А скептики против инженера
Много лет назад о Кашкине мне рассказал человек, прошедший у него
курс лечения. Признаться, не поверил: инженер лечит рак...
Но вот передо мной истории болезни из его картотеки.
"Зиновий Александрович Р., 49 лет, г.Сызрань. 10.07.72 г. был
госпитализирован в онкологический институт им.Герцена, диагностирован -
Cr лимфогранулиматоз IV стадии с обширным поражением брюшины, печени,
легких и средостении. Был проведен курс химиотерапии. Улучшения не
наступило.
В 1972-1974 гг. проведено три курса лечения нашим методом. В
настоящее время практически здоров, работает главным инженером завода.
Последнее наблюдение - 1984 год, апрель".
"Иван Дмитриевич А., 52 года, г.Калинин. Заболел в 1974 году. Был
госпитализирован в 4-ю городскую больницу, прооперирован. После
гистологии диагностирован - Cr сигмовидной кишки с метастазами в
кишечник и позвоночник IV стадии. В ноябре 1974 года выписан в
безнадежном состоянии. С 11.74 по 01.76 гг. прошел четыре курса лечения
нашим методом. В настоящее время чувствует себя хорошо, патологических
явлений не наблюдается, практически здоров. Последнее наблюдение - 1986
год, сентябрь".
Подобных историй болезней я перечитал десятки.
Итак, снова чудеса? Найдено средство от болезни, являющейся
проклятием века? И нашел его инженер, одиночка?
Воздержимся пока от оценок. Это дело медицины. Будем вести речь
лишь о фактах, о том, что есть. Многим больным, которым не помогли
другие методы лечения, помог препарат Кашкина. Больные эти живут,
некоторые трудятся, и у нас есть адреса.
Да, нашел антибластомный препарат инженер-механик, до этого
никогда не занимавшийся медициной. Впрочем, инженер не обычный -
изобретатель, у которого свои печатные труды, шесть свидетельств на
изобретения в разных областях техники и около двухсот рацпредложений с
общим экономическим эффектом около 100 миллионов рублей.
Обратиться к проблеме рака Николая Ивановича Кашкина побудили
трагические обстоятельства его личной жизни: от этой болезни погибло
несколько близких ему людей. После чего, бросив все другие дела, он с
головой ушел в неизведанную область.
На изучение полного курса онкологии ушли годы подвижнического
труда. С помощью специалистов, помогающих ему и сейчас в клинической
проверке препарата, изучил все сопредельные области медицины,
исследовал существующие методы лечения рака. Разработал собственную
теорию природы его возникновения и происходящих при этом в организме
биохимических процессов. После чего сосредоточился на поиске
антибластомных веществ, способных одновременно стимулировать защитные
силы организма.
Первая, теоретическая, часть поиска завершилась созданием формулы
будущего препарата. Теперь предстояло найти в необъятном растительном
мире нужные пигменты, ферменты и микроэлементы. Изъездил полстраны,
набираясь ума-разума у потомственных травников и народных лекарей.
Исследовал в лабораторных условиях химический состав более 700
растений. В конце концов был собран "букет", королем которого стал
черный гладиолус.
Далее - как обычно: эксперименты на животных, многократные
проверки на токсичность и побочные влияния и, наконец, эксперименты в
клинических условиях.
Лечение проводилось в комплексе с разработанными им мерами для
улучшения работы основных жизненно важных органов и нормализации
обменных процессов больного.
Результаты превзошли все ожидания. Оставалось получить официальное
признание и внедрить препарат в практику.
Началась переписка... Из этой переписки можно составить не один
том. Здесь Институт онкологии им. Петрова в Ленинграде, Киевский НИИ
экспериментальной и клинической онкологии и т.д. Благожелательные,
корректные ответы. "Ваши суждения и эксперименты очень интересны...",
"вполне возможно, что препарат обладает известным биологическим
действием и вызывает антиобластомную реакцию при опухолевых
заболеваниях", "очень интересные аспекты патогенеза образования
опухолей". И так далее.
Благоприятные отзывы... и никаких практических предложений или
шагов.
Самый большой интерес к препарату Кашкина проявил бывший директор
Московского научно-исследовательского онкологического института
им.Герцена член-корреспондент АМН СССР профессор Б.Петерсон. Цитирую
его письмо, датированное 13.09.79 г.:
"Уважаемый Николай Иванович! Мы подробно ознакомились с вашим
письмом и прилагаемой документацией. Считаем, что ваши теоретические
предпосылки и положения заслуживают внимания и рассмотрения на
заседании проблемной комиссии института, после чего может быть принято
решение о соавторстве сотрудников института в предлагаемой вами
работе".
Но вскоре после этого Б.Петерсон ушел из жизни, и о Кашкине в
институте забыли.
На бесплодную переписку ушло 20 лет! В общем, как в невеселой
шутке: были бы идеи, место под сукном всегда найдется.
Тем временем информация о "чуде" просачивается, и Кашкин, несмотря
на великую свою скромность и затворнический образ жизни, становится
популярен. Слухи об исцелении безнадежных больных достигают Москвы,
Ленинграда, других городов, и начинается паломничество. Увы, без сырья,
без лаборатории, наконец, без официального признания Кашкин вынужден
отказывать всем подряд.
Положение для него отчаянное.
Звонят, пишут, просят о лекарстве, которого у него нет. Некоторое
количество препарата было изготовлено в лабораториях местных научных
учреждений, согласившихся на свой страх и риск предоставить
изобретателю на время экспериментов свою аппаратуру. Что дальше?
На рабочем столе в его крошечной, однокомнатной, перевитой
зелеными гирляндами квартирке свежая почта.
- Вот, смотрите, - обескураженно кивает он на пачку писем.
Беру первое попавшееся: "...Ради бога, у мужа рак прямой кишки,
после операции метастазы... В Институте им.Герцена назвали вас...".
- Что я могу сделать, - убитым голосом говорит Николай Иванович, -
нет препарата.
Звонит телефон. Москва. Берет трубку, слушает, прижимает руку к
груди, кричит: "Да вы поймите, не не хочу, а не могу!"
Вконец расстроенный, садится на диван, страдальчески качает
головой:
- Заморочили такое нужное людям дело. Я похож на миллиардера,
сидящего на сундуках с золотом. Вот парадокс: ищу, кому бы отдать, - и
никому не надо. А ведь мне восьмой десяток.
1 2
Много лет назад о Кашкине мне рассказал человек, прошедший у него
курс лечения. Признаться, не поверил: инженер лечит рак...
Но вот передо мной истории болезни из его картотеки.
"Зиновий Александрович Р., 49 лет, г.Сызрань. 10.07.72 г. был
госпитализирован в онкологический институт им.Герцена, диагностирован -
Cr лимфогранулиматоз IV стадии с обширным поражением брюшины, печени,
легких и средостении. Был проведен курс химиотерапии. Улучшения не
наступило.
В 1972-1974 гг. проведено три курса лечения нашим методом. В
настоящее время практически здоров, работает главным инженером завода.
Последнее наблюдение - 1984 год, апрель".
"Иван Дмитриевич А., 52 года, г.Калинин. Заболел в 1974 году. Был
госпитализирован в 4-ю городскую больницу, прооперирован. После
гистологии диагностирован - Cr сигмовидной кишки с метастазами в
кишечник и позвоночник IV стадии. В ноябре 1974 года выписан в
безнадежном состоянии. С 11.74 по 01.76 гг. прошел четыре курса лечения
нашим методом. В настоящее время чувствует себя хорошо, патологических
явлений не наблюдается, практически здоров. Последнее наблюдение - 1986
год, сентябрь".
Подобных историй болезней я перечитал десятки.
Итак, снова чудеса? Найдено средство от болезни, являющейся
проклятием века? И нашел его инженер, одиночка?
Воздержимся пока от оценок. Это дело медицины. Будем вести речь
лишь о фактах, о том, что есть. Многим больным, которым не помогли
другие методы лечения, помог препарат Кашкина. Больные эти живут,
некоторые трудятся, и у нас есть адреса.
Да, нашел антибластомный препарат инженер-механик, до этого
никогда не занимавшийся медициной. Впрочем, инженер не обычный -
изобретатель, у которого свои печатные труды, шесть свидетельств на
изобретения в разных областях техники и около двухсот рацпредложений с
общим экономическим эффектом около 100 миллионов рублей.
Обратиться к проблеме рака Николая Ивановича Кашкина побудили
трагические обстоятельства его личной жизни: от этой болезни погибло
несколько близких ему людей. После чего, бросив все другие дела, он с
головой ушел в неизведанную область.
На изучение полного курса онкологии ушли годы подвижнического
труда. С помощью специалистов, помогающих ему и сейчас в клинической
проверке препарата, изучил все сопредельные области медицины,
исследовал существующие методы лечения рака. Разработал собственную
теорию природы его возникновения и происходящих при этом в организме
биохимических процессов. После чего сосредоточился на поиске
антибластомных веществ, способных одновременно стимулировать защитные
силы организма.
Первая, теоретическая, часть поиска завершилась созданием формулы
будущего препарата. Теперь предстояло найти в необъятном растительном
мире нужные пигменты, ферменты и микроэлементы. Изъездил полстраны,
набираясь ума-разума у потомственных травников и народных лекарей.
Исследовал в лабораторных условиях химический состав более 700
растений. В конце концов был собран "букет", королем которого стал
черный гладиолус.
Далее - как обычно: эксперименты на животных, многократные
проверки на токсичность и побочные влияния и, наконец, эксперименты в
клинических условиях.
Лечение проводилось в комплексе с разработанными им мерами для
улучшения работы основных жизненно важных органов и нормализации
обменных процессов больного.
Результаты превзошли все ожидания. Оставалось получить официальное
признание и внедрить препарат в практику.
Началась переписка... Из этой переписки можно составить не один
том. Здесь Институт онкологии им. Петрова в Ленинграде, Киевский НИИ
экспериментальной и клинической онкологии и т.д. Благожелательные,
корректные ответы. "Ваши суждения и эксперименты очень интересны...",
"вполне возможно, что препарат обладает известным биологическим
действием и вызывает антиобластомную реакцию при опухолевых
заболеваниях", "очень интересные аспекты патогенеза образования
опухолей". И так далее.
Благоприятные отзывы... и никаких практических предложений или
шагов.
Самый большой интерес к препарату Кашкина проявил бывший директор
Московского научно-исследовательского онкологического института
им.Герцена член-корреспондент АМН СССР профессор Б.Петерсон. Цитирую
его письмо, датированное 13.09.79 г.:
"Уважаемый Николай Иванович! Мы подробно ознакомились с вашим
письмом и прилагаемой документацией. Считаем, что ваши теоретические
предпосылки и положения заслуживают внимания и рассмотрения на
заседании проблемной комиссии института, после чего может быть принято
решение о соавторстве сотрудников института в предлагаемой вами
работе".
Но вскоре после этого Б.Петерсон ушел из жизни, и о Кашкине в
институте забыли.
На бесплодную переписку ушло 20 лет! В общем, как в невеселой
шутке: были бы идеи, место под сукном всегда найдется.
Тем временем информация о "чуде" просачивается, и Кашкин, несмотря
на великую свою скромность и затворнический образ жизни, становится
популярен. Слухи об исцелении безнадежных больных достигают Москвы,
Ленинграда, других городов, и начинается паломничество. Увы, без сырья,
без лаборатории, наконец, без официального признания Кашкин вынужден
отказывать всем подряд.
Положение для него отчаянное.
Звонят, пишут, просят о лекарстве, которого у него нет. Некоторое
количество препарата было изготовлено в лабораториях местных научных
учреждений, согласившихся на свой страх и риск предоставить
изобретателю на время экспериментов свою аппаратуру. Что дальше?
На рабочем столе в его крошечной, однокомнатной, перевитой
зелеными гирляндами квартирке свежая почта.
- Вот, смотрите, - обескураженно кивает он на пачку писем.
Беру первое попавшееся: "...Ради бога, у мужа рак прямой кишки,
после операции метастазы... В Институте им.Герцена назвали вас...".
- Что я могу сделать, - убитым голосом говорит Николай Иванович, -
нет препарата.
Звонит телефон. Москва. Берет трубку, слушает, прижимает руку к
груди, кричит: "Да вы поймите, не не хочу, а не могу!"
Вконец расстроенный, садится на диван, страдальчески качает
головой:
- Заморочили такое нужное людям дело. Я похож на миллиардера,
сидящего на сундуках с золотом. Вот парадокс: ищу, кому бы отдать, - и
никому не надо. А ведь мне восьмой десяток.
1 2