— Думаю, не о погоде.
— А у нас там никого нет? Своих? — откашлявшись, подал голос помощник прокурора. Он представил себе полумрак коридора, однообразные двери, приемную и неулыбчивых прапорщиков перед входом.
— Почему же нет? Есть.
— Тогда какого черта…
Но руководитель Службы безопасности достаточно трезво оценивал собственные возможности:
— Увы! Не тот уровень.
— Думаете, с этим адвокатом работает сам Черкесов? — усомнился Андрей Маркович.
— Или кто-то из его заместителей.
В наступившей тишине гостю из прокуратуры ни с того, ни с сего померещился металлический скрежет замка — тюремная камера, скверная пища и запах нестираного белья:
— Что же делать?
Вот уже который год он легко и без колебаний отправлял за решетку десятки своих и чужих подследственных. А теперь…
Впрочем, судя по всему, господин Удальцов уже принял какое-то решение,
— Разберемся! — Он сказал это, какотрезал, давая понять, что дальнейшее обсуждение ситуации с адвокатом бессмысленно и не нужно. — Как насчет второго — Нечаина, кажется?
— Нечаева? — подсказал хозяину начальник Службы безопасности.
— Плевать… Так что там с этим беглым ментом?
Помощник прокурора несколько даже воспрял духом под взглядами собеседников:
— Он теперь официально — во всероссийском розыске. И по линии Интерпола направлена дополнительная информация о задержании гражданина Нечаева Дениса Валерьевича. Как особо опасного!
— А раньше нельзя было?
— Нет, Андрей Маркович. Нужно было сначала заочно предъявить обвинение… А теперь ни у кого никаких вопросов не возникло.
— Почему?
Молодой человек переглянулся с руководителем Службы безопасности:
— Ну, потому что теперь он разыскивается еще и по подозрению в убийстве. Зверском убийстве молодой женщины, совершенном в период нахождения под следствием.
— К тому же, гражданки другого государства.
— Иностранка? — Генеральный директор наморщил лоб: «Ах, да! Эта непутевая дивчина и вправду была с Украины». — Кажется, ее звали Татьяной?
— Абсолютно верно.
— Татьяной… — Вспомнив истерзанное, грязное, в крови и трупных пятнах, тело бывшей дежурной из администрации гостиницы «Рубеж», помощник прокурора зябко передернул плечами и сглотнул слюну.
Он не часто сам выезжал на места происшествия и смерть видел, в основном, на фототаблицах уголовных дел. Это было тоже зрелище не для слабонервных, но когда вот так, собственными глазами… Если бы не категорический приказ Удальцова самому все проконтролировать, молодой человек ни за что не дотерпел бы до конца осмотра.
Впрочем, все прошло в соответствии со сценарием: оперативники тут и там наталкивались на умело подброшенные улики, отпечатки пальцев на закатившемся в угол разбитом стакане вполне подходили для идентификации, а «случайный» свидетель готов был в любой момент оказать содействие.
Представителю надзорной инстанции даже ни разу не пришлось вмешаться — Служба безопасности «Первопечатника» имела в штате достаточно хороших и добросовестных исполнителей и денег на инсценировку не пожалела.
— И когда вы думаете его… поймать?
Занятый воспоминаниями, молодой негодяй из прокуратуры даже не сразу сообразил, что Андрей Маркович обращается именно к нему.
— Что? А-а! Не знаю. Теперь уж — как получится.
— Это не ответ.
— Мы связались с украинскими… товарищами, — пришедший на выручку руководитель Службы безопасности запнулся в поисках подходящего термина.
— С украинскими?
Человек, отвечавший по должности и призванию за безопасность «Первопечатника», недвусмысленно покосился на замершего у компьютера четвертого свидетеля разговора.
Господин Удальцов кивнул:
— Правильно! Извините.
Заместитель Андрея Марковича подошел к подчиненному и по-отечески взял обмершего от напряжения парня за плечо:
— Послушай, браток, знаешь что…
И пока он отправлял дежурного по Службе безопасности куда-то вниз, к остальной охране, ни Андрей Маркович, ни молодой гость не проронили ни слова. Наконец, они остались втроем.
— Лишние уши…
— Вы ему что — не доверяете? — похолодел помощник прокурора, припоминая все сказанное перед этим.
— Доверяю. — Начальник Службы безопасности даже не посчитал нужным как-то прокомментировать свои действия.
— Все правильно, — подвел итог господин Удальцов. — Давайте по делу — времени нет!
— Скорее всего, этот Нечаев уже отправился к ним.
— Куда?
В кабинете прозвучало название тихого, провинциального городка на северо-востоке соседней с Россией славянской республики.
— Вы уверены?
Вопрос прозвучал риторически — — без сомнения, не только им троим было ясно, что истоки происходящего находятся там, где родились Олеся Лукашенко, ее отец и подруга Татьяна, где они жили и откуда приехали в Питер за смертью.
— Я так думаю. Во всяком случае, желательно перестраховаться.
— Надеюсь, что украинские… товарищи, — господин Удальцов повторил интонации своего заместителя, — не подведут. Если не ошибаюсь, ведь если особо опасный преступник пытается при аресте оказывать сопротивление…
— Он его непременно попытается оказать, — заверил начальник Службы безопасности.
— Я даже догадываюсь, какой пистолет обнаружат на трупе этого милицейского «оборотня», — нехорошей кривой усмешечкой помощник прокурора показал, что уже вполне справился с собой.
— Совершенно верно. Именно тот самый, из которого зверски убили бедняжку Татьяну.
— Премию получишь небось? — Андрей Маркович больше всего на свете любил округлые, завершенные без сучка и задоринки комбинации — будь то перепродажа несуществующего цветного металла или предвыборная кампания нужного кандидата в Государственную Думу.
Впрочем, одобрительная гримаса на его физиономии почти моментально сменилась выражением тяжкой и непосильной заботы:
— Как бы опять не напортачили… Смотрите!
— Постараемся, — по-офицерски кивнул начальник Службы безопасности. В конце концов, он не так давно снял погоны и до сих пор почитал за лучшее не напоминать начальству о его же ошибках.
Все равно ведь без толку!
Но если по совести, Андрей Маркович сам был во всем виноват. Ведь еще полтора года назад, когда этих затраханных девок поймали с поличным, предлагали же ему: ликвидировать Тихо, без шума вывезти обеих хохлушек за город… Можно было даже попользовать их напоследок — и привет!
Мертвые не потеют. Если они, конечно, мертвые…
И обошлось бы без всяких проблем с милицией: грамотная легенда, куча полезных свидетелей и никаких следов.
Конечно, покойных хохлушек тоже можно было понять. Долгая близость к огромным деньгам и чужим секретам развращала и не такие наивные души.
Но кто сказал, что понять — значит простить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61