Он увидел модно подстриженный затылок хозяина машины, его длинную сигарету с золотым ободком. Какое великое кино…
Он снова прежний веселый Матей – немного циник и богема, немного бабник, талантливый и неустойчивый; верно, он помнит нежное течение, светло-красный отблеск, но вообразил себе, что они существуют, чтобы очищать его от вины. Он вообразил себе, что греха нет. Выдумал, как и каждый, оправдание для себя, чтобы жить. Остальное забыл – границу и как беспрепятственно перешел через нее. Тишину. Оскорбленную землю – может быть, он и занялся бы ею, но надо было научиться как…
Научиться? Время, да, время. Все легко, трудно только удержать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Он снова прежний веселый Матей – немного циник и богема, немного бабник, талантливый и неустойчивый; верно, он помнит нежное течение, светло-красный отблеск, но вообразил себе, что они существуют, чтобы очищать его от вины. Он вообразил себе, что греха нет. Выдумал, как и каждый, оправдание для себя, чтобы жить. Остальное забыл – границу и как беспрепятственно перешел через нее. Тишину. Оскорбленную землю – может быть, он и занялся бы ею, но надо было научиться как…
Научиться? Время, да, время. Все легко, трудно только удержать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31