— Да как вы посмели сюда явиться?
— Потому что я люблю ее, — просто, но с непоколебимой твердостью ответил Роланд. Слова прозвучали для него самого очень убедительно. Он произнес их легко и повторил снова:
— Я люблю Брижит. Я хочу, чтобы она стала моей женой.
Квентин едва не упал в обморок.
— Вы и прежде настолько хотели ее, что не совладали со своей похотью и не задумываясь осквернил? девушку! Вы же взяли ее насильно!
— Это она вам сказала?
— Вы взяли ее, и это говорит само за себя!
— Я никогда не причинял вреда Брижит, — ответил Роланд. — Возможно, сначала мне не доставало деликатности, поскольку я был грубо воспитан. Но вашей сестре потребовалось совсем мало времени, чтобы изменить меня. Я из кожи вон лез, лишь бы заслужить ее благосклонность.
— Это не имеет значения. Роланд наконец потерял терпение:
— Черт возьми! Поставьте же себя на мое место. Ваша тетка отдала мне Брижит, навязала мне ее в качестве служанки. Я был уверен, что Друода — ваша сестра. Путешествие до Монтвилля в обществе Брижит превратилось для меня в сущую пытку. Это случилось бы с любым мужчиной, столкнувшимся с подобной красотой. Я думал, как и она сама, что еще здесь, в Луру, лишил ее девственности. Наверное, я бы ни за что не согласился взять ее с собой, если бы только мог подозревать, что она осталась невинной. Но все было иначе. А вы разве ни разу в жизни не брали женщину к себе в постель, не спрашивая ее согласия?
— Сударь, мы говорим о моей сестре, а не о какой-нибудь служанке, с самого рождения приученной всячески угождать своему господину. Брижит — благородная девушка из достойной семьи, и ей вовсе не было уготовано пройти через то, к чему вы ее принудили!
— Она подарила мне свое прощение, — спокойно настаивал Роланд.
— Действительно? Я ничего об этом не знаю, поскольку мы вообще о вас не говорили.
— Только наш поединок заставил Брижит отвернуться от меня, — проговорил Роланд.
— Вот именно, отвернуться, потому что она никогда больше вас не увидит.
— Будьте благоразумны. Я предлагаю брак. Теперь я хозяин Монтвилля и к тому же у меня есть большое имение в Серни. Как моя жена Брижит никогда не испытывала бы недостатка ни в чем, а особенно в моей преданности. Ей одной я посвящу всю свою жизнь во искупление причиненного зла. Прошлое не изменить. Однако я могу поклясться вам, что никогда больше не стану источником ее страданий.
— За то, что вы натворили, вы не сможете выпросить прощения, — холодно ответил Квентин.
— А что говорит сама Брижит?
— Это не имеет значения.
Роланд снова начал терять терпение:
— Вы позволите мне по крайней мере поговорить с ней?
— Я уже сказал вам, что Брижит никогда больше вас не увидит! А теперь убирайтесь отсюда, нормандец, пока я еще позволяю вам уйти свободно. Вы забыли, где находитесь.
— Я ничего не забыл, барон, — спокойно ответил Роланд, и его глаза стали непроницаемы. — Для меня Брижит означает больше, чем жизнь.
Квентин молча смотрел вслед удалявшемуся из зала нормандцу. Не успел он хорошенько осознать смысл его последних слов, как сестра вошла в комнату. Черт! Меньше всего ему хотелось, чтобы она увидела этого человека и расстроилась. Брижит и так выглядела глубоко несчастной и часто раздражалась.
— Леандор сказал, что у нас посетитель, — произнесла она, подходя к брату.
— Леандор ошибся, — ответил Квентин более резко, чем ему самому хотелось бы.
— Ошибся?
— Это был всего лишь гонец, — ответил он. Действительно, в то утро приезжал посыльный, о котором сестра ничего не знала. Этим-то и решил воспользоваться Квентин. — В следующем месяце Арнульф устраивает празднество по случаю свадьбы своей племянницы. Меня приглашают.
— Но тогда ты не сможешь присутствовать при…
— Нет, — отрезал брат, — не смогу. Он быстро вышел из зала, не желая разговаривать о приближающихся родах. Квентин был смущен положением сестры, сознанием того, что с нею произошло, и того, что мужчина, сделавший это, до сих пор жив.
Ему все труднее было разговаривать с Брижит. Он страдал от невозможности даже отомстить за нее, видел, как она изо всех сил старается вернуть его расположение, и терзал сам себя за утрату доверия к своей любимой сестренке.
Глава 41
Брижит медленно и неохотно брела по осеннему саду. Время от времени она подставляла ладони порхавшим на землю желтым листьям, а потом руки ее прикасались к резко похудевшей талии, к тому месту, где недавно был круглый живот, а теперь вялая плоская плоть. Брижит долго носила свое бремя, но наконец срок истек. Роды не должны были быть трудными, во всяком случае, так обещала ей Эдора. Правда, сама Брижит думала иначе, совершенно иначе.
Она почти совсем не запомнила своих страданий, а материнство осчастливило ее. Но в те мгновения, когда молодая женщина оставалась одна, как сейчас, ею овладевало отчаяние. Ел не хотелось думать о Роланде, но невозможно было заставить себя забыть о нем. Она ненавидела ту боль, которую он ей причинил, и разожженное им страстное желание, но воспоминания не отпускали ее из своего плена.
Увидев всадника, приближавшегося к воротам замка, Брижит поначалу решила, что грезит наяву. Она двинулась между яблонями к краю сада, все еще пребывая в уверенности, что видение сейчас исчезнет. Что-то в этой лошади напоминало Хана… Брижит упрекнула себя за странные фантазии.
Все же, подобрав подол юбки и посвистав Вольфа, она направилась к дому, с каждым шагом все торопливее. Пес обогнал ее и, обнюхав землю возле ворот, вдруг стремительно помчался куда-то в глубь двора. Заметив это, его хозяйка тоже побежала. Во дворе она остановилась как вкопанная, глядя на коня, которого слуга вел в стойло. Всадника рядом не было. Сердце Брижит неистово застучало. Следом за Вольфом она взлетела по лестнице, и тут ноги едва не подкосились под нею. Неверными шагами пройдя в двери, она снова остановилась.
— Роланд! — охнула Брижит.
Но ее голос не был услышан из-за Квентина, который стоял всего в нескольких футах от приезжего и громко и яростно говорил ему какие-то слова, смысл которых Брижит не нужно было даже улавливать, — она и так все поняла по одному звучанию голоса брата. Роланд уже готов был обнажить меч. Вольф стоял в стороне и, понимая, что вмешиваться опасно, лишь нетерпеливо переступал лапами и поскуливал, тревожно глядя то на Квентина, то на гостя, то на хозяйку.
— Остановитесь! — вскричала она и бросилась между мужчинами. — Остановитесь, вам говорю! — Брижит изо всех сил толкнула Роланда, и он, изумленно глядя на нее, подался назад. Потом она повернулась к брату. — Что все это означает?
— Его сюда не звали.
— И ты прогонишь человека, — горячо спросила Брижит, — даже не узнав, для чего он к тебе приехал?
— Я уже знаю, для чего!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
— Потому что я люблю ее, — просто, но с непоколебимой твердостью ответил Роланд. Слова прозвучали для него самого очень убедительно. Он произнес их легко и повторил снова:
— Я люблю Брижит. Я хочу, чтобы она стала моей женой.
Квентин едва не упал в обморок.
— Вы и прежде настолько хотели ее, что не совладали со своей похотью и не задумываясь осквернил? девушку! Вы же взяли ее насильно!
— Это она вам сказала?
— Вы взяли ее, и это говорит само за себя!
— Я никогда не причинял вреда Брижит, — ответил Роланд. — Возможно, сначала мне не доставало деликатности, поскольку я был грубо воспитан. Но вашей сестре потребовалось совсем мало времени, чтобы изменить меня. Я из кожи вон лез, лишь бы заслужить ее благосклонность.
— Это не имеет значения. Роланд наконец потерял терпение:
— Черт возьми! Поставьте же себя на мое место. Ваша тетка отдала мне Брижит, навязала мне ее в качестве служанки. Я был уверен, что Друода — ваша сестра. Путешествие до Монтвилля в обществе Брижит превратилось для меня в сущую пытку. Это случилось бы с любым мужчиной, столкнувшимся с подобной красотой. Я думал, как и она сама, что еще здесь, в Луру, лишил ее девственности. Наверное, я бы ни за что не согласился взять ее с собой, если бы только мог подозревать, что она осталась невинной. Но все было иначе. А вы разве ни разу в жизни не брали женщину к себе в постель, не спрашивая ее согласия?
— Сударь, мы говорим о моей сестре, а не о какой-нибудь служанке, с самого рождения приученной всячески угождать своему господину. Брижит — благородная девушка из достойной семьи, и ей вовсе не было уготовано пройти через то, к чему вы ее принудили!
— Она подарила мне свое прощение, — спокойно настаивал Роланд.
— Действительно? Я ничего об этом не знаю, поскольку мы вообще о вас не говорили.
— Только наш поединок заставил Брижит отвернуться от меня, — проговорил Роланд.
— Вот именно, отвернуться, потому что она никогда больше вас не увидит.
— Будьте благоразумны. Я предлагаю брак. Теперь я хозяин Монтвилля и к тому же у меня есть большое имение в Серни. Как моя жена Брижит никогда не испытывала бы недостатка ни в чем, а особенно в моей преданности. Ей одной я посвящу всю свою жизнь во искупление причиненного зла. Прошлое не изменить. Однако я могу поклясться вам, что никогда больше не стану источником ее страданий.
— За то, что вы натворили, вы не сможете выпросить прощения, — холодно ответил Квентин.
— А что говорит сама Брижит?
— Это не имеет значения.
Роланд снова начал терять терпение:
— Вы позволите мне по крайней мере поговорить с ней?
— Я уже сказал вам, что Брижит никогда больше вас не увидит! А теперь убирайтесь отсюда, нормандец, пока я еще позволяю вам уйти свободно. Вы забыли, где находитесь.
— Я ничего не забыл, барон, — спокойно ответил Роланд, и его глаза стали непроницаемы. — Для меня Брижит означает больше, чем жизнь.
Квентин молча смотрел вслед удалявшемуся из зала нормандцу. Не успел он хорошенько осознать смысл его последних слов, как сестра вошла в комнату. Черт! Меньше всего ему хотелось, чтобы она увидела этого человека и расстроилась. Брижит и так выглядела глубоко несчастной и часто раздражалась.
— Леандор сказал, что у нас посетитель, — произнесла она, подходя к брату.
— Леандор ошибся, — ответил Квентин более резко, чем ему самому хотелось бы.
— Ошибся?
— Это был всего лишь гонец, — ответил он. Действительно, в то утро приезжал посыльный, о котором сестра ничего не знала. Этим-то и решил воспользоваться Квентин. — В следующем месяце Арнульф устраивает празднество по случаю свадьбы своей племянницы. Меня приглашают.
— Но тогда ты не сможешь присутствовать при…
— Нет, — отрезал брат, — не смогу. Он быстро вышел из зала, не желая разговаривать о приближающихся родах. Квентин был смущен положением сестры, сознанием того, что с нею произошло, и того, что мужчина, сделавший это, до сих пор жив.
Ему все труднее было разговаривать с Брижит. Он страдал от невозможности даже отомстить за нее, видел, как она изо всех сил старается вернуть его расположение, и терзал сам себя за утрату доверия к своей любимой сестренке.
Глава 41
Брижит медленно и неохотно брела по осеннему саду. Время от времени она подставляла ладони порхавшим на землю желтым листьям, а потом руки ее прикасались к резко похудевшей талии, к тому месту, где недавно был круглый живот, а теперь вялая плоская плоть. Брижит долго носила свое бремя, но наконец срок истек. Роды не должны были быть трудными, во всяком случае, так обещала ей Эдора. Правда, сама Брижит думала иначе, совершенно иначе.
Она почти совсем не запомнила своих страданий, а материнство осчастливило ее. Но в те мгновения, когда молодая женщина оставалась одна, как сейчас, ею овладевало отчаяние. Ел не хотелось думать о Роланде, но невозможно было заставить себя забыть о нем. Она ненавидела ту боль, которую он ей причинил, и разожженное им страстное желание, но воспоминания не отпускали ее из своего плена.
Увидев всадника, приближавшегося к воротам замка, Брижит поначалу решила, что грезит наяву. Она двинулась между яблонями к краю сада, все еще пребывая в уверенности, что видение сейчас исчезнет. Что-то в этой лошади напоминало Хана… Брижит упрекнула себя за странные фантазии.
Все же, подобрав подол юбки и посвистав Вольфа, она направилась к дому, с каждым шагом все торопливее. Пес обогнал ее и, обнюхав землю возле ворот, вдруг стремительно помчался куда-то в глубь двора. Заметив это, его хозяйка тоже побежала. Во дворе она остановилась как вкопанная, глядя на коня, которого слуга вел в стойло. Всадника рядом не было. Сердце Брижит неистово застучало. Следом за Вольфом она взлетела по лестнице, и тут ноги едва не подкосились под нею. Неверными шагами пройдя в двери, она снова остановилась.
— Роланд! — охнула Брижит.
Но ее голос не был услышан из-за Квентина, который стоял всего в нескольких футах от приезжего и громко и яростно говорил ему какие-то слова, смысл которых Брижит не нужно было даже улавливать, — она и так все поняла по одному звучанию голоса брата. Роланд уже готов был обнажить меч. Вольф стоял в стороне и, понимая, что вмешиваться опасно, лишь нетерпеливо переступал лапами и поскуливал, тревожно глядя то на Квентина, то на гостя, то на хозяйку.
— Остановитесь! — вскричала она и бросилась между мужчинами. — Остановитесь, вам говорю! — Брижит изо всех сил толкнула Роланда, и он, изумленно глядя на нее, подался назад. Потом она повернулась к брату. — Что все это означает?
— Его сюда не звали.
— И ты прогонишь человека, — горячо спросила Брижит, — даже не узнав, для чего он к тебе приехал?
— Я уже знаю, для чего!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71