Но несколько кругов по комнате совершенно вымотали Иена, и он рухнул на кровать, проклиная свою непривычную слабость. Сабрина чуть не упрекнула мужа за неразумный поступок, но вовремя придержала язык. Однако через несколько часов он снова заставил себя поднять. Потом еще и еще. И как ни странно, с каждым разом казался крепче.
Весь день и весь вечер раненый то просыпался, то впадал в забытье. А когда темнота окончательно укутала землю, Сабрина осторожно пересекла комнату, чтобы постелить постель. День выдался утомительный, но зато страх, который не давал ей покоя последнее время, бесследно прошел. Наконец она убедилась в том, что Фрейзер был прав, когда говорил, что Иен поправится и станет сильнее, чем прежде.
Сабрине очень хотелось понежиться в теплой ванне, но она не решилась разбудить мужа. Вместо этого нагрела воды и стала переливать ее в тазик. Но стоило ей наклонить кувшин над столом, как голова пошла кругом, перед глазами заплясали яркие точки и пол, казалось, встал на дыбы. Она ухватилась за край стола, изо всех сил стараясь удержаться на ногах. К счастью, все быстро прошло.
Сабрина облегченно вздохнула. С того памятного дня, когда Иен на нее рассердился, застав с Аласдэром, такие приступы случались ежедневно, а она не привыкла к внезапной унизительной слабости. Женщина убеждала себя, что сказывается усталость, а на этот раз уж точно — сколько сил ей стоило беспокойство за мужа. Но ее начинало одолевать сомнение: не кроется ли причина в чем-нибудь ином?..
Сабрина сняла одежду, аккуратно положила ее рядом и быстро, потому что прохладный ночной воздух обжигал кожу, начала мыться. Распуская волосы, она и не подозревала, какой праздник устроила голодным, жадным глазам, которые неотрывно смотрели на нее из другого конца комнаты. Изящные руки отвели медно-золотистые пряди с плеч и подняли вверх, и они рухнули обратно потоком огня и янтарного меда. Сабрина наклонилась и стала вытирать полотенцем ноги. Ее движения заставляли раскачиваться обворожительные груди с алыми сосками, и от этого рот Иена наполнился голодной слюной.
Но вот Сабрина обернулась, их взгляды встретились, и несколько завораживающих минут они смотрели друг на друга. Потом застенчиво, почти неловко, она надела через голову ночную рубашку, потому что теперь знала: муж внимательно следит за каждым ее движением.
Бесшумно Сабрина проскользнула по комнате, села перед огнем и погрузила гребень в волосы. Она расчесывала прядь за прядью до тех пор, пока не разобрала их волосок к волоску. Затем отложила гребень, раскинула волосы по плечам и стала собирать в три длинных жгута.
И только тогда Иен заговорил.
— Брось, — спокойно произнес он.
Сабрина обернулась и вопросительно посмотрела на мужа.
— Твои волосы прекрасны, дорогая. Негоже их прятать, заплетая в косу.
Дорогая. Сердце Сабрины болезненно сжалось. Так он назвал ее впервые. Хотел ли сказать именно это или просто обмолвился и слово любви сорвалось с языка?
С языка… но не из сердца.
Иен протянул к ней руку: — Иди ко мне.
— Сейчас. — Она раскидала кочергой в камине угли, подбросила в огонь полено и стала наблюдать, как устремились вверх шипящие искры.
— Сабрина. — В его тоне было нечто настораживающее.
У нее перехватило дыхание. Она шла к мужу, но чувствовала, что ноги едва ее слушаются. Сильные пальцы.
сомкнулись на запястье и потянули в кровать. Сабрина не сопротивлялась, только изумленно смотрела на пленившую ее руку. Насколько пальцы Иена казались больше ее — длинные, темные, гибкие. Она вспомнила, как они кружили в любовной пляске: касались ее сосков, живота и — о да! — того самого треугольника под животом, который от одних воспоминаний начинал трепетать и пламенеть.
— Ну вот что, ты больше не будешь спать на этой проклятой кушетке.
Слова Иена прозвучали приказом, как всегда самодовольным и властным. Глаза Сабрины сверкнули.
— Где же мне, по-твоему, спать?
— Где же еще, как не с собственным мужем?
— Но твое плечо…
— Благодаря твоим заботам абсолютно зажило. Я лучше отдохну, если под боком будет жена.
— Но Иен… Иен… ты же не можешь… — Она ужасно смутилась, не в состоянии подобрать слов для того действия, которое до сих пор вырисовывалось в ее мозгу как-то неясно.
— Что не могу? — состроил он невинную гримасу. Как ему было не совестно так обращаться с ней!
— Ну… получать удовольствие.
В кристальных глазах Иена вспыхнул дьявольский огонек.
— Ты какое имеешь в виду удовольствие? — Он провел пальцем по ее обнаженной руке и вызвал во всем теле восторженную дрожь.
— Плотское, — пробормотала Сабрина.
— Но разве удовольствие получаю один только я? — Йен не сводил взгляда с ее губ. Его голос сделался бархатистым и нежным. — Ответь мне, жена.
Сердце Сабрины забилось так сильно, что она испугалась, как бы оно не выскочило из груди.
— Сам знаешь, — ответила она, будто кинулась в омут.
Глаза Иена потемнели.
— Ложись ко мне.
Сабрина судорожно вздохнула, и он прижал палец к ее пухлым губам.
— Нет, нет, не так, как ты думаешь. Обещаю, буду тебя только обнимать.
Перед такими доводами Сабрина устоять не могла и, стараясь не задеть Иена, скользнула под одеяло и вытянулась рядом. Рука обвила ее шею и уложила в ямочку на плече.
Долгое время в комнате не раздавалось ни звука. Только шипели и потрескивали горящие в камине дрова. Локоны Сабрины разметались по груди Йена. Свободной рукой он взял одну прядь и поднес к губам.
— Красивые, — снова похвалил он.
Сабрина зарделась от удовольствия.
— Когда я была маленькой, — тихо начала она, — я мечтала о золотистых волосах, как у Маргарет, — волосах цвета спелой пшеницы. Однажды, — призналась она, — еще до того, как ты у нас появился, я взяла ножницы и обрезала себе косы. Папа был вне себя, Mapгарет смеялась, а я надеялась, что они вырастут такими, как у сестры.
Иен крепче прижал ее к себе.
— Я рад, что у тебя ничего не получилось. Твои волосы мне нравятся больше — напоминают живой огонь. — Он помолчал. — Не надо сравнивать себя с Маргарет. Ты не менее красива, чем она. Разве ты этого не знала?
Сабрина сразу притихла.
— Но папа…
— Был слеп к твоей красоте, — почти грубо докончил за нее Иен. — Видел одну только Маргарет.
Сабрина помолчала, потом, пересилив нерешительность, очень тихо произнесла: — Аласдэр сказал, что Фионна была очень красива, — и сразу почувствовала, как напрягся Иен. Даже решила, что он не захочет отвечать. Но муж грубовато буркнул: — Да. Была.
Сердце отчаянно заныло. Неудивительно, что он был ею увлечен. Сабрина не заметила, как заговорила вслух, и опомнилась только тогда, когда муж горько рассмеялся.
— Увлечен? Вряд ли. Хотя я уверен, Фионна считала, что любой мужчина должен быть ею увлечен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Весь день и весь вечер раненый то просыпался, то впадал в забытье. А когда темнота окончательно укутала землю, Сабрина осторожно пересекла комнату, чтобы постелить постель. День выдался утомительный, но зато страх, который не давал ей покоя последнее время, бесследно прошел. Наконец она убедилась в том, что Фрейзер был прав, когда говорил, что Иен поправится и станет сильнее, чем прежде.
Сабрине очень хотелось понежиться в теплой ванне, но она не решилась разбудить мужа. Вместо этого нагрела воды и стала переливать ее в тазик. Но стоило ей наклонить кувшин над столом, как голова пошла кругом, перед глазами заплясали яркие точки и пол, казалось, встал на дыбы. Она ухватилась за край стола, изо всех сил стараясь удержаться на ногах. К счастью, все быстро прошло.
Сабрина облегченно вздохнула. С того памятного дня, когда Иен на нее рассердился, застав с Аласдэром, такие приступы случались ежедневно, а она не привыкла к внезапной унизительной слабости. Женщина убеждала себя, что сказывается усталость, а на этот раз уж точно — сколько сил ей стоило беспокойство за мужа. Но ее начинало одолевать сомнение: не кроется ли причина в чем-нибудь ином?..
Сабрина сняла одежду, аккуратно положила ее рядом и быстро, потому что прохладный ночной воздух обжигал кожу, начала мыться. Распуская волосы, она и не подозревала, какой праздник устроила голодным, жадным глазам, которые неотрывно смотрели на нее из другого конца комнаты. Изящные руки отвели медно-золотистые пряди с плеч и подняли вверх, и они рухнули обратно потоком огня и янтарного меда. Сабрина наклонилась и стала вытирать полотенцем ноги. Ее движения заставляли раскачиваться обворожительные груди с алыми сосками, и от этого рот Иена наполнился голодной слюной.
Но вот Сабрина обернулась, их взгляды встретились, и несколько завораживающих минут они смотрели друг на друга. Потом застенчиво, почти неловко, она надела через голову ночную рубашку, потому что теперь знала: муж внимательно следит за каждым ее движением.
Бесшумно Сабрина проскользнула по комнате, села перед огнем и погрузила гребень в волосы. Она расчесывала прядь за прядью до тех пор, пока не разобрала их волосок к волоску. Затем отложила гребень, раскинула волосы по плечам и стала собирать в три длинных жгута.
И только тогда Иен заговорил.
— Брось, — спокойно произнес он.
Сабрина обернулась и вопросительно посмотрела на мужа.
— Твои волосы прекрасны, дорогая. Негоже их прятать, заплетая в косу.
Дорогая. Сердце Сабрины болезненно сжалось. Так он назвал ее впервые. Хотел ли сказать именно это или просто обмолвился и слово любви сорвалось с языка?
С языка… но не из сердца.
Иен протянул к ней руку: — Иди ко мне.
— Сейчас. — Она раскидала кочергой в камине угли, подбросила в огонь полено и стала наблюдать, как устремились вверх шипящие искры.
— Сабрина. — В его тоне было нечто настораживающее.
У нее перехватило дыхание. Она шла к мужу, но чувствовала, что ноги едва ее слушаются. Сильные пальцы.
сомкнулись на запястье и потянули в кровать. Сабрина не сопротивлялась, только изумленно смотрела на пленившую ее руку. Насколько пальцы Иена казались больше ее — длинные, темные, гибкие. Она вспомнила, как они кружили в любовной пляске: касались ее сосков, живота и — о да! — того самого треугольника под животом, который от одних воспоминаний начинал трепетать и пламенеть.
— Ну вот что, ты больше не будешь спать на этой проклятой кушетке.
Слова Иена прозвучали приказом, как всегда самодовольным и властным. Глаза Сабрины сверкнули.
— Где же мне, по-твоему, спать?
— Где же еще, как не с собственным мужем?
— Но твое плечо…
— Благодаря твоим заботам абсолютно зажило. Я лучше отдохну, если под боком будет жена.
— Но Иен… Иен… ты же не можешь… — Она ужасно смутилась, не в состоянии подобрать слов для того действия, которое до сих пор вырисовывалось в ее мозгу как-то неясно.
— Что не могу? — состроил он невинную гримасу. Как ему было не совестно так обращаться с ней!
— Ну… получать удовольствие.
В кристальных глазах Иена вспыхнул дьявольский огонек.
— Ты какое имеешь в виду удовольствие? — Он провел пальцем по ее обнаженной руке и вызвал во всем теле восторженную дрожь.
— Плотское, — пробормотала Сабрина.
— Но разве удовольствие получаю один только я? — Йен не сводил взгляда с ее губ. Его голос сделался бархатистым и нежным. — Ответь мне, жена.
Сердце Сабрины забилось так сильно, что она испугалась, как бы оно не выскочило из груди.
— Сам знаешь, — ответила она, будто кинулась в омут.
Глаза Иена потемнели.
— Ложись ко мне.
Сабрина судорожно вздохнула, и он прижал палец к ее пухлым губам.
— Нет, нет, не так, как ты думаешь. Обещаю, буду тебя только обнимать.
Перед такими доводами Сабрина устоять не могла и, стараясь не задеть Иена, скользнула под одеяло и вытянулась рядом. Рука обвила ее шею и уложила в ямочку на плече.
Долгое время в комнате не раздавалось ни звука. Только шипели и потрескивали горящие в камине дрова. Локоны Сабрины разметались по груди Йена. Свободной рукой он взял одну прядь и поднес к губам.
— Красивые, — снова похвалил он.
Сабрина зарделась от удовольствия.
— Когда я была маленькой, — тихо начала она, — я мечтала о золотистых волосах, как у Маргарет, — волосах цвета спелой пшеницы. Однажды, — призналась она, — еще до того, как ты у нас появился, я взяла ножницы и обрезала себе косы. Папа был вне себя, Mapгарет смеялась, а я надеялась, что они вырастут такими, как у сестры.
Иен крепче прижал ее к себе.
— Я рад, что у тебя ничего не получилось. Твои волосы мне нравятся больше — напоминают живой огонь. — Он помолчал. — Не надо сравнивать себя с Маргарет. Ты не менее красива, чем она. Разве ты этого не знала?
Сабрина сразу притихла.
— Но папа…
— Был слеп к твоей красоте, — почти грубо докончил за нее Иен. — Видел одну только Маргарет.
Сабрина помолчала, потом, пересилив нерешительность, очень тихо произнесла: — Аласдэр сказал, что Фионна была очень красива, — и сразу почувствовала, как напрягся Иен. Даже решила, что он не захочет отвечать. Но муж грубовато буркнул: — Да. Была.
Сердце отчаянно заныло. Неудивительно, что он был ею увлечен. Сабрина не заметила, как заговорила вслух, и опомнилась только тогда, когда муж горько рассмеялся.
— Увлечен? Вряд ли. Хотя я уверен, Фионна считала, что любой мужчина должен быть ею увлечен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76