– Моя дорогая, ты не в том положений, чтобы требовать чего-то. Если ты так думаешь, то мне придется отправить тебя обратно к твоему опекуну, Родриго Бискайно.
Энни едва не задохнулась. Она рассказала Скалия о Родриго лишь очень немногое: только то, что он благородный, честный человек и очень хорошо к ней относится. Она никому не объясняла, почему ушла от Родриго и никогда больше не сможет вернуться к нему.
– Позвольте мне остаться здесь, Андрэ. Если вы не доверяете Оуэну, пусть Эван Кэроу найдет для меня безопасное место.
– Эван Кэроу! – в голосе Андрэ прозвучала насмешка. Даже не поворачиваясь, она знала, что его лицо выражает крайнее неодобрение. – Лучше бы ты поменьше общалась с чернью!
– Ах, чернь! – она резко повернулась. На щеках выступила краска. – А также человек, благодаря которому казначейство Англии не обанкротилось! Вы хотите, чтобы я стала королевой, Андрэ. Но как я могу ею стать, если вы отгораживаете меня от людей этого королевства?
На тонких губах Андрэ заиграло нечто вроде восхищенной улыбки.
– Но ты же не ответила, устроит ли тебя жизнь здесь?
– Вероятно, нет, – был ответ. – Но двор? Наследники английского престола – особенно непрямые – никогда не были в почете у Тюдоров. Леди Джейн Грей, Эдвард Куртеней, Джон Перрот – их притязания заканчивались плахой. Саму Елизавету, признанную дочь короля, едва не казнила сестра, Мария Тюдор. А ее шотландская кузина, Мария Стюарт, без сомнения, примет смерть от руки палача. Вы сами так говорили.
– Я хотел, чтобы ты имела реальные представления о своем положении, – возразил он.
– О, эти представления у меня есть. Скажите, какие преимущества имею я, Анна Блайт – дочь внебрачного сына короля Генриха VIII, перед моими врагами в Совете, у которых есть свои претенденты на престол?
– Когда-то, – напомнил ей Андрэ, – единственным сыном Генриха был Фитцрой – его внебрачный ребенок, возведенный в титул герцога Ричмонда. Генрих считал его своим наследником, пока Джейн Сеймур не подарила Англии принца.
– Да, а юный Фитцрой тоже плохо кончил, не так ли? Говорили, что у него чахотка. Но я бы не удивилась, окажись чахотка ядом.
– Тебе ничего не грозит, клянусь.
Андрэ подошел к Энни и взял ее за руку: жест редкий и даже пылкий для такого сдержанного человека, как он.
– Елизавете вовсе не обязательно знать, что ты – именно та, кого она разыскивает. По меньшей мере, не сейчас. Она все еще думает, что наследник…
– Что?
– Мальчик. И не-знает, что Дрейк и Кэроу привезли тебя в Англию.
– Но королева уже давно дала им это поручение. Наверняка она ждет результатов.
– О результатах докладываю я. А я скажу, что наследник жив, но обнаружить его не удалось.
– Но поверит ли королева в то, что Эван и Дрейк, которые смогли выкрасть несметные сокровища из самого сердца Новой Испании, оказались не в состоянии выполнить главное поручение, – доставить человека, за которым были посланы?
– Я заставлю ее в это поверить.
Странно, но в этом Энни не сомневалась. Несмотря на внешний облик человека старого, Андрэ Скалия был хладнокровным и опытным интриганом.
– Но тебе, по крайней мере, любопытно побывать при дворе? – спросил он.
Действительно, родство с Тюдорами имело для Энни своеобразное очарование. Возможно, девушка каким-то образом чувствовала кровные узы, связывающие ее с королевой и короной.
– А как вы объясните мое появление? – поинтересовалась она.
– Ты будешь представлена как летописец. Многие благородные леди занимаются этим. У тебя будет возможность наблюдать за людьми и задавать вопросы, не вызывая подозрения. И ради Бога, носи чепец. Рыжие волосы не Бог весть какая редкость, но ты слегка напоминаешь королеву в молодые годы.
Энни раздраженно посмотрела на головной убор, забытый на столе.
– Вы говорите так, будто думали об этом несколько месяцев.
Андрэ поднес руку девушки к губам и сухо поцеловал костяшки пальцев.
– Несколько лет, миледи, несколько лет.
* * *
Служанка помогла Энни собраться в дорогу и упаковать багаж. У девушки было мало вещей: платья и чепцы, подаренные Андрэ, пара серебряных сережек, которые она никогда не надевала, кое-какие бумаги и книги. Втайне от Андрэ она еще хранила кольцо, которое дал ей отец: дар Генриха VIII женщине, которую он любил.
Перебирая вещи в сундуке, Энни нашла кожаную перчатку для соколиной охоты. После той, первой своей попытки поохотиться она больше не ездила с Оуэном, а перчатку забыла вернуть.
– Я должна вернуть это лорду Перроту, – девушка показала служанке перчатку.
– Как угодно, миледи.
Энни поспешно спустилась вниз. К ее большому разочарованию, утренний дождь превратил внутренний двор в грязную лужу. Опасаясь запачкать платье, она все же решила отнести рукавицу Оуэну сама.
Девушка раньше никогда не была в его личных покоях. Несмотря на всю свою привлекательность, он никогда не вызывал в ней любопытства. Она постучала в тяжелую дверь.
– Это ты, Катл? – крикнул Оуэн. – Мы же договорились подождать…
– Это я, – Энни открыла дверь и вошла.
Оуэн сидел за большим письменным столом с наклонной крышкой. Перед ним стоял открытый ларец и лежала стопка бумаги. Когда он увидел ее, то, как показалось Энни, сильно побледнел и туг же вскочил на ноги.
Однако он быстро оправился от замешательства и одарил Энни очаровательной улыбкой:
– Входите, дорогая.
– Я напугала вас, Оуэн. Простите.
– Вам не за что извиняться.
Он вышел из-за стола и встал так, чтобы закрыть от девушки ларец. Он окинул ее взглядом и поднес руку к груди:
– Видит Бог, мне будет не хватать вас, Энни. С каждым днем вы становитесь все прекраснее.
– Думаю, что нет. Скорее, ваша лесть становится все более откровенной, милорд.
– Мадам, вы раните меня. Так не отвечают на комплименты.
Энни улыбнулась.
– Извините, – она направилась к столу. – Я нашла эту перчатку, когда собирала вещи, и решила вернуть ее вам.
Оуэн прислонился к столу и задел локтем ларец, который скатился по наклонной поверхности и с грохотом упал на пол.
– Ах! – воскликнула Энни, бросившись на колени. – Это я виновата! Позвольте мне помочь…
Она не договорила, удивленно глядя на рассыпавшиеся драгоценности и золотые украшения.
Трясущимися руками, Оуэн собрал сокровища имеете.
– Не утруждайте себя, я все уберу сам. Оставьте перчатку, Энни. И извините меня – у меня много работы.
Девушка подняла с полу пару золотых пуго-ниц и нахмурилась, глядя на них.
– Я вижу на них эмблему в виде орла – это эмблема наместника короля в Новой Испании, – увидев ещё несколько точно таких же, пуговиц, девушка подобрала и их.
– Его потеря, – сказал он грубо.
– Так это ваша доля сокровищ, которые привез Эван?
– Да.
– Я думала, вам пришлось большую часть отослать в Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91