Китти там умерла бы со скуки!
Он подозрительно посмотрел на нее, но Мег в это время поправляла шарф и не заметила его взгляда.
— Впрочем, — заключил он семейный совет, — может быть, все к лучшему: Китти сама начнет избегать их, узнав покороче.
Итак, в назначенный день городской экипаж леди Букхэвен доставил Китти в Ганс-Креснт, и кучер осведомился, в котором часу она прикажет явиться за ней, но мистер Томас Скортон, молодой хозяин дома, заявил, что сам почтет за честь проводить мисс Чаринг на Беркли-сквер. Она заколебалась было, но мистер Скортон сообщил, подмигивая, что у них впереди грандиозная программа на вечер, и ей пришлось подчиниться. Она уже знала, что миссис Скортон предпочла удалиться от общества на этот день, но страшно удивилась остальным новостям, которые ей приготовила Оливия. Не умолкая ни на минуту, с сияющими глазами она сообщила все: что кузен Том так мил, что заказал ложу в Опере на бал-маскарад, что дорогая тетя Мэтти не только одобрила эту шалость, но даже согласилась отправиться с ними, сказав, что сама в молодости любила порезвиться. И что — «о мисс Чаринг, не слишком ли я поторопилась?» — Оливия написала шевалье, приглашая его на бал.
— Может быть, я напрасно сделала это?
— Нет, нет, но… маскарад! Я и не одета для бала. К тому же на маскараде следует, наверное, изображать кого-нибудь. Почему вы не предупредили меня раньше, Оливия?
— Это не важно, мы приготовили домино и маски, так что вас никто и не узнает. Тетя Мэтти подсказала мне, что дамы из общества не очень-то жалуют маскарады и что вас, скорее всего, не пустили бы, узнай леди Букхэвен о нашей программе.
Конечно, Китти предпочла бы не появляться в шумном собрании в сопровождении одного мистера Скортона, но ее отказ, несомненно, разрушил бы все планы и опечалил Оливию. Решив, что она придает слишком большое значение пустякам, Китти попыталась изобразить нечто вроде признательности и только надеялась в душе, что ей не придется слишком много танцевать с мистером Скортоном.
Пока они спускались в гостиную, Оливия не удержалась от признания:
— Знаете, мисс Чаринг, я чувствовала, что с шевалье случилось что-то дурное! Он не был у нас целую вечность. Только десять дней, конечно, но я думала… я надеялась… Но оказалось, что он счастлив побыть с нами и уже сейчас беседует с тетушкой в гостиной! Вы решите, я дурочка!
Китти повернулась к ней и, заметив краску на ее лице, спросила, смеясь:
— Нет, вы все должны рассказать мне: вы влюблены в Камилла, да? Когда я смогу пожелать вам счастья?
Сконфуженная, Оливия потупилась и прошептала:
— Прошу вас… Я недостойна его…
Войдя в гостиную, Китти сразу же увидела шевалье, сидящего лицом к входу. Он просиял при виде Оливии. Невозможно было ошибиться в страстном выражении его глаз, нежности улыбки. Китти улыбнулась, кивнула ему и прошла в комнату поприветствовать миссис Скортон. Та привстала с софы, и перья тюрбана заколыхались над пышными формами, затянутыми в пурпур.
Никто не усомнился бы в добродушии миссис Скортон, и мало кто стал бы отрицать ее вульгарность. Она тепло потрясла руку Китти и даже обняла ее в качестве признательности за согласие поразвлечься.
— Я должна представить вам моих крошек, но если кто думает, что я настолько проста, чтобы представлять вам собственного кузена, тот ошибается. Вот это мистер Мэлхэм, помолвленный с нашей Сьюкки. Здорово Сьюкки выскочила замуж вперед сестры? Не то чтобы я хотела расстаться с Лиззи, просто мы дразним ее — в шутку, конечно. А вот мистер Боттлзфорд, мы зовем его Боттлз.
Китти уже поняла, что вечер испорчен. Пока она чуть приседала перед обоими джентльменами, миссис Скортон познакомила ее с программой праздника.
— После обеда, — сообщила она, — все около часа поиграют в лотерею и другие развеселые игры, а потом отправятся в Оперу. Я обещаю, что мы не останемся после полуночи, когда там станет несколько вольно, и Том сразу же проводит вас домой.
После этого Китти усадили у огня, и мисс Скортон, на которую дом леди Букхэвен, где ей посчастливилось побывать, произвел колоссальное впечатление, забросала ее вопросами, сколько там комнат, скольких гостей ее лордство может уложить на ночь, сколько у нее лакеев и правда ли, что у них бал каждый день. В это время позвонили к обеду, и общество направилось вниз в столовую. Здесь к ним присоединился мистер Скортон-старший, о существовании которого Китти не имела понятия. Пожимая ей руку, он пробормотал нечто, что при большом желании можно было принять за приветствие.
Усадив Китти на почетное место рядом с хозяином дома, миссис Скортон пожелала всем хорошего аппетита. Это оказалось своевременно. После супа слуга с помощью мальчика и двух служанок поставил перед хозяином вареную баранью ногу со шпинатом, жареную говяжью вырезку — перед хозяйкой и заставил свободное место стола фрикасе цыпленка, двумя различными видами овощей, запеченной рыбой и несколькими соусниками. Все, за исключением мистера Скортона, который только резал и ел, болтали не переставая. Том Скортон, сидя подле Китти, развлекал ее историей о том, как он купил, а затем выгодно продал лошадь, обнаружив, что несчастная тварь больна надкостницей.
Вторая перемена состояла из жареных голубей, огромного яблочного пирога, омлета и целой жаровни оладий. На десерт, кроме пирожных и цукатов, подали всевозможные компоты и два блюда жареных орешков. Заметив, что она не берет ничего, кроме оливок, миссис Скортон уговаривала ее попробовать меренги или капустного пирога, а Элиза интересовалась, как много перемен бывает за обедом у леди Букхэвен и сколько человек садится ежедневно за стол. Узнав, что ее лордство придерживается очень легкой диеты, обе леди пришли к выводу, что у них стол лучше, чем у баронессы.
После непродолжительной игры в лото, страсти которой едва успели разгореться, было принято решение отправиться в Оперу. Китти оделили вишневым домино и маской и предоставили ей почетное место в карете хозяйки, что, несмотря на тесноту, оказалось благодеянием, поскольку избавляло от общества местных острословов: Элизы и Боттлзфорда.
Китти не приходилось прежде бывать в Опере, и ее поразила величественность здания, расписные плафоны и гроздья свечей в хрустальных канделябрах. Обширная галерея и оркестровая яма, четыре яруса белых с золотом лож, украшенных малиновыми портьерами, — таким предстал театр взору Китти. Бал на сцене был в полном разгаре. Пары проходили в контрдансе и котильоне, кружились в венском вальсе на фоне роскошной восточной декорации. Том Скортон забронировал ложу на нижнем ярусе, что, как скоро выяснилось, давало сомнительное преимущество, потому что они оказались не защищены от вторжений охотников до легких приключений, нередко под парами Бахуса, так что от них приходилось отделываться с большим трудом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Он подозрительно посмотрел на нее, но Мег в это время поправляла шарф и не заметила его взгляда.
— Впрочем, — заключил он семейный совет, — может быть, все к лучшему: Китти сама начнет избегать их, узнав покороче.
Итак, в назначенный день городской экипаж леди Букхэвен доставил Китти в Ганс-Креснт, и кучер осведомился, в котором часу она прикажет явиться за ней, но мистер Томас Скортон, молодой хозяин дома, заявил, что сам почтет за честь проводить мисс Чаринг на Беркли-сквер. Она заколебалась было, но мистер Скортон сообщил, подмигивая, что у них впереди грандиозная программа на вечер, и ей пришлось подчиниться. Она уже знала, что миссис Скортон предпочла удалиться от общества на этот день, но страшно удивилась остальным новостям, которые ей приготовила Оливия. Не умолкая ни на минуту, с сияющими глазами она сообщила все: что кузен Том так мил, что заказал ложу в Опере на бал-маскарад, что дорогая тетя Мэтти не только одобрила эту шалость, но даже согласилась отправиться с ними, сказав, что сама в молодости любила порезвиться. И что — «о мисс Чаринг, не слишком ли я поторопилась?» — Оливия написала шевалье, приглашая его на бал.
— Может быть, я напрасно сделала это?
— Нет, нет, но… маскарад! Я и не одета для бала. К тому же на маскараде следует, наверное, изображать кого-нибудь. Почему вы не предупредили меня раньше, Оливия?
— Это не важно, мы приготовили домино и маски, так что вас никто и не узнает. Тетя Мэтти подсказала мне, что дамы из общества не очень-то жалуют маскарады и что вас, скорее всего, не пустили бы, узнай леди Букхэвен о нашей программе.
Конечно, Китти предпочла бы не появляться в шумном собрании в сопровождении одного мистера Скортона, но ее отказ, несомненно, разрушил бы все планы и опечалил Оливию. Решив, что она придает слишком большое значение пустякам, Китти попыталась изобразить нечто вроде признательности и только надеялась в душе, что ей не придется слишком много танцевать с мистером Скортоном.
Пока они спускались в гостиную, Оливия не удержалась от признания:
— Знаете, мисс Чаринг, я чувствовала, что с шевалье случилось что-то дурное! Он не был у нас целую вечность. Только десять дней, конечно, но я думала… я надеялась… Но оказалось, что он счастлив побыть с нами и уже сейчас беседует с тетушкой в гостиной! Вы решите, я дурочка!
Китти повернулась к ней и, заметив краску на ее лице, спросила, смеясь:
— Нет, вы все должны рассказать мне: вы влюблены в Камилла, да? Когда я смогу пожелать вам счастья?
Сконфуженная, Оливия потупилась и прошептала:
— Прошу вас… Я недостойна его…
Войдя в гостиную, Китти сразу же увидела шевалье, сидящего лицом к входу. Он просиял при виде Оливии. Невозможно было ошибиться в страстном выражении его глаз, нежности улыбки. Китти улыбнулась, кивнула ему и прошла в комнату поприветствовать миссис Скортон. Та привстала с софы, и перья тюрбана заколыхались над пышными формами, затянутыми в пурпур.
Никто не усомнился бы в добродушии миссис Скортон, и мало кто стал бы отрицать ее вульгарность. Она тепло потрясла руку Китти и даже обняла ее в качестве признательности за согласие поразвлечься.
— Я должна представить вам моих крошек, но если кто думает, что я настолько проста, чтобы представлять вам собственного кузена, тот ошибается. Вот это мистер Мэлхэм, помолвленный с нашей Сьюкки. Здорово Сьюкки выскочила замуж вперед сестры? Не то чтобы я хотела расстаться с Лиззи, просто мы дразним ее — в шутку, конечно. А вот мистер Боттлзфорд, мы зовем его Боттлз.
Китти уже поняла, что вечер испорчен. Пока она чуть приседала перед обоими джентльменами, миссис Скортон познакомила ее с программой праздника.
— После обеда, — сообщила она, — все около часа поиграют в лотерею и другие развеселые игры, а потом отправятся в Оперу. Я обещаю, что мы не останемся после полуночи, когда там станет несколько вольно, и Том сразу же проводит вас домой.
После этого Китти усадили у огня, и мисс Скортон, на которую дом леди Букхэвен, где ей посчастливилось побывать, произвел колоссальное впечатление, забросала ее вопросами, сколько там комнат, скольких гостей ее лордство может уложить на ночь, сколько у нее лакеев и правда ли, что у них бал каждый день. В это время позвонили к обеду, и общество направилось вниз в столовую. Здесь к ним присоединился мистер Скортон-старший, о существовании которого Китти не имела понятия. Пожимая ей руку, он пробормотал нечто, что при большом желании можно было принять за приветствие.
Усадив Китти на почетное место рядом с хозяином дома, миссис Скортон пожелала всем хорошего аппетита. Это оказалось своевременно. После супа слуга с помощью мальчика и двух служанок поставил перед хозяином вареную баранью ногу со шпинатом, жареную говяжью вырезку — перед хозяйкой и заставил свободное место стола фрикасе цыпленка, двумя различными видами овощей, запеченной рыбой и несколькими соусниками. Все, за исключением мистера Скортона, который только резал и ел, болтали не переставая. Том Скортон, сидя подле Китти, развлекал ее историей о том, как он купил, а затем выгодно продал лошадь, обнаружив, что несчастная тварь больна надкостницей.
Вторая перемена состояла из жареных голубей, огромного яблочного пирога, омлета и целой жаровни оладий. На десерт, кроме пирожных и цукатов, подали всевозможные компоты и два блюда жареных орешков. Заметив, что она не берет ничего, кроме оливок, миссис Скортон уговаривала ее попробовать меренги или капустного пирога, а Элиза интересовалась, как много перемен бывает за обедом у леди Букхэвен и сколько человек садится ежедневно за стол. Узнав, что ее лордство придерживается очень легкой диеты, обе леди пришли к выводу, что у них стол лучше, чем у баронессы.
После непродолжительной игры в лото, страсти которой едва успели разгореться, было принято решение отправиться в Оперу. Китти оделили вишневым домино и маской и предоставили ей почетное место в карете хозяйки, что, несмотря на тесноту, оказалось благодеянием, поскольку избавляло от общества местных острословов: Элизы и Боттлзфорда.
Китти не приходилось прежде бывать в Опере, и ее поразила величественность здания, расписные плафоны и гроздья свечей в хрустальных канделябрах. Обширная галерея и оркестровая яма, четыре яруса белых с золотом лож, украшенных малиновыми портьерами, — таким предстал театр взору Китти. Бал на сцене был в полном разгаре. Пары проходили в контрдансе и котильоне, кружились в венском вальсе на фоне роскошной восточной декорации. Том Скортон забронировал ложу на нижнем ярусе, что, как скоро выяснилось, давало сомнительное преимущество, потому что они оказались не защищены от вторжений охотников до легких приключений, нередко под парами Бахуса, так что от них приходилось отделываться с большим трудом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73