Она была абсолютно уверена, что в конце концов обнаружит там труп какого-нибудь паразита — так вонять могла только полуразложившаяся падаль. Амальфи была очень добросовестным офицером и серьезно относилась к своим обязанностям. Она предпринимала отчаянные усилия, чтобы с помощью фильтров, очистителей и всевозможных дезодорантов нейтрализовать омерзительную вонь.
Ночь за ночью, день за днем она неотрывно размышляла о том, что могло породить столь отвратительный букет. Именно этот запах служил основной причиной того, что по ночам Амальфи часами не могла заснуть. Этот невообразимый запах стал для нее сущим кошмаром. Но самое удивительное — в головных частях всех палуб вонь совершенно не ощущалась.
Итак, Куки подкинул ей неплохую идею — отправиться в носовую часть и подышать чуть более чистым воздухом. Швырнув провонявшую одежду в восстановитель, она залезла в капельный душ и стала медленно поворачиваться в теплом тумане. Тридцати секунд было вполне достаточно, и душ переключился в режим полоскания. Мысли Амальфи путались, и она не обратила внимания на то, что лишь добавила свой собственный запах к противоестественному букету, но появиться перед капитаном в заляпанной униформе было совершенно невозможно.
Неужели он созвал срочное собрание из-за этой вони? Она ведь делает все возможное и невозможное, чтобы улучшить атмосферу. Амальфи прекрасно понимала, насколько угнетающе действует некачественный воздух на психологическое состояние экипажа, а моральный дух «Мандалея»и без того был низок, как никогда. Но ведь она делала все, что в ее силах.
После капитуляции халиан (она была в большой степени декларативной, так как многие, подразделения не признали поражения), когда «Мандалей» опустился на поверхность для незначительного ремонта, Амальфи Троттер не покладая рук трудилась над восстановлением гидропонных садов. Она лелеяла каждый зеленый листик, проверила все вентиляционные шахты, удалила из них даже самые ничтожные пылинки, проверила самые крошечные отверстия. И почему только самый незначительный офицер на любом корабле — это офицер системы жизнеобеспечения? Она даже собственноручно заменила все 743 вентиляционных фильтра.
Но, несмотря на титанические усилия, как только корабль покинул планету, «свежий» воздух моментально наполнился невыносимыми ароматами раскаленного металла, горелого пластика, всевозможных человеческих выделений — настолько интенсивными, что нейтрализовать их не было никакой возможности — а также отвратительной звериной вонью шкур проклятых халиан. И даже после того как она беспощадно уничтожила пять плохо обработанных шкур хорьков, воняло ничуть не меньше. Оставалось только покинуть систему, оккупированную в свое время халианами, и попытаться заменить воздух, где-нибудь в другом месте.
Единственным ее успехом было подавление запаха крови и горелого мяса. Возможно, временами мрачно думала Амальфи, его нельзя уничтожить в принципе. Да и зачем? Халианская война завершилась. Они направляются в Порт и вскоре будут демобилизованы. Рано или поздно запах исчезнет сам собой.
За плечами солдат 202 — го добровольческого полка Монтана, мужчин и женщин, осталось девятнадцать крупных сражений, в которых им довелось принять участие. Десантура была первоклассная и вечно задирала нос перед командой корабля. Но почему, когда война закончена, десантники распространяют вокруг себя атмосферу уныния, озлобленности и страха? Еще можно было бы понять, если бы они направлялись к месту очередного сражения. Но ведь нет — спокойно болтаются себе на орбите, все необходимые ремонтные операции успешно завершены, и вскоре вся эскадра должна лечь на обратный курс, к родным планетам Альянса.
Амальфи резким движением застегнула чистый костюм и схватила со стола свою папку с документами по системе воздухоснабжения. Вполне справедливые жалобы на качество воздуха очень напоминали ей извечные жалобы на плохую погоду. Скулеж постепенно становился всеобщим, и к Амальфи было приковано всеобщее внимание. За чистый воздух на корабле она несла персональную ответственность.
А вдруг капитан получил приказ, и они наконец-то покинут орбиту? Может, хоть тогда вонь поутихнет. Уж слишком долго бездельничают они на орбите. И, возможно, искусственное гравитационное поле поправит дело.
Как только пехота узнает, что они возвращаются домой, миазмы страха, стресса и боли покинут трюмные палубы — там сейчас хоть топор вешай — и распространятся по всему кораблю. И когда старина «Мандалей» опустится на нормальной, заселенной людьми планете с мощным фотосинтезом, Амальфи наконец заполнит систему настоящим свежим, чистым воздухом.
«Все поправится само собой, — еще раз заверила она себя, — когда мы двинемся домой». Она выбралась из нуль-гравитационного лифта на палубе кают-компании. Ладони тут же вспотели. Так случалось всякий раз, когда она предчувствовала неизбежные упреки.
Ноздри Амальфи уловили какой-то новый запах; она принюхалась и поняла, что он просачивается из кают-компании. С некоторым удивлением она пыталась вспомнить: что так может пахнуть? Лаванда? В офицерской кают-компании? Нет, уж где-где, а здесь такое невозможно даже помыслить.
Она тактично постучалась, затем вошла, быстро прикрыв за собой дверь, чтобы драгоценный аромат не растворился в наружном пресном воздухе. Оказавшись внутри, она сразу же обнаружила источник запаха. Аромат распространяла горящая свеча, стоявшая в центре большого стола, за которым, согласно званиям, сидели офицеры-космолетчики и десантники. Амальфи опустилась в единственное незанятое кресло между полковником десантных войск Джеем Грюэном и майором Дэми Фарр, начальником медицинской службы. Они поприветствовали ее коротким кивком, но Амальфи уловила некоторую натянутость. Папка выскользнула из рук и шмякнулась об стол.
Она пробормотала слова извинения, на которые никто не обратил никакого внимания. Амальфи внезапно обнаружила, что старается не встречаться взглядом с капитаном Августом. Лицо капитана было настолько бесстрастно, что выскользнувший из его пальцев листок шифрограммы мог означать только одно: плохие новости. Неужели запах лаванды настолько успокоил их всех?
Странное чувство зародилось в душе у Амальфи. Они НЕ ПОЙДУТ ДОМОЙ. Она зажала в руках краешек папки, словно это было горло человека, принесшего дурную весть. По каким кругам ада им предстоит пройти теперь? Неужели обнаружен еще один очаг сопротивления халиан? И неужели из-за этого все так напуганы? И каким образом солдаты смогли узнать содержимое шифровки, которую капитан получил всего полчаса назад? Сплетни на корабле, конечно, распространяются быстро — но не настолько же?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Ночь за ночью, день за днем она неотрывно размышляла о том, что могло породить столь отвратительный букет. Именно этот запах служил основной причиной того, что по ночам Амальфи часами не могла заснуть. Этот невообразимый запах стал для нее сущим кошмаром. Но самое удивительное — в головных частях всех палуб вонь совершенно не ощущалась.
Итак, Куки подкинул ей неплохую идею — отправиться в носовую часть и подышать чуть более чистым воздухом. Швырнув провонявшую одежду в восстановитель, она залезла в капельный душ и стала медленно поворачиваться в теплом тумане. Тридцати секунд было вполне достаточно, и душ переключился в режим полоскания. Мысли Амальфи путались, и она не обратила внимания на то, что лишь добавила свой собственный запах к противоестественному букету, но появиться перед капитаном в заляпанной униформе было совершенно невозможно.
Неужели он созвал срочное собрание из-за этой вони? Она ведь делает все возможное и невозможное, чтобы улучшить атмосферу. Амальфи прекрасно понимала, насколько угнетающе действует некачественный воздух на психологическое состояние экипажа, а моральный дух «Мандалея»и без того был низок, как никогда. Но ведь она делала все, что в ее силах.
После капитуляции халиан (она была в большой степени декларативной, так как многие, подразделения не признали поражения), когда «Мандалей» опустился на поверхность для незначительного ремонта, Амальфи Троттер не покладая рук трудилась над восстановлением гидропонных садов. Она лелеяла каждый зеленый листик, проверила все вентиляционные шахты, удалила из них даже самые ничтожные пылинки, проверила самые крошечные отверстия. И почему только самый незначительный офицер на любом корабле — это офицер системы жизнеобеспечения? Она даже собственноручно заменила все 743 вентиляционных фильтра.
Но, несмотря на титанические усилия, как только корабль покинул планету, «свежий» воздух моментально наполнился невыносимыми ароматами раскаленного металла, горелого пластика, всевозможных человеческих выделений — настолько интенсивными, что нейтрализовать их не было никакой возможности — а также отвратительной звериной вонью шкур проклятых халиан. И даже после того как она беспощадно уничтожила пять плохо обработанных шкур хорьков, воняло ничуть не меньше. Оставалось только покинуть систему, оккупированную в свое время халианами, и попытаться заменить воздух, где-нибудь в другом месте.
Единственным ее успехом было подавление запаха крови и горелого мяса. Возможно, временами мрачно думала Амальфи, его нельзя уничтожить в принципе. Да и зачем? Халианская война завершилась. Они направляются в Порт и вскоре будут демобилизованы. Рано или поздно запах исчезнет сам собой.
За плечами солдат 202 — го добровольческого полка Монтана, мужчин и женщин, осталось девятнадцать крупных сражений, в которых им довелось принять участие. Десантура была первоклассная и вечно задирала нос перед командой корабля. Но почему, когда война закончена, десантники распространяют вокруг себя атмосферу уныния, озлобленности и страха? Еще можно было бы понять, если бы они направлялись к месту очередного сражения. Но ведь нет — спокойно болтаются себе на орбите, все необходимые ремонтные операции успешно завершены, и вскоре вся эскадра должна лечь на обратный курс, к родным планетам Альянса.
Амальфи резким движением застегнула чистый костюм и схватила со стола свою папку с документами по системе воздухоснабжения. Вполне справедливые жалобы на качество воздуха очень напоминали ей извечные жалобы на плохую погоду. Скулеж постепенно становился всеобщим, и к Амальфи было приковано всеобщее внимание. За чистый воздух на корабле она несла персональную ответственность.
А вдруг капитан получил приказ, и они наконец-то покинут орбиту? Может, хоть тогда вонь поутихнет. Уж слишком долго бездельничают они на орбите. И, возможно, искусственное гравитационное поле поправит дело.
Как только пехота узнает, что они возвращаются домой, миазмы страха, стресса и боли покинут трюмные палубы — там сейчас хоть топор вешай — и распространятся по всему кораблю. И когда старина «Мандалей» опустится на нормальной, заселенной людьми планете с мощным фотосинтезом, Амальфи наконец заполнит систему настоящим свежим, чистым воздухом.
«Все поправится само собой, — еще раз заверила она себя, — когда мы двинемся домой». Она выбралась из нуль-гравитационного лифта на палубе кают-компании. Ладони тут же вспотели. Так случалось всякий раз, когда она предчувствовала неизбежные упреки.
Ноздри Амальфи уловили какой-то новый запах; она принюхалась и поняла, что он просачивается из кают-компании. С некоторым удивлением она пыталась вспомнить: что так может пахнуть? Лаванда? В офицерской кают-компании? Нет, уж где-где, а здесь такое невозможно даже помыслить.
Она тактично постучалась, затем вошла, быстро прикрыв за собой дверь, чтобы драгоценный аромат не растворился в наружном пресном воздухе. Оказавшись внутри, она сразу же обнаружила источник запаха. Аромат распространяла горящая свеча, стоявшая в центре большого стола, за которым, согласно званиям, сидели офицеры-космолетчики и десантники. Амальфи опустилась в единственное незанятое кресло между полковником десантных войск Джеем Грюэном и майором Дэми Фарр, начальником медицинской службы. Они поприветствовали ее коротким кивком, но Амальфи уловила некоторую натянутость. Папка выскользнула из рук и шмякнулась об стол.
Она пробормотала слова извинения, на которые никто не обратил никакого внимания. Амальфи внезапно обнаружила, что старается не встречаться взглядом с капитаном Августом. Лицо капитана было настолько бесстрастно, что выскользнувший из его пальцев листок шифрограммы мог означать только одно: плохие новости. Неужели запах лаванды настолько успокоил их всех?
Странное чувство зародилось в душе у Амальфи. Они НЕ ПОЙДУТ ДОМОЙ. Она зажала в руках краешек папки, словно это было горло человека, принесшего дурную весть. По каким кругам ада им предстоит пройти теперь? Неужели обнаружен еще один очаг сопротивления халиан? И неужели из-за этого все так напуганы? И каким образом солдаты смогли узнать содержимое шифровки, которую капитан получил всего полчаса назад? Сплетни на корабле, конечно, распространяются быстро — но не настолько же?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84