Луиза никак не показала, что довольна неудачей герцога. Но Нелл знала это — хотя и не разбиралась в политике. И решила, что, если Луиза была врагом поверженного Бекингема, то она будет ему другом.
Глава 7
В начале того года Нелл немного печалилась. Она видела бесчестие милорда Бекингема, бывшего блестящим украшением королевского двора, и, никогда по-настоящему не задумываясь о политике, знала, что если Луиза и не была инициатором этого бесчестия, то она все же приложила к нему руку. Ей было также известно о растущей дружбе между государственным казначеем, графом Данби, и Луизой. Нелл была твердо убеждена, что до тех пор, пока эти двое сохраняют свое положение, она останется мадам Гвин и ни за что не станет герцогиней, и что было еще важнее, два ее маленьких мальчика так и останутся Карлом и Иаковом Боклерками.
Правда, недавно Карл дал ей пятьсот фунтов на новые портьеры в ее доме, но даже и в этом был повод для грусти. Карл таким образом деликатно извинялся за то, что редко бывает у нее.
Она не считала себя бедной, но осознавала, что в сравнении с устроенностью Барбары в ее лучшую пору и с нынешними апартаментами Луизы ее дом был куда скромнее. Нелл так и не научилась скопидомству, и деньги у нее не задерживались. Она была сверхщедрой и никогда не отказывалась дать в долг или подать милостыню. Она должна была содержать восемь слуг, мать, себя и двоих сыновей. Муж Розы, капитан Кассельс, был убит, сражаясь со своим полком в Голландии, и Розе тоже надо было помогать.
Она оплачивала свой собственный портшез и, конечно, французскую карету; в карету впрягалась шестерка лошадей, и счета за овес и сено для них шли и шли. Ей нравилось присутствие множества людей, и она была хлебосольной хозяйкой.
Мать Нелл нуждалась в лекарствах от ее постоянных недугов, и Нелл без конца платила за разные мази, сердечные капли, противочумную микстуру и клизмы. Детям нужны были леденцы, грудной сироп и пластыри. Карл был здоровым малышом, Иаков был почти таким же здоровяком, но и у них бывали обычные детские недомогания, а Нелл была полна решимости предоставить им возможность дожить до получения таких же громких титулов, какие получили королевские отпрыски Луизы и Барбары.
Нелл всегда любила театр; она часто там бывала, а королевской любовнице следовало занимать одно из лучших мест. В душе она была игроком, и ей нравилось делать ставки на бегах или на петушиных боях. Мистер Граундес увещевал ее, но Нелл отвечала:
— Если я не в состоянии оплатить свои прихоти, отправляйте счета мистеру Чэффинчу.
Ей нравилось разъезжать в своей карете, останавливаться у гостиного двора, хорошенько рассмотреть продававшиеся товары, а ее кучер следовал за ней с готовностью нести ее покупки. Для Карла и Иакова она покупала лишь все самое лучшее.
— У них от рождения герцогская кожица, — говаривала она.
Но и тогда, когда она развлекала своих друзей и тряслась в своей карете, ее не покидало чувство тихой грусти. Прошло уже много времени с тех пор, как Карл навестил ее в последний раз, и, хотя при встречах он относился к ней дружески и всегда улыбался и шутил с Нелли, все ночи он проводил с француженкой. Похоже было на то, что он, как и Луича, считал то фиктивное бракосочетание настоящим и чувствовал необходимость вести себя соответствующим образом.
Лорд Рочестер, вернувшийся к королевскому двору после очередного из многочисленных изгнаний, печально покачивал головой.
— Очень жаль, — говорил он, — что его величество по уши влюблен во француженку.
— Временами я думаю, что Карла околдовали, — сердилась Нелл. — Когда глаза этой женщины не косят, то из них капают слезы, а когда они делают и то и другое, то она шпионит в пользу Франции. Чем мог он плениться в этой плаксивой и косоглазой шпионке?
— Возможно, сыграла роль именно новизна косоглазия, так как, хотя он повидал предостаточно слез и шпионок, косоглазием его величество очарован впервые.
Проходя по Уайтхоллскому дворцу, он думал о Нелл, которая так скучала по королю, и помедлил у дверей, ведущих в апартаменты Луизы, чтобы приколоть к ним одно из тех двустиший, благодаря которым он приобрел известность:
«Французская сука и помазанник Божий
За этой дверью делят ложе».
Луиза была взбешена, как это бывало всегда, когда наносили оскорбление ее достоинству. А так как сомнений в авторстве двустишия ни у кого не было, то она потребовала, чтобы Рочестер был немедленно изгнан со двора.
Король согласился, что благородный лорд позволяет себе слишком много и что его следует выпроводить. Поэтому попытки Рочестера нанести поражение врагу Нелл не увенчались успехом и лишили ее присутствия человека, которого — хотя в своих непристойных стишках он и ее не щадил — она все же считала своим другом.
У Молл Дэвис теперь была дочь, но ее король навещал еще реже, чем Нелл.
Луиза продолжала удерживать внимание короля. Луиза была умной и к тому же осторожной. Она предприняла несколько попыток настроить короля против предполагаемого голландского брака, но вскоре поняла, что будет неразумно проявлять чрезмерную настойчивость. Ее сила заключалась в умении держаться с достоинством: она никогда не должна устраивать сцены, как это делала Барбара, она никогда не должна быть вульгарной, как Нелл. Кроме того, она внимательно наблюдала за королевой Екатериной и по ее внешнему виду заключила, что она долго не проживет. Если бы она смогла занять место королевы, Луизе не пришлось бы больше бояться Людовика. Корона Англии была даже предпочтительнее табурета при Версальском дворе.
Нелл Гвин вызывала в ней раздражение, но она не уронит своего достоинства настолько, чтобы показать, что ревнует короля к девушке, продававшей апельсины в Королевском театре.
Несмотря на легкую тень беспокойства из-за предполагаемого голландского брака, Луиза никогда прежде не была так в себе уверена. И тут вдруг ее и постигло ужасное несчастье.
Впервые Нелл услышала об этом от Рочестера. Вернувшись из ссылки в деревню, где король никогда не разрешал ему слишком долго пребывать, он навестил Нелл и, устроившись в одном из дорогих кресел, вытянув ноги и улыбаясь носкам своих начищенных сапог, сказал: «Нелл, его величество болен».
Нелл в тревоге вскочила, но Рочестер сделал успокаивающий жест своей белой холеной рукой.
— Прошу вас, успокойтесь. Это всего лишь сифилис. Он отнесся к этому спокойно. Виной какая-то потаскушка из тех, которых поставляет Чэффинч. Королевское тело подвергнется обычному лечению. Радуйтесь этому, Нелл. Зло рождает добро. Карл не посещал вас в последнее время. Говорю вам, радуйтесь. Так как, если его величество болен не очень тяжело, то дела французской суки обстоят гораздо хуже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92