой на «ты».
– Вам не показалось странным, что он вот так, просто, появился здесь? – спросила Корделия.
– Еще бы не показалось! Я был просто уверен, что его вышвырнули из университета – пьянки, наркотики, левацкие дела, да вы сами знаете, чем занимаются нынешние студенты. Я был осторожен; спросил фамилию его куратора в Кембридже и позвонил ему. Не могу сказать, чтобы его обрадовал мой звонок, но он по крайней мере подтвердил, что мальчик ушел сам и вел себя в университете до тошноты примерно. Так что я не боялся, что впускаю порок под сень своей усадьбы.
– Не сказал ли вам куратор, почему Марк бросил учебу? – спросила Корделия.
– Я даже не спрашивал. Это не мое дело. Я задал прямой вопрос и получил прямой ответ, то есть насколько этого можно было ждать от одного из этих «яйцеголовых». Пока парень жил здесь, нам было грех на него жаловаться.
– Когда он поселился в коттедже? – продолжала свои расспросы Корделия.
– Сразу же. Сами понимаете, не нам пришла в голову эта мысль. В нашем объявлении ничего не говорилось о том, что вместе с работой предоставляется жилье. Он, видимо, сам заприметил этот коттедж и загорелся идеей его занять. К тому же с самого начала было ясно, что он чисто физически не сможет каждый день приезжать сюда из Кембриджа на велосипеде, а среди наших соседей приютить его некому. Я вообще-то не был в восторге. Хибара давно нуждается в ремонте…
– Значит, он осмотрел коттедж, прежде чем разговаривать с вами? – сказала Корделия.
– Осмотрел? Да нет. Прошелся, наверное, туда-сюда, чтобы знать, где придется работать. Это вполне нормально, я бы и сам так поступил.
Тут вмешалась миссис Маркленд:
– Мальчику очень хотелось поселиться в коттедже, просто очень. Я же ему сразу сказала, что там нет ни газа, ни электричества, но его это не разочаровало. Куплю, говорит, примус и буду пользоваться керосиновыми лампами. Водопровод там, конечно, есть, да и кровля почти везде крепкая. По крайней мере мне так кажется. Мы ведь туда совсем не наведываемся. Нет, честное слово, он устроился там неплохо. Мы к нему не заходили – особой необходимости в этом не было, но все равно было видно, что человек он самостоятельный и няньки ему не нужны. Правда, как уже сказал мой муж, опыта у него не было никакого и его кое-чему пришлось обучить. Ну, например, приходить каждое утро на кухню за инструкциями. Но мне мальчик нравился. Как ни зайдешь в сад, глядишь – он все трудится, трудится…
– Нельзя ли мне осмотреть коттедж? – спросила Корделия.
Это им определенно не понравилось. Майор посмотрел на жену. Воцарилось неловкое молчание, и Корделии уже показалось, что сейчас ей ответят отказом. Но тут мисс Маркленд воткнула спицы в моток шерсти и поднялась.
– Пойдемте со мной, – сказала она.
Чего-чего, а места в этой усадьбе было предостаточно. Сначала они миновали розовый сад, где кусты были посажены так тесно и разбиты по сортам так тщательно, словно цветы выращивались на продажу. Затем следовал огород, который дорожка рассекала пополам. Прополотые грядки салата и капусты носили явные следы трудов Марка Кэллендера. Наконец, пройдя через ворота, они оказались среди старых, неподрезанных яблонь. Здесь стоял плотный запах скошенной травы, которая густыми валками лежала вокруг кривых стволов.
В самом дальнем конце яблоневый сад заканчивался живой изгородью, такой разросшейся, что в ней почти совершенно потерялась калитка, ведущая на задний двор коттеджа. Однако трава вокруг была аккуратно подстрижена, и калитка легко открылась, стоило мисс Маркленд толкнуть ее рукой. По другую сторону была еще одна живая изгородь, которой тоже давали разрастаться свободно, должно быть, на протяжении жизни целых поколений. Проход в ней был, но Корделии и мисс Маркленд пришлось нагнуться, чтобы колючие ветки не вцепились в волосы.
Преодолев это препятствие, Корделия подняла голову и зажмурилась от яркого солнца. То, что она увидела, приятно удивило ее. Прожив здесь так недолго, Марк Кэллендер сумел создать среди хаоса усадьбы этот маленький оазис порядка и красоты. Старые, запущенные клумбы были бережно восстановлены, уложенная каменной плиткой дорожка очищена от прораставшей травы и мха. Крошечный квадратик лужайки справа от двери коттеджа выкошен и прополот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
– Сэр Роналд посчитал, что смерть Марка имеет какую-то связь с его жизнью в университете. Вы, наверное, знаете, что Марк бросил учебу неожиданно для всех, и никто не знает почему. Сэру Роналду показалось, что мне лучше удастся найти общий язык с его друзьями, чем обычному детективу. Вмешивать сюда полицию он не хочет, потому что она вряд ли сможет помочь.
– А мне как раз кажется, – угрюмо сказал майор, – что это именно их работа. То есть если сэру Роналду обстоятельства смерти его сына кажутся странными…
– О нет! – горячо перебила его Корделия. – Об этом нет и речи. Он вполне удовлетворен заключением следствия. Ему только хочется уточнить мотивы, узнать, почему Марк сделал это.
– Это был потерянный человек! – с неожиданной силой произнесла мисс Маркленд. – Он потерял себя в университете, он совершенно определенно был лишним в семье и точно так же оказался лишним в этой жизни.
– Нет, Элеонора, ты несправедлива к нему, – возразила ей родственница. – Мальчик работал у нас очень хорошо. Мне он понравился…
– Никто и не говорит, что деньги ему платили зря. Но факт остается фактом: ни по происхождению, ни по воспитанию он не годился быть сезонным рабочим. Поэтому я и считаю его потерянным. А почему с ним это случилось, я не знаю, да и не моего ума это дело.
– Как получилось, что вы взяли его на работу? – спросила Корделия.
– Он отозвался на мое объявление в газете и прикатил из Кембриджа на велосипеде. Это было недель пять назад, во вторник, если не ошибаюсь.
В разговор снова вмешалась мисс Маркленд:
– Это было во вторник, девятого мая. Майор раздраженно зыркнул на нее.
– Да, это было девятого числа. Он сказал, что решил прервать занятия в университете и поработать немного. В том, что садовник он неопытный, он признался сразу, но обещал, что будет прилежно учиться. Отсутствие опыта меня не смутило. Нам нужен был человек, чтобы стричь лужайки и пропалывать овощи. Цветами мы занимаемся сами. И вообще парень пришелся мне по душе, и я решил посмотреть, на что он годится.
– Не надо, – перебила его мисс Маркленд. – Ты нанял его потому, что больше не нашлось дураков работать за те гроши, которые ты предлагал.
Майор, против ожидания, спокойно реагировал на эту реплику.
– Я платил ему не больше, чем он стоил. Кстати, если бы все работодатели платили, исходя из этого принципа, в стране не было бы инфляции.
Он говорил тоном человека, который с экономикой на «ты».
– Вам не показалось странным, что он вот так, просто, появился здесь? – спросила Корделия.
– Еще бы не показалось! Я был просто уверен, что его вышвырнули из университета – пьянки, наркотики, левацкие дела, да вы сами знаете, чем занимаются нынешние студенты. Я был осторожен; спросил фамилию его куратора в Кембридже и позвонил ему. Не могу сказать, чтобы его обрадовал мой звонок, но он по крайней мере подтвердил, что мальчик ушел сам и вел себя в университете до тошноты примерно. Так что я не боялся, что впускаю порок под сень своей усадьбы.
– Не сказал ли вам куратор, почему Марк бросил учебу? – спросила Корделия.
– Я даже не спрашивал. Это не мое дело. Я задал прямой вопрос и получил прямой ответ, то есть насколько этого можно было ждать от одного из этих «яйцеголовых». Пока парень жил здесь, нам было грех на него жаловаться.
– Когда он поселился в коттедже? – продолжала свои расспросы Корделия.
– Сразу же. Сами понимаете, не нам пришла в голову эта мысль. В нашем объявлении ничего не говорилось о том, что вместе с работой предоставляется жилье. Он, видимо, сам заприметил этот коттедж и загорелся идеей его занять. К тому же с самого начала было ясно, что он чисто физически не сможет каждый день приезжать сюда из Кембриджа на велосипеде, а среди наших соседей приютить его некому. Я вообще-то не был в восторге. Хибара давно нуждается в ремонте…
– Значит, он осмотрел коттедж, прежде чем разговаривать с вами? – сказала Корделия.
– Осмотрел? Да нет. Прошелся, наверное, туда-сюда, чтобы знать, где придется работать. Это вполне нормально, я бы и сам так поступил.
Тут вмешалась миссис Маркленд:
– Мальчику очень хотелось поселиться в коттедже, просто очень. Я же ему сразу сказала, что там нет ни газа, ни электричества, но его это не разочаровало. Куплю, говорит, примус и буду пользоваться керосиновыми лампами. Водопровод там, конечно, есть, да и кровля почти везде крепкая. По крайней мере мне так кажется. Мы ведь туда совсем не наведываемся. Нет, честное слово, он устроился там неплохо. Мы к нему не заходили – особой необходимости в этом не было, но все равно было видно, что человек он самостоятельный и няньки ему не нужны. Правда, как уже сказал мой муж, опыта у него не было никакого и его кое-чему пришлось обучить. Ну, например, приходить каждое утро на кухню за инструкциями. Но мне мальчик нравился. Как ни зайдешь в сад, глядишь – он все трудится, трудится…
– Нельзя ли мне осмотреть коттедж? – спросила Корделия.
Это им определенно не понравилось. Майор посмотрел на жену. Воцарилось неловкое молчание, и Корделии уже показалось, что сейчас ей ответят отказом. Но тут мисс Маркленд воткнула спицы в моток шерсти и поднялась.
– Пойдемте со мной, – сказала она.
Чего-чего, а места в этой усадьбе было предостаточно. Сначала они миновали розовый сад, где кусты были посажены так тесно и разбиты по сортам так тщательно, словно цветы выращивались на продажу. Затем следовал огород, который дорожка рассекала пополам. Прополотые грядки салата и капусты носили явные следы трудов Марка Кэллендера. Наконец, пройдя через ворота, они оказались среди старых, неподрезанных яблонь. Здесь стоял плотный запах скошенной травы, которая густыми валками лежала вокруг кривых стволов.
В самом дальнем конце яблоневый сад заканчивался живой изгородью, такой разросшейся, что в ней почти совершенно потерялась калитка, ведущая на задний двор коттеджа. Однако трава вокруг была аккуратно подстрижена, и калитка легко открылась, стоило мисс Маркленд толкнуть ее рукой. По другую сторону была еще одна живая изгородь, которой тоже давали разрастаться свободно, должно быть, на протяжении жизни целых поколений. Проход в ней был, но Корделии и мисс Маркленд пришлось нагнуться, чтобы колючие ветки не вцепились в волосы.
Преодолев это препятствие, Корделия подняла голову и зажмурилась от яркого солнца. То, что она увидела, приятно удивило ее. Прожив здесь так недолго, Марк Кэллендер сумел создать среди хаоса усадьбы этот маленький оазис порядка и красоты. Старые, запущенные клумбы были бережно восстановлены, уложенная каменной плиткой дорожка очищена от прораставшей травы и мха. Крошечный квадратик лужайки справа от двери коттеджа выкошен и прополот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57