- Скажите, было что-то такое, с чего все началось? Какая-нибудь катастрофа - "бомба замедленного действия"?
- Катастрофа? - переспросил Хэллам. - Да их были сотни. Голод, наводнения, войны, болезни - все это уносило тысячи жизней.
- И убивало души, - добавила Дана. - Эпоха Восстановления тянулась много сотен лет.
- Маски, - промолвил Коул.
- Им было трудно смотреть друг другу в глаза. Было трудно даже с самими собой. Мир пережил столько насилия, столько разрушений.
- В эпоху Восстановления они думали, что Траур закончился, - вставил Хэллам. - Мы же теперь, глядя назад, считаем, что он был в самом разгаре.
- Так же как некоторые считают, что и теперь мы еще живем в эпоху Восстановления, - добавила Дана.
Самолет бесшумно поднялся в воздух, они почувствовали лишь струю воздуха. Во время полета Коул спросил Хэллама об их местоположении.
Оказалось, Африка.
- По вашим картам это примерно побережье Мозамбика. А вон тот город вдалеке…
Хэллам тихонько сказал что-то в сторону пульта управления. Язык по звучанию был похож на китайский. Самолет поднялся выше. Теперь между двумя невысокими горами они увидели скопление зданий, выкрашенных в неяркие, пастельные цвета, - словно скопление диких цветов.
- … это Аруба, а вон там…
На горизонте показалось облако или подобие облака - снежные пики Килиманджаро. Снова в снегу. Хотя Коул никогда в жизни не видел легендарную гору (он вообще не бывал в Африке), но знал ее по множеству изображений - гора ни капли не изменилась. Что такое тысяча лет для гор и льдов.
Самолет опустился, Килиманджаро исчезла из виду - как прошлое… или будущее.
У подножия холма Хэллам и Дана поцеловали их обоих, по-французски, в обе щеки. "Как странно целоваться с людьми, живущими через тысячу лет, - подумал Коул. - Словно целуешь сон или надежду, а им, наверное, кажется, что они поцеловались с призраком".
- Прощайте.
- Прощайте.
- Пока, - бросил Ли.
- Когда нажмете на кнопку "ВОЗВРАТ", попадете на следующую ступень, - сказал Хэллам. - Вам предстоит еще пять. Так сказали нам Старики. И просили передать вам.
Ли мрачно кивнул и пошел по тропинке наверх. Коул догнал его на самом верху.
- Еще пять? - спросил он. - Я думал, что наша задача добыть материал для "Дорогого Аббатства". Что все это значит? И кто такие эти Старики?
- Нет понятия, - ответил Ли. - Пора!
Он показал Коулу свой компьютер. Курсор мигал, вокруг прыгали цифры, они медленно поднимались вверх по экрану.
- Клянусь Богом, Ли, мне кажется иногда, что ты просто притворяешься, что плохо говоришь по-английски! Я ничего не понимаю. Как нам попасть назад в наше время? И что мы тут вообще делаем?
Но Ли лишь улыбнулся своей таинственной восточной улыбкой. Спорить с ним было бессмысленно. Они подошли к планеру; неожиданно подул сильный ветер. Коул пожалел, что отдал теплую куртку. Ли застегнул свою жуткую куртку-сафари. "Если он считает, что близость Килиманджаро хоть как-то оправдывает эту куртку, - подумал Коул, - то он действительно чокнутый". Куртка дурацкая, и сам Ли выглядит в ней нелепо.
- Тогда поехали. - Неизвестно почему Коул чувствовал себя отвратительно. Он усадил Ли рядом с собой и взял его маленькую бледную руку в свою большую и темную. - Ты главный.
- А?
- Нажимай "ВОЗВРАТ".
+10 000
Но никуда они не вернулись. То есть не сразу.
Они летели дальше.
Дальше по спирали Времени - так казалось им в тот "момент времени", хотя, как им еще предстояло узнать, Путешествие во Времени возможно лишь один раз в самом Конце Времени, когда ничего впереди вас не ждет. Только там можно вернуться назад по временной петле, ибо Конец Времени один-единственный.
Но тогда они еще ничего об этом не знали. "Тогда" - как странно теперь звучит это слово. "Теперь"…
И вот они летели вперед сквозь Время. Морской запах маленькой смерти исчез, хотя "футбольная травма" в колене все еще напоминала о себе. Огни мигали, превращались в настоящие полосы света: то холодные, то горячие. Ли сжимал руку Коула все крепче и крепче; наконец планер замедлил ход и остановился, остановился в крайнем переднем положении. Неожиданно стало тепло, почти жарко. Вокруг все было белым, как будто в тумане; но вот туман начал исчезать - они оказались в рощице небольших деревьев с серебристой полосатой корой.
Играла музыка. Коул огляделся; их окружали люди, большей частью молодые, в черно-белых одеждах. Все аплодировали. Ли тоже аплодировал; казалось, самому себе. Они с Коулом переглянулись, расхохотались, встали и поклонились. Остальные ответили дружным радостным смехом и провели их к столу под деревом, где смеющийся официант уже разливал вино в бокалы.
Все говорили по-французски. Коул с трудом понимал этот язык, пока одна из женщин не положила ему на правое плечо небольшой кусок толстой ткани.
- Pardonnez-moi [Извините (фр.).], - сказала она. - Вы не возражаете?
Ткань прилипла к его плечу, она была тяжелой, но не жесткой, похожей на прорезиненный фартук, который одевают пациенту, когда делают рентген.
- Нормально, - ответил он.
- Прекрасно, - сказал Ли; он только что получил такую же ткань. - Это какой-то мгновенный переводчик, так? А вы все еще разговариваете на французском?
- Да, да, - ответил кто-то из окружающих.
У-у-ух!
- Эй, Ли, ты на каком языке разговариваешь: на английском или на французском? - спросил Коул.
- Ни на том ни на другом, - ответил Ли. - На мандаринском диалекте. А теперь на кантонском [Диалекты китайского языка.]. А теперь вообще по-русски…
- О'кей, о'кей, - ответил Коул. - Я понял. - Потрясающе. Голос Ли звучал немного неестественно, как будто он разговаривал с ним по междугороднему телефону; но, слава богу, никакого техасского акцента.
Они оказались в Париже. Старики, кто бы там они ни были, доставили их в небольшой парк в Марэ, в год 12679 по гонконгскому летосчислению (год 15242 от Рождества Христова). Окружали их студенты-историки, которые собирались раз в году, чтобы изучать и обсуждать проблемы Современного мира (так они называли древний мир, наш мир), а сегодня еще и для того, чтобы встретиться с представителями этого мира.
- Старики предупредили нас, что вы прибудете сегодня, 23 июня, и пробудете с нами всего несколько часов. Собралось много народу, все хотели посмотреть на материализацию. И правда, получилось здорово.
- Ни секунды не сомневаюсь! - вскричал Ли.
- Но мы попросили их не вмешиваться, чтобы самим иметь возможность побеседовать с вами. Хотите еще вина? Это хорошее эльзасское вино. - Все это Ли и Коулу объясняла белая женщина примерно сорока лет, в короткой черной юбке и белой с полосками блузке. У нее были длинные, худощавые и, по мнению Коула, красивые ноги. Они сидели за столиком на улице под платаном, вместе с женщиной было еще трое друзей. Двое мужчин, один из них негр (кожа у него была намного темнее, чем у Коула), и молодая женщина - на вид ей было не больше лет, чем Хелен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
- Катастрофа? - переспросил Хэллам. - Да их были сотни. Голод, наводнения, войны, болезни - все это уносило тысячи жизней.
- И убивало души, - добавила Дана. - Эпоха Восстановления тянулась много сотен лет.
- Маски, - промолвил Коул.
- Им было трудно смотреть друг другу в глаза. Было трудно даже с самими собой. Мир пережил столько насилия, столько разрушений.
- В эпоху Восстановления они думали, что Траур закончился, - вставил Хэллам. - Мы же теперь, глядя назад, считаем, что он был в самом разгаре.
- Так же как некоторые считают, что и теперь мы еще живем в эпоху Восстановления, - добавила Дана.
Самолет бесшумно поднялся в воздух, они почувствовали лишь струю воздуха. Во время полета Коул спросил Хэллама об их местоположении.
Оказалось, Африка.
- По вашим картам это примерно побережье Мозамбика. А вон тот город вдалеке…
Хэллам тихонько сказал что-то в сторону пульта управления. Язык по звучанию был похож на китайский. Самолет поднялся выше. Теперь между двумя невысокими горами они увидели скопление зданий, выкрашенных в неяркие, пастельные цвета, - словно скопление диких цветов.
- … это Аруба, а вон там…
На горизонте показалось облако или подобие облака - снежные пики Килиманджаро. Снова в снегу. Хотя Коул никогда в жизни не видел легендарную гору (он вообще не бывал в Африке), но знал ее по множеству изображений - гора ни капли не изменилась. Что такое тысяча лет для гор и льдов.
Самолет опустился, Килиманджаро исчезла из виду - как прошлое… или будущее.
У подножия холма Хэллам и Дана поцеловали их обоих, по-французски, в обе щеки. "Как странно целоваться с людьми, живущими через тысячу лет, - подумал Коул. - Словно целуешь сон или надежду, а им, наверное, кажется, что они поцеловались с призраком".
- Прощайте.
- Прощайте.
- Пока, - бросил Ли.
- Когда нажмете на кнопку "ВОЗВРАТ", попадете на следующую ступень, - сказал Хэллам. - Вам предстоит еще пять. Так сказали нам Старики. И просили передать вам.
Ли мрачно кивнул и пошел по тропинке наверх. Коул догнал его на самом верху.
- Еще пять? - спросил он. - Я думал, что наша задача добыть материал для "Дорогого Аббатства". Что все это значит? И кто такие эти Старики?
- Нет понятия, - ответил Ли. - Пора!
Он показал Коулу свой компьютер. Курсор мигал, вокруг прыгали цифры, они медленно поднимались вверх по экрану.
- Клянусь Богом, Ли, мне кажется иногда, что ты просто притворяешься, что плохо говоришь по-английски! Я ничего не понимаю. Как нам попасть назад в наше время? И что мы тут вообще делаем?
Но Ли лишь улыбнулся своей таинственной восточной улыбкой. Спорить с ним было бессмысленно. Они подошли к планеру; неожиданно подул сильный ветер. Коул пожалел, что отдал теплую куртку. Ли застегнул свою жуткую куртку-сафари. "Если он считает, что близость Килиманджаро хоть как-то оправдывает эту куртку, - подумал Коул, - то он действительно чокнутый". Куртка дурацкая, и сам Ли выглядит в ней нелепо.
- Тогда поехали. - Неизвестно почему Коул чувствовал себя отвратительно. Он усадил Ли рядом с собой и взял его маленькую бледную руку в свою большую и темную. - Ты главный.
- А?
- Нажимай "ВОЗВРАТ".
+10 000
Но никуда они не вернулись. То есть не сразу.
Они летели дальше.
Дальше по спирали Времени - так казалось им в тот "момент времени", хотя, как им еще предстояло узнать, Путешествие во Времени возможно лишь один раз в самом Конце Времени, когда ничего впереди вас не ждет. Только там можно вернуться назад по временной петле, ибо Конец Времени один-единственный.
Но тогда они еще ничего об этом не знали. "Тогда" - как странно теперь звучит это слово. "Теперь"…
И вот они летели вперед сквозь Время. Морской запах маленькой смерти исчез, хотя "футбольная травма" в колене все еще напоминала о себе. Огни мигали, превращались в настоящие полосы света: то холодные, то горячие. Ли сжимал руку Коула все крепче и крепче; наконец планер замедлил ход и остановился, остановился в крайнем переднем положении. Неожиданно стало тепло, почти жарко. Вокруг все было белым, как будто в тумане; но вот туман начал исчезать - они оказались в рощице небольших деревьев с серебристой полосатой корой.
Играла музыка. Коул огляделся; их окружали люди, большей частью молодые, в черно-белых одеждах. Все аплодировали. Ли тоже аплодировал; казалось, самому себе. Они с Коулом переглянулись, расхохотались, встали и поклонились. Остальные ответили дружным радостным смехом и провели их к столу под деревом, где смеющийся официант уже разливал вино в бокалы.
Все говорили по-французски. Коул с трудом понимал этот язык, пока одна из женщин не положила ему на правое плечо небольшой кусок толстой ткани.
- Pardonnez-moi [Извините (фр.).], - сказала она. - Вы не возражаете?
Ткань прилипла к его плечу, она была тяжелой, но не жесткой, похожей на прорезиненный фартук, который одевают пациенту, когда делают рентген.
- Нормально, - ответил он.
- Прекрасно, - сказал Ли; он только что получил такую же ткань. - Это какой-то мгновенный переводчик, так? А вы все еще разговариваете на французском?
- Да, да, - ответил кто-то из окружающих.
У-у-ух!
- Эй, Ли, ты на каком языке разговариваешь: на английском или на французском? - спросил Коул.
- Ни на том ни на другом, - ответил Ли. - На мандаринском диалекте. А теперь на кантонском [Диалекты китайского языка.]. А теперь вообще по-русски…
- О'кей, о'кей, - ответил Коул. - Я понял. - Потрясающе. Голос Ли звучал немного неестественно, как будто он разговаривал с ним по междугороднему телефону; но, слава богу, никакого техасского акцента.
Они оказались в Париже. Старики, кто бы там они ни были, доставили их в небольшой парк в Марэ, в год 12679 по гонконгскому летосчислению (год 15242 от Рождества Христова). Окружали их студенты-историки, которые собирались раз в году, чтобы изучать и обсуждать проблемы Современного мира (так они называли древний мир, наш мир), а сегодня еще и для того, чтобы встретиться с представителями этого мира.
- Старики предупредили нас, что вы прибудете сегодня, 23 июня, и пробудете с нами всего несколько часов. Собралось много народу, все хотели посмотреть на материализацию. И правда, получилось здорово.
- Ни секунды не сомневаюсь! - вскричал Ли.
- Но мы попросили их не вмешиваться, чтобы самим иметь возможность побеседовать с вами. Хотите еще вина? Это хорошее эльзасское вино. - Все это Ли и Коулу объясняла белая женщина примерно сорока лет, в короткой черной юбке и белой с полосками блузке. У нее были длинные, худощавые и, по мнению Коула, красивые ноги. Они сидели за столиком на улице под платаном, вместе с женщиной было еще трое друзей. Двое мужчин, один из них негр (кожа у него была намного темнее, чем у Коула), и молодая женщина - на вид ей было не больше лет, чем Хелен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28