«Этого не может быть», — Морита попытался склеить по-английски фразу, но ничего у него не получилось. Тогда он попробовал изобразить тоже самое жестами. Портье снова внимательно проглядел книгу, захлопнул ее и оказал, что, к величайшему сожалению, таковой в отеле не останавливался.
Репортер разочарованно отвернулся и в тот же момент обратил внимание на даму в темных очках, которая сдавала ключ от своего номера. Ошибки быть не могло — на ней была та самая накидка, какую он видел на женщине, встретившейся с Яманэ.
— Прошу прощения, — обратился к ней репортер, и по испугу, отразившемуся у нее на лице, понял, что она его узнала. Видимо, она запомнила его еще тогда, когда разговаривала с Яманэ. — Если не ошибаюсь, это вы беседовали недавно с Яманэ из команды «Кондоре»?
— Да, — ответила застигнутая врасплох женщина.
— Я корреспондент спортивной газеты и давний друг Яманэ. Скажите, он остановился в этом отеле?
— Нет, — ответила она, пытаясь улизнуть от назойливого рерортера.
— А в каком же?
— Мне это неизвестно.
— Странно, Яманэ говорил, что завтракал в вашем ресторане и там с вами познакомился.
Лицо женщины отразило смятение.
— Наверно, поэтому вы и пришли сюда?
— Он сказал, что будет ждать меня в холле этого отеля, а где он остановился — мне неизвестно.
— Но вы ведь спустились на лифте сверху? .
— Мне надо было повидаться с одним знакомым. К господину Яманэ это отношения не имеет,
— Кажется, вы владелица японского ресторана. Позвольте знать: где он находится?
— Где находится?.. — Женщина явно тянула время. — Макао.
— В Макао? — удивленно переспросил Морита. Воспользовавшись его минутным замешательством, женщина звинилась и пошла прочь.
ГОСПОЖА ХАЦУКО И ПИТЧЕР ЯМАНЭ
Хацуко Идохара, завершив туалет, села в кресло и закурила, Когда к ней в номер постучалась Курата и сообщила неприятную новость о репортере, она как раз заканчивала наматывать на кимоно широкий пояс оби. Хацуко собралась было переодеться в европейский костюм, чтобы не привлекать внимания, но, подумав, что это займет много времени, решила остаться в кимоно, тем более что оно было неяркой расцветки. К тому же цвет морской волны очень ей шел, оттеняя тонкие черты лица, свидетельствовавшие о благородном происхождении.
После войны ее отец — бывший вице-адмирал — занялся бизнесом, но неудачно, и в юные годы Хацуко не раз испытывала нужду. Именно тогда к ней посватался Идохара, который в то время обладал уже значительным капиталом. Жизнь ее разом переменилась, и ничто уже не говорило о стесненных обстоятельствах, в которых она до этого находилась. Лишь грустная тень, изредка набегавшая на ее лицо, напоминала о прошлом, но это лишь подчеркивало его благородные черты.
Выкурив сигарету, Хацуко поднялась с кресла и окинула взглядом комнату: двуспальная кровать не убрана, повсюду разбросаны мелкие предметы дамского туалета, рядом с которыми лежали вещи, вне всякого сомнения принадлежащие мужчине. Недалеко от двери стояли три чемодана, битком набитые туалетами. Хацуко взяла ключ, вышла в коридор и заперла дверь своего номера. У лифта ей низко поклонился китаец-бой.
...Хацуко вышла из отеля, села в ожидавшее ее такси и, когда оно тронулось с места, обернулась назад, чтобы удостовериться, не увязался ли за ней кто-нибудь. Больше всего она боялась, что ее выследит настырный репортер из спортивной газеты. Остановившись у одного из отелей, она вошла внутрь, некоторое время там находилась, потом вышла наружу и села в другое такси, указав на этот раз шоферу настоящий адрес. По обе стороны улицы, по которой они ехали, высились большие дома. Первые этажи сплошь занимали ювелирные, мебельные и мануфактурные магазины.
Хацуко остановила машину у японского ресторана, который, судя по вывеске, назывался «Мшоки», и по лестнице, устланной ковровой дорожкой, поднялась на второй этаж.
— Добро пожаловать, — приветствовала ее девушка в япон-
ском кимоно, как только Хацуко отворила дверь в зал. — Прошу вас сюда.
Хацуко, видимо, здесь уже знали и сразу же провели в отдельный кабинет, где ей навстречу поднялся широкоплечий мужчина.
— Извини, что заставила тебя ждать, — сказала она, усаживаясь напротив. — Курата сообщила мне, что тебя узнал репортер из спортивной газеты.
— К сожалению, это так, — ответил Яманэ.
— А тебе к лицу, — сказала Хацуко, разглядывая его новый костюм. — И галстук подходит.
— Так ведь это вы выбирали. — Яманэ дотронулся пальцами до узла, проверяя, в меру ли он затянут. — Удалось вам обмануть бдительного репортера?
— Я вышла незаметно. В холле я его не встретила.
— Хорошо, что Курата смогла вас предупредить. Она обещала каким-то образом его увести. Наверно, он сейчас следует за ней.
— И все же я старалась принять меры предосторожности, даже такси дважды сменила.
— Извините, что невольно доставил вам излишнее беспокойство.
— Ничего не поделаешь, ты человек известный.
— Выходит, и на Гонконге надо все время быть начеку. Боюсь, что Морита — так зовут этого репортера — уже разнюхал, где я остановился, и поджидает моего возвращения в отель.
Служанка внесла сакэ и закуски.
— Хозяин сегодня здесь? — спросила у нее Хацуко.
— Он поехал на аэродром провожать одного важного гостя.
— Его ресторан известен даже в Японии. Немудрено, что к нему приезжают издалека. Кстати, когда он вернется, пусть зайдет сюда...
— За то, чтобы без всяких неприятностей мы вернулись в Японию. — Хацуко подняла свою чашечку с сакэ.
— За нашу любовь, — подхватил Яманэ. — А что, Курата приедет позже? — спросил он, выпив сакэ.
— Я ее приглашала, но она, видимо, появится только тогда, когда отделается от репортера, поэтому с ужином не будем ее ждать.
— Бедняга.
— Это почему же?
— Вы специально взяли ее в путешествие для камуфляжа, а теперь бросаете на произвол судьбы. Чем хоть она занималась эти дни?
— Осматривала город.
— Хорошо бы найти для нее спутника.
— С ее-то внешностью?! Гиблое дело.
— Как вы жестоки!
— Уж если ты так ей сочувствуешь, предложи себя. Собственно, чем ей плохо? За самолет я уплатила, за ее номер в отеле тоже. Да еще деньги на карманные расходы выдала.
— Когда он возвращается, в Японию? — Яманэ переменил тему. Он имел в виду мужа Хацуко Идохару.
— Не беспокойся, раньше срока не приедет.
— А где он сейчас?
— Точно не знаю, должно быть, в Париже, и, думаю, не один,
— Значит, он вернется в Японию через неделю?
— Хватит, мне этот разговор неприятен.
Они уже опорожнили три бутылочки сакэ, когда раздался не-громкий стук в дверь. Хацуко и Яманэ испуганно посмотрели друг на друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67