Сбросили их точно в голове колонн. С высоты увидели, как гитлеровцы заметались возле горевших машин, потом, когда те начали взрываться, разбежались в стороны от дорог. Обе колонны остановились. В этот момент сержант Артеменко доложил:
- Вижу пару «мессеров»! В атаку заходят! Лейтенант Карпов приказал:
- Близко не подпускать! Вести заградительный огонь! Он перевел машину на снижение, и теперь она неслась почти на бреющем полете. «Мессершмитты» подошли на дистанцию 400 метров. Штурман и стрелок-радист открыли огонь. Гитлеровцы не выдержали, отвернули в сторону. Пе-2 шел на предельно малой высоте, маневр атакующих был крайне ограничен. Зенитчики врага открыли огонь, когда экипаж уже пересекал линию фронта. Карпов сориентировался, вывел машину на посадочный курс аэродрома Колпачки, приземление произвел с ходу. Когда зарулил на стоянку, специалисты сняли фотоаппараты и повезли их в лабораторию.
После срочной обработки фотопланшет доставили на У-2 в штаб фронта. Опытные специалисты войсковой разведки изучили снимки и сделали вывод: противник перебрасывал на ржевский плацдарм новую танковую дивизию. Но в каком составе? Экипаж Карпова обнаружил лишь часть ее сил, а командованию фронта нужно знать весь состав. Перед разведотделом штаба 22-й армии поставили задачу: захватить «языка», добыть полные данные.
Прошло три дня. Из разведотдела штаба 22-й армии поступило донесение: взят в плен гитлеровский офицер из танковой дивизии СЕ «Великая Германия», который показал, что соединение только что переброшено на ржевский плацдарм для усиления группировки. Из этого сделали вывод, что противник намерен расширить плацдарм. Следовательно, он продолжит перегруппировку войск между фронтами. Для определения направления главного удара фашистских войск перед всеми видами фронтовой разведки была поставлена задача усилить наблюдение, активизировать работу разведгрупп в тылу врага, захватывать пленных, документы.
Усилили наблюдение за войсками врага и воздушные разведчики полка. Противник, естественно, принимал меры к тому, чтобы скрыть масштабы и места перегруппировки, упрочил противовоздушную оборону. На ржевское направление он перебросил часть истребительной авиации, которая находилась на аэродроме Дугино, что южнее Сычевки. Полеты на разведку войск стали еще опаснее. Враг встречал Пе-2 мощным огнем зенитной артиллерии. Истребители охотились за каждым самолетом, предполагая, что это - воздушный разведчик. Даже опытные экипажи терпели неудачи. Была подбита «пешка» и лейтенанта Михаила Зевахина. Летчик посадил горевшую машину на нейтральной полосе. Гитлеровцы открыли по ней стрельбу. Зевахин под прикрытием пулеметно-пушечного огня с нашей стороны вывел экипаж в расположение своих войск.
Не вернулся на аэродром экипаж лейтенанта Тимофея Карпова. Никто не знал, где и как он был сбит.
В очень сложной ситуации оказался экипаж лейтенанта Михаила Батовского. Возвращаясь с разведки ржевского плацдарма, он попал в зону сильного зенитного огня противника. Снаряды рвались все ближе и ближе к машине, хотя летчик постоянно маневрировал. Небо над Ржевом заволокли облака черного дыма. Наконец снаряд ударил в правый мотор. Он сбил воздушный винт и редуктор. «Петляков» пошел на снижение, которое больше было похоже на падение. Фашисты прекратили огонь. Но Михаил Батовский сумел вывести «пешку» из падения и на одном моторе повел на свой аэродром. Приземлился благополучно. Подбежавшие к машине авиаторы удивленно рассматривали подбитый самолет.
- Прилетели на честном слове и на одном крыле, - сказал Михаил Батовский.
Через неделю экипаж лейтенанта Батовского вызвали на командный пункт. Начальник штаба полка майор В. Л. Дробышев поставил задачу: сфотографировать районы Ярцево, Духовщины, Белого.
- Задание важное, - подытожил Дробышев. - Данные этих районов интересуют командующего фронтом.
Экипаж проложил маршрут, летчик, штурман и стрелок-радист предусмотрели действия в случае попадания в зону зенитного огня, при встрече с истребителями.
- По местам! - приказал Батовский.
Взревели моторы, Пе-2 вырулил на взлетную полосу, ушел в небо. Задание оказалось сложным. Едва заканчивался огонь зенитчиков, как наседали истребители. Воздушный стрелок-радист сержант Дмитрий Лапсин вел прицельный огонь, отбиваясь от «мессеров». Ни один из них не сумел приблизиться на дистанцию поражения. Командир же упорно вел машину по заданному маршруту. Штурман сфотографировал районы Ярцево, Духовщины. «Пешка» легла на боевой курс последнего района.
- Белый позади, - доложил вскоре штурман.
- Поехали домой! - воскликнул довольный Батовский.
«Петляков» вырвался из зоны зенитного огня и взял курс на аэродром Колпачки. Линию фронта экипаж пересек на бреющем полете, и фашисты открыли по нему запоздалый огонь. Самолет шел уже над нашей территорией. Сержант Лапсин неожиданно увидел вражеский истребитель, заходивший в атаку.
- Командир, слева сзади, дистанция четыреста метров - «мессер»! - доложил он Батовскому,
- Чего же ты ждешь? Огонь!
- Патроны кончились!
Батовский начал энергично маневрировать. Но «мессер» уже вышел на дистанцию 100 метров и открыл огонь. Пули прошили фюзеляж, пробили бензобак. «Петляков» загорелся, стал неуправляем.
- Прыгать! - это была последняя команда Батовского.
Выполнить ее успел один сержант Лапсин. Самолет рухнул на землю и взорвался. Случилось это неподалеку от аэродрома. Наблюдатель, находившийся на НП, оборудованном на высокой сосне, доложил обо всем командиру полка. На место падения Пе-2 приехали комэск майор Г. А. Мартьянов и летчик старший лейтенант В. С. Свирчевский. Подкатила и пожарная машина. Упругой струей воды из шлангов пламя загасили, достали обгоревшие тела летчика и штурмана, привезли на аэродром.
Хоронили разведчиков на поляне около двух берез, неподалеку от аэродрома. На траурном митинге выступили заместитель командира полка по политчасти майор Сергей Висягин и старший лейтенант Владимир Свирчевский. Последний только что вернулся из полета: его экипаж сделал чрезвычайно нужную командующему фронтом фотосъемку районов Ярцево, Духовщины, Белого.
- Прощайте, боевые друзья, мы отомстим фашистам за вашу смерть, - сказал Свирчевский.
Воздушных разведчиков похоронили со всеми воинскими почестями.
В память об отважном летчике на фюзеляже одного Пе-2 написали: «Михаил Батовский». На этой машине летал на разведку его друг Владимир Свирчевский.
Раненого и обожженного Дмитрия Лапсина подобрали наши пехотинцы и доставили в госпиталь. Однополчане часто навещали его. Приезжал к нему и Свирчевский.
- Выздоравливай, Дима, будем вместе летать на самолете «Михаил Батовский», - говорил он стрелку-радисту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
- Вижу пару «мессеров»! В атаку заходят! Лейтенант Карпов приказал:
- Близко не подпускать! Вести заградительный огонь! Он перевел машину на снижение, и теперь она неслась почти на бреющем полете. «Мессершмитты» подошли на дистанцию 400 метров. Штурман и стрелок-радист открыли огонь. Гитлеровцы не выдержали, отвернули в сторону. Пе-2 шел на предельно малой высоте, маневр атакующих был крайне ограничен. Зенитчики врага открыли огонь, когда экипаж уже пересекал линию фронта. Карпов сориентировался, вывел машину на посадочный курс аэродрома Колпачки, приземление произвел с ходу. Когда зарулил на стоянку, специалисты сняли фотоаппараты и повезли их в лабораторию.
После срочной обработки фотопланшет доставили на У-2 в штаб фронта. Опытные специалисты войсковой разведки изучили снимки и сделали вывод: противник перебрасывал на ржевский плацдарм новую танковую дивизию. Но в каком составе? Экипаж Карпова обнаружил лишь часть ее сил, а командованию фронта нужно знать весь состав. Перед разведотделом штаба 22-й армии поставили задачу: захватить «языка», добыть полные данные.
Прошло три дня. Из разведотдела штаба 22-й армии поступило донесение: взят в плен гитлеровский офицер из танковой дивизии СЕ «Великая Германия», который показал, что соединение только что переброшено на ржевский плацдарм для усиления группировки. Из этого сделали вывод, что противник намерен расширить плацдарм. Следовательно, он продолжит перегруппировку войск между фронтами. Для определения направления главного удара фашистских войск перед всеми видами фронтовой разведки была поставлена задача усилить наблюдение, активизировать работу разведгрупп в тылу врага, захватывать пленных, документы.
Усилили наблюдение за войсками врага и воздушные разведчики полка. Противник, естественно, принимал меры к тому, чтобы скрыть масштабы и места перегруппировки, упрочил противовоздушную оборону. На ржевское направление он перебросил часть истребительной авиации, которая находилась на аэродроме Дугино, что южнее Сычевки. Полеты на разведку войск стали еще опаснее. Враг встречал Пе-2 мощным огнем зенитной артиллерии. Истребители охотились за каждым самолетом, предполагая, что это - воздушный разведчик. Даже опытные экипажи терпели неудачи. Была подбита «пешка» и лейтенанта Михаила Зевахина. Летчик посадил горевшую машину на нейтральной полосе. Гитлеровцы открыли по ней стрельбу. Зевахин под прикрытием пулеметно-пушечного огня с нашей стороны вывел экипаж в расположение своих войск.
Не вернулся на аэродром экипаж лейтенанта Тимофея Карпова. Никто не знал, где и как он был сбит.
В очень сложной ситуации оказался экипаж лейтенанта Михаила Батовского. Возвращаясь с разведки ржевского плацдарма, он попал в зону сильного зенитного огня противника. Снаряды рвались все ближе и ближе к машине, хотя летчик постоянно маневрировал. Небо над Ржевом заволокли облака черного дыма. Наконец снаряд ударил в правый мотор. Он сбил воздушный винт и редуктор. «Петляков» пошел на снижение, которое больше было похоже на падение. Фашисты прекратили огонь. Но Михаил Батовский сумел вывести «пешку» из падения и на одном моторе повел на свой аэродром. Приземлился благополучно. Подбежавшие к машине авиаторы удивленно рассматривали подбитый самолет.
- Прилетели на честном слове и на одном крыле, - сказал Михаил Батовский.
Через неделю экипаж лейтенанта Батовского вызвали на командный пункт. Начальник штаба полка майор В. Л. Дробышев поставил задачу: сфотографировать районы Ярцево, Духовщины, Белого.
- Задание важное, - подытожил Дробышев. - Данные этих районов интересуют командующего фронтом.
Экипаж проложил маршрут, летчик, штурман и стрелок-радист предусмотрели действия в случае попадания в зону зенитного огня, при встрече с истребителями.
- По местам! - приказал Батовский.
Взревели моторы, Пе-2 вырулил на взлетную полосу, ушел в небо. Задание оказалось сложным. Едва заканчивался огонь зенитчиков, как наседали истребители. Воздушный стрелок-радист сержант Дмитрий Лапсин вел прицельный огонь, отбиваясь от «мессеров». Ни один из них не сумел приблизиться на дистанцию поражения. Командир же упорно вел машину по заданному маршруту. Штурман сфотографировал районы Ярцево, Духовщины. «Пешка» легла на боевой курс последнего района.
- Белый позади, - доложил вскоре штурман.
- Поехали домой! - воскликнул довольный Батовский.
«Петляков» вырвался из зоны зенитного огня и взял курс на аэродром Колпачки. Линию фронта экипаж пересек на бреющем полете, и фашисты открыли по нему запоздалый огонь. Самолет шел уже над нашей территорией. Сержант Лапсин неожиданно увидел вражеский истребитель, заходивший в атаку.
- Командир, слева сзади, дистанция четыреста метров - «мессер»! - доложил он Батовскому,
- Чего же ты ждешь? Огонь!
- Патроны кончились!
Батовский начал энергично маневрировать. Но «мессер» уже вышел на дистанцию 100 метров и открыл огонь. Пули прошили фюзеляж, пробили бензобак. «Петляков» загорелся, стал неуправляем.
- Прыгать! - это была последняя команда Батовского.
Выполнить ее успел один сержант Лапсин. Самолет рухнул на землю и взорвался. Случилось это неподалеку от аэродрома. Наблюдатель, находившийся на НП, оборудованном на высокой сосне, доложил обо всем командиру полка. На место падения Пе-2 приехали комэск майор Г. А. Мартьянов и летчик старший лейтенант В. С. Свирчевский. Подкатила и пожарная машина. Упругой струей воды из шлангов пламя загасили, достали обгоревшие тела летчика и штурмана, привезли на аэродром.
Хоронили разведчиков на поляне около двух берез, неподалеку от аэродрома. На траурном митинге выступили заместитель командира полка по политчасти майор Сергей Висягин и старший лейтенант Владимир Свирчевский. Последний только что вернулся из полета: его экипаж сделал чрезвычайно нужную командующему фронтом фотосъемку районов Ярцево, Духовщины, Белого.
- Прощайте, боевые друзья, мы отомстим фашистам за вашу смерть, - сказал Свирчевский.
Воздушных разведчиков похоронили со всеми воинскими почестями.
В память об отважном летчике на фюзеляже одного Пе-2 написали: «Михаил Батовский». На этой машине летал на разведку его друг Владимир Свирчевский.
Раненого и обожженного Дмитрия Лапсина подобрали наши пехотинцы и доставили в госпиталь. Однополчане часто навещали его. Приезжал к нему и Свирчевский.
- Выздоравливай, Дима, будем вместе летать на самолете «Михаил Батовский», - говорил он стрелку-радисту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58