— Кстати, об уродах.
Джессика снова оглянулась и посмотрела на Десс. Та, похоже, ничего не услышала. Она уткнулась в учебник, не снимая темных очков. Судя по всему, болтовня девчонок ее больше не интересовала. Джессика даже не заметила Десс, но вполне могло статься, что она все это время сидела здесь, в уголке, обложившись книжками и тетрадками.
— Номер четыре… — начала Констанца, и ее зеленая ручка повисла над страничкой блокнота. Джен хихикнула, а Мария приложила палец к губам.
Джессика посмотрела на свои учебники, причем с особым унынием — на толстенный «Начальный курс тригонометрии». Как обычно бывало с ней перед большой переменой, ее энергия пошла на убыль. Констанца и ее компания ей нравились, но из-за того, что они насмехались над Десс, Джессике стало неловко, У нее даже неприятный привкус во рту появился. Она вспомнила о том, как ей самой жилось в чикагской школе, до того как она переехала сюда и стала «Мисс Популярностью».
Джессика перевела взгляд на Десс. Одной из книжек, лежавших на столе у той, был учебник тригонометрии. Если Десс и вправду такая умная, какую из себя строит, то, наверное, можно попробовать попросить ее о помощи.
— Мне надо кое-какие уроки сделать, — призналась Джессика. — Мама просто с ума сошла: запихнула меня во все продвинутые классы. Помру я с этой тригонометрией…
— Понятно, — кивнула Констанца. — Но если придумаешь что-нибудь еще особенное про Биксби, скажи мне. Мне не помешает мнение нового человека.
— Ладно, скажу.
Джессика собрала учебники и тетради и отправилась в угол, к невысокому столу. Она села на большой стул напротив того, на котором, водрузив ноги на стол, сидела Десс. На лодыжках поверх черных колготок у нее были надеты блестящие металлические браслеты.
Джесс показалось, что позади послышался шепоток, но она не стала обращать на это внимания.
— Десс?
Девочка оторвала взгляд от книги и равнодушно посмотрела на Джессику. Безо всякого раздражения или злости. Ее взгляд из-под черных очков был удивительно нейтрален.
Джессика взялась за корешок учебника тригонометрии.
— Ты как думаешь… — Джессика запнулась. Пристальный, немигающий взгляд Десс был так холоден. — Я просто хотела тебя спросить, — предприняла Джессика новую попытку, — а… а ты всегда в темных очках читаешь?
— Не всегда. На уроках меня заставляют их снимать.
— А-а. Но почему…
— У меня фотофобия. Светобоязнь. От света глаза болят. Сильно.
— Ой! Но тогда тебе должны разрешать носить темные очки на уроках.
— Не разрешают. Хотя такого правила нет. Но не разрешают.
— Но может быть, тебе стоит принести справку от врача…
— А у тебя как? — неожиданно спросила Десс.
— Что — «у меня»?
— У тебя глаза от света не болят?
— Нет, — ответила Джессика.
— Странно.
Джессика оторопело заморгала. Она начала жалеть о том, что не осталась с компанией Констанцы. На уроках тригонометрии разговаривать с Десс было интересно, но интересно не в смысле «весело». Девчонки, сидевшие за другим столом вместе с Констанцей, теперь, наверное, гадали, зачем Джессике понадобилось пересаживаться к Десс. Джессика и сама не очень понимала зачем.
Но не могла не спросить:
— Почему же это странно?
Десс опустила очки на дюйм и пытливо уставилась на Джесс.
— Просто некоторым людям, определенным людям, которые переезжают в Биксби, кажется, что солнце здесь жутко яркое. И этим людям вдруг становятся нужны темные очки, и они их все время носят. А ты — нет?
— А я — нет. А это в самом деле много с кем бывает?
— Очень мало с кем. — Десс вернула очки на переносицу. — И это — одно из десяти чудес Биксби.
Джессика откинулась на спинку стула и пробормотала:
— Ты хотела сказать — из десяти тысяч? Десс улыбнулась ей в ответ и согласно кивнула. Джессику порадовала перемена в настроении Десс. По-своему ей было жаль эту девочку. Другие насмехались над ней, а Десс была не такая уж плохая.
— Ну, Джессика, хочешь узнать про самое-самое настоящее чудо в Биксби?
— Конечно хочу. Почему бы нет?
— Вот, смотри.
Десс наугад взяла с полки у себя за спиной одну из библиотечных книг и протянула Джессике.
— Гм-м. «Ярмарка тщеславия», вот только это не журнал, а книга, в которой пятьсот страниц. Жуть.
— Да нет, ты на корешок посмотри. Там герб Биксби.
Джессика взглянула на маленькую белую наклейку, обозначавшую, что книга является собственностью библиотеки средней школы г. Биксби. Под штрих-кодом примостился значок: солнце в окружении лучей.
— Вот это маленькое солнышко?
— Это не солнышко, это звезда.
— Солнце — это и есть звезда. Где-то я слышала про это.
— В космосе это одно и то же. А в науке о символах — разные вещи. Видишь эти маленькие лучики, исходящие от звезды? Сосчитай их.
Джессика вздохнула и, прищурившись, уставилась на звезду.
— Тринадцать?
— Верно, Джесс. Тринадцатилучевая звезда. Ни о чем не напоминает?
Джессика поджала губы. А ведь напоминала.
— Ну точно! У нас на доме есть такой знак. Старинный вроде бы. Агент по недвижимости сказал, что в стародавние времена такой знак показывал, что дом застрахован. Пожарники не гасили пожар в твоем доме, если на нем не было такого знака.
— Так все всегда говорят. Но такие метки стоят на каждом доме в Биксби.
— Ну, значит, люди не хотят, чтобы их дома сгорели дотла. Что же тут странного? И при чем тут чудо?
Десс снова улыбнулась и прищурила глаза.
— А над входом в здание городского собрания — здоровущая звезда. А еще — рядом с заголовком «Биксби Регистр», а еще — на полу у каждой двери, ведущей в эту школу. И у всех этих звезд тоже по тринадцать лучей. — Десс наклонилась к столу и заговорила торопливо и тихо: — В городском совете — тринадцать членов, почти в каждом лестничном пролете в лю-
бом доме — по тринадцать ступенек, а в сочетании слов «Биксби, Оклахома» — тринадцать букв*.
Джессика покачала головой:
— И это значит?
— Это значит, что Биксби — единственный город, где тринадцать считается счастливым числом. Более того, тут вся жизнь вокруг него вертится.
Джессика глубоко вздохнула. Она посмотрела на книжные стеллажи за спиной у Десс. Теперь, когда она знала, куда смотреть, она четко видела белые наклейки — ряд за рядом, ряд за рядом. Сотни звездочек с тринадцатью лучами.
Она пожала плечами:
— Да, пожалуй, это очень даже похоже на чудо, Десс.
— Тебе уже снятся забавные сны? — спросила Десс.
У Джессики по спине побежали мурашки.
— Что?
— Помнишь, на тригонометрии? Я тогда сказала, что от здешней воды тебе будут сниться забавные сны. Уже снятся?
— Ах, да… Ты говорила.
* В английском варианте написания (Bixby, Oklahoma) — действительно тринадцать. Просто буква «x» при чтении дает звук, который по-русски передается двумя буквами —
«КС».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Джессика снова оглянулась и посмотрела на Десс. Та, похоже, ничего не услышала. Она уткнулась в учебник, не снимая темных очков. Судя по всему, болтовня девчонок ее больше не интересовала. Джессика даже не заметила Десс, но вполне могло статься, что она все это время сидела здесь, в уголке, обложившись книжками и тетрадками.
— Номер четыре… — начала Констанца, и ее зеленая ручка повисла над страничкой блокнота. Джен хихикнула, а Мария приложила палец к губам.
Джессика посмотрела на свои учебники, причем с особым унынием — на толстенный «Начальный курс тригонометрии». Как обычно бывало с ней перед большой переменой, ее энергия пошла на убыль. Констанца и ее компания ей нравились, но из-за того, что они насмехались над Десс, Джессике стало неловко, У нее даже неприятный привкус во рту появился. Она вспомнила о том, как ей самой жилось в чикагской школе, до того как она переехала сюда и стала «Мисс Популярностью».
Джессика перевела взгляд на Десс. Одной из книжек, лежавших на столе у той, был учебник тригонометрии. Если Десс и вправду такая умная, какую из себя строит, то, наверное, можно попробовать попросить ее о помощи.
— Мне надо кое-какие уроки сделать, — призналась Джессика. — Мама просто с ума сошла: запихнула меня во все продвинутые классы. Помру я с этой тригонометрией…
— Понятно, — кивнула Констанца. — Но если придумаешь что-нибудь еще особенное про Биксби, скажи мне. Мне не помешает мнение нового человека.
— Ладно, скажу.
Джессика собрала учебники и тетради и отправилась в угол, к невысокому столу. Она села на большой стул напротив того, на котором, водрузив ноги на стол, сидела Десс. На лодыжках поверх черных колготок у нее были надеты блестящие металлические браслеты.
Джесс показалось, что позади послышался шепоток, но она не стала обращать на это внимания.
— Десс?
Девочка оторвала взгляд от книги и равнодушно посмотрела на Джессику. Безо всякого раздражения или злости. Ее взгляд из-под черных очков был удивительно нейтрален.
Джессика взялась за корешок учебника тригонометрии.
— Ты как думаешь… — Джессика запнулась. Пристальный, немигающий взгляд Десс был так холоден. — Я просто хотела тебя спросить, — предприняла Джессика новую попытку, — а… а ты всегда в темных очках читаешь?
— Не всегда. На уроках меня заставляют их снимать.
— А-а. Но почему…
— У меня фотофобия. Светобоязнь. От света глаза болят. Сильно.
— Ой! Но тогда тебе должны разрешать носить темные очки на уроках.
— Не разрешают. Хотя такого правила нет. Но не разрешают.
— Но может быть, тебе стоит принести справку от врача…
— А у тебя как? — неожиданно спросила Десс.
— Что — «у меня»?
— У тебя глаза от света не болят?
— Нет, — ответила Джессика.
— Странно.
Джессика оторопело заморгала. Она начала жалеть о том, что не осталась с компанией Констанцы. На уроках тригонометрии разговаривать с Десс было интересно, но интересно не в смысле «весело». Девчонки, сидевшие за другим столом вместе с Констанцей, теперь, наверное, гадали, зачем Джессике понадобилось пересаживаться к Десс. Джессика и сама не очень понимала зачем.
Но не могла не спросить:
— Почему же это странно?
Десс опустила очки на дюйм и пытливо уставилась на Джесс.
— Просто некоторым людям, определенным людям, которые переезжают в Биксби, кажется, что солнце здесь жутко яркое. И этим людям вдруг становятся нужны темные очки, и они их все время носят. А ты — нет?
— А я — нет. А это в самом деле много с кем бывает?
— Очень мало с кем. — Десс вернула очки на переносицу. — И это — одно из десяти чудес Биксби.
Джессика откинулась на спинку стула и пробормотала:
— Ты хотела сказать — из десяти тысяч? Десс улыбнулась ей в ответ и согласно кивнула. Джессику порадовала перемена в настроении Десс. По-своему ей было жаль эту девочку. Другие насмехались над ней, а Десс была не такая уж плохая.
— Ну, Джессика, хочешь узнать про самое-самое настоящее чудо в Биксби?
— Конечно хочу. Почему бы нет?
— Вот, смотри.
Десс наугад взяла с полки у себя за спиной одну из библиотечных книг и протянула Джессике.
— Гм-м. «Ярмарка тщеславия», вот только это не журнал, а книга, в которой пятьсот страниц. Жуть.
— Да нет, ты на корешок посмотри. Там герб Биксби.
Джессика взглянула на маленькую белую наклейку, обозначавшую, что книга является собственностью библиотеки средней школы г. Биксби. Под штрих-кодом примостился значок: солнце в окружении лучей.
— Вот это маленькое солнышко?
— Это не солнышко, это звезда.
— Солнце — это и есть звезда. Где-то я слышала про это.
— В космосе это одно и то же. А в науке о символах — разные вещи. Видишь эти маленькие лучики, исходящие от звезды? Сосчитай их.
Джессика вздохнула и, прищурившись, уставилась на звезду.
— Тринадцать?
— Верно, Джесс. Тринадцатилучевая звезда. Ни о чем не напоминает?
Джессика поджала губы. А ведь напоминала.
— Ну точно! У нас на доме есть такой знак. Старинный вроде бы. Агент по недвижимости сказал, что в стародавние времена такой знак показывал, что дом застрахован. Пожарники не гасили пожар в твоем доме, если на нем не было такого знака.
— Так все всегда говорят. Но такие метки стоят на каждом доме в Биксби.
— Ну, значит, люди не хотят, чтобы их дома сгорели дотла. Что же тут странного? И при чем тут чудо?
Десс снова улыбнулась и прищурила глаза.
— А над входом в здание городского собрания — здоровущая звезда. А еще — рядом с заголовком «Биксби Регистр», а еще — на полу у каждой двери, ведущей в эту школу. И у всех этих звезд тоже по тринадцать лучей. — Десс наклонилась к столу и заговорила торопливо и тихо: — В городском совете — тринадцать членов, почти в каждом лестничном пролете в лю-
бом доме — по тринадцать ступенек, а в сочетании слов «Биксби, Оклахома» — тринадцать букв*.
Джессика покачала головой:
— И это значит?
— Это значит, что Биксби — единственный город, где тринадцать считается счастливым числом. Более того, тут вся жизнь вокруг него вертится.
Джессика глубоко вздохнула. Она посмотрела на книжные стеллажи за спиной у Десс. Теперь, когда она знала, куда смотреть, она четко видела белые наклейки — ряд за рядом, ряд за рядом. Сотни звездочек с тринадцатью лучами.
Она пожала плечами:
— Да, пожалуй, это очень даже похоже на чудо, Десс.
— Тебе уже снятся забавные сны? — спросила Десс.
У Джессики по спине побежали мурашки.
— Что?
— Помнишь, на тригонометрии? Я тогда сказала, что от здешней воды тебе будут сниться забавные сны. Уже снятся?
— Ах, да… Ты говорила.
* В английском варианте написания (Bixby, Oklahoma) — действительно тринадцать. Просто буква «x» при чтении дает звук, который по-русски передается двумя буквами —
«КС».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64