Но это еще не означает, что мне нравится эта девушка. Тем более нельзя ничего говорить о любви…
— О! Почему же я вам не нравлюсь?!
— Потому что вы шантажистка, — Гирланд сделал глубокую затяжку, докуривая сигарету. — А мне никогда не нравились шантажисты.
— Согласна. Я шантажистка, — проговорила она глухо. — Но как иначе я могу помешать моему отцу стать президентом? Ему ведь совершенно наплевать на меня. Ему ведь всегда было наплевать, что со мной, где я, и вообще на мое существование. Теперь же я сделаю все возможное для того, чтобы он не был избран. Я использовала единственное оружие, которое у меня имелось.
Гирланд повернул голову и некоторое время внимательно изучал ее.
— Скажите мне, почему вы хотите помешать ему стать президентом?
— Это понятно. Потому что он попросту недостоин такой чести. Он слаб духом, труслив и глуп. Потому что моя мать и он думают только о себе. Потому что они опьянены властью.
— Это сугубо ваша точка зрения. Я, разумеется, не говорю, что вы правы. Вы работаете с Раснольдом. И эта ваша организация «Нет войне!», она вам нравится?
— А почему бы и нет?
— О, это старая история, Джулия. Люди всегда хотят ловить рыбку в мутной воде. Если бы Раснольд и его организация ценили вас — а вы их, несомненно, весьма интересуете, так как на самом деле можете помешать одному из неугодных им людей стать президентом, — у вас не было бы всех этих неприятностей. Разве не из-за этой организации вы начали шантажировать отца?
— Да. Если вы так думаете, что… Мне наплевать. И вообще, из всего множества причин есть одна главная.
Он испортил мне жизнь. А теперь пришла моя очередь.
— А вы уверены, что это он испортил вам жизнь? А может быть, в том есть и ваша вина?
— Не смейтесь надо мной, — закричала она в бешенстве. — Мои родители никогда меня не хотели! Они сделали все, чтобы избавиться от меня! А теперь, когда я действительно могу отомстить им за все, вы хотите, чтобы я задумалась, правильно ли поступила. Послушайте, может быть, вы мне и не поверите, но мне было очень страшно сниматься в этих фильмах. Однако Пьер заверил, что если я снимусь, мой отец никогда не станет президентом. И я согласилась…
— Нет, — возразил Гирланд. — Я не верю вам. Лучше посмотрите правде в лицо, Джулия. Ведь вы теперь обыкновенная шлюха. Идеи этой дурацкой организации вам просто вбили в голову. Вам было лестно считать себя настолько значительным лицом, которое может даже помешать кому-то стать президентом США, пусть это и ваш отец. Но если бы не было Раснольда и его шайки, вам было бы в высшей степени наплевать, станет ли ваш отец президентом или нет.
— Вы отвратительны! Я вас ненавижу! Ведь вы сами не сказали ни единого слова правды! Граф, конечно, может забрать эти фильмы, но едва я вернусь в Париж, я снимусь в новых. Мой отец никогда не станет президентом!
— Вернетесь в Париж? — Гирланд закурил еще одну сигарету. — Кто вам сказал, что вы вернетесь в Париж?.. Неужели вы в это верите?
Она широко раскрыла глаза.
— Но… Конечно! Я вернусь в Париж. Что вы хотите сказать?
— Это просто невозможно, — спокойно сказал Гирланд, глядя на маленькое облачко, наплывавшее из-за высокой башни. — Вы глубоко заблуждаетесь, дорогая. Едва только фон Гольтц получит в свои руки эти злосчастные пленки, он определенно позаботится, чтобы никто из нас не вышел из этого замка. Так что вряд ли вам с Раснольдом удастся создать еще хотя бы один фильм.
Джулия некоторое время подавленно молчала, потом неуверенно сказала:
— Он не сделает этого! Вы увидите. Как только они будут у него, мы сможем уехать. А едва я вернусь в Париж, как тут же снимусь по новой.
— Вы никогда больше не вернетесь в Париж.
Джулия хотела заспорить, но вдруг, побледнев, уставилась на Гирланда.
— Вы думаете?..
— Никаких сомнений. Когда фильмы будут доставлены, наш милейший гостеприимный граф сразу же освободится от нас. — Гирланд поднял голову и огляделся, особое внимание уделив темнеющему вдали лесу. — Как я вижу, здесь достаточно места для трех скромных могилок.
— Как вы можете так говорить, — Джулия буквально подскочила на матрасе. — Чушь.
— Если это распоряжение его любимого дяди, а я уверен в этом, нет никаких сомнений, нас обязательно уничтожат.
— Но нельзя же убить трех человек просто так! — простонала она. — Вы ошибаетесь! В отеле знают, где мы. Если мы исчезнем, обязательно будет назначено следствие. Полиция… Он не может… Он не осмелится.
— Я видел что-то весьма интересное из окон моей спальни, перед тем как спуститься сюда, — усмехнулся Гирланд, устремив глаза к небу. — Один из слуг фон Гольтца выезжал из замка на «триумфе», а другой на моей машине. Мне кажется, ваш «триумф» будет найден на стоянке в аэропорту Мюнхена, а моя машина в любом другом месте. Разумеется, полиция приедет сюда, но, не забывайте, фон Гольтц достаточно важная персона здесь. Он скажет, что мы провели у него ночь и уехали в Париж. Он даже может притвориться расстроенным. Вы же не думаете, что полиция обыщет здесь буквально каждый метр, чтобы найти наши трупы.
Джулия задрожала.
— И все же я не верю. Вы просто пытаетесь запугать меня, потому что ненавидите.
Гирланд пожал плечами.
— Откровенно говоря, вы мне просто безразличны, Джулия. Вы просто бедная девушка с соответствующими комплексами. Признаюсь, девочки с комплексами меня утомляют. Послушайте: посыльный прилетит в Париж сегодня около десяти вечера. А за фильмами он пойдет только завтра утром, следовательно, сможет вылететь в Мюнхен не ранее двух дня. Сюда же он доберется только к шести часам. Таким образом, до завтрашнего вечера нам необходимо придумать, как выбраться отсюда живыми и невредимыми.
— А вы действительно уверены, что этот человек убьет нас всех, когда фильмы будут доставлены ему?
Гирланд поднялся на ноги, повесил полотенце на плечо и улыбнулся Джулии.
— А на его месте разве вы не поступили бы точно так же? — спросил он и ушел по террасе в направлении своей комнаты.
Джулия широко раскрытыми глазами рассматривала расстилающуюся перед ней нарядную лужайку. Поодаль от бассейна она заметила двух громадных черных псов, лежащих на земле. Собаки сторожили каждое ее движение. Дрожа от страха, Джулия схватила полотенце и бросилась вдогонку за Гирландом.
* * *
Из раскрытого окна второго этажа Лу Силк стряхнул пепел вниз и поднялся с кресла. Он посмотрел на собак, потом взял со стола винтовку с оптическим прицелом. Он очень любил это оружие. Положив ствол на подоконник, он прицеливался в одного из псов. Перекрестье оптического прицела остановилось на черепе с торчащими ушами. Силк слегка подкрутил резкость, голова отчетливо вырисовывалась в прицеле. Он с удовольствием прислонил винтовку к стене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
— О! Почему же я вам не нравлюсь?!
— Потому что вы шантажистка, — Гирланд сделал глубокую затяжку, докуривая сигарету. — А мне никогда не нравились шантажисты.
— Согласна. Я шантажистка, — проговорила она глухо. — Но как иначе я могу помешать моему отцу стать президентом? Ему ведь совершенно наплевать на меня. Ему ведь всегда было наплевать, что со мной, где я, и вообще на мое существование. Теперь же я сделаю все возможное для того, чтобы он не был избран. Я использовала единственное оружие, которое у меня имелось.
Гирланд повернул голову и некоторое время внимательно изучал ее.
— Скажите мне, почему вы хотите помешать ему стать президентом?
— Это понятно. Потому что он попросту недостоин такой чести. Он слаб духом, труслив и глуп. Потому что моя мать и он думают только о себе. Потому что они опьянены властью.
— Это сугубо ваша точка зрения. Я, разумеется, не говорю, что вы правы. Вы работаете с Раснольдом. И эта ваша организация «Нет войне!», она вам нравится?
— А почему бы и нет?
— О, это старая история, Джулия. Люди всегда хотят ловить рыбку в мутной воде. Если бы Раснольд и его организация ценили вас — а вы их, несомненно, весьма интересуете, так как на самом деле можете помешать одному из неугодных им людей стать президентом, — у вас не было бы всех этих неприятностей. Разве не из-за этой организации вы начали шантажировать отца?
— Да. Если вы так думаете, что… Мне наплевать. И вообще, из всего множества причин есть одна главная.
Он испортил мне жизнь. А теперь пришла моя очередь.
— А вы уверены, что это он испортил вам жизнь? А может быть, в том есть и ваша вина?
— Не смейтесь надо мной, — закричала она в бешенстве. — Мои родители никогда меня не хотели! Они сделали все, чтобы избавиться от меня! А теперь, когда я действительно могу отомстить им за все, вы хотите, чтобы я задумалась, правильно ли поступила. Послушайте, может быть, вы мне и не поверите, но мне было очень страшно сниматься в этих фильмах. Однако Пьер заверил, что если я снимусь, мой отец никогда не станет президентом. И я согласилась…
— Нет, — возразил Гирланд. — Я не верю вам. Лучше посмотрите правде в лицо, Джулия. Ведь вы теперь обыкновенная шлюха. Идеи этой дурацкой организации вам просто вбили в голову. Вам было лестно считать себя настолько значительным лицом, которое может даже помешать кому-то стать президентом США, пусть это и ваш отец. Но если бы не было Раснольда и его шайки, вам было бы в высшей степени наплевать, станет ли ваш отец президентом или нет.
— Вы отвратительны! Я вас ненавижу! Ведь вы сами не сказали ни единого слова правды! Граф, конечно, может забрать эти фильмы, но едва я вернусь в Париж, я снимусь в новых. Мой отец никогда не станет президентом!
— Вернетесь в Париж? — Гирланд закурил еще одну сигарету. — Кто вам сказал, что вы вернетесь в Париж?.. Неужели вы в это верите?
Она широко раскрыла глаза.
— Но… Конечно! Я вернусь в Париж. Что вы хотите сказать?
— Это просто невозможно, — спокойно сказал Гирланд, глядя на маленькое облачко, наплывавшее из-за высокой башни. — Вы глубоко заблуждаетесь, дорогая. Едва только фон Гольтц получит в свои руки эти злосчастные пленки, он определенно позаботится, чтобы никто из нас не вышел из этого замка. Так что вряд ли вам с Раснольдом удастся создать еще хотя бы один фильм.
Джулия некоторое время подавленно молчала, потом неуверенно сказала:
— Он не сделает этого! Вы увидите. Как только они будут у него, мы сможем уехать. А едва я вернусь в Париж, как тут же снимусь по новой.
— Вы никогда больше не вернетесь в Париж.
Джулия хотела заспорить, но вдруг, побледнев, уставилась на Гирланда.
— Вы думаете?..
— Никаких сомнений. Когда фильмы будут доставлены, наш милейший гостеприимный граф сразу же освободится от нас. — Гирланд поднял голову и огляделся, особое внимание уделив темнеющему вдали лесу. — Как я вижу, здесь достаточно места для трех скромных могилок.
— Как вы можете так говорить, — Джулия буквально подскочила на матрасе. — Чушь.
— Если это распоряжение его любимого дяди, а я уверен в этом, нет никаких сомнений, нас обязательно уничтожат.
— Но нельзя же убить трех человек просто так! — простонала она. — Вы ошибаетесь! В отеле знают, где мы. Если мы исчезнем, обязательно будет назначено следствие. Полиция… Он не может… Он не осмелится.
— Я видел что-то весьма интересное из окон моей спальни, перед тем как спуститься сюда, — усмехнулся Гирланд, устремив глаза к небу. — Один из слуг фон Гольтца выезжал из замка на «триумфе», а другой на моей машине. Мне кажется, ваш «триумф» будет найден на стоянке в аэропорту Мюнхена, а моя машина в любом другом месте. Разумеется, полиция приедет сюда, но, не забывайте, фон Гольтц достаточно важная персона здесь. Он скажет, что мы провели у него ночь и уехали в Париж. Он даже может притвориться расстроенным. Вы же не думаете, что полиция обыщет здесь буквально каждый метр, чтобы найти наши трупы.
Джулия задрожала.
— И все же я не верю. Вы просто пытаетесь запугать меня, потому что ненавидите.
Гирланд пожал плечами.
— Откровенно говоря, вы мне просто безразличны, Джулия. Вы просто бедная девушка с соответствующими комплексами. Признаюсь, девочки с комплексами меня утомляют. Послушайте: посыльный прилетит в Париж сегодня около десяти вечера. А за фильмами он пойдет только завтра утром, следовательно, сможет вылететь в Мюнхен не ранее двух дня. Сюда же он доберется только к шести часам. Таким образом, до завтрашнего вечера нам необходимо придумать, как выбраться отсюда живыми и невредимыми.
— А вы действительно уверены, что этот человек убьет нас всех, когда фильмы будут доставлены ему?
Гирланд поднялся на ноги, повесил полотенце на плечо и улыбнулся Джулии.
— А на его месте разве вы не поступили бы точно так же? — спросил он и ушел по террасе в направлении своей комнаты.
Джулия широко раскрытыми глазами рассматривала расстилающуюся перед ней нарядную лужайку. Поодаль от бассейна она заметила двух громадных черных псов, лежащих на земле. Собаки сторожили каждое ее движение. Дрожа от страха, Джулия схватила полотенце и бросилась вдогонку за Гирландом.
* * *
Из раскрытого окна второго этажа Лу Силк стряхнул пепел вниз и поднялся с кресла. Он посмотрел на собак, потом взял со стола винтовку с оптическим прицелом. Он очень любил это оружие. Положив ствол на подоконник, он прицеливался в одного из псов. Перекрестье оптического прицела остановилось на черепе с торчащими ушами. Силк слегка подкрутил резкость, голова отчетливо вырисовывалась в прицеле. Он с удовольствием прислонил винтовку к стене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46