Смерть от удушья – вот что ждет их в самое ближайшее время!
Браннингам как будто сразу увял. Теперь это был просто жирный, сломленный ударом судьбы старик. Я заметил, что на столе стоит магнитофон.
– Мистер Браннингам, я хочу знать всю правду, – жестко сказал я. – И покончим со сказками об отцовской любви. Я запишу нашу беседу.
– Зачем тебе это, сынок? Неужели ты думаешь, что со мной все кончено?
– Именно так! – Я включил магнитофон на «запись». – Вы мне сказали, что Гленда ваша дочь. Вы лгали, не так ли?
– Да, я лгал. Она моя любовница. Это настоящий демон в облике соблазнительной женщины, и она вытащила из меня очень много денег.
– Она сказала мне, что была замужем за Алексом Маршем. Это правда?
– Она никогда на была замужем. Алекс Марш был ее сутенером, и они вместе шантажировали меня. У него были снимки. Он сумел сфотографировать нас в тот момент, когда мы занимались любовью. Мэри сразу же развелась бы со мной, едва увидела бы это. А без ее денег я бы пропал. Этот шантаж стоил мне очень дорого. Я понимал, что однажды Мэри захочет узнать, почему ее состояние так уменьшилось. И я лихорадочно искал способ, как покончить с шантажом. – Он беспокойно пошевелился в кресле, потом продолжал: – Марш был так же без ума от Гленды, как и я. Гленда догадывалась, что он меня шантажирует, но ей не перепадало даже цента из тех денег, которые я платил Маршу. И Марш понимал, что мое терпение может однажды иссякнуть, и тогда я стану опасен. Три недели назад он появился у меня. «Мистер Браннингам, – сказал этот подонок, – если вы надеетесь, что сможете добраться до негативов, отбросьте надежду. Эти негативы находятся в сейфе самого надежного банка в мире. Ключ от сейфа находится в руках человека, которому я целиком и полностью доверяю. Если со мной что-нибудь произойдет, фотографии тут же будут обнародованы, и вы будете объясняться с женой на очень щекотливую для вас тему».
Я ничего не мог поделать. Этот подонок действовал наверняка.
Браннингам замолчал и вытер пот, струившийся у него по лицу.
– Даже президент банка не мог открыть сейф Марша. – Он с ненавистью посмотрел на меня. – Именно вы сделали это невозможным. – Он замолчал, потом сказал: – Позволь, я выпью что-нибудь, сынок?
Я поднялся, подошел к бару и налил ему виски. Дрожащей рукой он взял бокал, залпом выпил напиток, глубоко вздохнул и поставил бокал на стол.
– Все мое будущее, – продолжал он некоторое время спустя, – находится в этом проклятом сейфе. Я хотел любой ценой приобрести финансовую независимость, чтобы не быть связанным по рукам и ногам деньгами жены. Я сумел провернуть крупное дело и, благодаря деньгам Мэри, получить очень большие дивиденды. И в тот момент, когда я готовился пустить эти деньги в оборот, появился Марш. Он заявил, что намеревается покинуть Штаты, и потребовал два миллиона долларов. Это была плата за негативы. Так сказать, последний расчет. Он дал мне две недели, чтобы собрать необходимую сумму. Если я откажусь платить, он обещал передать снимки Мэри, а это грозило мне непредсказуемыми последствиями. В этом я был уверен. А это означало крах всем моим надеждам. – Он наклонился вперед, сжав кулаки. – Я понял, что есть только один выход из создавшегося положения: найти людей, которые смогут убить Марша, затем проникнуть в банк и изъять негативы. Другого выхода у меня просто не было! – Он замолчал и сделал глоток виски. – Но для меня это представляло очень большую проблему, так как я совершенно не был знаком с людьми, которые могли провернуть это дело. И в этот момент я вспомнил о Клаусе…
– А вот об этом не надо. Слава Богу, я в курсе вашей истории. Клаус поведал мне о ней. Много лет назад вы работали вместе, но он воспользовался казенными деньгами и благодаря вам схлопотал длительный срок тюремного заключения, не так ли?
Он растерянно смотрел на меня.
– Да. В то время я верил, что в банке может работать только кристально честный человек.
– Итак, вы отыскали Клауса и попросили его проникнуть в банк?
– Но к кому еще я мог обратиться? – сделав еще глоток виски, он умоляюще посмотрел на меня. – Поймите, Ларри, я находился в критическом положении. Мне нужно было во что бы то ни стало освободиться от Марша и добраться до этих негативов. От этого зависело все мое будущее. Но когда я встретился с Клаусом, я понял, что он душевнобольной. Годы, проведенные в тюрьме, видимо, сказались на его психике. Он меня ненавидел, как никого в жизни. Я сразу это понял. Но, узнав, что мой банк является самым надежным банком в мире, он согласился проникнуть в него, надеясь, что я стану посмешищем в глазах всего мира.
– Я добуду для тебя эти чертовы негативы, – издевательски сказал он. – Но не забывай, что банкиры всего мира будут смеяться над тобой. Я тебя морально уничтожу!
Браннингам толкнул пустой бокал ко мне.
– Я бы выпил еще, сынок.
Я налил ему еще порцию виски.
– Спасибо. – Он сделал несколько глотков. – Мне совершенно наплевать на банк. Здесь Клаус ошибался. Он воображал, что, ограбив банк, нанесет существенный вред моему престижу. Да на кой черт он мне нужен! Мне нужны были негативы, только негативы! И все же, если кто-то и был способен ограбить банк, так это Клаус! Мы договорились, что его люди получат в качестве гонорара содержимое сейфов. Клаус удовлетворяет свою патологическую ненависть ко мне, доказав, что мой банк не самый надежный в мире, я получаю негативы, а его люди срывают такой куш, который им и не снился. Вот и вся история, Ларри. Теперь, зная все, вы поможете мне?
Я вспомнил тот день, когда мы впервые встретились на площадке для гольфа. Вспомнил, что лишь благодаря его поддержке мне удалось стать уважаемым лицом в городе. Я считал его великим человеком. Теперь с этим было покончено. Глядя на Фаррела Браннингама, на старика, исходящего потом, я больше не мог считать его богом.
– И все же вы кое о чем умолчали, – сказал я безжалостно. – Ведь вам прекрасно было известно, что Клаус никак не сможет проникнуть в этот банк. А раз так, выходит, что вы намеренно подставляли меня под удар.
Он заерзал в кресле.
– Послушайте, сынок…
– Достаточно. И не надо называть меня сынком. Тем более, что вы только что врали мне относительно дочери. Разве не вы сказали Клаусу, что только с моей помощью он сможет проникнуть в банк?
Он вытер мокрое от пота лицо.
– Да, это сказал я. – Он пытался сохранить некое подобие достоинства. – Но я не думал, что все так обернется.
– Вы пошли гораздо дальше, и я сейчас вам на это укажу. Ведь вы понимали, что у Клауса нет ни малейшей возможности проникнуть даже на первый этаж банка, не говоря уже о бункере с сейфами. Только я мог сделать это! И вам в высшей степени было наплевать на меня, на мою жизнь, вы думали только о том, как бы сохранить свое положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Браннингам как будто сразу увял. Теперь это был просто жирный, сломленный ударом судьбы старик. Я заметил, что на столе стоит магнитофон.
– Мистер Браннингам, я хочу знать всю правду, – жестко сказал я. – И покончим со сказками об отцовской любви. Я запишу нашу беседу.
– Зачем тебе это, сынок? Неужели ты думаешь, что со мной все кончено?
– Именно так! – Я включил магнитофон на «запись». – Вы мне сказали, что Гленда ваша дочь. Вы лгали, не так ли?
– Да, я лгал. Она моя любовница. Это настоящий демон в облике соблазнительной женщины, и она вытащила из меня очень много денег.
– Она сказала мне, что была замужем за Алексом Маршем. Это правда?
– Она никогда на была замужем. Алекс Марш был ее сутенером, и они вместе шантажировали меня. У него были снимки. Он сумел сфотографировать нас в тот момент, когда мы занимались любовью. Мэри сразу же развелась бы со мной, едва увидела бы это. А без ее денег я бы пропал. Этот шантаж стоил мне очень дорого. Я понимал, что однажды Мэри захочет узнать, почему ее состояние так уменьшилось. И я лихорадочно искал способ, как покончить с шантажом. – Он беспокойно пошевелился в кресле, потом продолжал: – Марш был так же без ума от Гленды, как и я. Гленда догадывалась, что он меня шантажирует, но ей не перепадало даже цента из тех денег, которые я платил Маршу. И Марш понимал, что мое терпение может однажды иссякнуть, и тогда я стану опасен. Три недели назад он появился у меня. «Мистер Браннингам, – сказал этот подонок, – если вы надеетесь, что сможете добраться до негативов, отбросьте надежду. Эти негативы находятся в сейфе самого надежного банка в мире. Ключ от сейфа находится в руках человека, которому я целиком и полностью доверяю. Если со мной что-нибудь произойдет, фотографии тут же будут обнародованы, и вы будете объясняться с женой на очень щекотливую для вас тему».
Я ничего не мог поделать. Этот подонок действовал наверняка.
Браннингам замолчал и вытер пот, струившийся у него по лицу.
– Даже президент банка не мог открыть сейф Марша. – Он с ненавистью посмотрел на меня. – Именно вы сделали это невозможным. – Он замолчал, потом сказал: – Позволь, я выпью что-нибудь, сынок?
Я поднялся, подошел к бару и налил ему виски. Дрожащей рукой он взял бокал, залпом выпил напиток, глубоко вздохнул и поставил бокал на стол.
– Все мое будущее, – продолжал он некоторое время спустя, – находится в этом проклятом сейфе. Я хотел любой ценой приобрести финансовую независимость, чтобы не быть связанным по рукам и ногам деньгами жены. Я сумел провернуть крупное дело и, благодаря деньгам Мэри, получить очень большие дивиденды. И в тот момент, когда я готовился пустить эти деньги в оборот, появился Марш. Он заявил, что намеревается покинуть Штаты, и потребовал два миллиона долларов. Это была плата за негативы. Так сказать, последний расчет. Он дал мне две недели, чтобы собрать необходимую сумму. Если я откажусь платить, он обещал передать снимки Мэри, а это грозило мне непредсказуемыми последствиями. В этом я был уверен. А это означало крах всем моим надеждам. – Он наклонился вперед, сжав кулаки. – Я понял, что есть только один выход из создавшегося положения: найти людей, которые смогут убить Марша, затем проникнуть в банк и изъять негативы. Другого выхода у меня просто не было! – Он замолчал и сделал глоток виски. – Но для меня это представляло очень большую проблему, так как я совершенно не был знаком с людьми, которые могли провернуть это дело. И в этот момент я вспомнил о Клаусе…
– А вот об этом не надо. Слава Богу, я в курсе вашей истории. Клаус поведал мне о ней. Много лет назад вы работали вместе, но он воспользовался казенными деньгами и благодаря вам схлопотал длительный срок тюремного заключения, не так ли?
Он растерянно смотрел на меня.
– Да. В то время я верил, что в банке может работать только кристально честный человек.
– Итак, вы отыскали Клауса и попросили его проникнуть в банк?
– Но к кому еще я мог обратиться? – сделав еще глоток виски, он умоляюще посмотрел на меня. – Поймите, Ларри, я находился в критическом положении. Мне нужно было во что бы то ни стало освободиться от Марша и добраться до этих негативов. От этого зависело все мое будущее. Но когда я встретился с Клаусом, я понял, что он душевнобольной. Годы, проведенные в тюрьме, видимо, сказались на его психике. Он меня ненавидел, как никого в жизни. Я сразу это понял. Но, узнав, что мой банк является самым надежным банком в мире, он согласился проникнуть в него, надеясь, что я стану посмешищем в глазах всего мира.
– Я добуду для тебя эти чертовы негативы, – издевательски сказал он. – Но не забывай, что банкиры всего мира будут смеяться над тобой. Я тебя морально уничтожу!
Браннингам толкнул пустой бокал ко мне.
– Я бы выпил еще, сынок.
Я налил ему еще порцию виски.
– Спасибо. – Он сделал несколько глотков. – Мне совершенно наплевать на банк. Здесь Клаус ошибался. Он воображал, что, ограбив банк, нанесет существенный вред моему престижу. Да на кой черт он мне нужен! Мне нужны были негативы, только негативы! И все же, если кто-то и был способен ограбить банк, так это Клаус! Мы договорились, что его люди получат в качестве гонорара содержимое сейфов. Клаус удовлетворяет свою патологическую ненависть ко мне, доказав, что мой банк не самый надежный в мире, я получаю негативы, а его люди срывают такой куш, который им и не снился. Вот и вся история, Ларри. Теперь, зная все, вы поможете мне?
Я вспомнил тот день, когда мы впервые встретились на площадке для гольфа. Вспомнил, что лишь благодаря его поддержке мне удалось стать уважаемым лицом в городе. Я считал его великим человеком. Теперь с этим было покончено. Глядя на Фаррела Браннингама, на старика, исходящего потом, я больше не мог считать его богом.
– И все же вы кое о чем умолчали, – сказал я безжалостно. – Ведь вам прекрасно было известно, что Клаус никак не сможет проникнуть в этот банк. А раз так, выходит, что вы намеренно подставляли меня под удар.
Он заерзал в кресле.
– Послушайте, сынок…
– Достаточно. И не надо называть меня сынком. Тем более, что вы только что врали мне относительно дочери. Разве не вы сказали Клаусу, что только с моей помощью он сможет проникнуть в банк?
Он вытер мокрое от пота лицо.
– Да, это сказал я. – Он пытался сохранить некое подобие достоинства. – Но я не думал, что все так обернется.
– Вы пошли гораздо дальше, и я сейчас вам на это укажу. Ведь вы понимали, что у Клауса нет ни малейшей возможности проникнуть даже на первый этаж банка, не говоря уже о бункере с сейфами. Только я мог сделать это! И вам в высшей степени было наплевать на меня, на мою жизнь, вы думали только о том, как бы сохранить свое положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43