рассказ.
Сборник "Миражи с Той
Стороны". "Видение 3-е".
Рэддок курил исключительно дешевые некрепкие сигары. Рэддок имел
свой магазинчик под банальным названием "Смешные ужасы". Рэддок мог
похвастать битниковским прошлым и с трудом залеченной привязанностью к
тяжелым наркотикам. Рэддок трижды в месяц навещал до изжоги знакомого
психиатра, чтобы посидеть на веранде его возмутительно желтого дома и
попить поганого растворимого кофе из огромной чашки. Рэддок слыл в
городе чудиком, а на самом деле был самым натуральным сумасшедшим.
Просто он очень хорошо научился притворяться.
Если сказать, что жизнь его текла размеренно и спокойно - значит,
взять на себя вину за гнусное лжесвидетельство. Поскольку жизнь его не
была размеренной и тем более спокойной. Далее, она вовсе не текла. Она
передвигалась прыжками ополоумевшего кузнечика. Каждый новый день даже
в незаметных и незначительных мелочах нес для Рэддока массу таких же
мелких и пустяковых неожиданностей. Все они вместе сливались в ковер,
больше напоминавший лист ватмана с тестами Роршаха. А тесты, в свою
очередь, ежевечерне заставляли Рэддока ломать голову над всякой пошлой
ерундой. Он безуспешно пытался выявлять во всех событиях и
происшествиях тайный смысл и значение. В результате Рэддок мог заснуть
только тогда, когда любая способность соображать выключалась - не без
помощи отвратительно желтых таблеток того самого психиатра.
Поделиться всем этим Рэддоку номинально было не с кем. Друзей в
городе у него не было. Те, что проживали вне города, сидели под
крепкими замками в замысловатых нарядах с рукавами, завязанными на
спине. Тем не менее, недостатка в общении он не испытывал. В его доме
было три старых больших зеркала, и Рэддок чудесным образом - хотя он
сам в этом ничего чудесного не находил - имел возможность беседовать
со своими отражениями в них.
Посему он не особенно расстраивался, что в его лавочку мало кто
заглядывал. Тем более, что никто из приходивших не желал с ним подолгу
разговаривать. Его удовлетворяло то, что они постоянно вносили в его
скромный бюджет достаточные суммы. Их хватало, чтобы не забивать себе
голову о хлебе насущном. Рэддок прекрасно понимал, что если в этот
запыленный чердак, набитый до отказа сломанными игрушками и пыльными
тетрадями личных дневников, засунуть еще и эту штуку, больше похожую
не на хлеб, а на фугасную авиабомбу, сооружение не выдержит.
Каждый Хэллоуин у Рэддока происходил естественный наплыв
клиентов, очищавших прилавки и набивавших его сейф наличностью. Тогда
он покупал себе новую одежду, разные бытовые штучки и прочую
дребедень, без которой не привык обходиться.
Таким образом, Рождеством и Hовым годом одновременно для Рэддока
был День Всех Святых. Он делал себе подарки, устраивал в небольшой
квартирке над магазином ужин со свечами, куда никого, кроме отражений,
не приглашал. Последние никогда не отказывали. Получалась довольно
теплая компания. Хотя отражение из зеркала с витой медной рамой (или
попросту Медный Рэддок) иногда позволяло себе лишку грубостей и
соленых анекдотцев, отражение из овального зеркала над ящиком, где
лежало фамильное серебро, нынче никому не нужное - Серебряный Рэддок -
временами начинал пугать хозяина дома разными трюками, вызовом у него
видений и раздачей жутко звучащих советов, а Старина Рэд - сияющее
отражение из зеркала в ванной - случалось, становился тупым,
отказывался понимать что-либо и начинал однообразно излагать
неудобоваримые вещи: то Земельный Кодекс, то список необходимой
литературы к какой-то научной работе, то просто молол бессвязицу. К
счастью, случалось это с ними нечасто. Чтобы со всеми тремя сразу -
так и вовсе только однажды. Запомнилось это Рэддоку только потому, что
сразу после того веселого вечерка случилась с ним обидная
разрегулировка неких важных болтиков в его голове. В результате
возмутительно нормальный психиатр продержал его целых полгода в своем
заведении и выпустил только с наступлением лета.
Однажды, за две недели до очередного Хэллоуина Рэддок сидел в
магазинчике и, в ожидании клиентов перечитывал "Повелителя
сновидений". Весь день шел нудный дождь, а к вечеру распогодилось, и
небо явило миру свой выцведший осенний взгляд. Хотя лично для Рэддока
это не имело уже никакого значения. Он хорошо знал, что с вечера
никого из жителей города на улицу не выгонишь. А стало быть, клиентов
нет и не предвидится. Вполне можно закрываться. После таких мыслей
остается только вздохнуть и снова погрузиться в книгу.
Hо он не успел прочитать и абзаца. За дверью послышались шаги,
кто-то отрывисто откашлялся ("Бронхит", подумал Рэддок) и вошел в
магазин. Лишь только Рэддок взглянул на него, как его трепещущее
сердце торговца ужасами сжалось в предчувствии беды. Хотя ничего
особенного этот клиент из себя не представлял: среднего роста человек
в темно-коричневой короткой кожаной куртке, черных джинсах и резиновых
ботах. Из-под куртки виден был серый свитер и такой же серый шарф.
Лицо этого посетителя также какими-то жуткими особыми приметами не
отличалось. Разве что обращали на себя внимание мокрые рыжие волосы,
облепившие круглую голову и почти закрывшие глаза.
- Я... - начал тот и опять с хрипом закашлялся. Рэддок со страхом
ждал продолжения - ощущение грядущей беды не отпускало.
Hаконец, рыжий вновь обрел способность говорить и, тяжело дыша,
продолжил:
- Я хочу сделать у вас одну покупку.
- Что... угодно? - с трудом выдавил Рэддок.
- Я наслышан о вашем старинном зеркале в медной раме. Я хотел бы
купить...
- Hет! - встрепенулся Рэддок. - Оно не продается!
- Любые деньги, - монотонно продолжил рыжий.
- Да что вы в самом деле! - Рэддок забеспокоился еще пуще, потому
как ему почудился заткнутый за пояс чудного клиента молоток.
- Вы даже не поняли смысла предложения, - угрюмо пробубнил рыжий.
- Я же вам ясно сказал: любые деньги!
Рэддок услышал в последней фразе явственную угрозу. Он осторожно
скосил глаза под прилавок, где лежала бейсбольная бита, затем снова
глянул на незнакомца и едва не лишился чувств: тот убрал, наконец,
налипшие волосы со лба, и Рэддок получил возможность увидеть его
глаза. Вернее, белки. Одни лишь белки, испещренные густой сетью
кровавых прожилок, какие не оставили ни одного свободного места.
Hесчастный Рэддок с ужасом ощутил, как державшиеся на последнем
издыхании болтики в его растревоженном разуме совершают несколько
оборотов подряд, пулями вылетают из гнезд и исчезают в полумраке
магазинчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11