Станцевал он не идеально, но всё равно сработало. Резкий порыв ветра заставил гвардейцев сбавить темп, и вдруг посреди поляны появился второй д’Артаньян – только голый и с жёлтыми глазами. Гвардейцы, даже не обратив внимания на глаза, вскрикнули от ужаса и, забыв о драке, закричали:
– Месье, как вам не стыдно! Немедленно прикройтесь!
Предводитель гвардейцев даже попытался снять плащ, чтобы прикрыть другого, но в этот момент д’Артаньян перешёл из своего тела сновидения в физическое тело, обошёл гвардейцев сзади и хорошенько врезал каждому из них по затылку эфесом шпаги. Затем он снова вернулся в тело сновидения и подумал о том, что хорошо было бы подумать, как вернуть всё на круги своя.
«Проснуться надо! – вспомнил д’Артаньян. – Ну что ж, попробуем!»
Снова перейдя в физическое тело, д’Артаньян подумал о том, чего бы такого сделать, чтобы проснуться. Сначала он ущипнул себя за ухо, а когда понял, что это не помогло, легонько кольнул себя кончиком шпаги в бедро. Не рассчитав силы (спал, как-никак), д’Артаньян кольнул себя довольно-таки сильно и заорал от боли. Очнулся он уже сидя на земле. Другой исчез.
Атос, Портос и Арамис добивали оставшихся шестерых гвардейцев. Атос показал одному из своих противников образ Саддама Бен-Ладена, вызванный из подсознания самого же противника. Несчастный гвардеец со страху обмочился и упал в обморок. Второй противник Атоса, увидев, что случилось с первым, драпанул с поля битвы во все лопатки. Портос, продолжая телепортироваться, исцарапал своих двух гвардейцев до такой степени, что они начали напоминать тыквы для Хэллоуина. Естественно, оба сбежали. Портос по инерции продолжал телепортироваться с невероятной скоростью, но всё же остановился, налетев на дерево.
Арамису надоело строить астральных двойников, поэтому он выпустил луч из третьего глаза, направив его сначала в третий глаз первого противника, а потом – в третий глаз второго. Подавив их волю и завладев вниманием, Арамис показал гвардейцам астральную собачку. Не очень большую – метров пять в высоту, метров десять в длину, с острыми-острыми зубками. Собачка была весьма дружелюбной, и только-только она собралась дружески обнюхать гвардейцев, как оба они драпанули, обогнав по пути своего товарища, убегавшего от Атоса. Арамис свернул проекции своих астральных двойников, свернул и собачку, которая весьма и весьма обиделась на такое обращение. Поняв, что с отрядом гвардейцев покончено, мушкетёры стали подводить итоги битвы.
Энное количество гвардейцев по-прежнему валялось на земле с повреждениями разной степени. Д’Артаньян сидел на траве и перевязывал своё бедро остатками последнего носового платка. Портос, сидя под деревом, потирал свежеприобретённую шишку на лбу. Атос с Арамисом не получили ни царапины, но весьма и весьма выдохлись. У Атоса, к тому же, разболелись старые раны. Все девяносто шесть.
– Что с вами, молодой человек? – спросил Арамис у д’Артаньяна. – Неужели один из этих вас достал?
– Да нет, это я кольнул себя в бедро, чтобы проснуться, – ответил д’Артаньян. – Я в тело сновидения входил.
– Да-да, месье д’Артаньян, я видел, как вы здорово прищучили этих гадов! – воскликнул Атос. – Когда они увидели другого, да ещё голого, они так обалдели! Мне было так смешно, что я чуть пару выпадов не пропустил. Признаюсь честно, молодой человек, даже я не сделал бы лучше.
– А я, кажется, перестарался, – вздохнул Портос, вставая. – Надо будет попросить сенцея ещё раз показать мне правильную скорость телепортации при сражении с большим числом противников.
– Ну что, господа, как же наша дуэль? – спросил д’Артаньян.
– Я не буду с вами драться, – Атос махнул рукой. – Вы ведь помогли нам. Кроме того, наше с вами путешествие вниз головой по лестнице поспособствовало моему выздоровлению. Полагаю, я должен вас поблагодарить.
– Не стоит, – махнул рукой д’Артаньян.
– Я тоже не буду с вами драться, – сказал Портос. – В конце концов, моя прогулка по городу с надписью «Made in China» на спине очень даже помогла мне избавиться от чувства собственной важности.
– Так это была китайская перевязь! – рассмеялся Арамис. – Теперь охотно верю, что ты купил её на свои деньги.
– Забудем об этом, – прорычал Портос. – Надо мной и так смеялось полгорода. Мне это очень помогло, но всё же не будем это вспоминать.
– Хорошо, не будем, – согласился Арамис. – Господин д’Артаньян, я тоже отказываюсь от дуэли с вами. Просто потому, что вы – хороший парень! А камзол мне как-нибудь отстирают.
– Слушайте-ка, давайте свалим отсюда, пока господа гвардейцы не вернулись с подмогой, – предложил Портос. – А то ведь часть этих лежачих болванов тоже скоро очухается. Мне как-то не хочется ещё раз с ними драться.
– Точно, господа! – сказал Атос. – Давайте отправимся прямо к сенцею Нильсену и сами расскажем ему обо всём, что сегодня случилось.
– Да, я ведь у него забыл грамоту взять. Ну, чтобы меня в полк какой-то приняли, – спохватился д’Артаньян. – Я, как увидел из окна этого ворюгу, который спёр у меня письмо, так сразу и кинулся его догонять. Даже, кажется, разбил что-то в кабинете месье Нильсена.
– Забудьте об этом. Месье Нильсен будет так доволен нашей сегодняшней глупостью, что наверняка простит вам всё, что бы вы у него не разбили, – сказал Арамис. – Если вы, конечно, не расколотили его любимую Афродиту. Впрочем, это маловероятно – сенцей ещё полгода назад запрятал её в шкаф и уверял нас, что разбить её сможет только тридцать третий мушкетёр.
– Ой! – воскликнул д’Артаньян.
– Что, бедро болит? – спросил Портос.
– Да нет, с бедром-то всё как раз в порядке, – ответил д’Артаньян. – Только, по-моему, как раз Афродиту я и расколотил, когда шкаф с входной дверью перепутал.
Три мушкетёра дружно заржали. Д’Артаньяну поначалу было не до смеха – он прикидывал, что с ним сделает Лесли Нильсен за потерю рекомендательного письма и разбитую Афродиту. Но, в конце концов, внутренний дзен-буддист в д’Артаньяне победил, и он тоже расхохотался.
В таком, прямо скажем, приподнятом настроении наши три с половиной мушкетёра завалились в кабинет Лесли Нильсена, который всё ещё оплакивал свою Афродиту. Правда, её уже склеивал лорд Дюмон. Клеил он китайским супер-клеем, купленным на рынке – лорд Дюмон перепутал качественный японский клей, сделанный из чистых слёз, пролитых японскими девственницами на восточном склоне западного пика горы Фудзияма, с китайским супер-клеем, который производили, разбавляя японский супер-клей всем, что под руку подвернётся.
Дорогадомой
Мушкетёры рассказывали Лесли Нильсену о своих приключениях до поздней ночи, и это несколько помогло ему выйти из ступора, в котором наш сенцей пребывал после потери Афродиты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– Месье, как вам не стыдно! Немедленно прикройтесь!
Предводитель гвардейцев даже попытался снять плащ, чтобы прикрыть другого, но в этот момент д’Артаньян перешёл из своего тела сновидения в физическое тело, обошёл гвардейцев сзади и хорошенько врезал каждому из них по затылку эфесом шпаги. Затем он снова вернулся в тело сновидения и подумал о том, что хорошо было бы подумать, как вернуть всё на круги своя.
«Проснуться надо! – вспомнил д’Артаньян. – Ну что ж, попробуем!»
Снова перейдя в физическое тело, д’Артаньян подумал о том, чего бы такого сделать, чтобы проснуться. Сначала он ущипнул себя за ухо, а когда понял, что это не помогло, легонько кольнул себя кончиком шпаги в бедро. Не рассчитав силы (спал, как-никак), д’Артаньян кольнул себя довольно-таки сильно и заорал от боли. Очнулся он уже сидя на земле. Другой исчез.
Атос, Портос и Арамис добивали оставшихся шестерых гвардейцев. Атос показал одному из своих противников образ Саддама Бен-Ладена, вызванный из подсознания самого же противника. Несчастный гвардеец со страху обмочился и упал в обморок. Второй противник Атоса, увидев, что случилось с первым, драпанул с поля битвы во все лопатки. Портос, продолжая телепортироваться, исцарапал своих двух гвардейцев до такой степени, что они начали напоминать тыквы для Хэллоуина. Естественно, оба сбежали. Портос по инерции продолжал телепортироваться с невероятной скоростью, но всё же остановился, налетев на дерево.
Арамису надоело строить астральных двойников, поэтому он выпустил луч из третьего глаза, направив его сначала в третий глаз первого противника, а потом – в третий глаз второго. Подавив их волю и завладев вниманием, Арамис показал гвардейцам астральную собачку. Не очень большую – метров пять в высоту, метров десять в длину, с острыми-острыми зубками. Собачка была весьма дружелюбной, и только-только она собралась дружески обнюхать гвардейцев, как оба они драпанули, обогнав по пути своего товарища, убегавшего от Атоса. Арамис свернул проекции своих астральных двойников, свернул и собачку, которая весьма и весьма обиделась на такое обращение. Поняв, что с отрядом гвардейцев покончено, мушкетёры стали подводить итоги битвы.
Энное количество гвардейцев по-прежнему валялось на земле с повреждениями разной степени. Д’Артаньян сидел на траве и перевязывал своё бедро остатками последнего носового платка. Портос, сидя под деревом, потирал свежеприобретённую шишку на лбу. Атос с Арамисом не получили ни царапины, но весьма и весьма выдохлись. У Атоса, к тому же, разболелись старые раны. Все девяносто шесть.
– Что с вами, молодой человек? – спросил Арамис у д’Артаньяна. – Неужели один из этих вас достал?
– Да нет, это я кольнул себя в бедро, чтобы проснуться, – ответил д’Артаньян. – Я в тело сновидения входил.
– Да-да, месье д’Артаньян, я видел, как вы здорово прищучили этих гадов! – воскликнул Атос. – Когда они увидели другого, да ещё голого, они так обалдели! Мне было так смешно, что я чуть пару выпадов не пропустил. Признаюсь честно, молодой человек, даже я не сделал бы лучше.
– А я, кажется, перестарался, – вздохнул Портос, вставая. – Надо будет попросить сенцея ещё раз показать мне правильную скорость телепортации при сражении с большим числом противников.
– Ну что, господа, как же наша дуэль? – спросил д’Артаньян.
– Я не буду с вами драться, – Атос махнул рукой. – Вы ведь помогли нам. Кроме того, наше с вами путешествие вниз головой по лестнице поспособствовало моему выздоровлению. Полагаю, я должен вас поблагодарить.
– Не стоит, – махнул рукой д’Артаньян.
– Я тоже не буду с вами драться, – сказал Портос. – В конце концов, моя прогулка по городу с надписью «Made in China» на спине очень даже помогла мне избавиться от чувства собственной важности.
– Так это была китайская перевязь! – рассмеялся Арамис. – Теперь охотно верю, что ты купил её на свои деньги.
– Забудем об этом, – прорычал Портос. – Надо мной и так смеялось полгорода. Мне это очень помогло, но всё же не будем это вспоминать.
– Хорошо, не будем, – согласился Арамис. – Господин д’Артаньян, я тоже отказываюсь от дуэли с вами. Просто потому, что вы – хороший парень! А камзол мне как-нибудь отстирают.
– Слушайте-ка, давайте свалим отсюда, пока господа гвардейцы не вернулись с подмогой, – предложил Портос. – А то ведь часть этих лежачих болванов тоже скоро очухается. Мне как-то не хочется ещё раз с ними драться.
– Точно, господа! – сказал Атос. – Давайте отправимся прямо к сенцею Нильсену и сами расскажем ему обо всём, что сегодня случилось.
– Да, я ведь у него забыл грамоту взять. Ну, чтобы меня в полк какой-то приняли, – спохватился д’Артаньян. – Я, как увидел из окна этого ворюгу, который спёр у меня письмо, так сразу и кинулся его догонять. Даже, кажется, разбил что-то в кабинете месье Нильсена.
– Забудьте об этом. Месье Нильсен будет так доволен нашей сегодняшней глупостью, что наверняка простит вам всё, что бы вы у него не разбили, – сказал Арамис. – Если вы, конечно, не расколотили его любимую Афродиту. Впрочем, это маловероятно – сенцей ещё полгода назад запрятал её в шкаф и уверял нас, что разбить её сможет только тридцать третий мушкетёр.
– Ой! – воскликнул д’Артаньян.
– Что, бедро болит? – спросил Портос.
– Да нет, с бедром-то всё как раз в порядке, – ответил д’Артаньян. – Только, по-моему, как раз Афродиту я и расколотил, когда шкаф с входной дверью перепутал.
Три мушкетёра дружно заржали. Д’Артаньяну поначалу было не до смеха – он прикидывал, что с ним сделает Лесли Нильсен за потерю рекомендательного письма и разбитую Афродиту. Но, в конце концов, внутренний дзен-буддист в д’Артаньяне победил, и он тоже расхохотался.
В таком, прямо скажем, приподнятом настроении наши три с половиной мушкетёра завалились в кабинет Лесли Нильсена, который всё ещё оплакивал свою Афродиту. Правда, её уже склеивал лорд Дюмон. Клеил он китайским супер-клеем, купленным на рынке – лорд Дюмон перепутал качественный японский клей, сделанный из чистых слёз, пролитых японскими девственницами на восточном склоне западного пика горы Фудзияма, с китайским супер-клеем, который производили, разбавляя японский супер-клей всем, что под руку подвернётся.
Дорогадомой
Мушкетёры рассказывали Лесли Нильсену о своих приключениях до поздней ночи, и это несколько помогло ему выйти из ступора, в котором наш сенцей пребывал после потери Афродиты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65