Жила на Прагерштрассе, посещала местную школу, готовилась к экзаменам за среднюю школу. Ушла на урок верховой езды в манеже «Таттер-зал» в зоопарке и не вернулась. Ее тело найдено на дне старой лодки в лодочном сарае на берегу озера Муггель".
– Наш клиент успевает везде, не так ли? – спокойно заметил граф фон дер Шуленберг.
– Как черная смерть, – сказал Лоббес.
Ильман снова заговорил:
– Задушена. Смерть наступила в результате повреждения гортани, перелома подъязычной кости, вилки и крыльев щитовидного хряща, что указывает на особую жестокость при убийстве. Девушка была физически сильной. Вероятно, она оказывала энергичное сопротивление. В этом случае причиной смерти явилось удушение, хотя и перерезана также правая сонная артерия. Как и в предыдущих случаях, на ступнях следы от веревки, на волосах и в ноздрях кровь. Несомненно, она висела вниз головой, когда ей перерезали горло, и так же, как в других случаях, из тела вытекла почти вся кровь.
– Как будто вампир поработал! – воскликнул детектив из отдела убийств. Он взглянул на фрау Калау фон Хофе и добавил: – Извините.
– Сексуальное вторжение? – спросил я.
– Из-за невыносимого запаха пришлось промыть влагалище, – объявил Ильман под возмущенные взгляды, – поэтому спермы не было обнаружено. Однако царапины на входе во влагалище и синяк на теле в области таза указывают на то, что сексуальное вторжение имело место, насильственное вторжение.
– До того как ей перерезали горло? – уточнил я. Ильман кивнул.
В комнате на какое-то время воцарилось молчание. Ильман занялся изготовлением новой самокрутки.
– И вот исчезла еще одни девушка, – объявил я. – Не так ли, инспектор Дойбель?
Дойбель неловко поерзал на стуле. Это был крупный блондин, выражение его серых усталых глаз свидетельствовало, что ему часто приходилось наблюдать по ночам за такой работой, для выполнения которой надо надевать толстые защитные перчатки из кожи.
– Да, – сказал он. – Ее имя – Ирма Ханке.
– Так, поскольку следствие ведете вы, не смогли бы вы рассказать нам немного об этом деле.
Он пожал плечами.
– Она из прекрасной немецкой семьи. Ей семнадцать лет, живет на Шлоссштрассе в Штеглице. – Он помолчал, пробегая глазами свои записи. – Исчезла в среду 24 августа. Ушла, чтобы проводить сбор пожертвований среди населения от имени Лиги немецких девушек в рамках экономической программы рейха.
– Что именно она собирала? – поинтересовался граф.
– Старые тюбики из-под зубной пасты. Я думаю, что этот металл...
– Спасибо, инспектор. Я знаю, в чем ценность тюбиков от зубной пасты.
– Да. – И он вновь заглянул в свои записи. – Сообщают, что ее видели на Фейербахштрассе, Торвальдсенштрассе и Мюнстердам. Мюнстердам проходит в южном направлении мимо кладбища, и церковный сторож утверждает, что видел девушку из Лиги, похожую по описанию на Ирму, около 8.30 вечера. Он полагает, что она шла на запад в направлении Бисмаркштрассе. Возможно, возвращалась домой, так как сказала родителям, что вернется около 8.45. Разумеется, она так и не вернулась.
– Есть какие-нибудь зацепки? – спросил я.
– Никаких, – ответил он твердо.
– Спасибо, инспектор. – Я прикурил и поднес зажженную спичку к самокрутке Ильмана. – Очень хорошо, – сказал я, выпуская дым. – Итак, что у нас есть? Пять девушек, приблизительно одного возраста, все соответствуют арийскому типу, который мы так хорошо знаем и любим. Другими словами, все они блондинки, настоящие или крашеные. После убийства третьей рейнской девы полиция арестовывает Йозефа Кана за попытку изнасилования проститутки. Короче, он пытался уйти, не заплатив.
– Типичный еврей, – сказал Лоббес. Некоторые засмеялись.
– Случилось так, что у Кана был с собой нож, и довольно острый, к тому же он привлекался раньше к уголовной ответственности за мелкую кражу и хулиганское нападение. Очень удобно. Полицейский из участка на Грольманштрассе, который его арестовал, решил попытать счастья и вытащить из колоды козырного туза. Он потолковав с молодым Йозефом, довольно туповатым малым, и вот, после красноречивых увещеваний и тяжелых кулаков, Вилли удается убедить Йозефа подписать признание.
Господа, теперь я бы хотел представить фрау Калау фон Хофе. Я говорю «фрау», поскольку она не разрешает называть себя доктором, хотя имеет степень доктора, видимо, потому, что, как все мы знаем, место женщины дома, чтобы растить солдат для партии и готовить мужу обед. Она психиатр и признанный специалист в области этой неприятной загадки, именуемой «психология преступника».
Я облизал глазами аппетитную женщину на дальнем конце стола. На ней была юбка из дорогой ткани «магнолия» и белая марокеновая блузка, волосы на голове великолепной формы собраны в тугой пучок. Она улыбнулась, достала из портфеля папку и открыла ее.
– "В детстве Йозеф Кан перенес острый энцефалит во время эпидемии этой болезни, поразившей детей Западной Европы в 1915 – 1926 годах. Эта болезнь приводит к изменению личности. После острой фазы болезни дети становятся нервными, раздражительными, агрессивными и могут даже утратить моральные устои. Они попрошайничают, воруют, лгут и бывают жестокими. Они непрерывно говорят и становятся неуправляемыми в школе и дома. Часто наблюдается ненормальное сексуальное любопытство и ненормальное сексуальное поведение. У постэнцефалитных подростков иногда проявляются некоторые черты этого синдрома, особенно несдержанные сексуальные порывы, это, несомненно, имеет место и у Йозефа Кана. У него также развивается болезнь Паркинсона, что говорит о его физической деградации".
Граф фон дер Шуленберг зевнул и посмотрел на часы. Но доктора это совершенно не смутило. Наоборот, похоже, она нашла такое поведение забавным.
– "Несмотря на явные преступные наклонности, – продолжала она, – я не думаю, что Йозеф мог стать убийцей какой-нибудь из этих девушек. Обсудив судебные доказательства и факты этого дела с профессором Ильманом, я считаю, что эти убийства предполагают определенный уровень предварительной подготовки, на который Кан просто не способен. Кан может совершить убийство в приступе бешенства и оставить жертву там, где она упадет".
Ильман кивнул.
– Анализ его признания обнаруживает множество расхождений с фактами, – сказал он. – Кан заявляет, например, что для удушения пользовался чулком. Однако экспертиза ясно доказывает, что жертвы были задушены голыми руками. Далее, он утверждает, что наносил удары ножом в живот. Однако экспертиза показала, что ножевых ударов в живот не было, у всех жертв перерезано только горло. Кроме того, четвертое убийство совершено, когда Кан был уже арестован. Могло ли это убийство быть делом рук человека, который пытался скопировать три предыдущих случая?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
– Наш клиент успевает везде, не так ли? – спокойно заметил граф фон дер Шуленберг.
– Как черная смерть, – сказал Лоббес.
Ильман снова заговорил:
– Задушена. Смерть наступила в результате повреждения гортани, перелома подъязычной кости, вилки и крыльев щитовидного хряща, что указывает на особую жестокость при убийстве. Девушка была физически сильной. Вероятно, она оказывала энергичное сопротивление. В этом случае причиной смерти явилось удушение, хотя и перерезана также правая сонная артерия. Как и в предыдущих случаях, на ступнях следы от веревки, на волосах и в ноздрях кровь. Несомненно, она висела вниз головой, когда ей перерезали горло, и так же, как в других случаях, из тела вытекла почти вся кровь.
– Как будто вампир поработал! – воскликнул детектив из отдела убийств. Он взглянул на фрау Калау фон Хофе и добавил: – Извините.
– Сексуальное вторжение? – спросил я.
– Из-за невыносимого запаха пришлось промыть влагалище, – объявил Ильман под возмущенные взгляды, – поэтому спермы не было обнаружено. Однако царапины на входе во влагалище и синяк на теле в области таза указывают на то, что сексуальное вторжение имело место, насильственное вторжение.
– До того как ей перерезали горло? – уточнил я. Ильман кивнул.
В комнате на какое-то время воцарилось молчание. Ильман занялся изготовлением новой самокрутки.
– И вот исчезла еще одни девушка, – объявил я. – Не так ли, инспектор Дойбель?
Дойбель неловко поерзал на стуле. Это был крупный блондин, выражение его серых усталых глаз свидетельствовало, что ему часто приходилось наблюдать по ночам за такой работой, для выполнения которой надо надевать толстые защитные перчатки из кожи.
– Да, – сказал он. – Ее имя – Ирма Ханке.
– Так, поскольку следствие ведете вы, не смогли бы вы рассказать нам немного об этом деле.
Он пожал плечами.
– Она из прекрасной немецкой семьи. Ей семнадцать лет, живет на Шлоссштрассе в Штеглице. – Он помолчал, пробегая глазами свои записи. – Исчезла в среду 24 августа. Ушла, чтобы проводить сбор пожертвований среди населения от имени Лиги немецких девушек в рамках экономической программы рейха.
– Что именно она собирала? – поинтересовался граф.
– Старые тюбики из-под зубной пасты. Я думаю, что этот металл...
– Спасибо, инспектор. Я знаю, в чем ценность тюбиков от зубной пасты.
– Да. – И он вновь заглянул в свои записи. – Сообщают, что ее видели на Фейербахштрассе, Торвальдсенштрассе и Мюнстердам. Мюнстердам проходит в южном направлении мимо кладбища, и церковный сторож утверждает, что видел девушку из Лиги, похожую по описанию на Ирму, около 8.30 вечера. Он полагает, что она шла на запад в направлении Бисмаркштрассе. Возможно, возвращалась домой, так как сказала родителям, что вернется около 8.45. Разумеется, она так и не вернулась.
– Есть какие-нибудь зацепки? – спросил я.
– Никаких, – ответил он твердо.
– Спасибо, инспектор. – Я прикурил и поднес зажженную спичку к самокрутке Ильмана. – Очень хорошо, – сказал я, выпуская дым. – Итак, что у нас есть? Пять девушек, приблизительно одного возраста, все соответствуют арийскому типу, который мы так хорошо знаем и любим. Другими словами, все они блондинки, настоящие или крашеные. После убийства третьей рейнской девы полиция арестовывает Йозефа Кана за попытку изнасилования проститутки. Короче, он пытался уйти, не заплатив.
– Типичный еврей, – сказал Лоббес. Некоторые засмеялись.
– Случилось так, что у Кана был с собой нож, и довольно острый, к тому же он привлекался раньше к уголовной ответственности за мелкую кражу и хулиганское нападение. Очень удобно. Полицейский из участка на Грольманштрассе, который его арестовал, решил попытать счастья и вытащить из колоды козырного туза. Он потолковав с молодым Йозефом, довольно туповатым малым, и вот, после красноречивых увещеваний и тяжелых кулаков, Вилли удается убедить Йозефа подписать признание.
Господа, теперь я бы хотел представить фрау Калау фон Хофе. Я говорю «фрау», поскольку она не разрешает называть себя доктором, хотя имеет степень доктора, видимо, потому, что, как все мы знаем, место женщины дома, чтобы растить солдат для партии и готовить мужу обед. Она психиатр и признанный специалист в области этой неприятной загадки, именуемой «психология преступника».
Я облизал глазами аппетитную женщину на дальнем конце стола. На ней была юбка из дорогой ткани «магнолия» и белая марокеновая блузка, волосы на голове великолепной формы собраны в тугой пучок. Она улыбнулась, достала из портфеля папку и открыла ее.
– "В детстве Йозеф Кан перенес острый энцефалит во время эпидемии этой болезни, поразившей детей Западной Европы в 1915 – 1926 годах. Эта болезнь приводит к изменению личности. После острой фазы болезни дети становятся нервными, раздражительными, агрессивными и могут даже утратить моральные устои. Они попрошайничают, воруют, лгут и бывают жестокими. Они непрерывно говорят и становятся неуправляемыми в школе и дома. Часто наблюдается ненормальное сексуальное любопытство и ненормальное сексуальное поведение. У постэнцефалитных подростков иногда проявляются некоторые черты этого синдрома, особенно несдержанные сексуальные порывы, это, несомненно, имеет место и у Йозефа Кана. У него также развивается болезнь Паркинсона, что говорит о его физической деградации".
Граф фон дер Шуленберг зевнул и посмотрел на часы. Но доктора это совершенно не смутило. Наоборот, похоже, она нашла такое поведение забавным.
– "Несмотря на явные преступные наклонности, – продолжала она, – я не думаю, что Йозеф мог стать убийцей какой-нибудь из этих девушек. Обсудив судебные доказательства и факты этого дела с профессором Ильманом, я считаю, что эти убийства предполагают определенный уровень предварительной подготовки, на который Кан просто не способен. Кан может совершить убийство в приступе бешенства и оставить жертву там, где она упадет".
Ильман кивнул.
– Анализ его признания обнаруживает множество расхождений с фактами, – сказал он. – Кан заявляет, например, что для удушения пользовался чулком. Однако экспертиза ясно доказывает, что жертвы были задушены голыми руками. Далее, он утверждает, что наносил удары ножом в живот. Однако экспертиза показала, что ножевых ударов в живот не было, у всех жертв перерезано только горло. Кроме того, четвертое убийство совершено, когда Кан был уже арестован. Могло ли это убийство быть делом рук человека, который пытался скопировать три предыдущих случая?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76