Входите, входите! Мы вас ждали!
Они оказались в маленьком холле, устланном восточным ковром. В другом конце холла виднелась лестница. У стены стоял столик из красного дерева, ломившийся от множества миниатюрных фарфоровых статуэток.
— Я миссис Дуглас, домоправительница. Вы, наверное, устали после такого путешествия. Не хотите немного отдохнуть, прежде чем начать новый день?
— Мистер и миссис Йетс еще в постели, объявила она, провожая их наверх.
— Джон, возможно, хотел бы немного поспать, а мне нужны лишь горячая ванна и, если можно, какой-нибудь завтрак, если, конечно, это не слишком затруднительно, — попросила Кристина, когда они добрались до верхней площадки.
— Конечно, мисс, сейчас же, — пообещала миссис Дуглас и, показав их комнаты, поспешно удалилась. Кучер принес вещи и пошел распрягать лошадей. Джон, извинившись, сказал, что отправляется спать, после чего в дверях появилась служанка с водой для ванны Кристины.
— Я Мэри, горничная, работаю на втором этаже, — застенчиво пробормотала она, вытаскивая большую ванну и опрокидывая туда ведра. — Если что понадобится, мисс, вы меня только кликните.
— Спасибо, Мэри.
Кристина оглядела комнату, довольно маленькую по сравнению с ее спальней дома, но красиво обставленную. Пол был устлан роскошным золотистым ковром, по одну сторону от кровати с пологом из золотой парчи стоял умывальник с мраморным верхом, по другую — резной комод. В углу, у единственного окна со светло-зелеными бархатными портьерами, расположился диванчик с зеленой бархатной обивкой, к противоположной стене было прислонено зеркало в позолоченной раме.
Мэри закончила складывать привезенные Кристиной вещи как раз в тот момент, когда горничные принесли еще воды, и девушку наконец оставили одну.
Заколов волосы, она разделась, опустилась в ванну, откинулась назад и расслабилась.
Сколько Кристина себя помнила, она мечтала об этой поездке. Ее всегда считали слишком юной, а в прошлом году, когда ей исполнилось шестнадцать, Джона отозвали в полк. Он вернулся домой лейтенантом армии ее величества и теперь ожидал дальнейшего назначения.
Всю свою жизнь Кристина прожила в Уэйкфилд-Мэнор. Ей выпало на долю счастливое детство в сельской местности, где она резвилась и шалила как мальчишка-сорванец и из-за этого частенько попадала в переплет. Она вспомнила, как они с Томми прятались на чердаке в конюшне Хантингтонов, подслушивая старого Питера, старшего конюха, имевшего привычку цветисто ругаться и разговаривать с самим собой и лошадьми. Именно от старика Кристина научилась некоторым совершенно не подобавшим леди выражениям, большинство из которых она, правда, не понимала. Но однажды отец Томми обнаружил их укрытие. В тот день их обоих здорово отругали, и Кристине еще долго не разрешали и близко подходить к конюшням Хантингтонов.
Кристина давно уже перестала быть той озорницей, какой была когда-то. Теперь она носила платья вместо бриджей, которые сшила ей Джонси, потому что девочка вечно пачкалась и рвала одежду. Теперь Кристина стала леди, и это ей очень нравилось.
Вымывшись, девушка переоделась в простое полотняное летнее платье с цветочным узором. Кристина знала, что оно уже вышло из моды, но она собиралась проехаться по магазинам, и ей хотелось чувствовать себя удобно. Потом она причесала свои длинные золотистые волосы и заколола их на затылке так, что масса завитков и локонов обрамляла лицо. Выбрав шляпку для предстоящей поездки, девушка спустилась вниз и отыскала столовую, в которую вела одна из дверей холла. Джон уже сидел за столом вместе с Говардом и Кэтрин Йетс. До Кристины донесся аппетитный запах ветчины и пирожков с яблоками. Кроме того, она заметила яичницу и блюдо с горячей сдобой.
— Кристина, дорогая, не могу выразить, как я рада видеть тебя! — Добрые серые глаза Кэтрин улыбались. — Мы как раз говорили Джону о вечерах и приемах, на которые приглашены, и кроме того, до вашего отъезда состоится великолепный бал, на котором вы непременно будете!
— Сегодня мы все едем на званый ужин к друзьям, — вмешался Говард. — Но не волнуйтесь, там будет много молодежи.
Он весело рассмеялся. Говарду и Кэтрин Йетс было уже около пятидесяти, но эти жизнерадостные и дружелюбные люди любили вращаться в обществе, и приятелей у них было хоть отбавляй. Оба были давними друзьями семьи Уэйкфилдов, и брат с сестрой знали их — Мне не терпится увидеть город! — с энтузиазмом воскликнула Кристина, накладывая себе понемногу с каждого блюда. — Хочу отправиться за покупками и заказать себе гардероб! Надеюсь, вы присоединитесь ко мне, Кэтрин?
— Конечно, дорогая. Мы поедем на Бонд-стрит. Это как раз за углом, и лавки там на каждом шагу!
— Я, пожалуй, тоже поеду, поскольку все равно не усну. Мне тоже надо кое-что купить, — заметил Джон. Он вовсе не собирался отпускать Крисси, пусть даже и с Кэтрин Йетс — слишком опасны были улицы Лондона.
Джон по-прежнему выглядит усталым, но, возможно, он так же взволнован, как и она, подумала Кристина. Горничная наполнила ее чашку дымящимся чаем, пока она торопливо поедала яичницу с ветчиной.
— Через минуту буду готова, — пообещала она, заметив, что все уже кончают завтракать.
— Не торопись, детка, — ответил Говард с веселой улыбкой на краснощеком лице. — Времени у тебя сколько угодно.
— Говард прав, Крисси. Не ешь так быстро, — покачал головой Джон. — Живот заболит, и тогда вообще никуда не поедешь!
Все рассмеялись, но Кристина продолжала поспешно глотать, почти не жуя. Ей хотелось поскорее отправиться в путь. Она не предполагала, что придется ехать на званый ужин в первый же вечер пребывания в Лондоне, и поэтому захватила с собой всего одно вечернее платье, сшитое для последнего бала в доме лорда Хантингтона.
Они провели все утро и часть дня, переходя из одной лавки в другую, и нашли даже пару магазинчиков, в которых продавалась готовая одежда, но Кристина смогла найти всего лишь три уличных платья по своему вкусу, со шляпками и туфельками в тон. Однако бальных нарядов она так и не купила, поэтому пришлось поехать к модистке и потратить все оставшееся время на снятие мерок и выбор тканей и отделки. Кристина заказала три вечерних платья и еще два — для улицы, с соответствующими аксессуарами. Портниха сказала, что все будет готово не раньше чем через четыре дня, но начнет она с бальных платьев, чтобы Кристина могла получить их как можно раньше. Наконец они вернулись домой и после легкого обеда отправились немного вздремнуть.
В этот вечер появление Кристины и Джона Уэйкфилд вызвало много толков. Они были прекрасной парой — оба светловолосые, на редкость красивые. Кристина чувствовала себя немного не в своей тарелке — лишь она одна была в темно-фиолетовом платье, остальные дамы надели наряды светлых пастельных тонов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Они оказались в маленьком холле, устланном восточным ковром. В другом конце холла виднелась лестница. У стены стоял столик из красного дерева, ломившийся от множества миниатюрных фарфоровых статуэток.
— Я миссис Дуглас, домоправительница. Вы, наверное, устали после такого путешествия. Не хотите немного отдохнуть, прежде чем начать новый день?
— Мистер и миссис Йетс еще в постели, объявила она, провожая их наверх.
— Джон, возможно, хотел бы немного поспать, а мне нужны лишь горячая ванна и, если можно, какой-нибудь завтрак, если, конечно, это не слишком затруднительно, — попросила Кристина, когда они добрались до верхней площадки.
— Конечно, мисс, сейчас же, — пообещала миссис Дуглас и, показав их комнаты, поспешно удалилась. Кучер принес вещи и пошел распрягать лошадей. Джон, извинившись, сказал, что отправляется спать, после чего в дверях появилась служанка с водой для ванны Кристины.
— Я Мэри, горничная, работаю на втором этаже, — застенчиво пробормотала она, вытаскивая большую ванну и опрокидывая туда ведра. — Если что понадобится, мисс, вы меня только кликните.
— Спасибо, Мэри.
Кристина оглядела комнату, довольно маленькую по сравнению с ее спальней дома, но красиво обставленную. Пол был устлан роскошным золотистым ковром, по одну сторону от кровати с пологом из золотой парчи стоял умывальник с мраморным верхом, по другую — резной комод. В углу, у единственного окна со светло-зелеными бархатными портьерами, расположился диванчик с зеленой бархатной обивкой, к противоположной стене было прислонено зеркало в позолоченной раме.
Мэри закончила складывать привезенные Кристиной вещи как раз в тот момент, когда горничные принесли еще воды, и девушку наконец оставили одну.
Заколов волосы, она разделась, опустилась в ванну, откинулась назад и расслабилась.
Сколько Кристина себя помнила, она мечтала об этой поездке. Ее всегда считали слишком юной, а в прошлом году, когда ей исполнилось шестнадцать, Джона отозвали в полк. Он вернулся домой лейтенантом армии ее величества и теперь ожидал дальнейшего назначения.
Всю свою жизнь Кристина прожила в Уэйкфилд-Мэнор. Ей выпало на долю счастливое детство в сельской местности, где она резвилась и шалила как мальчишка-сорванец и из-за этого частенько попадала в переплет. Она вспомнила, как они с Томми прятались на чердаке в конюшне Хантингтонов, подслушивая старого Питера, старшего конюха, имевшего привычку цветисто ругаться и разговаривать с самим собой и лошадьми. Именно от старика Кристина научилась некоторым совершенно не подобавшим леди выражениям, большинство из которых она, правда, не понимала. Но однажды отец Томми обнаружил их укрытие. В тот день их обоих здорово отругали, и Кристине еще долго не разрешали и близко подходить к конюшням Хантингтонов.
Кристина давно уже перестала быть той озорницей, какой была когда-то. Теперь она носила платья вместо бриджей, которые сшила ей Джонси, потому что девочка вечно пачкалась и рвала одежду. Теперь Кристина стала леди, и это ей очень нравилось.
Вымывшись, девушка переоделась в простое полотняное летнее платье с цветочным узором. Кристина знала, что оно уже вышло из моды, но она собиралась проехаться по магазинам, и ей хотелось чувствовать себя удобно. Потом она причесала свои длинные золотистые волосы и заколола их на затылке так, что масса завитков и локонов обрамляла лицо. Выбрав шляпку для предстоящей поездки, девушка спустилась вниз и отыскала столовую, в которую вела одна из дверей холла. Джон уже сидел за столом вместе с Говардом и Кэтрин Йетс. До Кристины донесся аппетитный запах ветчины и пирожков с яблоками. Кроме того, она заметила яичницу и блюдо с горячей сдобой.
— Кристина, дорогая, не могу выразить, как я рада видеть тебя! — Добрые серые глаза Кэтрин улыбались. — Мы как раз говорили Джону о вечерах и приемах, на которые приглашены, и кроме того, до вашего отъезда состоится великолепный бал, на котором вы непременно будете!
— Сегодня мы все едем на званый ужин к друзьям, — вмешался Говард. — Но не волнуйтесь, там будет много молодежи.
Он весело рассмеялся. Говарду и Кэтрин Йетс было уже около пятидесяти, но эти жизнерадостные и дружелюбные люди любили вращаться в обществе, и приятелей у них было хоть отбавляй. Оба были давними друзьями семьи Уэйкфилдов, и брат с сестрой знали их — Мне не терпится увидеть город! — с энтузиазмом воскликнула Кристина, накладывая себе понемногу с каждого блюда. — Хочу отправиться за покупками и заказать себе гардероб! Надеюсь, вы присоединитесь ко мне, Кэтрин?
— Конечно, дорогая. Мы поедем на Бонд-стрит. Это как раз за углом, и лавки там на каждом шагу!
— Я, пожалуй, тоже поеду, поскольку все равно не усну. Мне тоже надо кое-что купить, — заметил Джон. Он вовсе не собирался отпускать Крисси, пусть даже и с Кэтрин Йетс — слишком опасны были улицы Лондона.
Джон по-прежнему выглядит усталым, но, возможно, он так же взволнован, как и она, подумала Кристина. Горничная наполнила ее чашку дымящимся чаем, пока она торопливо поедала яичницу с ветчиной.
— Через минуту буду готова, — пообещала она, заметив, что все уже кончают завтракать.
— Не торопись, детка, — ответил Говард с веселой улыбкой на краснощеком лице. — Времени у тебя сколько угодно.
— Говард прав, Крисси. Не ешь так быстро, — покачал головой Джон. — Живот заболит, и тогда вообще никуда не поедешь!
Все рассмеялись, но Кристина продолжала поспешно глотать, почти не жуя. Ей хотелось поскорее отправиться в путь. Она не предполагала, что придется ехать на званый ужин в первый же вечер пребывания в Лондоне, и поэтому захватила с собой всего одно вечернее платье, сшитое для последнего бала в доме лорда Хантингтона.
Они провели все утро и часть дня, переходя из одной лавки в другую, и нашли даже пару магазинчиков, в которых продавалась готовая одежда, но Кристина смогла найти всего лишь три уличных платья по своему вкусу, со шляпками и туфельками в тон. Однако бальных нарядов она так и не купила, поэтому пришлось поехать к модистке и потратить все оставшееся время на снятие мерок и выбор тканей и отделки. Кристина заказала три вечерних платья и еще два — для улицы, с соответствующими аксессуарами. Портниха сказала, что все будет готово не раньше чем через четыре дня, но начнет она с бальных платьев, чтобы Кристина могла получить их как можно раньше. Наконец они вернулись домой и после легкого обеда отправились немного вздремнуть.
В этот вечер появление Кристины и Джона Уэйкфилд вызвало много толков. Они были прекрасной парой — оба светловолосые, на редкость красивые. Кристина чувствовала себя немного не в своей тарелке — лишь она одна была в темно-фиолетовом платье, остальные дамы надели наряды светлых пастельных тонов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70